Georgina Wilson - Короли вечерних улиц.Наследник

• Название: Короли вечерних улиц.Наследник
• Автор: Georgina Wilson
• Жанр: Фэнтези

Он – наследник главы одного из самых влиятельных кланов вампиров в стране. Она – обыкновенная вампирка, простая девушка-студентка, которая зарабатывает себе на жизнь, подрабатывая официанткой в милом и уютном кафе. И у нее и у него за плечами своя собственная трагедия. Но, ни у одного из них не было шанса исправить или предотвратить прошлое. И теперь, перед каждым стоит трудный выбор. Он должен жениться на ней, иначе его клан обречен на смерть. Она должна согласиться стать его женой или он превратит ее и без того жалкую жизнь в ад.

---

- Спасибо, не стоило утруж... – хотела было ответить я, но Филипп мужчина настойчивый.

- Еще как стоило, малышка. Нам сейчас только этих стервятников и не хватало! – Каррера ни на шутку возмутился. Ты хоть кого из себя выведешь, Лика! Дай только повод, а слова вмиг найдутся! – Потом эта гребанная мамаша Лидка позвонила своей дочери и обрадовала ее тем, что брат больше ее не потревожит. Ты себе можешь представить, какой удар это был для девочки? – это он у меня спрашивает? Да я это на собственном опыте пережила. До сих пор в голове раздаются, как звон, слова Лидии: «вдова, вдова, вдова». Они снова и снова эхом проносились в моем затуманенном болью как душевной, так и физической, рассудке. Как же так? ЕГО больше нет! Нет! Как она могла убить собственное дитя? Пусть она его не любила, но ведь она должна была понимать, что в нем течет ЕЕ кровь. Он – частичка ее плоти и крови, частичка, как бы она того не хотела, ее души! Невозможно, не может быть, чтобы мать так просто взяла и убила его!

Конечно, не может. Почему она должна убивать твоего мужа? Лидия никогда не делала грязную работу. Вот и с отцом твоим, Лика, руки она марать не захотела, возложила все заботы на плечи советника Валентина. Ах, да, он ведь еще и любовничком ей приходился. Только, вот ирония, приходился… Впервые в жизни я почувствовала, что рада тому, что Дмитрий не оставил этого мужчину в живых. Он был недостоин жить не только потому что убил папу, но и потому что позволил себе полюбить и возжелать эту коварную и циничную тетку. Шалава! Как же я ее ненавижу! Неужели она думает, что ей есть, за что мстить собственному сыну? Но ведь она и не отомстила. Она просто убила его! Ее логика мне непонятна. Будь я на ее месте, я бы сначала посмотрела на то, как страдает тот, кто отнял у меня все. Но вся проблема в том, что тот, кто отнял у меня все, и есть Лидия. Это из-за нее у меня никогда не было полноценной семьи. Из-за нее папа даже первые пять лет моей жизни был вынужден мотаться туда-сюда из Питера в Москву, чтобы видеться со мной. Из-за нее мою мать убили. Из-за нее папа не смог спасти маму, защитить от тех страшных убийц, что на моих глазах вонзили ей кол в сердце! Тогда их целью была она, не я. Они сделали свою работу – ту, за которую им было заплачено. А кто будет работать сверхурочно, даже если они и оставили живого свидетеля, им то что? Конечно, они подумали, что раз это ребенок, которому от силы исполнилось пять лет, то он ничего не запомнит, точнее никого. Они жестоко ошибались! Я запомнила все и всех. Каждую деталь этого ужасного события, каждое движение, каждый жест, короткий обмен репликами и дружный гогот мужчин, каждую черточку их лиц, каждую ухмылку, каждый взгляд, каждый, до последнего, вздох матери, каждый, до последнего, удар ее сердца.

Перед глазами вновь предстали те страшные, душу леденящие события. Мы с мамой сидим на кухне в ее маленькой и скромной квартирке в Петербурге, как вдруг входную дверь буквально сносят с петель и внутрь врываются трое – все мужчины. Ни на одном из них не было даже маски. Самоуверенные ублюдки думали, что ребенок не преграда.

Самый высокий и крупный из них направился к маме. Она кричала, просила, визжала, умоляла, чтобы этого не делали, чтобы они хотя бы не делали этого прямо там, на кухне, на глазах у маленького ребенка. Никто не стал ее слушать. Разве что один из них заверил ее в том, что ко мне они пальцем не прикоснутся. Мама немного успокоилась, но продолжала стоять на своем. Она не хотела, чтобы я видела это, а я была не в том состоянии, чтобы суметь закрыть свои глаза, которые просто выкатывались из орбит.

И тогда самый рослый из мужчин занес руку с колом для удара. Он пообещал маме, что это будет быстро. Она не будет мучиться. И когда этот самый кол пронзил ее грудь насквозь, я даже глазом не моргнула, а трое убийц поспешили ретироваться. Только когда за ними закрылось то, что когда-то называлось дверью, я с трудом смогла доползти до лежащей на полу матери. Она жадно глотала ртом воздух, а сердце еле слышно трепыхалось в груди, постепенно замедляя свой обыденный ритм. Ничего страшнее этого я не видела в своей жизни. Мать умерла у меня на руках, а последние слова, которые мне удалось разобрать даже сквозь чуть различимый шепот были: «Я люблю тебя, Лика. Скажи папе, что я люблю его.». Действительно, я не видела ничего страшнее в своей жизни. Даже когда эти изверги вгоняли кол в сердце мамы, даже когда они с выражением самодовольства на лицах посмотрели на меня, то ли в ожидании аплодисментов, то ли в ожидании просьбы не уходить и забрать меня вместе с мамой тоже, то ли в ожидании моих слез. Ничего этого они не дождались.

Как только сердце мамочки пропустило последний удар, я поняла, что ее больше нет, она никогда не вернется. Все было кончено. И только тогда жестокое чувство осознания, чувство потери нахлынуло на меня, распахнув свои невидимые руки и заключив меня в свои объятия, которые показались мне соленым морем боли и отчаяния. Дальше воспоминания обрывались по неизвестной мне причине, и я действительно была этому рада.

О том, что я помнила убийство матери во всех красках и подробностях, я не рассказывала никому. Даже папе, а Диме и подавно. Зачем тревожить свои и его раны? У нас их и так слишком много. Было.

Лидия. Все мои беды и несчастия из-за этой шлюхи! Даже то, что я родилась вне брака – это ее вина. Из-за нее папа пошел на ту роковую сделку с дьяволом, с Аликом. Из-за нее я не могла с ним увидеться вплоть до его смерти. Даже на похоронах меня не было из-за нее. Из-за нее отец составил это завещание. Из-за нее я вышла замуж за незнакомца. Из-за нее… я ЕГО потеряла.

Я могла бы попытаться забыть, закрыть глаза на все несчастья своего жалкого существования, которые произошли исключительно по вине этой расчетливой женщины, потому что я действительно полюбила ее сына. Я полюбила его так, как никого и никогда не любила в жизни. Он стал для меня всем, даже тем, чем и кем не мог стать. В нем уместились все те, кто когда-либо был мне дорог, нет, не в нем, а в моей любви к нему и его любви ко мне. Он стал моим солнцем, он стал моим небом, моим кислородом, землей, на которой я выросла и по которой ходила, водой, которая наполняла моря и океаны моей души, водой, которая выливалась из моих глаз слезами, которые опустошали мою душу, которая так стремилась найти то, что могло бы ее излечить. И она нашла, нашла ЕГО. И он стал для нее всем. Он стал миром, моим миром.

Как она могла забрать мой мир? Мое солнце и небо?!

- Лика! Лика, да приди же в себя! – кто-то очень сильно тряс меня, но я ничего не чувствовала, а лишь смотрела отсутствующим взглядом куда-то внутрь себя, точнее того, что от меня осталось.

- Давно она так? – спросил кто-то.

- Вот уже час. – ответил другой голос. – Как Ксюша?

- Сделали укол успокоительного – тут же вырубилась. Она в палате соседней. Охрана дежурит и  в палате, и в коридоре. Здание окружено по периметру.

- Что будем с ней делать? – это был вопрос обо мне. Я моргнула и попыталась взять себя в руки.

- Ничего со мной не надо делать. Просто отвезите меня домой. Я хочу побыть одна, но не здесь. Дома.

- Лика, тебе лучше побыть здесь, потому что дома совсем небезопасно. – Кир дает советы. Пошел на х!

- Вы хотите, чтобы я сбежала прямо под носом у вашей сраной охраны? Спорим, я сумею?

- Дело не в том, сможешь ты, или нет! Тебя убьют на хрен, если мы сейчас куда-нибудь поедем! Знаешь, наверное, как Кеннеди убили?

- Плевать я хотела на все! Мне не важно убьют меня или нет. Димы больше нет, поэтому и мне особо за себя переживать не стоит. – Филипп схватил меня за плечи и снова начал трясти.

- Ты эгоистичная дура! Как ты можешь быть такой эгоисткой? Твой муж любил тебя, до сих пор любит! А ты просто так взяла и решила, что тебе чхать на все и вся? Нет, милочка! Не будет этого! – тут вмешался Кирилл и, к моему огромному облегчению, вырвал меня из рук взбешенного итальянца.

- Ты что, совсем с ума сошел? Мы ее еле с того света вытащили, а ты ее тут трясешь, как будто это в порядке вещей! – заорал Кирилл. Его голос отразился от стен палаты и добавил мне головной боли.

- Помолчи, Кир. Никакого вреда я ей не нанес. Она должна понять, чем ей грозит выход на улицу!

Все части, да, именно части моего организма стали болеть еще сильнее от встряски итальянского вампира, но мне действительно стало все равно. Я встала и направилась к двери, пока эти двое выясняли отношения. Но только я взялась за ручку, как почувствовала, что мои ноги подгибаются.

- Куда собралась? –  первым опомнился Кирилл, который тут же оказался рядом и, взяв меня на руки, понес обратно на больничную кровать.

Я заплакала от бессилия. Больше так не могу. Я не вынесу этого. Все, кто когда-либо становился мне дорог, все, кого я когда-либо любила, неизбежно умирали. Точнее, их убивали. Может, во всем виновата я? Зачем вообще повесила на Лидию все свои беды? Это же вокруг меня вечно происходят несчастья. Может, мне и вовсе нельзя любить?