Василий Щепетнёв - Хроники Навь-Города

• Название: Хроники Навь-Города
• Автор: Василий Щепетнёв
• Издательство: АСТ, Люкс
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-029082-9, 5-9660-1180-Х

Рыцари Ордена Кор. Звездолетчики с крейсера «Королев», стартовавшего с Земли в 2026 году и… «опоздавшего» с возвращением на 8000 лет. Отныне они живут в мире далекого будущего, в результате глобальной катастрофы скатившемся к далекому прошлому. Здесь бароны и крестьяне живут в феодальных замках и селениях, в лесах обитают варвары-мутанты, с людьми воюют и торгуют пришельцы из космоса, а где-то под землей скрывается таинственный Навь-Город — родина странных, темных, могущественных существ. Здесь лучший из рыцарей Ордена Кор — бывший бортмеханик Корней Фомин — снова и снова сражается с порождениями Зла — монстрами и пришельцами из иных измерений, мутантами и «чужими». Такова его обычная работа — работа человека, защищающего добро и справедливость с оружием в руках….

---

— Как минимум — Крепости Кор с Навь-Городом. А вот против кого… Слишком пока все туманно. Нужно решать, принимать ли нам денежку или оставить лежать здесь.

— Ты сейчас главный, ты и решай.

— Но Командор…

— Командор дал точные и ясные указания — доблестному рыцарю Кор-Фо-Мину предоставлены все полномочия.

— Полномочия… — Фомин задумался. Действительно, золото даром не дают. С другой стороны, против неведомого врага лучше быть с союзником и с золотом, чем без золота и без союзника. Да и потом, вряд ли это налагало тяжкие обязательства для Крепости — поднять то, что лежит на ее земле. — Возьмем. А там посмотрим.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ (продолжение)

Патрульные вдвоем понесли диск. Легче было бы его катить, но с даром нужно обращаться почтительно.

— К тебе пожаловала гостья? — по дороге небрежно спросил Картье.

— Гостья? Ах, да. Любопытная старушка. Это ведьма.

— Чего она хочет?

— Пока не знаю. Думаю, тоже предложить союз.

— По крайней мере, теперь мы легко можем нанять дюжину магов — на это золото.

— Не уверен. Первосортные маги не так уж и падки на золото. И потом, до ближайшего известного нам мага неделя конного пути.

— Ты думаешь, у нас нет недели?

— Откуда мне знать? Рано или поздно Крепости придется обзавестись собственным магом.

— Рано или поздно, — эхом отозвался Картье. — Норейка твердит о хромосомах, генах, а я думаю, нужно сватать невесту из приличной семьи магов. Пойдут детишки, глядишь, и собственных Кащеев, и быстрых разумом Протеев родим и вырастим.

— Хочешь, я замолвлю за тебя словечко перед панночкою, что приехала к нам ныне? Колдунья — первый сорт!

— Нет уж, доблестный рыцарь. Только после вас.

Шутки шутками, а Крепость трижды пыталась породниться с магами. И трижды получала вежливый, но твердый отказ. Лига Магов не находила среди рыцарей крепости достойного жениха для своих невест. Ни доблесть, ни богатство не играли роли, требовались магические способности. Евгеника чистой воды. И возразить нечего — если ген магии рецессивный, то ничего хорошего из смешанного брака не выйдет. Нанять мага? Но маги были лояльны Лиге и только ей. Нет, никаких козней против остального человечества Лига не строила, напротив, она заявляла, что маги — неотъемлемая его часть, но были основания думать, что часть эту они считали лучшей. В конце концов, прежде у Крепости не было проблем, которых нельзя было бы решить старым рыцарским способом — умом и мечом. Технология времен Межпотопья при всех издержках, порожденных странной физикой, давала огромное преимущество — пушки, ракеты, напалм, шимоза… Пушки и ракеты самые простые, попадают с пятого на десятое, но все-таки вид летящей пороховой ракеты, горящий напалм впечатлял.

Но всемогущества отнюдь не давали. На напалм маги отвечали огненным дождем, рыцари — маневром ужаленного тигра, а ополчение, зарывшееся по самые колпаки, благословило хомячью науку. Да никто ракетами по ополчению и не пулял: и негуманно, и бесполезно, и много чести. На ополчение в гром-дуду дудеть полезно. Глохнут на неделю, и все команды представляются одною «Отступать, братцы, велено, бо окружили нас и бросили!» Специальный панический аккорд разработали. Песню Соловушки. Муур-Омского.

Наследный Император По-Ярк двадцать второй, чьи владения занимали не более конного перехода, мудро решил создать под своею короной союз независимых государств. Прежде государства эти были независимы от императора, а ныне — от взаимной вражды. Любой спор решал третейский суд, с почетным председателем По-Ярком во главе, но и советники, рыцари знатнейших домов, роль играли отнюдь не бутафорскую. По-Ярк — совместно с созревшими Домами — сумел доказать выгоды малопошлинной (а то и беспошлинной) торговли. А кому уж больно хочется позвенеть мечами, как, например, герцогу Ан-жи — что ж, выезжай за пределы Белоземья да и воюй. Последнее время и Орда начала замиряться, стремясь к торговому союзу, но врагов все равно хватало. Диких племен, считавших, что тур украденный стоит дешевле тура вскормленного, никогда не переводилось на Земле. Да и не только таких. К примеру, герцог Ан-Жи, вычитав в Железной книге Завоевателей о том, что воина должна кормить война, приказал золотыми буквами вышить изречение на своем штандарте.

Ну и что? Положим, воина-то война прокормит, но надолго ли? На дни и недели? А потом самый разумелый воин превращается в презренного охотника за недобитыми курами, и зачастую из-за фуры зерна режется насмерть со своим же товарищем из соседнего полка. Да и кто сказал, что война должна кормить только воина? А про барона забыли? Про рыцарство? Да и простолюдины, нравится вам или нет, должны получить хоть крохотную толику от горы трофеев.

А горы-то и не было.

По-Ярк с детства сведущ был в науках истории и математики. Часами просиживал он в книгохранилище, изучая истории блестящих походов за последние века, и походов не вполне блестящих, что тоже похвально — на ошибках учатся. Вывод, к которому пришел будущий Император, ошеломил его самого! В среднем победный поход давал убытку в семьсот сорок марок, а поход бездарный — в восемьсот девяносто. Трижды замок бы осажден, и от полного разора удалось откупиться, только уплатив по две с половиной тысячи марок. Даже самые блестящие походы великого предка Императора Бар-Ад-Ина после выкладок превращались в убытки, сплошные убытки. Тем не менее первый указ, изданный венценосным Императором По-Ярком Двадцать Вторым, был о славе армии. Офицеры стали получать в мирное время довольства денежного и прочего вдвое против прежнего. Казна крякнула, но выдержала. Другой указ, прочитанный странам-данникам, освобождал их наполовину от воинского налога (который они и так платили с пятого на десятое), но все высвободившиеся деньги велено было направить на строительство дорог из провинции в метрополию. Одновременно указ отменил столичную десятину и сделал налог с продаж равным в самом захудалом баронстве и в самой столице.

При таком указе дороги не строить — что кошель не латать. Безучастно смотреть, как убегают в прорехи денежки, баронов не нашлось. Столичный торг всякого манил. Дома тоже хорошо, никто не спорит, а в гостях лучше.

Не все шло гладко, то один барон норов покажет, то другой, но Император вел политику железною рукой в огненной перчатке. Сорок девять лет правления не каждому даются.

Разумеется, армия сохранялась, но — «согласно доктрине разумного сдерживания», — как любил говорить Картье. Суммарно войск было достаточно, чтобы отразить любую внешнюю угрозу империи. Хорошие дороги обеспечивали четкое передвижение войск. И, наконец, на страх потенциальному агрессору существовала вольная армия герцога Ан-Жи. Чтобы не думали супостаты, что все в Белоземье выродились в торгашей, мастеровых и просто жирных, заманчиво вкусных каплунов.

Потому — поелику возможно — процветали ремесла, торговля, землепашество. Наука отошла к магии, а вот искусство… Прикладное искусство — вызолотить латы, изукрасить рукоять меча и тому подобное — не переводилось Портные также шили не хуже всех портных до-, меж- и послепотопья. Существовали сказители, былинщики, что нараспев прославляли героев древности и подвиги хозяев стола. Тем не менее искусство бельканто или даже простое трехаккордное музицирование считались огромной редкостью, и Норейко мог бы собирать толпы поклонниц, исполняя кабинетным баритоном репертуар Морфесси, Лещенко или Вертинского. Еще хуже обстояло дело с изобразительным искусством. Причудливые узоры для гобеленов, орнаменты — все это было, но вот изображение живого (и даже мертвого) — встречалось редко, очень редко. При том, что никаких запретов никто не налагал, напротив — рисуй, пой, сочиняй сколько душе угодно.

Видно, не было угодно душе.

Последний из рисунков Фомин видел в Замке Т’Вер. Сильный рисунок, ничего не скажешь, но нарисовал его полубезумец перед уходом в отшельники.

Что ж, бывают грибные места, бывают малинные. Здесь родятся тертые торговцы, настойчивые землепроходцы, упорные землепашцы, храбрые воины, много, много всякого люда родится. Сменится климат — столько Пушкиных появится, хоть книгопечатание вводи. А пока нам и Мара-Ха хватает. Действительно, если не можешь слагать слова лучше великого мудреца, к чему переводить ягнят? Пусть растут…

Крепость порох свой держала сухим. Держала и приумножала. Рано или поздно война на территории Империи прокормит не только воина, а и хана, далекого барона, ледяного ярла со всеми приспешниками. Или же трон Императора покажется слишком лакомым кому-нибудь из самих белоземцев. Не герцогу, Ан-Жи счастлив боем, управление, законы, налоги для него слишком скучны. Но ни По-Ярк, ни Ан-Жи, увы, не вечны. Потому Крепость пыталась вырасти в становой хребет империи, хребет неломаемый, непроходимый, о который разобьется любой враг.