Олег Попцов - Тревожные сны царской свиты

• Название: Тревожные сны царской свиты
• Автор: Олег Попцов
• Издательство: Edition Q, Совершенно секретно,
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1996
• ISBN: 5-89048-074-X

Новая книга Олега Попцова продолжает «Хронику времен «царя Бориса». Автор книги был в эпицентре политических событий, сотрясавших нашу страну в конце тысячелетия, он — их участник. Эпоха Ельцина, эпоха несбывшихся демократических надежд, несостоявшегося экономического процветания, эпоха двух войн и двух путчей уходит в прошлое. Что впереди? Нация вновь бредит диктатурой, и будущий президент попеременно обретает то лик спасителя, то лик громовержца. Это книга о созидателях демократии, но в большей степени — о разрушителях. Это книга о царской свите, проспавшей свою страну.

---

И наконец, третья причина вынужденной поддержки Примакова со стороны коммунистов. Плохо, очень плохо, что ослепленная ненавистью к коммунистам президентская рать потеряла ориентацию в процессах, происходящих в стане своего главного политического противника. А процессы эти весьма значимы и поучительны. Следовало знать, что в руководстве КПРФ не было и нет единства в отношении участия в работе федеральной исполнительной власти. Прагматики в КПРФ убеждены, что участие в работе правительства ошибка. По той самой причине, что лишает компартию капитала многомерной критики. В этом смысле думские бдения им представлялись более перспективными. И выражал мнение этой авторитетной группы в ядре КПРФ ключевая фигура в партии, Валентин Купцов, о чем он говорил на пленуме. Но пленум Купцова не поддержал и коммунисты в правительство вошли. И этот марш в исполнительную власть возглавил Юрий Маслюков, который с Купцовым был принципиально не согласен. Поэтому Зюганов, поддерживая публично Примакова, практически спасал свой авторитет, дабы доказать неправоту своего очевидного конкурента внутри партии, каковым является Купцов.

Примаков покинул свой пост не по причине совершенных ошибок, хотя эти ошибки, конечно же, были, но, скорее, психологического и методологического характера, а не принципиального, финансово-экономического, или организационно-структурного, или в сфере международной политики. Примаков действовал так, как если бы у него был запас времени, или наивно полагал, что такой запас у него есть. Единственно, что любил обещать президент, так это свою поддержку во время пребывания той или иной личности на высоком посту. В этом смысле Ельцин удивительно последователен, он ни разу своего слова на сей счет (и неважно, кому данное, Шумейко, Черномырдину, Чубайсу, Немцову или Примакову) не сдержал. И эта его алогичность не насторожила ни одного из кандидатов в момент напутственных собеседований с президентом. Видимо, каждый постоянен в общем заблуждении: со всеми — да, а со мною нет.

Полной неожиданностью для Ельцина явилась устойчивая популярность Примакова, кратно превышающая популярность президента, и этот странный феномен примаковской популярности, который практически не сотворил ничего сверхзначимого, а лишь успокоил общество, стабилизировал его душевное равновесие, изнуренное либо неудачами, либо выходками президента, заставляющего общество непозволительно часто становится на уши. В этой устойчивой популярности равного по возрасту, не отличающегося титаническим здоровьем политического однокашника есть главная причина отставки Примакова. И все эти недоговоренности с МВФ или пробуксовывающие переговоры — причины придуманные, тем более что пакет законов, обусловливающий кредитные вливания МВФ, Дума пропустит. Депутатам идти на выборы и желательно сохранить Думу как избирательный штаб, нежели оказаться на улице.

Повод второй — незафиксированный. Когда Ельцин убрал с поста главы президентской администрации не отработавшего трех месяцев Николая Бордюжу, стало ясно, что Ельцин не позволит премьеру зайти с тыла. Бордюжа был человеком Примакова и оказался на этой должности не без его участия. В назначении была своя логика. Дряхлеющий царь для обеспечения своей безопасности собирает в единый кулак всех силовиков. И на посту главы администрации ему необходим был человек, говорящий с ними на одном языке. Примаков предложил Бордюжу, и Ельцин в состоянии неблагополучного здоровья согласился. Бордюжа был малоопытным политиком, но прекрасным организатором и дисциплинированным исполнителем. У него оказался один существенный изъян — Николай Бордюжа не чужд понятиям чести и достоинства. Для президента эти черты человеческого характера уже давно утратили значимую ценность и рассматривались им как очевидная уязвимость и минус в биографии подчиненного лица. Расчет Примакова был прост и изыскан. Бордюжа совмещает две должности — секретаря Совета безопасности и главы президентской администрации в последний год ельцинского президентства. Есть одна фраза, сказанная Примаковым уже после его отставки. Она очень филигранно раскрывает суть скрытого примаковского характера. Находясь на лечении в швейцарской клинике, избегая встреч с отечественными журналистами, он тем не менее оказался настигнутым бойким пишущим пером. Вопрос касался политических перспектив уже немолодого Примакова. Куда? С кем? Когда? Ответ получился изысканным и коварным: «Я для себя ничего не исключаю». Иначе говоря, могут рассматриваться любые варианты. Это тот самый Примаков, который еще в мае (а глава пишется в середине июня) категорически отрицал какие-либо президентские амбиции: уходит Ельцин, ухожу я. Бордюже поручалось в качестве главной задачи установить взаимоотношения с губернаторами. Губернаторы должны были хорошо принять Бордюжу. Потому как он выходец из ведомства, которому положено много знать, тем более в персональном исчислении. Примаков, отрицая возможность своего участия в будущей президентской гонке, лишь раззадоривал СМИ и своих вероятных конкурентов. Россия всегда жила по принципу: если отрицает, значит, непременно сотворит. Так вот, если вдруг совершится, лучше иметь под рукой готовую действующую структуру управления — администрацию президента и Совет безопасности. Оправившись от очередного недомогания, президент увидел в разумном раскладе некую скрытность.

Когда объявили об отставке Николая Бордюжи, политологи были склонны просчитывать и перечислять ошибки, которые якобы совершил Николай Бордюжа. Наиболее активной в этих изысканиях оказалась газета «КоммерсантЪ». Вообще «КоммерсантЪ» создал некую моду мгновенной и крайне поверхностной политологии, когда для большей убедительности вам через строку повторяют «как нам стало известно из авторитетного источника в кремлевской администрации» или «из аппарата правительства». Иногда источники сопровождаются свойским эпитетом «наши». При этом источники могут быть и не «нашими» и крайне далекими от авторитетных. Их может вообще не быть. Но правила игры требуют таких вот сдабриваний скоротечного анализа. Материалы имеют хлесткую, претендующую на эксклюзивность, аннотацию — «Пять ошибок Примакова», «Шесть кризисов Степашина», «Четыре «нет» Кириенко» и т. д.

Так вот, скорые отечественные политологи не придали особого значения отставке Николая Бордюжи. Заметим, что в отставку был отправлен генерал, совмещавший два знаковых поста: главы администрации президента и секретаря Совета безопасности. Такое совмещение было впервые. Бордюже приписали неудачу с отставкой Генерального прокурора (мол, не дожал, Скуратов оказался хитрее), недостаточный политический опыт и еще несколько аппаратных просчетов. Разумеется, ситуация со Скуратовым сыграла роковую роль в перемене настроений президента по отношению к главе собственной администрации. Закамуфлированной оказалась и внезапная болезнь Бордюжи. Что это, инфаркт, микроинфаркт или дипломатическая болезнь, нежелание пачкаться в грязи, которую заставляет месить президент? Отставка Николая Бордюжи была бесспорной прелюдией отставки Примакова. Попросив Примакова назначить Бордюжу руководителем таможни, президент уже знал, что спустя месяц он укажет на дверь и самому Примакову. Вместе с Примаковым была предрешена судьба и Бордюжи, не успевшего даже в деталях оглядеть новый должностной кабинет. Ну а Скуратов, такое бывает, оказался хитрее.

Бордюже, как и его коллегам по президентской администрации, приписывают симпатии к Юрию Лужкову. Жертвами не отношений, а понимания значимости Лужкова пали и Сергей Ястржембский, и Андрей Кокошин, и Евгений Севастьянов. С Бордюжей это не совсем так. Симпатии к Примакову — другой разговор, тут все очевиднее. Как-никак из одного гнезда. А вот Лужков вряд ли. Скорее всего, Драганов своим реформированием таможенного комитета перекрыл кому-то кислород. Эти «кто-то» практически всесильны, и наш взор непременно обращается в сторону младшей дочери президента и расхожего треугольника Юмашев-Березовский-Абрамович. Таможня — это золотой колодец. И появление во главе такой структуры своего человека для любой властной группировки действие чисто захватное. Предложив месяцем ранее Николаю Бордюже этот пост, человеку не повязанному, президент имитировал управленческую принципиальность монарха. Отсутствие того же Бордюжи в составе нового правительства теперь уже можно объяснить нежеланием Сергея Степашина, дескать, у них там свои, давние, не сложившиеся генеральские отношения.

Так жестко царь карает опричников не за ошибки, а за неверность. Президент заподозрил, что глава его администрации больше работает на премьера, а не на президента. Вообще внушаемость нашего президента прямо пропорциональна состоянию его нездоровья. Именно больному президенту втолковывают всякие домыслы, которые в моменты его выздоровления материализуются в неадекватные кадровые перемены. Метод простого наложения позволяет нам прозреть. История кадровых потрясений в коридорах власти нашего государства имеет полное совпадение с историей болезни нашего президента. Если у вас в руках медицинская карта монарха, вы без труда нарисуете перемещение звезд на небосклоне. Кто? Когда? И на какое время? Вот и весь секрет непредсказуемости Его Величества! У разведчика сдали нервы, когда он в ответ на окрик хозяина, озвученный в присутствии глав республик («Пока Примаков устраивает. А дальше, посмотрим…»), эмоционально ответил президенту: «Я не держусь за свое кресло и не рвусь во власть, тем более когда время моего премьерства заранее обусловлено». И далее повторил оскорбительные слова президента в свой адрес.