Жан-Франсуа Бретон - Повседневная жизнь Аравии Счастливой времен царицы Савской. VIII век до н.э. - I век н.э.

• Название: Повседневная жизнь Аравии Счастливой времен царицы Савской. VIII век до н.э. - I век н.э.
• Автор: Жан-Франсуа Бретон
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: История
• Год: 2003
• ISBN: 5-235-02571-7

Одна ли это и та же страна — таинственная библейская «Шеба» (араб. «Саба»), из неизведанной глубины которой ко двору царя Соломона является царица Савская с дарами — целым караваном верблюдов, груженных благовониями, золотом и драгоценными камнями, и «Аравия Счастливая», которую при Августе пытались добыть мечом римские легионы? Но между «веком Соломона» и «веком Августа» пролегло, без малого, тысячелетие…

Археологические раскопки на территории Йемена, одновременно произведенные экспедициями из разных стран в последней трети прошлого века, рассеяли все сомнения и позволили заполнить тысячелетний «пробел» в истории. Из-под земли навстречу белому свету вышла целая цивилизация.

Ей и посвящен увлекательный рассказ руководителя французских археологов Ж.-Ф. Бретона.

---

Как определить высоту древних домов? Задача трудная. Особенно если принять во внимание, что дошедшие до нас фрагменты древних стен не превышают в высоту двух метров. Для ее решения археологи могут обратиться к текстам посвящения, таких, как: «три этажа этого здания (?)», «четыре этажа»… Или еще к таким, не вполне вразумительным: «шесть уровней с шестью этажами (дворца), из которых высший уровень включает в себя два этажа»{16}. Изображаемые на барельефах дома суть, предположительно, довольно верные копии со своих оригиналов — с их этажами, с их парадными подъездами, которые украшены пилонами, с их террасами, огражденными парапетом, не непрерывным, но расчлененным. Высокие жилые дома в современном Йемене, эти правнуки античности, продолжают ее многовековую традицию. Не впадая в преувеличения относительно возможного числа этажей, можно тем не менее с достаточной уверенностью сказать: преобладающим типом городского жилья в древности был, конечно, «дом-башня».

В таком типе строений на первое место выходит оборонительная функция древнего жилища. Цоколь приподнимает дом, делая доступ в него довольно трудным. Предполагаемая высота здания также служит элементом его защиты. Малочисленные и очень узкие отверстия в стенах первого этажа могут быть при необходимости использованы как бойницы для стрельбы из лука, а верхние террасы — для наблюдения за противником и для отражения его атак при помощи всякого рода метательного оружия. Итак, обитатели дома видят в нем свое убежище и свою крепость. На протяжении всей своей древней истории и совсем недавней, йеменцы с успехом находили своим жилищам и такое применение. Единственное уязвимое место состоит в выборе строительного материала: деревянные каркасы зданий частично выступают наружу — их легко поджечь.

Высокий тип домов вовсе не монополия одной только Южной Аравии. В Эфиопии дворцы аксумских государей, возводимые с самого начала нашей эры, также состоят из нескольких этажей из дерева и из каменного цоколя. Или, вернее, состояли, а сохранившиеся обелиски дают некоторое представление о пышном декоре экстерьера. В дельте Нила немало высоких домов из кирпича и дерева, с окошками-бойницами и с башнями-голубятнями по обеим сторонам. Фрески и мозаики Помпеи также воспроизводят тот же тип конструкции — одновременно мощный и хрупкий. В южной Сирии башни-дома обеспечивают неприкосновенность окружающих их садов и виноградников. В Киликии такой же тип домов весьма распространен в эллинистическую эпоху. В целом, тип башен-домов общ для местностей, которым угрожают набеги кочевников, и наиболее распространен на периферии земледельческой зоны.

Более того, дома-башни — достояние не одной только античности. В Средние века, как и в Новое время, такие дома можно встретить в широком ареале от Италии до Кавказа. Останемся, однако, в Йемене, где градостроительство явно предпочитает вертикальное направление. Дома на высоких плато Хадрамаута и в вади Дав'ан весьма походят на замки, а дома-фермы в оазисах на плоскости — на маленькие форты. Все они несут на себе шрамы грабежа, поджога, погрома, все они хранят память о былых сражениях. В течение веков они даже продвинули вперед фортификационные работы: амбразуры в стенах, галерея с навесными бойницами над входом, парапеты с промежутками для амбразур на террасах, внутренние двери и т. п.{17} Появление земляных валов не испортило их экстерьера. В городе, как и в деревне, именно потребности обороны — главнейший мотив возведения высоких домов. Правда, их высота некоторыми авторами истолковывается как производная от цены на землю: так, к примеру, объясняется высота домов в Шибаме (Хадрамаут) или в современной Сане. Это, возможно, еще одна составляющая того же явления. И еще одна, причем на этот раз совершенно бесспорная: престиж. Величина дома — зеркало богатства его сеньора.

Богатый дом

Строительство каждого из этих домов требует весьма разнообразных материалов (камня, строительного леса, необожженных кирпичей) и столь же разнообразных профессий (камнеломов, камнетесов, каменщиков, плотников). Работающих нужно кормить и вознаграждать за их труд. Все это предполагает наличие очень значительных финансовых средств у будущего домовладельца или у пайщиков товарищества{18}.

Представители племенной верхушки и заказывают строительство больших домов, и отмечают надписями на их стенах его завершение. Поэтому до нас дошли и их имена, и их происховдение. Один пример: Раф'ан, Йа'иль, Нимрам, Ллишарах, Марсадум совместно построили дом в Шабве{19}. Те сто двадцать домов, что ныне открыты в этой бывшей метрополии, должны были принадлежать зажиточным и богатым семьям. Плотность заселения в ряде кварталов такова, что она просто не оставляет места для более скромных жилищ. Крестьяне жили вне города, среди своих орошаемых полей. Эта типология мест проживания подтверждает наш взгляд на южноаравийское общество как раз в высокой степени иерархическое.

Посетим один из таких домов-башен. Мы поднимаемся по крутой лестнице на цоколь, проходим под тяжелым деревянным порталом, входим через массивную украшенную бронзовым запором дверь — и оказываемся внутри, в самом начале коридора, который проложен через весь нижний этаж. По обе его стороны — ряд небольших темных помещений, каждое из которых отделено от коридора порогом, иногда довольно высоким. Помещения эти служат хранилищами и зерна, и фуража, и всего, что необходимо в быту. Здесь же — стойло, здесь же — и хлев.

В Йале в двух помещениях такого же рода обнаружено по каменной купальне, а в Шабве, в угловой комнате царского замка, найдено четыре каменных чана.

В нынешней Сане первые этажи домов, однотипных с древними, по-прежнему служат житницами, складом строительных материалов, дров и горючего; сюда же на ночь загоняется скот; здесь же хранится и вода — в кувшинах и прочих емкостях{20}. В Шибаме (Хадрамаут) козы сами вскарабкиваются на цокольный этаж; там для них отведено несколько комнат.

В глубине центрального коридора имеется осевая лестница, ведущая на этажи. Последние, как кажется, совмещают функции жилых и парадных (приемных) помещений. Наличие этажей удостоверено в множестве надписей: один поздний текст повествует о том, что владелец восстановил и привел в должное состояние, устранив все последствия разрушения, свой дворец Шаб'ан, его этажи, его доступы (?), его приемный зал, его портики и все служебные помещения{21}. Этот приемный зал или зал чести (масвад) упоминается во многих надписях. И в наши дни лучшие дома Саны не обходятся без дивана, гостиной, где мужчины принимают своих гостей в непринужденной и спокойной обстановке; без манзара, откуда принято любоваться пейзажем; и без мафраджа, помещения (часто весьма просторного), расположенного на самой кровле дома, изолированного и доступного только для мужчин{22}. В самых высоких домах пятый и шестой этажи составлены из комнат, предназначенных для постоянного или временного (в зависимости от сезона) проживания, но, вообще говоря, помещения на верхних этажах могут выполнять и иные функции. Все эти сравнения (может быть, несколько натянутые) с традиционной йеменской архитектурой рискуют ввести в заблуждение, так как нравы и образ жизни, конечно, изменялись в ходе двух тысячелетий. Тем не менее остается достаточно правдоподобным то, что традиции зодчества в такой обособленной стране, как Йемен, восходят к доисламской эпохе.

Суровые жилища

Дома эпохи южноаравийской античности не очень-то радуют взор своей орнаментальной отделкой. Их цоколи сложены в основном из нетесаного камня. Только в исключительных случаях, в домах наиболее красивых, перевязка каменной кладки обработана тщательно, а каменные блоки несут на себе очень тонкую орнаментальную огранку. Деревянные остовы этажей, видимые в любом случае, представляющие собой однотипные и постоянно повторяющиеся конструкции, чаще всего прикрыты слоем глины, приглаженным рукой. И опять-таки лишь в виде исключения, эти конструкции облицованы известковой плиткой, заключенной в деревянные рамки и украшенной регулярной насечкой. Но такие исключения найдены лишь в великолепных дворцах Шабвы.

Внешний же декор выражается, по большей части, в том, что отверстия в стенах цокольного этажа (походящие скорее на бойницы, нежели на окна) со стороны улицы выбеливаются алебастром, а окна верхних этажей обводятся белым известковым раствором; возможно также, что в облицовке фасада применялись многоцветные камни. В дворце Шабвы один водосток (или их было несколько?) крыши предохранял фасад от ливневых потоков — по примеру такого же рода приспособлений, устроенного на некоторых домах в области гор 'Асира{23}. Вряд ли какие-либо архитектурные украшения имелись на верху зданий — у их подножий археологи никогда не находили ни частей парапета, ни скульптур.