В. Мавродин - Начало мореходства на Руси.

• Название: Начало мореходства на Руси.
• Автор: В. Мавродин
• Жанр: История
• Год: 1949

Дурная традиция в русской дворянско-буржуазной исторической науке приводила к тому, что знатоки военно-морской истории начинали ее с пресловутого «.. призвания варягов», несмотря на то, что уже были опубликованы источники, изучение которых дало бы возможность отодвинуть «первую страницу русской морской истории» ко временам, предшествующим легендарным событиям 862 г.

---

Далее указывается, что 12 гривен греки должны были платить «на ключь» и «потом даяти уклады нэ Рускыа грады: первое на Киев, та же на Чернигов, на Переяславль, на Полтеск, на Ростов, на Любечь и на прочаа городы, по тем бо городам седяху велиции князи, под Олгом суще».

Затем летописец приводит отрывок текста договора и указывает, как Олег возвращается в Киев, «неся злато, и паволоки, и овощи, и вина, и всякое узорочье» и приказав «исшить» «парусы паволочиты Руси, а Словенам кропиньныя», повесив свой щит на вратах Царьграда, отправляется в обратный путь.

В летописном рассказе много неточного, много фантастического, вроде того места, где говорится о том, что Олег поставил корабли на колеса. Вызывает сомнение уплата греками 12 гривен на человека, хотя «на ключь» 12 гривен дани Византия уплатить могла, если в этом «ключе» видеть «ключ» — уключину, т. е. символ русской лодьи.

Можно, казалось бы, сомневаться в том, что воины стольких племен, еще не вошедших прочно в состав державы Олега, приняли участие в походе, но если мы учтем, что они были «толковинами», т. е. союзниками Олега в этом заманчивом, сулившем большую военную добычу и славу, походе, то нет ничего удивительного в том, что на предложение Олега идти походом «на Грекы» отозвались и вятичи, вышедшие из своих дремучих лесов, и прикарпатские хорваты, и другие племена Восточной Европы. Дата похода (907 г.) не точна. Византийские источники ничего о нем не говорят. Но сам по себе поход Олега не вызывает никаких сомнений, и следом его, оставшимся в веках, является договор Олега с Византией 911 г.

Наша летопись знает два договора Олега с греками, 907 и 912 гг., причем первый, неполный, сохранился в отрывках. Совершенно прав М. Д. Приселков, объясняющий происхождение договора 907 г. следующим образом. Когда Святополк Изяславич предоставил Нестору возможность для составления «Повести временных лет» пользоваться княжеской казной, где хранились договоры русских с греками, эти документы находились не в должном состоянии. Части их уже не было, часть договора 911 г. была оторвана от остального текста, что и дало Нестору повод считать оторванный кусок за остаток текста более раннего договора с Византией. [70]

Был и другой экземпляр, полный, который Нестор привел через несколько строк целиком. Этот договор, датируемый точно 2 сентября 911 г., не вызывает в целом никаких сомнений ни по содержанию, ни по форме, ни по языку. Его текст есть несомненный и буквальный перевод с греческого, так что отдельные встречающиеся в нем выражения могут быть поняты только при условии буквального перевода на греческий язык.

Договор был переведен болгарином на болгарский язык и выправлен русским книжником.[71]

Договор заключали «мужи» Олега, его «слы».

Договор 911 г. предусматривал право посещения Константинополя и пребывания там послам Руси, гостям и простым воинам, причем гости при этом предъявляли серебряные печати, послы — золотые печати русского князя. Рядовые «роз.»— русские воины, и прежде всего варяги, направлялись в Царь-град для того, чтобы поступить на службу к императору, чему Олег не препятствовал, стараясь избавиться от беспокойных и своевольных викингов. Всем им русский князь был обязан запретить «творить пакости в селах и стране нашей», т. е. в Византии.

Послы получают от императора содержание, ими самими избираемое. Гости, приезжающие не только для продажи, но и для купли, получают «месячину», состоящую из хлеба, мяса, фруктов и вина; гости же, приезжающие только для продажи, месячины не получают. Послам и гостям Руси отводился для проживания монастырь святого Мамонта в предместье Константинополя, где специальные лица вели учет выдачи посольского содержания и «месячины». Первое место отводится киевлянам, затем черниговцам и переяславцам, а потом уже жителям других городов. Русские добились беспошлинной торговли. Но буйная русская вольница должна была проходить на рынки Константинополя в определенные ворота, не более 50 человек сразу, без оружия и в сопровождении византийских чиновников. Отправляясь обратно на Русь, послы и гости получали на дорогу провизию и корабельные снасти. Всякий русский воин при желании мог оставаться в Византии и служить в императорском войске. В случае каких-либо столкновений между греками и Русью все вопросы личного и имущественного характера разрешались, исходя из норм «закона русского». Указывались также взаимные обязательства Руси и Византии по отношению к потерпевшим кораблекрушение русским и грекам и по отношению к бежавшей челяди.[72]

Для нас представляют особый интерес те статьи договора Олега с Византией, где говорится о том, что русские обязуются оказывать всяческое содействие потерпевшим кораблекрушение греческим купцам (провожать потерпевших в свою или Греческую землю, помогать им продать товары и т. д.).

Договор Руси и Византии 911 г. заключает в себе упоминание о том, что он — не первый, ибо он называет себя «удержанием» и «извещением» — «от многих лет межи Христианы и Русью бывьшюю любовь», намекая на договоры Руси с греками IX в.

Такой договор, как договор 911 г., мог быть заключен только победоносной Русью, так как все его содержание говорит о том, что Олег продиктовал «позорные для достоинства Восточной Римской империи условия мира» (К. Маркс).

Мы только не можем определить точно дату похода Олега, но, судя по тому, что в 909–910 гг. в Византии в императорском войске служат русские дружинники, что свидетельствует о применении пунктов договора 911 г. в действительной жизни, можно предположить, что поход имел место незадолго до 909 г., быть может, действительно в 907 г., после чего, согласно предварительному соглашению, часть русских воинов поступила на службу к императору.

Договор Олега с Византией свидетельствует о том, что это не простое соглашение цивилизованного государства с шайкой грабителей, а юридическое оформление длительных связей цивилизованного, еще могущественного, но уже дряхлеющего государства с юной, сильной, воинственной, стремящейся к непрерывному расширению державой, мечом прокладывающей себе путь в ряду сильнейших и влиятельнейших государств мира. И при этом, надо отметить, это — юридическое оформление связей старинных, сложных и живых.

Такие же старинные и живые связи установились между Русью и Каспийским морем.

Постоянные и все расширяющиеся торговые связи, как это обычно бывало в эпоху раннего феодализма, перемежались военными столкновениями. Уже во второй половине IX в., как мы видели, имел место первый поход русских на Абесгун.

Походы русских по Черному морю и военные предприятия русских, плававших по Каспийскому морю, как это следует из источников, первое время отличались друг от друга, так сказать, стадиально.

Основным направлением русских морских походов была Византия.

Сношения с ней установились еще в самом начале IX в., на заре русской государственности. Войны с Византией давно перестали носить характер набегов, и поход 860 г. был ужо войной в полном смысле этого слова.

Что ж-е касается Каспия, то обстоятельства здесь складывались несколько иначе. Не случайно о русских походах на Каспийском море мы узнаем только из восточных источников. Русские летописи о них молчат. Очевидно это объясняется тем, что походы на Каспий в меньшей мере интересовали Киевских князей, а подчас предпринимались не из Киева, а из других центров Руси.

В истории морских походов русских на Каспийское море следует отметить два этапа: на первом этапе, до середины X в., походы русских на Закавказье и Каспийское море носили характер налетов с целью захвата военной добычи; с середины X в., как это будет показано ниже, наблюдаются изменения в организации походов, меняются их цели. Русские дружинники стремятся обосноваться в Закавказье, восстановить прерванные войной экономические связи и наладить хозяйственную жизнь, установив дружеские отношения с населением завоеванных ими городов и областей.

В «Истории Табаристана» Мухамеда-Эль-Хасана упоминается о том, как в 909 г. русы на 16 судах прибыли в Абесгун («как во время Хасана, сына Зейды»). Они вышли на берег, производя опустошения и захватывая военную добычу. Из Абесгуна русские направились в Анджиле (Макале или Миан-Кале в Астрабадском заливе), где подверглись нападению мусульман и были вынуждены покинуть их владения.

В 910 г. русские повторили поход и сожгли город Сари (Мазандеран), повоевали окрестности Пенджагезара и, взяв пленных, удалились морем в Дайлеман (Гилян). «Часть их высадилась, а другая часть осталась на море». По приказу правителя Гилянгшаха ночью было совершено нападение на русских. Оставшиеся на судах русские удалились в море, но там они подверглись разгрому со стороны флота Ширван-шаха. [73]Следующим большим морским походом руссов на Каспийское побережье Кавказа и Закавказья был поход около 912–913 гг. — 300 г. гиджры, по мусульманскому летоисчислению.[74]