Юлия Голубева - Рим. Цена величия

• Название: Рим. Цена величия
• Автор: Юлия Голубева
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-4226-0153-0

Homo homini lupus est. Не убьешь ты – убьют тебя. Так они говорили и так они думали.

Римская империя эпохи своего наивысшего расцвета. Сердце империи – Рим, Вечный город, центр античной цивилизации. На его улицах звучат все языки мира. Громовой поступью проходят легионы. Слепит глаза красота женщин разных стран и народов. Здесь наслаждаются кровавыми зрелищами и предаются разнузданным оргиям. Здесь живут великие поэты, философы, скульпторы. Здесь соседствуют вызывающая роскошь и бесправное рабство. Здесь бесконечно плетут интриги и заговоры. Здесь процветают глубоко порочные личности, и именно они постоянно оказываются на вершине власти.

Гай Цезарь Калигула идет к вожделенному римскому трону, никого не щадя. Рядом с ним Юния Клавдилла, сообщница, любовница и жена. Это поистине роковая женщина: умная, красивая, кружащая головы мужчинам. И вместе с тем она же – само коварство, хладнокровная убийца, двуликое создание. Необычайно умело пользуясь своими чарами, она превращает грозных государственных мужей в послушных агнцев, слепо исполняющих ее волю.

Величайшая преступница, какую только видел свет. И величайшая женщина, которой нельзя не восхищаться…

---

В мгновение ока Калигула сбросил свою одежду и прыгнул к ней.

– Разорви все, разорви, – сладострастно изгибаясь в его объятиях, зашептала Юния.

Гай не замедлил выполнить ее желание.

Она обвила его ногами, но он неожиданно ласково отстранил ее.

– Знаешь, как раньше приносили девственность в жертву богу Приапу? – спросил он.

– Нет.

– Маленькая девственница садилась на огромный жертвенный фаллос, чтобы обагрить его своей кровью. Садись на меня, я хочу выжать из тебя еще капельку твоей сладкой крови.

Юния исполнила его пожелание. Вначале ей было больно, когда он полностью вошел в нее, казалось вывернув все внутренности, но тут Гай начал осторожно ритмично двигаться, и Юния легла ему на грудь, доверившись опыту возлюбленного. Когда хриплый крик наслаждения раздался из его уст, он быстро откинул девушку на спину и впился губами в окровавленное лоно, теперь заставив закричать и ее.

Затем он обмыл ее мокрой губкой и произнес:

– Теперь боли больше не будет. Я не стал трогать тебя в нашу первую ночь, чтобы вкусить твоей крови еще разочек. Ты уж не сердись на меня.

– Да разве я могу?

Гай наклонился к ее губам и страстно поцеловал ее. Долгий поцелуй вновь зажег в них желание.

После любовных игр Юния обессиленно растянулась поперек кровати.

– Мне никогда не было так хорошо, – томно потягиваясь, произнесла она, – но, признаюсь, с непривычки я немного устала.

– Так хорошо нам будет каждую ночь, моя богиня. Постепенно ты привыкнешь к долгим любовным утехам, и усталость не станет нагонять на тебя сон.

Он лег рядом, любуясь совершенством ее тела:

– Клянусь Венерой, я не видел ни одной женщины прекрасней тебя.

– Для меня тоже нет никого, кто сравнится с тобой. Я люблю тебя!

Девушка поднялась и, дразня Калигулу своей наготой, стала танцевать в такт доносившейся из атриума музыке. Она подхватила легкое прозрачное покрывало и, двигаясь все быстрей и быстрей, искусно играла тканью, то скрывая, то вновь показывая свои прелести. Гай, как завороженный, наблюдал за ней, наклонив полную чашу и проливая вино.

Они не заметили, как край красного занавеса отодвинулся и показалась седая голова Макрона. Увидев чудное зрелище, он остолбенел. Все ожидал он увидеть, но застать саму сошедшую с небес Венеру… Он залюбовался незнакомкой, рискуя выдать свое присутствие.

А девушка двигалась, сладострастно изгибаясь, к ней подошел Гай, нежно обхватил ее тонкую талию, и они стали танцевать, будто в который раз повторяя слаженные движения. Прямо в танце Калигула овладел волшебной незнакомкой, и они слились в таком неистовом экстазе, что огонь загорелся в чреслах Макрона.

Он поспешно задернул занавесь и вернулся к себе на ложе.

Калигула перенес любимую на кровать. Крепко прижавшись друг к другу, они уснули.

Через час Мнестер заглянул к ним в кубикулу. «Надо же, спят, как два голубка, – подумалось ему. – Эта новая гетера Лары пришлась ему по вкусу. Рассмотреть бы ее поближе».

Актер крадучись приблизился к постели. Однако Калигула своим огромным телом загораживал нагую девушку. Мнестер сделал еще шаг, и Гай открыл глаза.

– Убирайся, я не звал тебя, – сказал он, накинув на девушку покрывало и спрятав ее с головой.

– Пора уходить, Гай Цезарь.

Калигула подскочил как ужаленный:

– О боги, скажи, не медли, который час!

– Время, когда пропели первые петухи, уже миновало, и вскоре розоперстая Аврора явит Риму свой прекрасный лик.

– Иди, Мнестер, вели подготовить мои носилки. Я уеду сам, важно, чтобы никто не видел нас. – Калигула принялся натягивать брошенную женскую столу. – О боги, я даже не успею переодеться! – запричитал он.

Под покрывалом зашевелилась девушка. Жадным взором рассматривал Мнестер формы ее тела.

– Лежи, милая, мы пока не одни.

– Милая, – протянул насмешливо актер. – С каких пор ты церемонишься с девками из лупанара?

Звонкая пощечина оглушила его.

– За что, Гай Цезарь, ты наказываешь меня? – Мнестер потирал горящую щеку, в недоумении закатывая глаза.

– Не твое дело, лучше достань, во что мне переодеться.

Мнестер выбежал, и Гай тихонько приподнял покрывало.

– Твой друг ушел? – спросила Юния.

– Он еще вернется. Скоро наша помолвка, твой отец, наверное, уже готовится, в доме суета. Мы спали слишком долго, любимая.

Юния в панике вскочила.

– О боги. – Она принялась искать свою одежду. – Смотри, туника вся разодрана. Мне даже не в чем вернуться.

Гай растерянно смотрел на нее. И тут вошел Мнестер. Девушка поспешно прикрылась.

– Сенаторы вчера забыли свои тоги, убежав в одних синфесисах, я думаю, тебе подойдет эта.

– Ради Юпитера, заворачивай быстрее. Где Макрон?

– Его унесли пьяного, он даже не мог сам подняться.

– Негодяй! Мне же необходим свидетель! И чего ради он так нализался, зная, что утром предстоит важное дело?

Пока Калигула драпировался в тогу, Юнии пришлось прятаться под покрывалом. Она чувствовала себя счастливой, даже вероятный гнев отца, который мог заметить ее отсутствие, смешил от души, и она звонко хохотала под одеялом, а Мнестер удивленно оглядывался, ничего не понимая.

– Гай, почему ты не хочешь показать ту, с которой провел эту ночь? Она же обычная гетера, завтра уже будет делить ложе с другим.

– Ах, Мнестер! Ты и представить себе не можешь, как ошибаешься.

– Но кто она? Я ничего не могу понять. Лара Варус купила ее для тебя? Куда делся тот юнец, с которым ты зашел в кубикулу?

– Не задавай много вопросов, Мнестер, имей терпение, скоро все разрешится само собой. Позови Лару!

Вошедшая хозяйка тоже не смогла скрыть удивления, увидев соблазнительные женские формы под покрывалом. Лица Юния не открывала. Однако Лара, не задавая лишних вопросов, выслушала приказ найти достойную одежду для девушки. И для Юнии принесли сиреневую тунику и паллу, расшитую виноградными листьями. Вся закутанная, она села вместе с Калигулой в носилки, и они отправились к дому Силана.

Охранники бежали вслед. Около потайной двери Юния вышла, а Гай поехал к главному входу.

Силан не смог сдержать своего негодования, увидев, что Гай Цезарь один, да к тому же в грязной тоге. Его раздражало еще и то обстоятельство, что его дочь, невеста, спит до сих пор, по уверению Геммы, и велела никого не пускать к ней. Юрист, терпеливо дожидавшийся, чтобы оформить акт обручения, был страшно изумлен, увидев в качестве жениха самого наследника императора, и кинулся целовать ему руки.

– Большая честь для меня, большая честь, – бормотал он.

Кальпурния тоже была разочарована и зла – она ожидала большой толпы важных лиц и просто любопытных, которые должны были сопровождать самого завидного жениха в империи, а он прибыл один. Они с Силаном были недовольны, что помолвка совершалась почти втайне, в присутствии одного юриста. Они в своей надменности даже не подумали о том, что никто в Риме не подозревает об их приезде и о таком важном событии, потому зеваки и не успели осадить их дом.

– Я прошу прощения, Гай Цезарь, но моя дочь несколько опаздывает, я не пойму причину, но, думаю, она скоро появится. Рабыни, скорее всего, уже одевают ее. – Голос Силана предательски дрожал из-за боязни, как бы Калигула не разгневался из-за такого приема.

– Ничего, я терпелив, – ответил Гай, усмехнувшись.

Юрист тем временем разворачивал пергамент и готовил стиль.

И вот появилась невеста в сопровождении своих рабынь. Кальпурния с ужасом оглядела ее наряд и наспех собранные волосы: белокурые локоны небрежно выпадали из-под покрывала, под глазами легли темные тени, и ни следа косметики. Силан прикрыл ладонью рот в страхе, что начнется скандал. Однако, заметив, как счастливо вспыхнули глаза Калигулы при виде нареченной, он несколько успокоился.

Юния подошла к своему жениху. Лицо ее, по обычаю, было спрятано под прозрачным муслином, чуть съехавшим набок и приоткрывшим насмешливый счастливый глазок. Гай взял Юнию за тонкую руку, исчезнувшую в его мощной ладони, другой заботливо поправил муслин, ласково коснувшись непослушной пряди на лбу.

– Ты счастлива? – шепнул он.

– Безумно, любимый.

Они подошли к юристу. Тот важно проговорил традиционную фразу:

– Обручение, как и свадьба, совершается только по добровольному согласию, и девушка может воспротивиться воле отца в случае, если гражданин, которого ей предлагают в качестве жениха, имеет позорную репутацию, вел или ведет дурную жизнь. Можешь ли ты, дитя мое, сказать что-нибудь по этому поводу?

Силан глубоко вздохнул. Эта формула совсем не подходила к помолвке его дочери. Она сама выбрала жениха, не по воле отца. А позорная репутация Калигулы стала предметом пересудов уже по всей империи. Услышав его вздох, Гай Цезарь недовольно поморщился. Юрист понял, что сказал лишнее.

– Ты молчишь? Значит, согласна.

Гай подписал акт и предложил Юнии железное кольцо как залог заключенного договора. Трепетной рукой девушка приняла его. Оно было поцарапанным и неровным, но именно его столько лет бережно хранил ее возлюбленный, сделав еще ребенком, когда вернулся в Рим из Сирии, в надежде на близкое свидание, и носил на шнурке около сердца всю долгую разлуку. Она надела его на безымянный палец левой руки и, не стесняясь, обняла Гая, который закружил ее по комнате на глазах удивленных домочадцев. Сорвав муслиновый покров, он жадно целовал слезы счастья на ее глазах.