Артур Омре - Риф Скорпион (Сборник)

• Название: Риф Скорпион (Сборник)
• Автор: Артур Омре
• Издательство: Терра, Норд
• Жанр: Детектив
• Год: 1995
• ISBN: 5-300-00246-1

В сборник вошли романы мастеров детективного жанра, публикуемые на русском языке впервые. Закрученный сюжет, острая интрига, психологизм и детально выписанные характеры — вот черты, объединяющие эти произведения.

---

— Ясно, так и сделаю.

После чего продолжал спокойно есть, перевел разговор на другие темы, точно предал забвению дело Холмгрена.

16

На другое утро Вебстер позвонил из Фредрикстада в Осло. Разумеется, он мог звонить из дома фру Эриксен. Но, во-первых, ему не хотелось, чтобы эта замечательная хозяйка слышала столь интересный разговор. Во-вторых, он не исключал возможности того, что госпожа почтмейстер на коммутаторе станет подслушивать. От госпожи почтмейстер рукой подать до господина почтмейстера. А где почтмейстер, там и фру Стефансен.

После некоторой дискуссии телефонный разговор закончился к полному удовлетворению Вебстера. В тот же день к вечеру он получил заказное письмо. В конверте лежал ордер на арест фрёкен Харм и еще один ордер. Это вовсе не означало, что он собирается кого-то арестовать, ему нужно было только подстраховаться. При необходимости он мог и без всяких ордеров задержать чуть ли не кого угодно.

Однако подстраховаться не мешало. Вообще же Вебстер отнюдь не стремился под любым предлогом засадить человека в камеру. Только в случае крайней необходимости. Задержанный не замедлит тотчас обратиться к адвокату, а это сильно осложняет дело. У Вебстера, по сути, не было ровным счетом никаких доказательств.

(Как известно, в цивилизованном обществе всякий человек обладает определенными правами, даже если он подозревается в совершении преступления, даже если и впрямь его совершил. Полицейский отнюдь не вправе действовать по собственному усмотрению. Над ним есть начальник, над этим начальником — более или менее сложная правоохранительная структура. Цивилизованное общество не допускает единоличных действий. Хороший, опытный полицейский — не обязательно грубиян. Вебстер был хороший полицейский, к тому же гуманный. Он знал, что человеку свойственно ошибаться, и добивался нужных результатов без жестоких приемов. Конечно, ему случалось напускать на себя суровость, чтобы получить важные показания. Но, прикрываясь суровой, угрюмой личиной, в душе он нисколько не сердился на оппонента и рассуждал сам с собой совершенно спокойно.)

В шесть вечера Вебстер позвонил в дверь фрекен Харм, которая была занята изготовлением штор в новой, почти пустой квартире на улице Фергестед. Он переступил через порог, держа в руке шляпу и сверкая лысиной: лицо его было строгим и сумрачным. Фрекен Харм прижала ладони к груди и воскликнула:

— Ой, как вы меня напугали!

Вебстер повесил шляпу на ближайший крючок и произнес невозмутимо:

— Мне нужно поговорить с вами. Пометавшись по комнате, словно испуганная курица, фрекен Харм пришла в себя и заявила:

— Ну что ж, садитесь. Кстати, я уже давала показания, и у меня сейчас мало времени. Сами видите, навожу здесь порядок. Вы не могли бы подождать до завтра?

Вебстер тяжело опустился на диван, указал взмахом руки на стул:

— Мне нужно поговорить с вами, фрекен Харм. Фрекен Харм села на стул, поморгала карими глазами, надулась.

— Ну, и в чем дело?

— Вы заявили, что Стефансен с супругой и фрекен Энген приблизительно раз в две недели приходили вечером в гости к Холмгрену. Кроме них его посещали только лица, связанные с ним по делам.

— Ну да, так и было.

— М-м-м-м. Мы допрашивали вас несколько раз. Вы поведали нам не всю истину. Вам известно гораздо больше.

— Ну, знаете, это уже нахальство!

Вебстер уставился на нее серьезно, очень серьезно. Сказал себе: «Забавная особа. Цыганочка». Золотые сережки с красным камешком, черные волосы, худое смуглое личико, живая стройная фигурка. «Изворотливая, — подумал он. — Скоро сорок исполнится. Обзавелась наконец надежным кавалером. Ему будет с ней хорошо и весело, если она его любит. Иначе… подлинный ад».

— Вы не обязаны отвечать, если это может вам повредить. Суду решать, должны ли вы отвечать на те или иные вопросы.

— Суду?

— Вот именно, однако я советую вам придерживаться истины. — Вебстер сделал ударение на слове «советую». — Дело в том, фрекен Харм, что я располагаю некоторыми сведениями. И не я один. Задумайтесь над этим.

— Господи, но ведь я нисколько не лгала.

— М-м-м-м.

Вебстер достал довольно большую записную книжку, полистал ее, обратил вдруг пристальный взгляд на фрекен Харм. Сделал непроницаемое, весьма серьезное лицо. Фрекен Харм беспокойно ерзала на стуле, озираясь кругом в почти пустой гостиной, остановила глаза на шторах, лежащих на столе.

— Итак, господин Стефансен, его супруга и фрекен Энген регулярно бывали в доме Холмгрена? Но вам не приходилось замечать, что одна из дам и в одиночку посещала его?

Фрекен Харм подвинулась на стуле, поразмыслила, затараторила:

— Фрекен Энген навещала его. Я не считала это таким важным, когда давала показания.

— Вот как? Вы знали об этом? Именно об этом вас ведь расспрашивали. Стало быть, вы не сказали правду. А фру Стефансен навещала его?

— Нет, — ответила фрекен Харм.

Вебстер заглянул в записную книжку, обратил пристальный взгляд на фрекен Харм и строго разъяснил ей, что речь идет о чрезвычайно важном обстоятельстве, которое необходимо уяснить.

— Она приходила одна, верно?

— Нет, — повторила фрекен Харм.

— М-м-м-м. — Продолжая сверлить ее взглядом, Вебстер откинулся на спинку дивана, пробормотал: — Как знаете. Но учтите — правдивые ответы вам не повредят, напротив. — Тут же он быстро добавил: — В начале мая прошлого года вы вместе с фру Стефансен ездили в отпуск. Третьего мая сели на пароход, который шел в Копенгаген.

Что же в этом противозаконного? Ха…

— Ничего. Но погодите. Куда вы направились из Копенгагена?

— Мальме, Гётеборг, Стокгольм, оттуда домой.

— В самом деле? Мне известно, что в Копенгагене вы получили у консула паспорта, чтобы поехать в Париж. И в этом тоже не было ничего противозаконного. Почему же вы держите это в тайне? Вы не говорите правду.

— Это личное дело.

— Только не для полиции. Вы вправе не отвечать на вопросы, но не вправе говорить неправду. Что вы делали в Париже?

— Ничего дурного. Посмотрели город, немного поразвлеклись. Нам не хотелось, чтобы дома узнали об этой поездке. Народ в поселке такой косный. Сразу обвинят в легкомыслии.

— М-м-м-м. Вы и фру Стефансен жили в разных гостиницах. Вам известно, где она жила и почему?

Фрекен Харм сказала название своей гостиницы, и Вебстер продолжал задавать вопросы, но тут она замкнулась, не пожелала больше отвечать. Задрала нос, надула губы, сделала кислую мину.

Тут Вебстер убрал записную книжку во внутренний карман пиджака, поднялся с важным видом и сухо произнес:

— Придется вам сейчас последовать со мной, фрекен Харм. Я вынужден арестовать вас. Дача ложных показаний. Серьезное дело, фрекен.

Лицо его было сурово, в душе же он улыбался над комедией, которую играл. Предъявил ордер на арест.

Результат не замедлил последовать. Фрекен Харм вскочила на ноги, закричала:

— О Боже, нет, вы с ума сошли? Не смейте трогать меня!

С визгом она забежала за стол и в страхе уставилась на полицейского, который молча смотрел на нее с непроницаемым видом.

Вебстер подошел к ней, сжал пальцами ее запястье:

— Сейчас же и отправимся.

Он сделал ударение на словах «сейчас же». Фрекен Харм упала на колени, взмолилась, рыдая:

— Боже мой, у меня скоро свадьба! О, господин Вебстер, я умоляю вас, не делайте этого, не делайте!

— Сядьте, — сказал Вебстер.

— О, господин Вебстер. Не делайте этого. Я боюсь. Слова полились рекой… Фрекен Харм готовилась выйти замуж за человека, которого полюбила. Что, если ему вдруг станет известно про этот ужас? Она продолжала рассказывать о нем. Была ли она счастлива прежде? Никогда. Неужели Вебстер не пощадит ее? Она умоляла, обещала вести себя хорошо, сказать все, что знает, все до последней капли.

Вебстер в конце концов сжалился, поколебавшись для видимости, и услышал подтверждение того, что уже знал, плюс еще немало подробностей. Он все невозмутимо записал, кивая — дескать, все это ему известно. Необходимость вызывать фрекен Энген в качестве свидетеля отпала.

В половине восьмого он схватил такси и попросил водителя ехать как можно быстрее. Дело срочное, важное. Хотел было показать полицейскую бляху, но передумал. Не стоит зря привлекать внимание. Откинулся на сиденье, пробормотал:

— Доказательств все еще нет, но… Я думал, она знает больше.

17

Когда фру Стефансен открыла дверь, Вебстер услышал, как в прихожей зазвонил телефон. Отодвинув хозяйку в сторону, спокойно произнес:

— Это мне.

Взяв трубку, услышал возбужденный голос фрекен Харм:

— Это ты, Анина?

— Ну вот что, сидите там тихо, не то…