Андрей Константинов - Специалист

• Название: Специалист
• Автор: Андрей Константинов
• Жанр: Боевик
• Год: 1999

Нет никого опаснее человека, которому больше нечего терять — в этом убедился Андрей Обнорский, директор Агентства журналистских расследований, когда у него оказалась рукопись неизвестного автора. В ней рассказывалось о похищении жены и маленькой дочки охранника известного бизнесмена. Похитили по ошибке, перепутав с семьей самого бизнесмена. Бизнесмен отказался заплатить выкуп, женщина и девочка погибли. Потерявший самое дорогое, что у него было, охранник, бывший спецназовец по прозвищу Профи, решает мстить всем виновникам, начиная от похитителей и заканчивая бывшим хозяином. Прочитав рукопись, Андрей начинает подозревать, что изложенное не вымысел, и начинает искать Профи...

---

— Так. Захватил обоих: и бабу, и девчонку. Так? Так! А теперь посмотрим, как сработал ты, брат. Ты подобрал такого урода, который готов был всех сдать. Это, во-первых. Не обеспечил надежное опознание объекта. Это, во-вторых. И, наконец, последнее — передозировал снотворное и убил девчонку. Опять же — ты. И что ты дальше напортачил, я не знаю. Я играю на себя. И свои бабки я получу любой ценой. Как можно связаться с Бегемотом? Телефон, быстро!

Этого вопроса Серый не ожидал совершенно. Более того — он и не знал ответа. Такова цена конспирации.

— Я… не знаю, — выдавил он.

— Дуру не гони. Ты же говорил, что уже передал ему условия. Теперь мое время передать свои. Телефон?

— Я, в натуре, не знаю. На связи с Бегемотом другой человек.

— Т-а-ак, — протянул Боец, — догадывался ведь я, что ты темнишь. Что есть еще человечек где-то в тени. Он-то и руководит. И, значит, долю имеет? Ну, Серый, допрашивать ты умеешь. Угадай теперь, каков будет мой следующий вопрос. Догадался?

Серый догадался. Те три его промаха, о которых говорил Боец, были на самом деле как бы и не его. Здесь он еще сможет оправдаться. Но если сдаст шефа — можно заказывать гроб.

Впрочем, и гроба-то не будет… только кусок чугунины.

— Слушай, Валера, не пори горячку. Ты ведь не знаешь, куда лезешь, какие крутые люди в этом деле. Тебе до них не добраться.

— Доберусь! Я по масти — волк. Давно понял, что серьезные дела можно делать только в одиночку. Или в стае. Но волков, а не шакалов. Ну — кто?

Серый молчал. Тягаться с Бойцом, вооруженным двумя стволами, было глупо. Да даже если бы Боец оказался безоружным, стоило сто раз подумать.

Пуля ударила в стену всего на расстоянии ладони от головы Серого. Брызнула кирпичная крошка. Это было вдвойне не правдоподобно и неожиданно еще и потому, что выстрел прозвучал негромким хлопком. И Серый заговорил.

Рассказ его длился шесть с половиной минут. Иногда Боец задавал уточняющие вопросы. Серый с готовностью отвечал. За все время своего монолога он ни разу не посмотрел на Бойца. Он видел только отверстие в центре самодельного глушителя. Вопросы Бойца проходили как бы мимо его сознания. Как и собственные ответы. Именно поэтому он отвечал искренне, ничего не скрывая. Болт косился на него презрительно. Болт, бывший боец ленинградского ОМОНа, действительно был туповатым быком. Но предательство всегда держал западло. И трусость. А сейчас страх пер из его непосредственного шефа как на дрожжах. Серый всегда старался поддерживать имидж крутого мэна. Получалось довольно убедительно. Особенно где-нибудь в сауне, под кайфом. Серый проникновенно рассуждал, что со смертью, мол, братки, бок о бок ходим И встретить ее нужно уметь по-мужски. Достойно. Кое-кто из братков кивал головой, но прятал при этом скептическую улыбку. Болт, не обремененный излишним интеллектом, к этому напыщенному и сентиментальному словоблудию относился всерьез. Для него Серый был действительно в авторитете.

Поэтому вдвойне противна была ему откровенная трусость бригадира. То, что Серый зачитывает сейчас свой приговор, Болту было совершенно очевидно: если его не пришьет Боец, то УЖ Котов — наверняка. Сам Болт умирать не собирался. Известная ограниченность и эмоциональная тупость (в его личном деле имелось заключение врача-психолога: «эмоционально стабилен…») давали ему некоторые преимущества. А еще был нож в спецножнах в левом рукаве и «фенька». Воспользоваться гранатой в сложившейся ситуации было невозможно. Время горения замедлителя запала три-четыре секунды. А чтобы выстрелить, Бойцу достаточно сделать одно-единственное движение указательным пальцем. Он не промажет…

Значит — нож!

Если упасть за кресло вправо и, быстро перекатываясь влево, катнуть — для отвлечения внимания — гранату, то… номер с ножом может получиться. Тут как фортуна повернется. Решительности Болту придавал сонный, рассеянный вид Бойца и водка. Рискну, решил он, «феня» — она и самых крутых тормозит. Рискну.

С тем же равнодушным видом сидя в кресле, Болт начал незаметно разминать мышцы. Десять, — начал он отсчет. Вдох. Спокойно и незаметно. Несколько глубоких вдохов добавят в кровь кислорода. Шесть. Выдох. Расслабить мышцы ног. Три. Вдох. Не смотреть на Бойца. Выдох. Ноль! Мгновенно напрягшиеся мышцы толкнули тело вверх — в сторону — вправо. Рука рванула молнию куртки, другая скользнула за пазуху, где в уюте дремала «фенька».

Первая пуля Бойца попала в голову сбоку, под углом, почти в затылок. На дистанции четыре метра тупая девятимиллиметровая пуля просто оторвала теменную часть черепа. Мощный толчок тренированных ног еще нес тело Болта в воздухе, когда вторая пуля попала в бок слева. Она прошила куртку, чиркнула по ребристой поверхности гранаты и, сломав ребро, вошла в легкое. Тело развернуло в полете, отшвырнуло почти на метр. Когда мертвый уже Болт упал на пол, рука все еще сжималась, пытаясь выдернуть «феньку».

Сильно запахло порохом. Тусклая гильза, звеня, откатилась к ногам Серого. Он смотрел на нее и никак не мог оторвать взгляда.

— Браво, — сказал Пиня, — это уже трое в лодке. Не считая, конечно, собаки…

Боец удобно развалился в кресле. Положил на стол ноги. Старые, разношенные кроссовки лежали на дорогой скатерти. Рядом стопка документов, ключей, денег. К тому, что изъяли у Тереха, добавилось содержимое карманов Болта и Серого. Два радиотелефона, нож, граната, два пистолета, запасной магазин. «Арсенал», — хмыкнул Боец. Челюсти лениво пережевывали вечную резину. Боец обдумывал ситуацию. Она не была простой, но не была и безнадежной. «Безденежной», — скаламбурил он про себя. Деньги есть. Теперь нужно прикинуть, как их взять, чтобы — верняк. Нужен только верняк.

В принципе он уже наметил основные ходы. Этого, конечно, мало, требуется детальная проработка. Операция, спланированная Котовым, провалилась именно потому, что была недоработана, с одной стороны, и, переусложнена — с другой. Сам Боец вообще-то предпочитал работать в одиночку. Те дела, которые удались, он сделал один. Когда ты один — тебя никто не сдаст. Когда ты один — рассчитываешь только на себя, на свои нервы, мышцы, навыки. Один ты свободен…

И ни с кем не должен делиться.

Все! — подвел он итог. — Делаю дело и выхожу из игры. Сейчас задача — взять бабки, хорошие бабки. И зачистить концы. «Нет человека — нет проблемы», — вспомнилась ему гениальная мысль Иосифа Джугашвили. Да, это правильно: три трупа в гараже уже никогда не создадут проблем. Хреново, конечно… Особенно смерть девочки. Но в ней Боец не виновен: тут (девять из Десяти) не правильная дозировка снотворного. Терех с Болтом… ну, эти получили по делам своим. Три трупа в гараже — уже прошлое. Трое живых, запертые в подвале, — вот вопрос. С Серым все ясно. Рука не дрогнет. Алкоголик Пиня? Да он все Равно подохнет через год-два, ну через пять. А вот бабенка… Она не при делах. Кончить ее — полный беспредел, если «по понятиям». Но «понятия» придумывал не он. К миру блатных, как и к миру братвы. Боец себя не причислял. Он сам по себе. Одинокий волк.

Боец усмехнулся. «Ну что, одинокий волк, — спросил с издевкой, — сможешь ты замочить ни в чем не повинную молодую женщину? Ты уже, хоть и косвенно, стал причиной смерти ее дочери. Ты, может быть, убил ее мужа. Ты не волк. Ты чудовище…» — «Нет, — возразил другой некто, — я не чудовище. А если и чудовище, то только потому, что меня таким сделали. Меня так учили. Мне говорили: то, что работает на реализацию задачи, есть правильно. Нравственно. А какие задачи ставит Родина — обсуждению не подлежит».

Боец почувствовал усталость, какая бывает только после боя. Тот, другой некто, говорил правду. Не правильную, кривобокую правду. А бывает не правильная правда?

Бывает. Например, когда в страшно далекой от твоей Родины стране ты убиваешь людей. А тебе говорят: молодец. И ставят в пример другим. Награждают. Это называют выполнением боевой задачи. Задачи от лица Родины ставят люди в форме (иногда не нашей, чужой) или в штатском. Они приказывали — он исполнял. Сказать по правде, те методы, которыми он действовал тогда, почти не отличались от нынешних его дел.

«А помнишь, как в той деревне, название которой ты стремишься забыть, — начал другой некто, — но не забудешь никогда, помнишь, как ты…»

— Хватит! — закричал Боец. — Хватит!

От этого крика вздрогнули трое пленников в подвале дома.

— Хватит, — сказал он шепотом, — я… все смогу.

«Я тебе помогу, — сразу же отозвался другой. — Ты же Волк. Одинокий Волк, Бегущий Ночным Лесом. Ты же любишь… ЭТО».

Боец почувствовал, как плывет перед глазами рисунок скатерти. Плывет, плывет зеленоватыми переливами, как вода в реке. В той реке, на берегу которой стоит поселок с труднопроизносимым названием. Он провалился в темноту. В ней текла зеленая мутная вода, шуршали камыши и кричала женщина.

Ночи в этой проклятой стране были страшными и душными. Дни тоже, но ночи особенно. Офицеры спецназа ВДВ ворочались в своих гамаках и на раскладушках, покрывались липким потом. Назвать это состояние сном нельзя. Забытье — вот подходящее слово. Они тогда находились на отдыхе после рейда в тихой, полусожженной мирной деревушке, где осталось не более трех десятков жителей. Здесь было безопасно, охранение выставляли формально — один пост днем и пару ночью. Пили пиво, пальмовое вино. Духота с местным вином переносилась легче. Командование смотрело сквозь пальцы.