Елена Сенявская - Противники России в войнах ХХ века (Эволюция «образа врага» в сознании армии и общества)

• Название: Противники России в войнах ХХ века (Эволюция «образа врага» в сознании армии и общества)
• Автор: Елена Сенявская
• Издательство: Российская политическая энциклопедия
• Жанр: История
• Год: 2006
• ISBN: 5-8243-0782-2

Монография посвящена комплексному изучению одной из актуальных проблем социальной и «ментальной» истории — раскрытию социокультурного и психологического феномена восприятия «чужого» в экстремальной ситуации войны. Впервые в историографии в данном ракурсе рассматривается массовое сознание общества и армии России/СССР в условиях основных внешних войн в XX столетии (русско-японской, Первой мировой, иностранной интервенции в период Гражданской войны, советско-финляндской, Великой Отечественной, Афганской, а также военных кампаний против японской армии накануне и в ходе Второй мировой войны). Исследование основано на широком круге архивных документов и историко-социологических источников, агитационно-пропагандистских материалов, источников личного происхождения и др. Среди важнейших задач монографии — изучение роли социальных институтов (государственных структур, СМИ, литературы и искусства, и т. д.) в формировании отношения к врагу и эволюции его образа, а также исследование влияния идеологических и психологических факторов на восприятие противника.

Книга основана на редких архивных документах, письмах, дневниках, воспоминаниях участников войн и материалах «устной истории». Она будет интересна не только специалистам, но и всем, кому небезразлична история Отечества.

---

Несмотря на определенное различие сюжетов и жанров, а также значительную временную дистанцию между выходом на экран, все три фильма имеют поразительную общность в доминирующем настрое, ключевых установках, в отношении к самой войне, целям Финляндии в ней и к противнику. При этом позицию авторов, как правило, озвучивают сами герои и передают настроения, взгляды, оценки зрителю. Художественный уровень данных фильмов крайне низок (они носят скорее «ремесленный характер»). Они почти бессюжетны, затянуты и занудны, но на финского зрителя производят большое впечатление. В чем же причина? Вероятно, в созвучии настроений и идей этих фильмов сознанию населения Финляндии. Каковы же эти идеи?

Во всех трех фильмах в самом начале звучит идеологическое обоснование участия Финляндии в войне. Форма ему придается разная: здесь и выступление офицера на митинге перед строем солдат и медсестер («Зимняя война»), и выступление по радио одного из руководителей страны («Неизвестный солдат»), и внутренний монолог главного героя («Дорога на Рукаярви»). Однако смысл везде один: «Русские — наши вековые враги. Они хотят отнять нашу землю. Мы защищаем нашу Финляндию. Мы должны вернуть то, что они у нас отняли», и т. д. При этом авторы фильмов не замечают, что их якобы справедливый патриотический, оборонительный пафос вступает в противоречие с очевидными агрессивными, аннексионистскими утверждениями героев. «Наша Финляндия», которую они защищают, оказывается, простирается до Урала. Русские не просто агрессоры в Зимней войне, но и «вековые, исконные враги», отобравшие у финнов Карелию (которая в действительности никогда им не принадлежала). В «оборонительной» войне они готовы занять и присвоить Смоленск («Неизвестный солдат»), дойти до Белого моря, до Мурманска или до Урала, «если они нам позволят», — как говорит один из финских офицеров («Дорога на Рукаярви»).

Русские не просто враги, а презренные «рюсси», — весьма оскорбительное название нации. В советских фильмах ничего подобного нет и в помине. В финских картинах практически отсутствует классово-идеологический момент (несколько раз упоминается Сталин, есть сценки с советскими листовками или агитаторами, пропаганда которых выглядит нелепой и недейственной, — и всё), зато практически во всех фильмах происходит нагнетание националистического мотива. При этом для разжигание национальной ненависти используется, в частности, приписывание русским презрительного и оскорбительного отношения к финнам. Например, в уста красноармейцев вкладывается боевой клич «Смерть чухонцам!» («Зимняя война»). Фильмы апеллируют к низменным инстинктам самоутверждения финнов путем собственного возвышения за счет унижения и оскорбления другой нации. Русские показаны как звери (тупые животные, достаточно посмотреть на их страшные рожи), трусы (просят пощады, убегают от финских отрядов и нападают на одиночных солдат), идиоты (их пропаганда рассчитана на дураков), мерзавцы (бросают своих раненых), злодеи (нарушают нормы международного права: стреляют разрывными пулями, убивают и насилуют медсестер, и т. п.), тогда как финны изображены героями, храбрецами («Ну, держитесь, русские, мы идем!», «Финский медведь наконец-то встал на задние лапы!», «Один финский солдат десяти русских стоит», «Просыпайтесь, финские львы!», «Русские бабы любят финских героев») и гуманистами (детишек кормят). Однако, — и это очень странно, что подобное «проскочило» в пропагандистском кино, — финны спокойно добивают раненых на поле боя и расправляются с пленными. Но что еще удивительнее, так это неоднократно повторяемая реплика сразу в двух фильмах («Неизвестный солдат» и «Зимняя война»): «Цельтесь в живот, ребята!», «Цельтесь в живот, это вернее!», «Цельтесь в живот — и все дела!», «Стреляйте между ног!» Вероятно, подобный «гуманизм» настолько привычен их этническому сознанию, что противоестественность подобных зверств даже не замечается. Убить врага на войне — это понятно. Но смаковать его мучения и принимать это как норму, а подобные действия как одобряемое поведение, — это уже слишком. Тем более для произведений, претендующих на художественную ценность у народа, считающего себя цивилизованным, «европейским»… А ведь финны на самом деле отличались в войне особой жестокостью, даже по сравнению со своими союзниками-немцами. Так что финский кинематограф невольно «проговаривается», и в чем-то очень важном финны говорят о себе правду.

В том числе они говорят правду и о своих намерениях. В фильмах всегда очень важна концовка. И в этом смысле весьма символично выглядит завершение фильма «Неизвестный солдат», снятого в нейтральной и дружественной СССР (как официально считалось) Финляндии. Финальный диалог героев фильма после поражения в 1944 г. звучит так:

«— Чертовы русские! Опять, опять победили!

— Ничего страшного! Всё потеряно, кроме чести… Проклятый Советский Союз!.. Но мы с вами упрямые, как быки, финны. Мы еще возьмем своё…»

Здесь дана прямая пропагандистская установка — в лоб. И указаны ориентиры на будущее…

А вот в фильме 1999 г. («Дорога на Рукаярви»), где герои также хотели дойти до Урала, концовка тоже символична, но по-другому. Это символ, взывающий к национальным чувствам. Образ изнасилованной русскими солдатами невесты главного героя, нежной и хрупкой медсестры, претендует на символ поруганной, но не сломленной Финляндии. Вероятно, подразумевается, что за нее нужно расквитаться с врагом. Впрочем, делать выводы предоставляется самим зрителям, которым, однако, на протяжении трех часов создавали определенное настроение и формировали соответствующее отношение к виновникам страданий главных героев. При этом зритель вряд ли сумеет вспомнить о начале фильма и задуматься о том, что, собственно, делали эти герои по чужую сторону границы, зачем они там оказались — в стремлении защитить свою Финляндию… до Урала.

* * *

Восприятие Финляндии как противника СССР во Второй мировой войне прошло длительную и серьезную эволюцию, связанную как с многочисленными пропагандистскими стереотипами и даже мифами, уходящими корнями в классовую идеологию, так и с реальным ходом исторических событий, включивших два этапа прямого военного противостояния. Первоначальные представления конца 1930-х гг. о Финляндии как о маленькой, отсталой, слабой стране, где у власти утвердились «белофинны», угнетавшие трудовой народ Суоми, который только и мечтал освободиться от ига эксплуататоров с помощью восточного соседа — рабоче-крестьянского государства и его могучей Красной Армии и готов был при первых выстрелах подняться на революционную борьбу, свергнуть «марионеточное правительство» и установить Советскую власть, или, во всяком случае, не оказывать какого-либо серьезного сопротивления своим «освободителям», — все эти иллюзии оказались развеяны в первые же дни Зимней войны 1939–1940 гг. Не вполне адекватной оказалась и оценка Советским Правительством и военным командованием возможностей Красной Армии в контексте назревавшей войны, причины чего были проанализированы уже после ее окончания — на Совещании при ЦК ВКП(б) начальствующего состава по сбору опыта боевых действий против Финляндии 14–17 апреля 1940 г. Вот что сказал об этом в своем выступлении И.В.Сталин: «Что же особенно помешало нашим войскам приспособиться к условиям войны в Финляндии? Мне кажется, что им особенно помешала созданная предыдущая кампания психологии в войсках и командном составе — шапками закидаем. Нам страшно повредила польская кампания, она избаловала нас. Писались целые статьи и говорились речи, что наша Красная Армия непобедимая, что нет ей равной… Это помешало нашей армии сразу понять свои недостатки и перестроиться, перестроиться применительно к условиям Финляндии. Наша армия не поняла, не сразу поняла, что война в Польше — это была военная прогулка, а не война. Она не поняла и не уяснила, что в Финляндии не будет военной прогулки, а будет настоящая война. Потребовалось время для того, чтобы наша армия поняла это, почувствовала и чтобы она стала приспосабливаться к условиям войны в Финляндии, чтобы она стала перестраиваться».[442]

Таким образом, препятствием для адекватной оценки противника явились мировоззренческие штампы — как идеологические, так и практические, основанные на ограниченном опыте Гражданской войны и ряда более поздних «малых» военных кампаний, а также явная переоценка собственных сил при недооценке потенциала и морального духа противника. Зимняя война фактически явилась первой настоящей современной войной, которую вела страна после окончания Первой мировой. «…Наша современная Красная Армии, — отметил Сталин, — обстреливалась на полях Финляндии, — вот первое ее крещение…И наша армия вышла из этой войны почти вполне современной армией…».[443] На том же совещании, отдав должное высокой боеспособности финской армии, Сталин отметил и ее главные недостатки — неспособность к большим наступательным действиям и пассивность в обороне, вследствие чего такую армию «нельзя назвать современной». Такова была официальная точка зрения на итоги Зимней войны с Финляндией, которую в недалеком будущем ждало продолжение. И в этих оценках содержались как своя правота, так и новые ошибки, переоценка собственных сил и недооценка противника. Красная Армия действительно получила боевое крещение, горький и поучительный опыт, но отнюдь еще не в современной войне и с неравноценным по потенциалу противником. Значение Зимней войны для повышения боеготовности армии власть переоценила, а всех необходимых уроков не извлекла. Вместе с тем, огромный удар, нанесенный по самооценке и самолюбию «непобедимой Красной Армии» заставил в дальнейшем очень серьезно относиться к Финляндии как к противнику и не допускать прежних ошибок в оценке ее возможностей. Именно поэтому Карельский фронт, который во многом совпадал с театром военных действий Зимней войны, оказался наиболее устойчивым в ходе Великой Отечественной даже в самые тяжелые ее периоды.