Александр Шубин - Мир на краю бездны

• Название: Мир на краю бездны
• Автор: Александр Шубин
• Жанр: История

Книга историка А. В. Шубина посвящена драматической эпохе 30-х и начала 40-х годов — эпохе, начавшейся Великой депрессией и закончившейся Второй мировой войной. Данное исследование рассказывает о социальных процессах и деятелях, влиявших на развитие цивилизации, о причинах трагедий 1933, 1939, 1941 годов, о трагических случайностях и упущенных возможностях, о спорах, которые мы до сих пор ведем о том времени, пытаясь ответить на два основных вопроса: что было подчинено жесткой логике событий в те годы, а что зависело от выбора людей?

---

Над политиками и общественностью того времени нависала тень 1914 года. Тогда из-за какой-то Сербии пришлось пролить реки драгоценной английской и французской крови, не говоря уже о других народах. Подсознательная ненависть к сербам за это сохранилась до конца века. А в конце ХХ в. сознание западноевропейских политиков определяла тень 30-х гг., что подтвердила ситуация в бывшей Югославии. Руководители государств НАТО готовы убить с воздуха несколько тысяч каких-то сербов, потому что в Белграде им примерещился Гитлер. Воображение правителей мира отстает на полвека. Куда-то нынче двигаются весы?

15 сентября 1938 г. Чемберлен прибыл в Мюнхен.

Гитлер потребовал у него: «Три миллиона немцев, проживающих в Чехословакии, должны вернуться в лоно Рейха». У. Ширер комментирует это заявление: «И в беседе с Гитлером, и во время выступления в палате общин Чемберлен проявил поверхностное знание немецкой истории. В обоих случаях он согласился с трактовкой слова „вернуться“ в его прямом значении, хотя судетские немцы проживали на территории Австро-Венгрии, но никогда не входили в состав Германии»[479]. Но все значительно сложнее. Ширер забыл, что история Германии началась не в 1867 г., когда образовалась Австро-Венгрия. Судеты вместе со всей Чехией входили еще в состав Священной Римской империи Германской нации, Первого Рейха.

Чемберлен подтвердил Гитлеру, что поддерживает право наций на самоопределение. Судетские немцы должны определить свою судьбу на референдуме.

Но теперь ему необходимо проконсультироваться с французами. Чемберлен улетал из Германии, взяв с Гитлера слово, что до следующей их встречи Германия не предпримет силовых действий.

Гитлер сумел обаять премьер-министра Великобритании: «у меня сложилось впечатление, что это — человек, на слово которого можно положиться»[480].

18 сентября премьер-министры Великобритании и Франции договорились об их совместных требованиях к Чехословакии. Все территории, где немецкое население составляло более половины, должны немедленно перейти к Германии «для поддержания мира и охраны жизненных интересов Чехословакии». Поскольку жизненные интересы явно страдали от изъятия военных заводов и оборонительных рубежей, Великобритания и Франция давали гарантии новых границ Чехословакии. Эти гарантии заменяют франко-чехословацкий и советско-чехословацкий договоры. Таким образом, СССР выдавливался из Европы.

О референдуме, на котором жители спорных областей должны были высказаться, в какой стране они хотели бы жить, не упоминалось. Демократическое самоопределение подменялось голым национальным принципом.

У. Черчилль писал о лидерах Великобритании и Франции: «В одном они были все согласны — с чехами не нужно консультироваться. Их нужно поставить перед совершившимся фактом решения их опекунов. С младенцами из сказки, брошенными в лесу, обошлись не хуже»[481].

19 сентября ультиматум был вручен чехословацкому правительству. И отвергнут. Бенеш был готов пойти на арбитраж, третейский суд Лиги наций, который был предусмотрен германо-чехословацким договором 1925 г. Послы дружественных держав продолжали давить на Бенеша, угрожая тем, что Чехословакия может оказаться с Гитлером один на один.

Когда Бенеш восклицал на очередные условия послов Франции и Великобритании: «Это ультиматум!», ему отвечали, как маленькому капризному ребенку: «Это только советы». Бенеш напоминал о франко-чехословацком договоре. Французы утверждали, что если ЧСР будет неуступчива, договор не будет иметь значения. 21 сентября Бенеш согласился на требования Чемберлена и Даладье. Четвертьмиллионный митинг протеста пражан был ему ответом. Тогда Бенеш объявил мобилизацию.

Тем временем, напомнил о себе другой партнер Чехословакии. 21 сентября Литвинов заявил, что СССР готов оказать военную помощь ЧСР. Но Польша и Румыния не давали прохода Красной армии. Более того, Польша и Венгрия выдвинули свои территориальные претензии к Чехословакии. Подключив к чехословацкой проблеме Венгрию и Польшу, Гитлер создал новый восточный блок. Совместная дележка сплачивала сильнее, чем выдвигавшиеся Барту соображения безопасности. Идея безопасности теперь была не в чести у поляков.

22 сентября Гитлер и Чемберлен встретились в Годесберге на Рейне.

Услышав условия Чемберлена, Гитлер был потрясен масштабностью уступок, но решил не подавать вида и давить дальше. Теперь Гитлер требовал ещё больших территорий и кратчайших сроков. Гитлер запланировал военный удар по Чехословакии на 1 октября, и не хотел менять сроки. Чемберлен в свою очередь был крайне раздражен. Он понимал, что если соглашение сорвется, его политическая карьера может окончиться крахом. Ведь он и так слишком далеко зашел, убеждая политическую элиту Великобритании, что с Гитлером можно договориться. А договориться не удавалось.

Вернувшись в гостиницу, он предложил по телефону коллегам не препятствовать чехословацкой мобилизации. Известие о начале мобилизации привело к скандалу на следующей встрече Гитлера с Чемберленом. Риббентроп вспоминал, что Гитлер «хотел прервать переговоры с Чемберленом, когда поступило известие о мобилизации чехов. Его лицо покраснело, как обычно при гневе, и он вскочил со своего места. Поднялся и Чемберлен. Я вмешался и этим спас положение. Адольф Гитлер (позже) поблагодарил меня. В период войны он однажды сказал мне откровенно: „Знаете, Риббентроп, иногда я просто не могу контролировать себя…“»[482] Встреча Гитлера и Чемберлена все-таки шла к провалу. И тогда Гитлер «пошел на уступки». Он передвинул срок эвакуации чехов на 1 октября, ограничив ее пока чехословацкими войсками. Население — потом. На прощание он доверительно заверил Чемберлена, что «чешская проблема — это последние территориальные притязания в Европе»[483].

Чтобы не считать переговоры полностью провалившимися, Чемберлен предложил Гитлеру изложить свои условия, и согласился выступить в роли почтальона, передав их чехословакам.

Гитлер представил Чемберлену карту, на которой к Германии должны были отойти все территории, где компактно жили судетские немцы, даже если они были в меньшинстве. Причем чешское население должно было за два дня 26–28 сентября очистить их, оставив имущество. Это было начало грандиозных переселений народов 40-х гг. Теперь перемещение границ стало сопровождаться грабежом на государственном уровне.

23 сентября министр иностранных дел Великобритании Галифакс вызвал чехословацкого посла Масарика и вручил ему немецкое послание, привезенное «почтальоном» Чемберленом. При этом Галифакс принялся убеждать Масарика, что требования надо принять. Масарик горячо возражал. «Когда он получит Судетскую область, он навсегда оставит Европу в покое, — возразил министр.

Посол перебил его:

— Я удивлен, это преступная наивность! — воскликнул он.

— Но в этом вопросе Чемберлен лишь почтальон.

— Надо ли тогда считать, что английский премьер является почтальоном убийцы и преступника?

— К сожалению, это так» [484].

Ответ Чехословакии на годесбергский ультиматум был как нельзя более гордым: «Нация святого Вацлава, Яна Гуса и Томаша Масарика не будет нацией рабов»[485]. Эта гордая формула сохраняла силу пять дней. К 24 сентября не только чехи, но также и французы отвергли требования Гитлера. Да и британский кабинет раскололся при обсуждении этого вопроса.

25 сентября Чемберлен встретился с французским генералом Гамеленом, который проинформировал британского премьера: 35 дивизий чехословаков могут в Судетах сдержать 40 немецких, а вот несколько десятков французских дивизий прорвут немецкие заслоны на недостроенной линии Зигфрида. Правда, за это придется заплатить французской кровью, которой и так немало было пролито на полях Первой мировой войны.

И все же Чемберлен делал все, чтобы избежать войны между Великобританией и Германией. Его имя было связано с линией мира, а война вела к непредсказуемым последствиям, революционной перестройке Версальской системы в какую-то новую, возможное вмешательство других стран, включая СССР. Этого английские консерваторы не желали.

26 сентября Чемберлен вынужден был предупредить Гитлера — если он вторгнется в Чехословакию, Франция и Великобритания объявят Германии войну. В ответ в своей очередной речи Гитлер разразился проклятьями в адрес Чехословакии и не оставил сомнений у мира — фюрер Германии готов к нападению. Несмотря на крайнее возбуждение, Гитлер не забыл поблагодарить Чемберлена за миротворческие усилия и напомнить, что если чехи отдадут Судеты, им ничего более не будет угрожать: «нам не нужны чехи». И вообще, «это мое последнее территориальное притязание к Европе»[486]. Это была ложь.

Укрепления в Судетах заняли около 800 тысяч чехословацких солдат. У немцев было примерно столько же, но на двух фронтах. Однако Чехословаки не верили, что у них есть шансы при борьбе один на один. В Англии с ужасом ждали удара немецкой авиации. Из Лондона, готовившегося к бомбардировкам, эвакуировали детей.