Николай Борисов - Русские полководцы XIII-XVI веков

• Название: Русские полководцы XIII-XVI веков
• Автор: Николай Борисов
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Известие Татищева ложится темным пятном на безупречную репутацию святого, омрачает светлый образ „заступника Руси“. В его достоверности можно сомневаться: летописи полны злословий и наветов. У такого человека, как Александр, несомненно, было много врагов, желавших очернить его перед потомством. Впрочем, мы не особенно настаиваем на этих оправданиях. Задача историка существенно отличается от задачи агиографа (составителя жития святого). Даже беглое знакомство с прошлым свидетельствует о том, что нравственные падения — неизбежная расплата за власть над людьми. Однако прежде чем выносить приговор, следует обратить внимание на то, как использовалась купленная дорогой ценой власть. Что же касается князя Александра; то здесь уместно будет вспомнить и другое известие Татищева. По его сведениям, вернувшийся на Русь в 1256 г. князь Андрей был принят старшим братом „с любовию“. Александр выхлопотал у татар прощение для Андрея, а позднее передал ему в удел Суздаль (61, 42). Впрочем, все это еще впереди. А пока — черной тучей надвинулась на русские города и села многотысячная „Неврюева рать“…

Узнав о приближении ордынского войска, Андрей бежал из Владимира на северо-запад. Близ Переяславля-Залесского 24 июля 1252 г. произошло сражение между дружиной Андрея и посланным вдогонку за ним татарским отрядом. Князь был разбит и едва успел ускользнуть из рук победителей. Он пытался найти убежище в Новгороде или Пскове, но везде встретил холодный прием. Никто в Северо-Западной Руси не хотел навлечь на себя гнев всемогущего Батыя. В конце концов Андрей со своей княгиней вынужден был бежать в Швецию.

Изгнав Андрея из Владимира, Батый решил заменить его Александром. Он получил в Орде великокняжеский ярлык, а вместе с ним право старшинства среди русских князей и обширные территории, входившие в состав великого княжения Владимирского. Вскоре он уже въезжал в разоренную татарами столицу Северо-Восточной Руси. У древних Золотых ворот, построенных еще Андреем Боголюбским, Александра встречало с крестами и хоругвями все уцелевшее после погрома местное духовенство во главе с митрополитом Кириллом.

Нашествие принесло горе не только простонародью. От него пострадала и знать. Один из младших братьев Александра — Ярослав, в будущем родоначальник династии тверских князей, — во время нашествия потерял семью. Сам он успел уйти от татар. Но его княгиня с малолетними детьми попала к ним в руки. В плену она держалась столь гордо и вызывающе, что татары в ярости убили ее, а детей увели с собой в степь, надеясь получить за них большой выкуп.

Взойдя на великое княжение, Александр „церкви отстроил и людей собрал“ (8, 437). Постепенно Владимирская Русь стала залечивать раны, нанесенные ей „Неврюевой ратью“.

На период пребывания Александра на великом княжении Владимирском приходится упорядочение системы монгольского владычества над Русью — перепись 1257–1259 гг. Исходя из этого, некоторые историки изображают его чуть ли не главным виновником установления ига, задушевным другом Батыя и Сартака. По мнению современного американского историка Д. Феннела, книга которого издана и в нашей стране, получение Александром великого княжения „знаменовало… начало новой эпохи подчинения Руси татарскому государству… Так называемое татарское иго началось не столько во время нашествия Батыя на Русь, сколько с того момента, как Александр предал своих братьев“ (64, 148–149).

Особое значение придавал восточной политике Александра Невского и создатель оригинальной концепции древней истории Евразии историк Л. Н. Гумилев. Он считал, что Русь в 40-е гг. XIII в. была не в состоянии отразить натиск западных соседей. „Ее ожидала судьба Византии, захваченной в 1204 г. крестоносцами и разграбленной до нитки. Организованные рыцарские армии, с латной конницей и арбалетчиками, настолько превосходили раздробленные дружины русских князей, что выиграть можно было одну-другую битву, но не длительную войну. А такая война была неизбежна, потому что папа объявил крестовый поход против православия.

В этих обстоятельствах князь Владимирский Ярослав в 1243 г. собрал съезд князей и предложил им признать „казна“ царем и заключить союз с главой рода Борджигидов — Батыем. Это признание ни к чему не обязывало — Ярослав просто вышел из войны, которую объявил монголам в 1245 г. на Лионском соборе папа Иннокентий IV. Сын Ярослава, Александр Невский, достиг большего, заключив с ханом Берке оборонительный союз. Крестовый поход на Русь не состоялся. Так Русская земля вошла в состав улуса Джучиева, не потеряв автономии и без ущерба для культуры, унаследованной от Византии“ (33, 615).

Построения Л. Н. Гумилева весьма спорны. Характер отношений между Русью и Ордой в XIII в. определяли все же не побежденные, а победители. Кроме того, Русь доказала свою способность без чужой помощи остановить натиск „римлян“ в битвах на Неве, Чудском озере и под Ярославом в 1245 г.

Впрочем, здесь уместно будет вспомнить суждение академика Д. С. Лихачева в предисловии к книге Гумилева: „Спорить с Л. Н. Гумилевым по частностям мне не хочется: в его концепции все они имеют подчиненный характер. Л. Н. Гумилев строит широкую картину, и ее нужно принимать или не принимать как целое“ (33, 7).

К этому можно добавить лишь то, что книга Л. Н. Гумилева имеет одно неоспоримое достоинство: она наглядно свидетельствует о крайней скудности наших знаний относительно раннего периода русской истории. Бедность источников делает любые обобщающие построения в этой области преимущественно предметом веры.

Что касается Александра Невского, то он в своем стремлении наладить мирные отношения с Ордой не был ни предателем интересов Руси, ни ее „добрым гением“, „спасителем“. Князь действовал так, как подсказывал ему здравый смысл. Опытный политик суздальско-новгородской школы, он умел видеть грань между возможным и невозможным. Подчиняясь обстоятельствам, лавируя среди них, он шел по пути наименьшего зла. Он был прежде всего хорошим хозяином и более всего заботился о благополучии своей земли.

Заметим, что применительно к людям столь далекой от нас эпохи можно лишь с большой осторожностью использовать такие понятия нового времени, как „патриотизм“, „благо Отечества“. В них вкладывали тогда очень много собственнического начала. Они были сугубо конкретны, осязаемы. В основе всего лежало ощущение земли как наивысшей ценности. Особые отношения с „матушкой сырой землей“ были, конечно, у крестьян. Но и князья, не пускаясь в рассуждения, испытывали острую, почти плотскую любовь к своей земле, вотчине — достоянию их отцов и дедов. Разорение вотчины причиняло им невыносимые страдания.

В 1254 г. вспыхнул конфликт между Александром и его младшим братом Ярославом. О причинах ссоры летописи не сообщают. Тверской князь с боярами бежал в новгородские земли. Поначалу он обосновался в Ладоге, затем перебрался во Псков. В следующем году новгородцы изгнали сидевшего у них на княжении сына Александра — отрока Василия, а на его место приняли Ярослава.

События приобретали весьма опасный для Александра оборот. Признание в Новгороде было для него не только вопросом престижа. Оно давало и весьма ощутимые материальные блага. Помимо содержания, которое получал князь от новгородского правительства, он имел здесь и иные статьи дохода: судебные пошлины, всякого рода дары и подношения от бояр. Наконец, князь через своих доверенных лиц, вероятно, принимал участие в торговле на Балтике и в различных лесных промыслах на новгородском Севере.

Потеряв новгородский „стол“, Александр лишился бы и значительной части своих доходов. А между тем именно деньги — как в чистом виде („серебро“), так и в виде пушнины или иных ценимых в Орде товаров — решали судьбу князя в ханской ставке. Хан, его жены и дети, его приближенные — все ожидали и даже требовали от русского князя щедрых подарков. Скупость здесь была губительна: ярлык на княжение получал лишь тот, кто мог щедро заплатить за него.

Все это и заставило Александра, узнав о новгородской „измене“, немедленно взяться за меч. Как всегда, он действовал стремительно и напористо. Вместе с сыном Василием и двоюродным братом Дмитрием Святославичем Александр занял Торжок — южные ворота новгородской земли. Вскоре он уже стоял у стен самого Новгорода.

Ярослав не решился выступить против брата и бежал из города. Ожесточенная борьба боярских кланов, в которой приняли участие и рядовые новгородцы, завершилась победой сторонников Александра. Новгород без боя открыл ворота перед ним, вновь признал его власть.

Между тем события в Орде — смерть Батыя, приход к власти Сартака — заставили Александра покинуть Новгород. Он должен был ехать вместе с другими князьями на поклон к новому хану. Но именно в этот момент он получил тревожные вести, которые заставили князя вновь вернуться на берега Волхова.