Борис Терехов - Крысолов

• Название: Крысолов
• Автор: Борис Терехов
• Жанр: Социально-психологическая фантастика

После атомной войны, в которой человечеству все же удалось выжить, постепенно начинает налаживаться привычная жизнь. Но проблем у людей много — одна из них чрезмерно расплодившиеся крысы. С ними и ведет каждодневную борьбу главный герой произведения. Впрочем, оказывается, бороться ему придется не только с крысами.

---

— С удовольствием ему это объясню, как и многое другое. Так могу я с ним побеседовать? — я, словно со стороны наблюдал за собой, искренне удивляясь собственной наглости. Напрасно, оказывается, я себя недооценивал: успел я поднатореть в общении с разного рода типчиками. Спасибо моей профессии.

— К сожалению, нет, не можете, — ответил он.

— Это еще почему? — спросил я раздосадованный тем, что мне приходилось буквально вытягивать из него каждое слово. — Где Загребельный?

— Его нет.

— Благодарю за информацию, но об этом я уже догадался. Где же он?

— В закрытой лечебнице.

— Он болен?

— Странно, я полагал, что вашей комиссии подобное должно быть известно.

— В любой работе бывают свои накладки, в том числе и нашей. Но позвольте разбираться в них сотрудникам самой комиссии. Дом ведь принадлежит ему, не так ли?

— Точнее сказать, принадлежал. Теперь он мой. Я двоюродный брат его жены.

Вот, оказывается, что оно! Вот они во всей красе современные нравы! Причина настороженности этого хитреца объяснялась просто. Стоило человеку заболеть и попасть в лечебницу, как у него сразу отняли недвижимость. Конечно, такой добротный особняк с лихвой окупает все хлопоты и затраты, чтобы его отнять. А Загребельный, вероятно, угодил в лечебницу всерьез и надолго, если с ним можно было проделать подобный номер.

— А где его жена?

— Соня?

— Да, София.

— Она умерла полгода назад. С ней произошел несчастный случай. Все официальные документы на дом у меня имеются. А комиссия биологических исследований, что интересуется им или его домом? Или, может, его женой? — съехидничал он.

— Смотрите, чтобы наша комиссия не заинтересовалась вами самим и вашими официальными бумагами, — пожелал я ему на прощание, ткнув ему указательным пальцем в грудь. — Или несчастным случаем с вашей сестрой Соней.

— Не пугайте, я пуганый. Слишком много сейчас развелось разных комиссий, — буркнул он.

11

В общем, из этого визита я почти не извлек никакой пользы. Разве только, потрепав свои нервы, узнал, что нужный мне человек болен, лежит в лечебнице, и его сумели лишить неплохого особняка, в котором сейчас хозяйничает вороватый двоюродный брат его жены.

Еще меньше пользы я получил от поездки по второму адресу. Маленький неказистый домик на улице, граничащей с руинами огромного открытого стадиона, попросту пустовал. Толстая сварливая продавщица продуктового магазина со скромным ассортиментом товаров, что был напротив, помедлив, рассказала, что вся семья из него перебралась в южный округ к дальним родственникам, и посоветовала мне впредь не совать свой нос в чужие дела. Порядочные люди, дескать, сбором сплетен по магазинам не занимаются — у них есть дела куда более важные. Если же у меня возникло намерение приобрести эту убогую лачугу, то за справками лучше обратиться в соответствующую риэлтерскую контору. Там уж мое любопытство удовлетворят полностью, в конце концов, эти конторы для того и существуют.

Я поблагодарил продавщицу за любезность и мудрые указания, и под ее укоризненным взором покинул магазин.

По следующему адресу я был под предлогом, что я журналист и по заданию редакции узнаю, как сложилась жизнь героев наших прошлых газетных публикаций. Там у меня состоялась милая беседа с приветливой пожилой дамой в гостиной ее уютного дома за чашкой чая. Ее покойная племянница была супругой, да-да, того самого человека, которого на примерке костюма покусал закройщик.

— Представляете, какой ужас?! — вскинула она брови, доверительно подавшись ко мне на стуле. — Увы, он тоже умер.

— Кто? — спросил я.

— Не закройщик, разумеется. Что ему сделается, такому здоровенному детине? Умер муж моей племянницы, добрый и отзывчивый человек. Четыре года назад. Как быстро летит время.

— От укусов закройщика?

— Нет, не от укусов закройщика, хотя поначалу они вызвали у него настоящий шок и надолго омрачили настроение. Он много и часто хворал, у него было расстройство внутренних органов, он испытывал дикие боли. Перед смертью не мог проглотить и крошки, превратился в сущий скелет.

— Вы не знаете, почему он покусал мужа вашей племянницы?

— Кто? — спросила она, наморщив лоб.

— Да закройщик.

— Почему покусал? Как вам сказать? — замялась пожилая дама. — Нет, я совершенно не оправдываю поступок закройщика — это гадко и невоспитанно, но где-то его поведение поддается объяснению. Наверное, он просто вспылил и вышел из себя.

— Вы имеете в виду закройщика? — уточнил я.

— Кого же еще? Поясняю, наверное, закройщик просто вспылил и вышел из себя по вине самого мужа моей племянницы. Потому как, между нами, покойник, не подумайте, я не хочу сказать о нем ничего дурного, имел характер мелочный и педантичный. Мою несчастную племянницу — не буду скрывать и меня — он постоянно изводил своими беспричинными придирками, она с ним очень мучилась. Плакала, чуть ли не каждый день. Что поделаешь, он же был нездоровый человек. Нам остается только пожалеть их обоих.

— А что стало с тем закройщиком?

— О нем мне мало что известно. После того скандала — еще бы, покусал на примерке клиента! — он, естественно, сменил место работы. Но не пытайтесь узнать, где он сейчас. Не рекомендую вам шить у него костюм, раз с ним случаются дурные приступы.

— Обещаю, что не буду.

— Не шейте у него даже брюки. Благоразумнее держаться от людей подобного сорта подальше.

— А жаль, мне нужны новые рабочие штаны. Старые порвались. Впрочем, я того же мнения — с такими закройщиками лучше не связываться, — сказал я, покидая гостеприимную пожилую даму.

— Мне приятно, что смогла оказаться вам полезной.

Я уже устал от езды по округу, от встреч с людьми и бессмысленных разговоров с ними. Смешно даже, ведь я сам толком не понимал, какие сведения желал от них получить. Все представлялось мне весьма туманно и расплывчато. Честное слово, моя стихия была ловля крыс или, на худой конец, как вчера, их разгон. Единственный положительный результат этой затеи заключался пока в том, что приутихли мои головные боли.

Мне захотелось внести разнообразие в мое сегодняшнее занятие. Я притормозил машину возле нового супермаркета и отправился побродить по его полупустым залам. Купил несколько обещанных игрушек для детей, потом повертелся около сверкающей огоньками на передней панели посудомоечной машины. Славная вещица! Зина долго исподволь подготавливала меня к мысли о необходимости ее покупки. В принципе, я не возражал. Действительно, она бы не помешала нам в хозяйстве и облегчила бы домашний труд. Да и воды тратилось бы меньше. Но вот цена! Я вздохнул и направился к выходу.

В плоском многоквартирном доме, возведенным по социальной программе, на втором этаже мне повезло — я впервые увидел человека, покусанного больным крысиным синдромом. Именно о нем писалось в газетной заметке «Случай у бензоколонки», напечатанной три года назад и, кстати, последней на эту тему. Я с любопытством разглядывал его в темном коридоре перед дверью его квартиры, где мы стояли, и не находил в нем ничего примечательного. Человек как человек. Обыкновенной, заурядной внешности еще не старый мужчина, среднего роста, с грубоватыми чертами удлиненного лица и невыразительной речью — он чем-то напоминал лохматого тракториста из дорожной службы.

Я представился ему сотрудником комитета социальных разработок и, подбоченившись, строго спросил:

— Ваша фамилия Лещук?

— Лещук.

— Ну, рассказывайте.

— Чего?

— Как все было три года назад?

— Чего это вам вздумалось расспрашивать меня о той старой истории? Когда она была? Я уж ничего не помню, — ответил он, смущенный моим внезапным вторжением и, норовя заглянуть мне за спину, словно хотел проверить, нет ли за мной к нему еще незваных гостей.

— Мы перепроверяем принятые к исполнению меры. Говорите честно, со всей ответственностью за собственные слова. Полученные факты подвергнутся углубленному анализу, — заявил я канцелярским языком.

— Какому еще анализу? Зачем? Чего тут перепроверять? — с вызовом отозвался Лещук. — Я за все ему заплатил: и за лечение в больнице, и за ремонт автомобиля. Больше денег вам с меня не вытянуть. Дудки, будь вы хоть трижды этим комитетом. У меня к тому малому тоже есть претензии — провел в больнице целый день на обследовании. Но я вот с него почему-то ничего не требую. Он сам во всем виноват, запутал меня: сигналил левый поворот, а свернул направо.

— В ваших с ним показаниях имеются серьезные противоречия. Нам нужно будет разобраться самым тщательным образом, — заметил я. — Да, вас не удивило, что он начал кусаться? Не ударил кулаком, как это водится у мужчин, а укусил?

— Чему удивляться-то? У него оказалось начисто изуродовано правое крыло автомобиля. Поди, попробуй достать новое крыло в наше время! Здесь не только кусаться, глотку зубами любому перегрызешь. Другое дело, что я не виноват, и не люблю, когда меня кусают, — резонно заметил он и передернул плечами.