Лана Туулли - Алхимик в Пустыне

• Название: Алхимик в Пустыне
• Автор: Лана Туулли
• Жанр: Фэнтези

Известно: на юго-востоке, в песках Великой Пустыни Эль-Джалада скрыто сокровище древнего царя. Известно также: гномы любят копать. И вот Напа Леоне Фью из клана Кордсдейл под руководством величайшего алхимика-сапиенсолога современности отправляется в Эль-Джалад, чтобы найти Золотой Город царя Тиглатпалассара. Для начала путешественницам предстоит полная опасностей дорога. Вот только вопрос: на чью долю достанутся опасности, и куда заведёт дорога?

Одновременно с экспедицией алхимиков, отправляющихся на поиски Золотого Города, в Ильсияре начинаются соревнования разнообразных магических существ — Судьба должна решить, кто из них станет Покровителем Года. Судьба — вещь коварная, и потому некоторые маги усиленно стараются ей помочь, навязывая собственный выбор.

---

Раддо от неожиданности вздрогнул, уронил перо и нашел в себе силы сбросить наваждение:

— Подумай своей тупой башкой. Мэтр Иллариан — не дурак, он наверняка свой дом такими чарами защитными опутал, что ты, сделав шаг, сразу в какого-нибудь кролика превратишься…

— Почему сразу — я? — пошел на попятный Хрумп. — Что, лохов мало? Почему бы не найти какого-нибудь пня из деревни, насочинять ему сказок, пустить в дом Иллариана, а пока маг будет с этим чурбаном разбираться, маленько волшебника и пощипать…

Бонифиус принялся задумчиво барабанить пальцами по столу.

— Поручите это дело мне, шеф! Я знаете, как его выполню? Это ж будет…

— Знаю, — рявкнул, приходя в себя, фрателла Раддо. — Уже выполнил одно поручение, спасибо большое… Кто тебя просил убивать Фила Пункера?

— Это была самооборона! Мне даже спокушники кавладорские поверили! — закричал, оправдываясь, Хрумп.

— Ага, поверить — поверили, а на каторгу — упекли.

— Так ведь они откуда-то о прошлых моих делах вспомнили, опять же, я кралю одну чуть не прирезал у них на глазах, вот меня и повязали, — вспомнив печальные события, случившиеся пять недель назад, вор скривился, силясь выдавить из глаз слезу.

— Э-эх, — с оттенком презрения произнес Раддо. — Додумался — убивать женщин! Пошел вон, ты меня раздражаешь…

Хрумп, тем не менее, не спешил покидать кабинет. Он схватил с тарелки фрателлы очередной кусочек, быстро прожевал его и, с набитым ртом, продолжил философствования:

— Почему это сразу — убивать? Я, вообще-то, мирный и хороший. А женщин люблю….

Раддо строго глянул на временного помощника, и тот, вздрогнув, очнулся:

— Хозяин, вы не о том подумали! Я ведь исключительно того-самого… лелею благородные помыслы!

— Лелей их где-нибудь в другом месте, а то мне тебя придушить хочется.!

— Я вам уже рассказал, как меня Огги с каторги вытащил? Счаз скажу. Смешно там вышло! Значит, меня и прочих хмырей везут в Тьюсс. Усадили, значит, на подводу, кто-то пешком следом тащится, а я сделал вид, что ногу набил, значит, сижу себе, отдыхаю. Мы уже почти до самого Тьюсса добрались, когда нас Огги догнал — он едет себе верхами, я, конечно, его сразу заприметил, но вида не подал. Через полчаса — смотрю, он посреди дороги с какими-то бабами буренавскими лясы точит. Они, значит, на телеге ехали, а Огги вроде как в них врезался. Кони уздечками зацепились, их растащить — плевое дело, да только та баба, которая помоложе, стала с Огги отношения выяснять. Кроет его на чем свет стоит, да так лихо, что у меня аж уши, как у ёльфа какого-нибудь, отрастать начали, так я ее заслушался. Тут дядька, который у охраны нашей за старшего был, усы, значит, поправил, брюхо под ремень спрятал, да пошел их разруливать. Эти бабы вдвоем такой ор учинили! — засмеялся Хрумп счастливым воспоминаниям. — Никто и не заметил, как мы с Огги смотались. Во-от, — протянул он, подхватывая остатки ужина, — А вы говорите, что я женщин не люблю. Да я их обожаю!..

— Ну-ну, — буркнул Бонифиус. Он, наконец-то, сумел найти нужные слова, дописал письмо, присыпал песком, чтоб высушить чернила, аккуратно сдул, сложил и теперь грел сургуч на пламени свечи. — Значит, так. Отнесешь письмо на станцию, отправишь в Луаз. Потом поспрашивай у магов, нет ли новостей из Омара, Аль-Миридо и Талерина. Вот тебе на расходы, — Раддо кинул пару мелких монет, — купишь новостной листок, если вдруг будет. И смотри у меня — делай всё быстро!.. А про то, чтоб тырить по мелочи, и думать забудь! — на прощание прикрикнул он на чересчур предприимчивого помощника. — Дамский, чтоб его, угодник… — заворчал Бонифиус. И вдруг задумался, глядя на пламя свечи. А ведь идея с «пощипыванием» мэтра Иллариана не так уж и плоха…

Придирчиво обдумывая «за» и «против» ограбления старого знакомого, фрателла потянулся к ужину… и принялся громко ругаться: разговорчивый и прожорливый Хрумп, оказывается, оставил хозяину лишь пару хрящей.

Вот и верь после этого людям…

Талерин, ресторация "Алая роза"

— Скалкой обласканы,
Шваброй побиты…
Пусть не колбаска мы,
Но мы любимы… 

— выводили на два голоса Ньюфун и Огги. Гном и человек, обнявшись, сидели, подпирая опрокинутый стол. Черно-Белый Кот, после шестой порции копченостей согласившийся примерить сработанный Ньюфуном «доспех», распростерся рядом, выпятив вверх круглое после затянувшегося ужина пузо, отбросив в сторону хвост и вывернув круглую голову, наполовину спрятанную под каской. Глаза у Кота закатились, так, что из-под век были видны лишь молочного цвета белки. Дышал бедняга с перерывами.

А два собутыльника чувствовали себя прекрасно.

— Вечер затянется,
Ветер подует,
Коль не достанется,
Мы завоюем!..

Возможно, слова в романсе, сочиненном в честь королевы Пруденсии знаменитым менестрелем из Шуттбери, были другими, но Ньюфуну и Рутферу в настоящий момент было не до поэзии. Им море было по колено. Ну, Ньюфуну, может быть, чуть повыше — но он сам в этом виноват!

Да, никаких сомнений. Какой-то частью своего мозга славный мастер из клана Корсдейл понимал, что поступил не слишком дальновидно — выяснив, что клиент хорошо платит за выпивку, гном стал экономить на качестве, постоянно повышая градус напитка. В итоге к одиннадцати вечера заезжий гость из Пелаверино пил жидкость, которая использовалась в кузнице для закрепления рисунков, нанесенных на металл.

— Мы не противные,
Мы не плохие,
Мы очень скромные,
Мы — боевые!..

 — тенорком выводил Огги, а Ньюфун солидности ради дирижировал своей знаменитой кружкой — той самой, которую Далия подозревала в прямом сообщении с параллельными мирами, ибо налитое в нее пиво постоянно куда-то исчезало.

Спустившийся со второго (наполовину сметенного взрывом) этажа Айра, посмотрев на творящееся в обеденном зале безобразие, покачал головой и ушел ночевать в одну из кладовок под кухней; Джою Ньюфун выпроводил сам, еще когда находился в приблизительно трезвом рассудке — нечего младенцам мешать солидным гномам… ик!.. коротать вечерок за важной бесед… ик!.. ой…

Девушка что-то возражала, но Ньюфун так устал, весь вечер стараясь держать ее подальше от входа на кухню!.. Он драматическим шепотом потребовал, чтобы она спрятала в надежное место заработанное «ресторатором» за вечер, забрала свою кошку, вместе с гирями, а то что они по полу прыгают… Джоя послушно удалилась.

— Кис-кис-кис! — позвала она с лестницы.

Ньюфун подпихнул Кота, тот, покачиваясь, зазвенел «доспехом»: тот представлял собой сложное сооружение из стальных и бронзовых пластин с кольчужными вставками, своеобразной накидкой защищающей спину животного и крепящейся на шее, за передними лапами и на животе. Кроме «попонки» Кот обзавелся каской, лихо сверкающей начищенным до зеркального блеска козырьком. Сам головной убор, если честно, у любимца Напы не вызвал восторга — уши из-за него свернулись и оказались прижатыми к голове, но зато у каски был маленький, но очень острый шип, явно способный отравить жизнь всем окружающим. Оценив будущие беды, на которые он станет способен с этакой иголкой на голове, да еще защищенный гномьей сталью, где-то к середине веселого вечера ЧБК позволил подкупить себя дозой валерьянки и все-таки примерил и каску, и «панцирь».

С четвертой попытки Черно-Белый встал на лапы и тяжело поплелся на зов временной хозяйки. По лестнице он поднимался медленно-медленно.

— Споем еще? — спросил Огги.

— Не, я — работать, — отказался гном. Головой он старался не двигать, чтоб случайно не отвалилась.

— Как это — работать? Что, ты тут еще и ночным сторожем подрабатываешь?

— Нет, я тут немножко пороха взорвал… — честно ответил Ньюф. — Пойду чинить…

И он, величественный и важный, поднялся на короткие ножки, покачиваясь, добрался до дверей кухни; на этом его везение кончилось, и он рухнул, как невысокий, но тяжелый пенек, внутрь разгромленного помещения.

— Я тоже пойду поработаю, — расплылся в довольной улыбке Огги Рутфер. — Вот только немножко посплю, и потом пойду вас грабить.

Пелаверинец пинком отбросил лежащие вокруг перевернутые плошки, гирьки, кость от съеденного Котом окорока, шлем Ньюфуна, коллекцию разновеликих гирек, съехал на пол, положил под голову кулак, пристроил шляпу на грудь и сразу же захрапел.

Забытые на каминной полке свечи спокойно оплывали в своих глиняных чашках, мягко освещая картину последствий мирного междусобойчика.

Приблизительно час спустя одинокий робкий тускло-желтый огонек мигнул. Фитиль зашипел, заискрился; пламя последний раз дёрнулось вверх и опало. Рубиновое зернышко, чудом задержавшееся на дне заполненной растопленным воском плошки, испустило длинную струю белесого дыма, совершенно растворившегося среди подступившего сумрака ночи.