Журнал «Если» - «Если», 2011 № 02

• Название: «Если», 2011 № 02
• Автор: Журнал «Если»
• Издательство: Издательский дом «Любимая книга».
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2011
• ISBN: ISSN 1680-645X

Питер УОТТС. ОСТРОВ

Предлагаем вниманию читателей короткую повесть, удостоенную премии «Хьюго» в прошлом году.

Бенджамин КРОУЭЛЛ. ПЕТОПИЯ

Неведому зверюшку подобрала на улице девочка и понятия не имела, что это заведет ее аж в Петопию.

Бренда КУПЕР. РОБОТОВ ДОМ

Герои знали, что нехорошо смотреть в чужие окна, но когда заглянули, оторваться уже не смогли.

Уильям ПРЕСТОН. КАК Я ПОМОГ ПОЙМАТЬ СТАРИКА

Этот Старик, как и его российский тезка, живее всех живых.

Стив Рэсник ТЕМ. ПИСЬМО ИМПЕРАТОРА

Его так ждет старый офицер! Но полковнику никто не пишет…

Алистер РЕЙНОЛДС. ИСПРАВЛЕНИЕ

Ночь в музее обычно сулит самые неожиданные превращения.

Вандана СИНГХ. БЕСКОНЕЧНОСТИ

Мироздание с большим сомнением смотрит на человечество. Но коли есть и такие его представители, то, может быть, для нас еще не все потеряно?

Крис БЕКЕТТ. ПАВЛИНИЙ ПЛАЩ

Взаимоотношения оригинала и копии всегда непросты, особенно когда каждый мнит себя стратегом.

Андрей НАДЕЖДИН. СКАЗКА СТРАНСТВИЙ

…или Квест в волшебной стране.

Дмитрий БАЙКАЛОВ. НИЗКОЕ АЛЬБЕДО

…или Любовь к национальным вампирам.

Аркадий ШУШПАНОВ. ОБМЕН РАЗУМОВ

…или Их поменяли телами.

Сергей КУДРЯВЦЕВ. ЛИДЕРЫ-2010

…или Победитель был известен заранее.

ВИДЕОРЕЦЕНЗИИ

…или Зачем таскать чужие бренды?

Сергей ШИКАРЕВ. ЗАКРОЙЩИКИ ВСЕЛЕННЫХ

Что нам стоит мир построить! Да и целую Вселенную — легко!

Дмитрий ВОЛОДИХИН. РОМАН-КОММЕНТАРИЙ

Питерский фантаст написал публицистический роман о спасении России.

Мария ГАЛИНА. МИР СПАСУТ ПОДРОСТКИ?

…а фантаст из Москвы выдал подростковую книгу о том же.

РЕЦЕНЗИИ

Наконец-то в списке фантастических произведений появился настоящий пиратский роман!

КУРСОР

Новые подробности в деле чудовища Франкенштейна.

«АЛЬТЕРНАТИВНАЯ РЕАЛЬНОСТЬ»

Жюри конкурса делится плодами своей «страды».

Алексей МОЛОКИН. ВКУС ЧЕЧЕВИЧНОЙ ПОХЛЁБКИ

«Назад — в космос!» — призывает нас писатель и ученый.

ПЕРСОНАЛИИ

Для того чтобы оказаться в этой рубрике, мало просто уметь писать. Нужно уметь писать хорошо.

---

— Кувшин разбился, — сообщила Сафа, изобразив на лице скорбь, приличествующую печальному событию. — Но в каком-то смысле он все еще существует. С остальными его дублями все в порядке — и каждый из них ощутил некое эхо, когда разбился вот этот. И это эхо все еще ощущается где-то там, по всем направлениям, подобно затухающему звону колоколов.

Сафа прервалась, чтобы опуститься на колено и собрать с пола пригоршню фрагментов злосчастного сосуда.

— А теперь представьте, что я каким-то образом смогла заставить резонировать эти осколки с целыми копиями кувшина. Представьте далее, что я также как-то смогла похитить у каждой из целых копий небольшую долю ее упорядоченности, а взамен привнести в нее небольшую порцию хаотичности вот этой копии, то есть проделать обмен состояний.

Сафа на миг замолкла, пытаясь понять — удерживает ли она еще внимание аудитории? Следуют они за ее мыслью или уже потеряли нить и только притворяются? Это и с нормальными слушателями бывает трудно понять, а уж по непроницаемым лицам всех этих администраторов вообще ничего не прочтешь.

— Так вот, мы можем все это сделать. Мы назвали этот процесс «Исправление» — перенос крошечных порций энтропии из одного мира в другой, из одной параллельной вселенной в соседнюю. А устройство, позволяющее проделать такой энтропийный обмен, естественно, нарекли «Обменником». Ну, конечно, чтобы восстановить этот кувшин в его первоначальном облике, потребуется очень много времени. Но если мы начнем с кувшина, который был лишь слегка надколот и немного изношен, то возвращение к исходному состоянию произойдет гораздо быстрее. И вот это уже напрямую касается Механизма из Антикитеры[5]. Он разобран на несколько частей, и мы подозреваем, что некоторые его детали отсутствуют, но в других отношениях его состояние просто великолепно для предмета, проведшего около двух тысяч лет под водой.

Сафа медленно поворачивается лицом к огромной гудящей глыбе Обменника. Это тускло поблескивающий серебряный цилиндр с круглой дверью на одном конце, заключенный в массивные оранжевые шасси. Он, как гирляндами, обвит кабелями, охладительными трубопроводами и служебными галерейками. Машина по величине может сравниться с небольшим термоядерным реактором, но в несколько раз превосходит его по сложности. У нее более мощные, но и более чувствительные магниты, более разреженный вакуум, а его управляющая система столь опасно приблизилась к порогу разумности, что правительственные агенты все время должны быть начеку, чтобы тут же уничтожить машину, как только она обретет сознание.

— Вот это и есть наше оборудование. Механизм сейчас находится внутри него. Фактически мы уже начали резонансное возбуждение. Мы надеемся, что где-то там, в море альтернативных временных последовательностей, имеется копия Механизма, которая никогда не попадала в воду. Разумеется, эта копия тоже может быть каким-то образом повреждена, но где-то должна быть копия, находящаяся в лучшем состоянии, чем наша. А может быть, таких дубликатов тоже почти бесконечное множество. Возможно, это только нам так не повезло, и никакой другой двойник не был утоплен.

Сафа покашливает, чтобы прочистить горло, и вдруг видит свое отражение в одной из стеклянных панелей какого-то шкафа в углу помещения. Осунувшееся лицо, складки усталости в уголках рта, мешки под глазами — портрет женщины, которая слишком долгое время слишком тяжело работала. Но как еще иранский математик может чего-то добиться в этом мире, если, конечно, не рассматривать вариант с подкупом, лестью и угодничеством? Сафа родилась в бедной семье, и мир не спешил приветливо распахнуть перед ней все двери.

«Мешки под глазами разгладятся, а плоды трудов останутся надолго», — напоминает она сама себе.

— Процесс исправления будет заключаться в том, — произносит она, восстановив самообладание, — что мы похитим практически бесконечно малое количество упорядоченности в каждой из практически бесконечного количества альтернативных вселенных. Взамен мы сольем в каждую из этих временных линий крошечный избыток энтропии. Детали Механизма почти не почувствуют перемены: изменения в каждой копии будут ничтожно малы, практически неизмеримы. В какой-то копии это будет микроскопическая царапина, в другой — незаметное пятнышко коррозии или пара атомов, загрязненных примесями. Другое дело у нас, поскольку мы крадем порядок из огромного количества миров и собираем все эти крошечные порции в одной-единственной временной последовательности, — изменения в состоянии Механизма в нашей Вселенной будут громадными. Мы окажемся в выигрыше и восстановим Механизм в том виде, в каком он был до того, как утонул в море. Ну, а все остальные параллельные миры ничего не потеряют. Речь идет вовсе не о том, чтобы заменить чью-то копию, находящуюся в отличном состоянии, на нашу поврежденную.

«Ну, кажется, все прошло гладко, — думает Сафа, — я их вроде бы убедила. Похоже, обойдется без дурацких вопросов, и не нужно будет играть софизмами, дабы их обойти. Самое время гостям прошаркать к столам и заняться бутербродами с сыром…»

Однако в аудитории медленно возносится чья-то рука. Она принадлежит какому-то пылающему энтузиазмом юноше в очках с квадратными стеклами и со строгой челкой.

Юноша спрашивает:

— Как вы можете быть в этом уверены?

Сафа кривится. Она ненавидит дурацкие вопросы.

Рана откладывает инструмент и напряженно вслушивается. Где-то в музее прозвучало что-то вроде сильного хлопка дверью. Она сидит в молчании не меньше минуты, но звук не повторяется, и Рана возобновляет работу и продолжает соскребать крошечное пятнышко коррозии тончайшим долотом с алмазным наконечником.

А затем слышится другой звук, что-то вроде биения крыльев, будто птица мечется по темным холлам. Этого Рана уже не может перенести. Она выходит в подвальный коридор, гадая, не заявился ли кто-то еще поработать ночью? Но другие помещения все так же заперты, и света в них нет.

Она уже собирается вернуться в лабораторию и позвонить оттуда Катибу, когда снова слышит звуки возни. Рана находится рядом с лестничным колодцем, а звук отчетливо доносится откуда-то сверху: возможно, его источник — всего лишь этажом выше.

Уцепившись за перила, Рана поднимается по лестнице. Храбрость в ее душе, похоже, преобладает над мудростью — ведь в музей неоднократно проникали воры. Но на том этаже есть еще и кофейный автомат, и Рана намерена заполучить стаканчик напитка, который поможет ей продержаться как минимум час. Она тяжело дышит, достигнув наконец следующей лестничной площадки, и сворачивает в коридор, узкий и запущенный, как и все места в музее, не предназначенные для посетителей. По одну сторону от нее — высокие наружные окна, по другую — закрытые двери служебных помещений. Никаких воров не видно, зато через две двери в освещенном участке коридора стоит кофейный автомат. Рана нащупывает монеты в кармане и набирает на панели заказ. Машина оживает, начинает клацать и урчать, а Рана вдруг чувствует на щеке дуновение ветерка. Она смотрит вдоль коридора и снова ощущает порыв ветерка, будто где-то открылась дверь, впустив внутрь ночную прохладу. Но единственная дверь, которая могла открываться в эту пору, — именно та, где дежурит Катиб, а она находится в другом конце здания.

Пока стаканчик неспешно заполняется кофе, Рана решает провести небольшую разведку и идет навстречу сквозняку. Коридор заканчивается в конце этого крыла здания, где резко сворачивает направо. Рана огибает угол, и взгляду ее открывается нечто неожиданное. По всей длине коридора во всех окнах нет ни стекол, ни металлических рам: просто высокие пустые проемы в стене. И здесь же действительно находится источник слышанного ранее звука — возможно, ворон или похожая птица, темная, отчаянно бьющая крыльями. Она явно залетела через проем и теперь не может выбраться наружу. Птица яростно бросается на простенок, и ее глаза горят безумным отчаянием.

Рана стоит в остолбенении и размышляет, как такое возможно? Она же бывала здесь. Тут все должно быть так же, как на участке коридора за ее спиной. Может, она просто задремала над своими коробками и компьютерами? Но нет, она же помнит, как вышла на шум, как поднималась по лестнице, подходила к кофейному автомату и набирала заказ. Она в отчаянии вглядывается в опустевшие оконные проемы.

Дело не только в отсутствии стекол. Либо она сходит с ума, либо оконные проемы действительно выглядят так, будто стены решили сомкнуть сонные глаза.

Она должна вызвать Катиба.

Рана спешит назад тем же путем, каким сюда пришла, позабыв про кофе, за который успела заплатить. Да к тому же, когда она пробегает мимо кофейного автомата, то не видит на его панели никаких огоньков, словно он никогда и не был включен.

Рана возвращается в подвал. На лестничных пролетах у нее возникает ощущение, что ступени под ногами какие-то слишком уж сильно выщербленные, но когда она достигает последних ступенек, все вроде приходит в норму. Внизу она останавливается, чтобы привести в порядок мысли и чувства.