Журнал «Если» - «Если», 2011 № 01

• Название: «Если», 2011 № 01
• Автор: Журнал «Если»
• Издательство: Издательский дом «Любимая книга»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2011
• ISBN: ISSN 1680-645X

Уильям БАРТОН. МОРЕ ГРЁЗ

Шел в комнату — попал в другую. Это немудрено, если новоявленные демиурги швыряют куски будущего в прошлое, как им заблагорассудится. И сами рискуют застрять в петле времени…

Ричард ЧВЕДИК. ОРФ

Спустя годы писатель вернулся к трогательной истории своих маленьких героев — дракончиков, сделанных в биолаборатории.

Николай ГОРНОВ. РОЙ

Авторское предложение, как эффективно использовать человеческий мозг, тянет на Нобелевку.

Джеффри ЛЭНДИС. ДЕВУШКА И ПИРАТ

Захватывая корабль с хрупкой пленницей, «космический волк» не предполагал, что она доставит столько хлопот.

Сергей СИНЯКИН. СМЕРТЬ В ТИХОМ ПАРКЕ

Тигр? Тигр!

Дэвид САЙМОНС. ОСОБЫЕ ЖИВОТНЫЕ ДОКТОРА СКЕННЕРА

Генетики-недоучки напортачили, а бедному ветеринару — разбираться!

Иэн МАКЛАУД. ВСПЯТЬ ЧЕРЕЗ СТИКС

Персонажи рассказа входят в эту реку неоднократно — и с неизменным успехом.

Александр БАЧИЛО, Игорь ТКАЧЕНКО. «ИДЕЙ ХВАТИТ НА КАЖДОГО ЗРИТЕЛЯ»

…или Как это будет по-русски.

Сергей СЛЮСАРЕНКО. ВЕК ТРИФФИДОВ

…или Трое сбоку — ваших нет.

Дмитрий БАЙКАЛОВ. ИГРА В КЛАССИКУ

…или Полугодие на большом экране.

ВИДЕОРЕЦЕНЗИИ

…или Суперзлодеи против супергероев.

Николай КАЛИНИЧЕНКО. ПРИВЫЧКА К ВЕЧНОСТИ

Сколько вам отмерить лет, чтобы вы почувствовали себя по-настоящему счастливым? Благо, вариантов у нас множество.

Сергей ШИКАРЕВ. ДРУДНОЕ ДЕЛО

Очень странная история мистера Диккенса и мистера Коллинза.

Андрей БАЛДИН. ПРОСТРАНСТВО ВРЕМЕНИ

Зимние каникулы — самое время для умной праздности.

РЕЦЕНЗИИ

Все журналы взахлеб и наперебой пишут о чудесах новых технологий, адресованных читателю, а мы, уж позвольте, по старинке расскажем вам о Книгах Обыкновенных Типографских.

КУРСОР

Правильной ли дорогой идете, товарищи? Как Роскосмос обиделся на Бекмамбетова.

Вл. ГАКОВ. ИЗЛЕЧЕНИЕ СОЗДАТЕЛЯ

Вся правда о самом брутальном писателе прошлого века.

ПЕРСОНАЛИИ

А вот вам загадка. Встретились под одной обложкой несколько человек, быть может, даже не знакомых друг с другом. Профессии у всех разные, а вот род деятельности один. Кто эти люди?

---

Все игрушки, производимые империей «Трикстер», не стоили маленького участка Парка.

Люди утратили дикую природу, а Измайлов был способен вернуть им первозданный мир. Каждый город должен иметь свой парк, открытый для всех.

Размышляя об этом, старик дошел до водопада, некоторое время постоял в мраморной ротонде, любуясь радугой, вспыхивающей среди струй воды.

За подобное зрелище обязательно станут платить. И за коршуна, парящего в небесной синеве, — тоже.

Измайлов вдруг подумал, что тем самым он уподобится Создателю, правда, инженеры и конструкторы его не годились на роль ангелов. «Как там было сказано? — с улыбкой подумал Измайлов. — Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною; и Дух Божий носился над водою… И сказал Бог: да прорастит земля зелень, траву, сеющую семя, дерево плодовитое, приносящее по роду своему плод, в котором семя его на земле. И стало так».

С улыбкой на губах он стоял в ротонде, глядя на кусочек воссозданного мира, и вспоминал: «И сказал Бог: да произведет вода пресмыкающихся, душу живую; и птицы да полетят над землею, по тверди небесной.

И сотворил Бог рыб больших и всякую душу животных пресмыкающихся, которых произвела вода, по роду их, и всякую птицу пернатую по роду ее. И увидел Бог, что это хорошо».

Это и в самом деле должно было выглядеть хорошо, просто великолепно все это должно было выглядеть. Мысленно он представил себе отары овец на зеленых лугах, щебечущих синиц в березовых рощах, курлычащие клинья журавлей, улетающих в неведомые дали, застланные синим туманом закатов и рассветов. Потом он вообразил петухов, поющих на ограде из жердей близ потемневшего бревенчатого дома, и увидел, что это действительно хорошо.

В задумчивости он спустился с холма, неторопливо ступая и при каждом шаге тяжело опираясь на трость. Тропинка вилась меж пахучих смородиновых кустов, где среди зеленых изразцовых листов уже наливались красные кисти ягод, кисло-сладко лопающихся во рту при легком нажиме языка.

Он был слишком занят своими мечтами, а потому не заметил, как некоторое время шаловливый вечерний ветер теребил пучок жестких рыжих волос, повисших на сломанной ветке, а потом подхватил его и унес к низким разлапистым облакам, готовящимся поутру спуститься вниз и блуждать среди деревьев голубоватым и загадочным туманом, похожим на дым осенних костров.

4.

Племянник произвел на него хорошее впечатление.

Александру Крачко было тридцать лет, и за время работы он успел утвердить себя в корпорации. У него были вьющиеся светлые волосы и открытое лицо, костюм молодежного покроя подчеркивал достоинства спортивной фигуры. Измайлов вдруг подумал, что племянник его, должно быть, нравится женщинам, и вскоре это подтвердилось внимательным и призывным взглядом проходящей мимо столика брюнетки.

Они сидели в маленьком ресторанчике под названием «У Семеныча». Здесь подавали прекрасное жаркое, сочное мясо невозможно было отличить от естественного, а рыбу и моллюсков для морской пасты сюда ежедневно доставляли самолетом. Измайлов любил это местечко: ресторан напоминал ему заведения, которые он посещал в юности, а вышколенная прислуга давно уже знала его вкусы. Даже не хотелось думать о том, что на кухне каждое блюдо, поданное к столу, проверяется службой безопасности. Хотелось пить французское вино и наслаждаться жарким.

— Я думаю, Александр, вы понимаете, о чем пойдет речь, — сказал он, поднимая бокал и внимательно разглядывая молодого человека.

— Хочется думать, что я не ошибаюсь, — сказал Крачко.

Неопределенность ответа понравилась Измайлову. Похоже, родственник умел выбирать линию поведения.

— Я уже стар, — решительно сказал он. — Мне хочется удалиться от дел. Но на кого оставить «Трикстер»? Это мое детище, я посвятил ему всю жизнь и не могу довериться случайному человеку. Вы меня понимаете?

— Вы хотите довериться мне, — спокойно сказал молодой человек.

— Мне нравится, что вы без ложной скромности оцениваете свои способности, — улыбнулся Измайлов. — Вы угадали, я действительно решил вручить вам судьбу империи. Разумеется… — предостерегающе поднял он руку, — разумеется, я не хочу оставить вас без своей поддержки, все-таки за жизнь я накопил определенный опыт, который, смею надеяться, окажется небесполезным еще долгие годы. Сам я войду в Наблюдательный совет, поэтому не думайте, что я позволю развалить свое детище неосторожными действиями.

На губах собеседника промелькнула усмешка.

«Мальчик считает, что может обойтись без моих наставлений, — понял Измайлов. — Самоуверенность — не лучшее качество для предпринимателя. Она мешает видеть главное».

Однако вслух он ничего не сказал.

— Ваше решение бесповоротно? — спросил Крачко.

— Бесповоротных решений не бывает, — хмуро отозвался Измайлов. — Взвесьте все, оцените трезво свои возможности. Я хочу знать, справитесь ли вы с той задачей, которую я намерен возложить на вас. Даю вам неделю, за это время вы должны подготовить для меня основные тезисы того, что предпримете, заняв место главного управляющего нашей империей. И не забудьте: за вами будет не только производство, но и финансовые возможности «Трикстера» и поддерживающих его банков. Если вы пожелаете получить дополнительную информацию, обратитесь в службу безопасности, я дал Нефедову соответствующую команду.

— Я понял, — сказал Крачко.

В молчании они закончили ужин. Измайлов не терпел пустой или, как ее еще именуют, светской болтовни. Вести диалог можно лишь о вещах одинаково важных и интересных каждому собеседнику, иные разговоры не стоят и ломаного гроша.

Несколько раз за вечер Измайлов ловил на себе испытующие взгляды племянника, словно тот хотел его о чем-то спросить. Старый предприниматель был готов к любому вопросу, но кандидат в «императоры» молчал. Что ж, эта сдержанность тоже говорила в его пользу.

Во второй половине дня у Измайлова опять были деловые встречи.

В беседах с людьми он без труда угадывал расставленные ему ловушки и легко избегал их, с радостным оживлением, так несвойственным ему последнее время, отмечая досаду противной стороны. Он знал, что в деловом мире его называют Седым Лисом, и не возражал — кличка довольно точно отражала его натуру: столкнувшись с чужим коварством, он не вспыхивал в порыве негодования, а исподволь делал все, чтобы обратить чью-то хитрость на пользу своей корпорации. Скажем так: если его партнеры играли в шашки, то он играл в покер, блефуя при необходимости, и никогда не спешил выложить перед соперником полученную комбинацию карт.

Вечером он вызвал к себе Маккрейна.

— Я проверил факты, — доложил инженер. — Все соответствует документации. Неожиданности исключены. Это усталость, босс. Она зачастую оборачивается излишней подозрительностью. Вам надо хорошенько отдохнуть.

— В таких советах я не нуждаюсь, — холодно сказал Измайлов, помолчал немного, а затем с ледяным любопытством поинтересовался: — Вы, кажется, решили вскружить голову моей ветреной родственнице?

Маккрейн побледнел, затем бледность его щек сменилась багровым румянцем.

— Я забыл о шпионах, — с некоторым смущением сказал он. — Случайная встреча, босс, это не моя вина. Вернее, не только моя. Вам это неприятно? Обещаю, что подобное больше не повторится.

— Я бы не возражал, Грегори, — равнодушно сказал старик, — но, кажется, у вас в Ирландии семья? Вы ведь не собираетесь оставить своих ребятишек?

Маккрейн, смущенно потупясь, поднял обе руки.

— Сдаюсь, босс, — сказал он. — Вы меня пристыдили.

— Вернемся к Парку, — кивком соглашаясь с инженером, продолжил Измайлов. — Значит, я могу не опасаться неожиданностей?

— По крайней мере, я ничего неожиданного не обнаружил, — развел руками Маккрейн. — Хотите, чтобы я отдал документацию в наш научный центр?

— Не стоит, — качнул головой Измайлов. — Не хочется, чтобы каждый сопляк считал, что я уже выжил из ума. Я доверяю вашему чутью, Грегори.

5.

В ручье играли серебристые мальки.

Они кружили в прозрачной воде над разноцветной галькой, суетливо метались у берега, всплывали, чтобы схватить на поверхности что-то съедобное, но невидимое простому глазу, и тогда по водной глади расплывались бесчисленные круги.

А в темной глубине изредка проносились большие стремительные силуэты, на мгновение вспыхивали крутые сильные тела и гасли, уходя еще глубже, куда не доставали лучи солнца. Ручей был глубок, как маленькая речка, на галечном мелководье перекатов вода с журчанием набирала скорость, чтобы через несколько десятков метров потерять ее и остановиться в омуте, покрытом глянцево-зелеными крупными листьями кувшинок, над которыми резными кулачками желтели цветки.

Если сесть на камень и не шевелиться, можно было увидеть, как набирается смелости и осторожно выползает из-под камня рак. Рак был молодой, недавно отлинявший и оттого с веселым зеленовато-голубым панцирем. Рак удивленно таращил черные бусинки глаз, выдвигал их на длинных стебельках, словно хотел обозреть себя целиком.