Рут Ренделл - А ты пребудешь вечно

• Название: А ты пребудешь вечно
• Автор: Рут Ренделл
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Полицейский детектив
• Год: 2003
• ISBN: 5-9524-0051-5

Покой провинциального городка нарушен известием об исчезновении ребенка. Старший инспектор Уэксфорд берется за расследование этого загадочного дела со множеством свидетелей, подозреваемых и даже анонимным признанием в похищении..

---

Никогда… Майк никогда даже не мечтал о том, что такое будет возможно для него. Она протянула левую руку, и он не сделал ни одного движения ей навстречу, пока последнее кольцо не последовало за остальными в кучку на полу.

Только проснувшись ночью, Верден до конца осознал, что произошло. Осознал, что сделал предложение и оно было принято. Он сказал себе, что должен теперь прийти в восторг, должен быть на седьмом небе от счастья, потому что добился того, чего хотел, и не будет больше ни мук, ни борьбы, ни одиночества, ни медленного ежедневного умирания.

В комнате оказалось слишком темно, чтобы Можно было что-то разглядеть, но он точно знал, что увидит здесь и внизу с первыми лучами. Вчера это не имело большого значения — беспорядок и хаос, но сейчас имело. Он попытался представить себе ее в собственном доме, своей любовницей, которая будет заботиться о его детях, готовить еду, ухаживать за ними так, как это делала Грейс. Но было невозможно нарисовать такую картину, у него для этого оказалось недостаточно воображения. Что, если в один прекрасный вечер Уэксфорд заедет поболтать и пропустить стаканчик, как он делал это иногда, и тут появится Джемма в своем странном платье и шали, с длинными нитями бус? И не будет ли старший инспектор возражать против того, чтобы она принимала здесь своих друзей, этих странствующих второстепенных актеров с их наркотиками? А его дети, его Пат!..

Но это же изменится, сказал он себе, как только они поженятся. Она остепенится и станет домашней хозяйкой. Может быть, ему даже удастся уговорить Джемму подстричь ее гриву, эти волосы, которые одновременно были роскошными и влекущими, и при этом такими неподобающими для жены полицейского. У них будет собственный ребенок, она заведет себе новых достойных друзей, она изменится…

Берден не позволял себе подумать, что такие изменения, которые он себе представлял, разрушат ее как личность и убьют ту ее неординарность, которая изначально так привлекала его, но подсознательно понимал это. Майк почти сердито отогнал подобные мысли. Зачем создавать себе лишние трудности? Зачем вечно искать изъяны в безоблачном счастье?

Джемма и он будут любить друг друга. Это будут еженощные оргии для двоих, нескончаемый медовый месяц. Майк повернулся к ней, прижался губами к копне ее волос, которой хотел ее лишить. Берден тут же уснул и увидел во сне, как нашел ее ребенка, вернул ей и увидел, как она, получившая такой подарок, изменилась и стала такой, о которой он мечтал.

— Кингсмаркхем? — сказала миссис Скотт, приветливо улыбнувшись Уэксфорду. — О да, мы знаем Кингсмаркхем, не правда ли, дорогой?

Безучастный ее муж коротко кивнул.

— У нас племянница живет там в очень миленьком домике вблизи Кингсмаркхема, постройки семнадцатого века. Мы регулярно проводили там отпуск, вплоть до этого года. Но сейчас…

Уэксфорд, который, слушая ее, критически осматривал комнату — в особенности фотографии в рамках тех старших детей Скоттов, которые уцелели, достигли теперь средних лет и имели собственных детей-подростков, — проследил за ее взглядом в сторону их прародителя.

Не было необходимости спрашивать, почему они не ездят больше в Кингсмаркхем или не будут больше иметь отпуск. Мистер Скотт был маленьким старым человечком, его возраст приближался к восьмидесяти, его лицо было сильно перекошено, в особенности рот. Две трости висели на подлокотниках его кресла. Уэксфорд предположил, что он не мог передвигаться без их помощи, а по его молчанию начал подозревать, что Ральф Скотт утратил способность разговаривать. Для него явилось настоящим шоком, когда этот перекошенный рот открылся и хриплый голос произнес:

— Как насчет чайку, Эна?

— Мигом приготовлю, дорогой.

Миссис Скотт вскочила и что-то прошептала Уэксфорду одними губами, показав, чтобы он шел с ней на кухню. Это было стерильно чистое место, полное технических новинок и достаточно современное, чтобы радовать сердце любой домовитой женщины, но миссис Скотт, видимо, считала, что должна извиниться.

— У мистера Скотта случился удар зимой, — сказала она, включая электрический чайник, — и он сразу сильно сдал. Он уже не тот, каким был прежде. Поэтому мы и переехали сюда из Колчестера. Если бы он оставался прежним, у меня было бы здесь все автоматизировано, он бы многое сделал своими собственными руками, а не доверился этим подрядчикам. Видели бы вы мой дом в Колчестере! Центральное отопление было даже слишком горячим. Приходилось держать окна открытыми дни и ночи. Мистер Скотт сделал это все своими руками. Конечно, поскольку он всю жизнь занимался этим делом, не было ничего такого, чего бы он не знал об отоплении и трубах. — Она замолчала, внимательно посмотрела на чайник, который начал издавать жалобные звуки, и сказала, явно стараясь заглушить эмоции: — Мы читали в газетах о том человеке Суоне и о том, что вы пытаетесь опять раскопать все о его маленькой девочке. Мистеру Скотту стало плохо только от одного его имени.

— Ребенок погиб еще зимой.

— Мистер Скотт не читал тогда газет. Он был слишком болен. Мы никогда не знали, что Суон живет рядом с нашей племянницей. Мы бы никогда не поехали, если бы знали. Так, значит, он жил там, когда мы приезжали в последний раз, а мы не знали даже. — Она присела на пластиковое подобие скамьи и вздохнула. — Она все эти годы не выходила у него из головы, бедная маленькая Бриджит. Я думаю, что это бы убило его, если бы он столкнулся лицом к лицу с Суоном.

— Миссис Скотт, сожалею, что мне приходится спрашивать у вас, но, по вашему мнению, это возможно, что он мог дать вашей дочери утонуть? Я хочу сказать, могло ли так быть, что Суон понимал, что она тонет, и не препятствовал этому?

Она молчала. Уэксфорд увидел, как давняя печаль тронула ее лицо, засветилась в глазах и ушла. Чайник бурно закипел и выключился.

Миссис Скотт поднялась и начала заваривать чай. Она была довольно собранной, но охваченной печалью. Ее пальцы крепко вцепились в ручку чайника. Огромное горе свалилось на нее, то единственное горе, которое, по словам Аристотеля, нестерпимо, но она вынесла его, продолжала готовить чай, продолжала бурно радоваться центральному отоплению. Вот так когда-нибудь будет и с миссис Лоуренс, подумал Уэксфорд. Аристотель знал не все, возможно, не знал того, что время лечит раны, перемалывает все в пыль и оставляет иногда лишь некоторую печаль.

— Она была любимицей мистера Скотта, — сказала наконец мать Бриджит. — Я — другое дело. У меня были мои сыновья. Вы знаете, что значит для мужчины маленькая дочка, его малышка.

Уэксфорд кивнул, думал о Шейле, своем бесценном сокровище, которая была светом в его окошке.

— Я никогда не воспринимала это так, как он. Женщины сильнее, как я всегда говорю. Им приходится мириться с чем-то. Но я находилась в ужасном состоянии в то время. Она была моей единственной дочкой, понимаете, и поздним ребенком. На самом деле мы бы никогда не решились на еще одного ребенка, если бы не сумасшедшая мечта мистера Скотта о дочери. — Казалось, она пыталась вспомнить не факты, а чувства, которые испытывала в то время, силилась и не могла. — Это было ошибкой — ехать в тот отель, — сказала миссис Скотт. — Нам вполне подошел бы пансион, по у мистера Скотта дела шли так успешно, что я не решилась возражать, когда он заявил, что не хуже других и не видит, почему бы нам не остановиться в отеле, если мы можем себе это позволить? Мне стало не по себе, откровенно вам скажу, когда я увидела, с публикой какого рода нам придется там жить: мальчики из Оксфорда, и какой-то адвокат, и какой-то баронет. Конечно, Бриджит этого не понимала, они были для нее обычными людьми, и она увлеклась этим Суоном. Лучше б ей никогда его не видеть. Однажды мы были в холле, и она все крутилась возле него — я никак не могла ее остановить. Я пыталась — и он, ничего не говоря, ничего не сказав ей, с такой силой ее оттолкнул, что она упала и ушибла руку. Мистер Скотт сразу подошел, сказал ему, что он — сноб и что Бриджит нисколько не хуже его. Я никогда не забуду, что он ответил. «Мне плевать, чья она дочь, — сказал Суон. — Мне плевать, кто ее отец — граф или мусорщик. Я не хочу, чтобы она была тут. Она стоит на моем пути». Но это не остановило Бриджит. Она не собиралась оставлять его в покое. Я часто думала с тех пор, что Бриджит поплыла к его лодке, чтобы находиться с ним вдвоем и чтобы никого больше не было.

Миссис Скотт взяла поднос, по не сделала пи шагу в сторону гостиной. Она прислушалась, а потом сказала:

— Она не могла заплывать далеко. Мы ей все время твердили, чтобы она не заплывала слишком далеко. Суон знал это, он нас слышал. Бриджит была ему безразлична, и он позволил ей утонуть. Если это называется убийством, то он убил ее. Она была еще ребенком. Конечно, он убил ее.

— Это серьезное обвинение, миссис Скотт.

— Не более серьезное, чем обвинение коронера. Когда я прочла в газете о его собственной маленькой девочке, я не почувствовала жалости к нему, я не почувствовала того, что он это заслужил. Я подумала, что он поступил точно так же и с ней.