Журнал Наш Современник - Журнал Наш Современник №5 (2001)

• Название: Журнал Наш Современник №5 (2001)
• Автор: Журнал Наш Современник
• Жанр: Публицистика

---

Для сравнения: несколько лет спустя похожий иск евреи предъявили знаменитому Роже Гароди. На этот раз речь шла об освещении арабо-изральского противостояния. Узнав о процессе, жена одного арабского шейха тут же перевела на счет писателя сумму, которую требовали с него истцы...

Мало проку было и от земляков. Все твердили, что на меня смотрит Россия, а потому я должен сделать то-то и то-то. Найти цитату, проводить пресс-конференции, собирать публику на заседании суда. И хоть бы один сказал: понимаю, нелегко выдержать почти годичную нервотрепку, я вам помогу... Из патриотических изданий только "Русский вестник" освещал процесс, за что я до сих пор благодарен главному редактору А. Сенину и корреспонденту газеты А. Казину, приходившему чуть ли не на каждое заседание. Еще из наших на суде регулярно бывали Г. Литвинова, В. Брюсова, М. Антонов, В. Осипов. Иногда собиралась массовка с плакатами, однако частенько я оказывался один в густой толпе чернявых активистов "Антифашистского центра".

В конце концов все завершилось так же внезапно, как и началось. Оказывается, процесс приурочивали к слушаниям об "угрозе фашизма", которые должны были проходить в Верховном Совете. Готовился соответствующий закон, призванный навсегда искоренить противников еврейства в России. Но произошел сбой - ВС стал все больше склоняться в сторону оппозиции и уже без прежней покорности реагировал на распоряжения из Кремля. Слушания отменили, закон не был принят. Процесс утратил актуальность. Суд констатировал, что злополучную цитату в изданиях книги Брановера обнаружить не удалось, однако отказал истцу в материальной компенсации.

О своих мытарствах я написал статью "Как меня судили" (№ 10, 1992). Упомянул и о том, что русские нередко оказываются в меньшинстве не где-нибудь, а в Москве - сердце России. И вот тогда меня завалили письмами! Сочувствовали, сетовали на нашу неорганизованность, поддерживали. Как же они мне помогли! И не только морально.

В то время должность другого заместителя главного редактора журнала занимал В. Огрызко. Сейчас он прославился как записной склочник, пытающийся с помощью "Лит. России", где он верховодит, развалить Союз писателей. Причем становится очевидным, что дело не в плохом характере, а в далеко идущих намерениях. Работая у нас, Огрызко всеми силами пытался выжить меня из журнала. Накануне 93-го года, когда решался вопрос, продолжит ли "Наш современник" публикацию "Дневника", он посчитал, что момент настал. На редакционной летучке Огрызко произнес длинную речь, доказывая, что "Дневник" перестал вызывать интерес у читателей. Не говоря ни слова, я вышел и через минуту вернулся с толстенной папкой, откуда выпирали разномастные листы бумаги. "Читательские письма, - сказал я в наступившей тишине. - Вторая папка лежит в моем кабинете..."

"Прочел в 10-м номере "Нашего современника" за этот год Вашу статью "Как меня судили" - статью страшную и в то же время справедливую. Действительно, иногда просто руки опускаются от нашей разобщенности, повального неверия ни во что, какой-то исторической слепоты, если не сказать больше. Народ не только не разбирается в происходящем, но даже и не пытается этого делать. Одна часть населения окончательно махнула на все рукой и думает лишь о том, как бы пережить грядущую зиму; другая отчаянно ворует, пока еще есть - что; третья, перебиваясь с воды на хлеб, с затаенной грустью вспоминает о "золотых" годах застоя, а наиболее активная ее прослойка фланирует на шизоидно-эйфорийных митингах Анпилова; и лишь незначительная группа людей, государственников-патриотов, до конца осознающих всю трагичность второго, после 1917 года, и, надо полагать, окончательного этапа уничтожения Русской Империи, пытается еще как-то бороться, сделав своим девизом слова: "К свободной и процветающей России через борьбу с сионизмом, космополитизмом, русофобией, через православие, монархию, соборность и народность"... Студент РГГУ М. Брякин, 25 лет".

К письму приложена вырезка со стихами М. Брякина из газеты "Накануне", издававшейся в городе Златоусте. Пишу "издававшейся", потому что рядом со стихами напечатано обращение все того же неугомонного студента в Верховный Совет по поводу возбуждения уголовного дела против главного редактора патриотической газеты. О позиции издания и моего корреспондента можно судить по стихам:

Что происходит?

Как же мы смогли

довериться опять

сынам кагала?

Не русичам -

защитникам земли,

а слугам

мирового капитала?

Вся власть в руках

картавящих хапуг,

идет законов совести

попранье...

Но бред происходящего

вокруг -

лишь результат

всеобщего молчанья.

..................................

Державой правит

обрусевший сброд

из греков,

из чеченцев, иудеев...

Пока еще

безмолвствует народ

на выходки

израильских халдеев.

В стране разгул

насилья и бедлам.

Не скоро ей

отмыться от позора...

Они ж вернулись

к старым временам -

друзья и покровители

Террора!

Уже над Русью

занесен топор,

а нам твердят

про новые порядки...

Мы долго будем

им давать отпор,

теряя лучших

в той неравной схватке.

И, может быть,

пройдут еще года,

но мы дождемся

русского Мессию,

который вырвет

раз и навсегда

из рабства

иудейского

Россию!

Не знаю, где теперь автор этих стихов. Да и жив ли он - молодой, порывистый. Именно такие первыми погибали в октябре следующего, 93-го года, когда "второй... и окончательный этап уничтожения Русской Империи" подошел к кульминации.

Напряжение чувствовалось уже за год до того. В той же статье "Как меня судили" упоминаются реалии июня 92-го: разгром палаточного городка у Останкина, символически названного его защитниками "СССР", и жестокий разгон демонстрантов, протестовавших против этого. "Друзья и покровители террора" уже тогда круто повернули к "прежним временам" расправ с неподконтрольной народной мыслью.

Но и русская мысль начала освобождаться от морока "перестроечной" пропаганды, от действия тех "масконов", о которых я писал еще в 1989-м и о которых читательница "Нашего современника" Е. Илларионова вспоминала в 92-м: "Последнее время я часто перечитываю Вашу статью о "масконах" - "веществах, переключающих сознание человека в мир иллюзий, призрачных целей, лишающих его ориентации. Белое представляется черным, черное - белым. И все эти метаморфозы вызывают не ужас, а сладкий восторг. Емкая метафора современного мира". Да, точнее не скажешь..."

Накануне рокового 93-го действие "масконов" стало ослабевать. На московские площади, еще недавно оккупированные толпами зомби, оглушительными воплями приветствовавшими каждый шаг разрушителей государства: победу Ельцина, избрание Попова и Собчака, акции националистов в Закавказье и Прибалтике, распад Союза и даже (верх безумия!) гайдаровское повышение цен, - пришли другие люди. Оскорбленные новым строем и всем, что он принес народу: нищетой, остановкой производств, разрушением науки, деградацией культуры и людей культуры, торжеством "бычьих затылков" - уголовников, поперших во власть, и востроносеньких банкирчиков. Эти люди враз потеряли все - державу, социальный статус, надежду на будущее и готовы были драться, чтобы вернуть принадлежащее по праву. Манежная и Васильевский спуск стали для них открытыми университетами, где они постигали основы солидарности, азы политической борьбы.

Напор этой человеческой громады менял соотношение сил и во властных элитах, поляризовал власть. Исполнительная, чувствуя, что теряет опору в собственной стране, уходила за кремлевские стены, концентрировалась вокруг Ельцина и министров-силовиков. Представительная все явственнее склонялась на сторону пробудившегося народа. Еще недавно патриотов в Верховном Совете можно было пересчитать по пальцам, а к концу 92-го здесь действовала мощная группировка "Российское единство", с которой считался (а по многим вопросам и солидаризовался) глава парламента Р. Хасбулатов, прежде во всем подчинявшийся президенту.

В декабре Ельцин попытался, в свойственной ему манере, одним ударом изменить положение. Был провозглашен так называемый ОПУС - ублюдочная аббревиатура, вполне достойная сути этой акции. Полное наименование - Особый порядок управления страной. Фактически была совершена попытка государственного переворота с перераспределением власти и упразднением Съезда народных депутатов.