Натали Бранде - Голубые шинели

• Название: Голубые шинели
• Автор: Натали Бранде
• Издательство: Издательский дом "Мир новостей"
• Жанр: Эротика
• Год: 1997

Он прошел долгий и кровавый путь от простого деревенского паренька, рядового Красной Армии-до агента Интерпола, сотрудника отдела по борьбе с наркотиками. Насильственная смерть близких, могущественные враги и немногочисленные друзья, горы трупов за спиной — захватывающий роман для всех поклонников остросюжетных боевиков.

Тимофей Истомин, он же Лео Спенсер, он же суперагент французского Иностранного легиона по кличке Охотник — никого не простил и ничего не забыл — и только мучительная смерть всех врагов успокоит его… Он прошел все — унижения, оскорбления, пережил даже смерть близкого друга, но пройдя все эти испытания, умудрился сохранить чистоту души и даже отомстить тем, кто кинул его в пучину разврата, отомстить жестоко и по-мужски.

---

Кормили в легионе всех на убой, но все-таки по вечерам ребята любили посидеть в местном кафе. Особенный кайф доставляло то, что цены в этом кафе были в 3–4 раза ниже, чем в городе. Поэтому даже когда срок учебы заканчивался и можно было уже в увольнение выходить в город — многие предпочитали оставаться на территории лагеря — это было дешевле.

Удивляло Лео и другое — как ни странно, но сексуальные отношения между мужчинами тут не существовали. То есть может быть где и были голубые, но как-то это не обсуждалось, не афишировалось и он по крайней мере ни одного такого парня в своем окружении не знал.

С языками общения дело обстояло легко. Официальным и обязательным для всех был французский, и его Лео усвоил быстро и без проблем в течение месяца. Вторым, тоже обязательным, был английский. Но за полгода, проведенных в «учебке», он научился понимать не только по английски, но еще и по немецки и даже немного по — испански. Он, как губка, впитывал в себя все, что только было можно, банковский счет его ежемесячно пополнялся деньгами, которые он не тратил, и Лео чувствовал, что начинает приобретать некоторую устойчивую почву под ногами.

И вот полгода учебы подошли к концу. За это время из просто выносливого и сильного парня он превратился в настоящего атлета, с огромными бицепсами, владеющего всеми приемами рукопашного боя, легко справляющимся с любыми видами стрелкового оружия, прекрасно знающим современную боевую технику. И самое главное — в результате многочисленных тренировочных боев его болевой порог снизился настолько, что позволял ему выдерживать любые самые нечеловеческие нагрузки.

Начальство, внимательно следившее за его успехами, в принципе было довольно. Все понимали, что он отличался от рядовых легионеров своими физическими данными. Подходило время использовать это на практике.

Однако прежде, чем Лео попал впервые в настоящие боевые условия, он был переброшен в другой гарнизон, где ему и предстояло служить. Ставший уже настоящим легионером, получив небольшую прибавку к жалованью и право еженедельного выхода в город, Лео в первый же свой свободный день решил навестить Элен.

Все эти тяжелые месяцы он думал о ней неотрывно. Он все время повторял ее имя, мечтал снова качать ее на своих могучих руках, хотел увидеть в ее глазах изумление, когда она посмотрит на него — такого накаченного молодчика. Он конечно же понимал, что Элен — часть его прошлого, что по идее, если уж быть до конца образцовым легионером, он обязан отказаться от встреч с ней. А с другой стороны — кто она ему? Она не мать, не сестра, не жена. Может быть, он встретил ее только сегодня? Да и кто узнает о ней?

И Лео после долгих сомнений решился — едва добравшись до Парижа, он прямиком направился на Елисейские поля, туда, где впервые на мостовой увидел ее в сиреневых чулочках и огромных тяжелых ботинках, рисующую что-то на мольберте.

Лео шел по парижскому бульвару, с удивлением понимая, что вот теперь он вернулся сюда уже не беглым солдатом, уже не запуганным дезертиром, а нормальным воином, с полным основанием он оставлял сейчас следы своих ботинок на асфальте парижских улиц — он, защитник Франции, солдат иностранного легиона, таинственный и загадочный человек без национальности и прошлого, могучий Лео Стенли.

Элен он увидел издалека — она сидела все на том же месте, размазывая кистью краски по мольберту. Правда, одета она была по-другому, по-весеннему. На ней была какая-то голубая прозрачная блузка с длинными пышными рукавами и белые, в розовый цветочек, лосины. А на ногах красовались легкие без каблука сандалии. Блузка раздувалась весенним ветром и казалось, что сейчас она превратится в парус, и следующий порыв ветра унесет этот парус вместе с его хозяйкой куда-нибудь далеко-далеко.

Лео медленно приближался к ней, не зная с каких слов ему начать их беседу. Он встал рядом с ней, немного с боку, как бы заглядывая в ее мольберт.

— Мадмуазель хочет быть художником? — спросил он ее.

Она, не поворачиваясь, дерзко ответила:

— Месье заслоняет мне солнечный свет, будьте так любезны, идите своим путем.

Лео усмехнулся — ему понравилось, что она не торопилась заигрывать с прохожими.

— Элен, — сказал он, — ты не узнаешь меня.

Ее рука с кистью замерла и повисла в воздухе. Она не сразу обернулась. А когда увидела его лицо, то легче бабочки взметнулась ввысь, с визгом повиснув на его шее.

— Же тэм, — шептала она, — же тем, я люблю тебя. Я так и знала, что однажды ты появишься, я знала, что ты придешь…

Так и не выпуская ее из своих объятий, Лео нес уже ее на Монмартр, в ее крохотную квартирку под самой крышей, и там они любили друг друга долго и неистово — как и в первый раз. С этого дня Лео не пропускал ни одного выходного, чтобы не повидать Элен. Их только что зародившаяся любовь вспыхнула и заискрилась с такой немыслимой силой, что они оба были пьяны этим чувством и находились в какой-то эйфории. Жизнь казалась раем.

А уже через месяц Лео получил первое задание.

Ему с группой легионеров предстояло задушить в зародыше военный переворот в одной из французский колоний в Африке, в одной из самых жарких и поистине варварских стран — Гринее.

На сборы было отведено всего лишь полчаса, и Лео, не успев попрощаться ни с Элен, ни даже с друзьями, уже летел в полном обмундировании, обвешанный оружием, фанатами и еще некоторыми специальными приспособлениями для рукопашного боя в сторону Атлантики. Их должны были сначала высадить на борт французского авианосца, а оттуда уже предстояло с помощью вертолета добраться до точки назначения.

Планировалось ночью высадить их на крышу президентского дворца, где вот уже сутки обосновались повстанцы, необходимо было обнаружить и ликвидировать лидера повстанческого движения, темнокожего бунтаря Фархи, отыскать место, где они прячут бывшего президента Гринеи Ахмада Арнаби, обезопасить его, в случае необходимости вывезти с территории Гринеи, а лучше всего, истребив большую часть повстанцев, помочь Арнаби восстановить в стране законную власть.

Группа десантников состояла из семи наиболее сильных и выносливых легионеров, каждый из которых был высококлассной, отлично обученной боевой машиной, ни одного из своих будущих товарищей по бою Лео раньше не видел. Они наскоро познакомились друг с другом прямо на борту самолета по дороге в Атлантику, назвав себя лишь по именам.

Руководил десантом огромный белокурый здоровяк, славянин, как почему-то показалось Лео, который назвался Ингридом.

Уже по прибытии на борт авианосца в каюте командира корабля Ингрид, разложив перед десантниками карту, объяснял боевую задачу. Они должны были высадится прямо на крышу президентского дворца, по возможности быстро уничтожить максимальное количество охранников и проникнуть вглубь здания. Судя по схеме, резиденция бывшего президента находилась в северном крыле дворца на третьем этаже. Предполагалось, что именно там базируется и штаб повстанцев. Связь между десантниками должна была поддерживаться по рации на определенной частоте — но предполагалось, что пользоваться этой возможностью они будут лишь в крайних обстоятельствах. Именно резиденция президента была намечена как точка сбора через двадцать пять минут после высадки. Десантники должны были быть доставлены туда с помощью новейшего вертолета, предполагалось, что он же их и заберет через 3 часа с момента начала штурма.

Коротко изложив все подробности, Ингрид пытливо посмотрев в лицо каждому, сухо спросил:

— Вопросы есть?

Вопросов ни у кого не было.

— Кто идет на задание в первый раз? — спросил снова Ингрид.

— Я. — отозвался Лео.

Все остальные молчали.

— Ну что ж — значит, это будет боевое крещение. Не лишне добавить, что от мужества каждого из нас зависит не только успех операции, но и возможность вернуться назад живыми. Ну, а теперь объявляю пятиминутную готовность.

Под покровом ночи все семеро подошли к огромному странной формы вертолету, стоявшему на палубе корабля. Лео тихонько усмехнулся — странный вертолет был знаменитой русской «Черной акулой» — супербоевая машина, равных которой не было еще нигде в мире. Он знал, что несколько таких вертолетов было закуплено Францией, но даже и не представлял, что когда-либо окажется на борту это верха технического совершенства. Вертолет не обнаруживался никакими радарами, передвигался почти бесшумно и маневренность у него, а также огневая мощь могли потрясти воображение любого.

Ну что ж, — подумалось ему, — по крайней мере тут все серьезно, не в игрушки ребята играют.

Все семеро без долгих разговоров забрались в самое чрево машины — вертолет поднялся, и уже через пятнадцать минут десантники, никем не замеченные, мягко спружинив, приземлились на крыше президентского дворца и мгновенно разбрелись в разные стороны, как и было условлено заранее. Ночь была настолько черной и густой, насколько это вообще возможно, нормальный человек не сумел бы увидеть даже кончиков пальцев на своей собственной руке. Воздух, насыщенный влагой, кишел комарами, отовсюду доносилось какое-то непонятное стрекотание, хлюпающие звуки — это жили своей обычной ночной жизнью африканские джунгли, посредине которых и располагался президентский дворец. Мягко и неслышно ступая, короткими перебежками Лео осторожно продвигался к краю здания. На крыше непременно должны были быть выставлены часовые — Лео хотел бы увидеть их до того, как они обнаружат его. Он полз и перекатывался по этой крыше, а конца ей все не было, площадь президентского дворца была огромной, тут, наверное, свободно могло бы поместиться два-три футбольных поля. И вдруг он сначала почувствовал чье-то присутствие, а потом и увидел уже привыкшими к темноте своими зоркими глазами какую-то темную тень. Лео прикинул расстояние между собой и медленно передвигающимся человеком — что-то чуть более трех метров.