Натали Бранде - Голубые шинели

• Название: Голубые шинели
• Автор: Натали Бранде
• Издательство: Издательский дом "Мир новостей"
• Жанр: Эротика
• Год: 1997

Он прошел долгий и кровавый путь от простого деревенского паренька, рядового Красной Армии-до агента Интерпола, сотрудника отдела по борьбе с наркотиками. Насильственная смерть близких, могущественные враги и немногочисленные друзья, горы трупов за спиной — захватывающий роман для всех поклонников остросюжетных боевиков.

Тимофей Истомин, он же Лео Спенсер, он же суперагент французского Иностранного легиона по кличке Охотник — никого не простил и ничего не забыл — и только мучительная смерть всех врагов успокоит его… Он прошел все — унижения, оскорбления, пережил даже смерть близкого друга, но пройдя все эти испытания, умудрился сохранить чистоту души и даже отомстить тем, кто кинул его в пучину разврата, отомстить жестоко и по-мужски.

---

— Ты, поди, есть хочешь — вы ж с пацанами, небось, только пили. А покормить тебя никто не догадался.

— И опять ты угадал, — отозвался я, — зато вот, смотри, что я тебе приволок, — с этим словами я достал из сумки бутылку «Джони Уокер», подаренную мне дипломатом.

— Ты гляди-ка, — как ребенок обрадовался Вадим, — гляди — настоящие виски! Вот это да! Ну садись, — сказал он, накладывая мне в тарелку макарон и горячих котлет.

Как ни странно — хоть и было уже почти утро — но при виде вкусно пахнущей еды у меня разыгрался нешуточный аппетит. Пока я уминал свою порцию, майор принес бумагу и тоже на листе написал:

— Что случилось?

— Это очень серьезно, речь идет о моей жизни, но говорить у тебя опасно — где-то тут микрофон, — написал я.

— Кто за этим стоит? — снова написал майор.

— Ты и сам знаешь. — ответил письменно я.

— Полковник?

— Да.

После этого обмен записками закончился, и майор, внимательно глядя на меня, вдруг начал нести какую-то ахинею.

— Как славно, Тимоша, что ты пришел, а я уж ревновать тебя начал — думаю, мальчик молоденький, смазливенький, польстится, прости Господи, на чужую задницу, ты уж, Тимоша, потерпи, пока мы вместе, знаешь, ведь эти все мужики с улицы — у них там и СПИД, и сифилис, и гонорея. Ты уж пожалей мои седины, не хочется как-то на старости лет по врачам бегать.

Я сначала с изумлением уставился на него, мол, ты совсем свихнулся, чушь такую нести, а потом, глядя на хитрую его улыбку, сообразил, что он продолжает разыгрывать спектакль, и тоже включился.

— Да ладно, Вадя. Ты у меня самый смачный мужик. Кто мне еще нужен, и потом, не боись, я ж не дурак, если вдруг кто-то нападет на меня в темном переулке — у меня ж всегда с собой презерватив.

И, не выдержав идиотизма ситуации, мы оба заржали в голос.

— Ой, ну тебя, — махал руками, заливаясь от смеха майор, — ну уморил, ладно, давай отведаем твоего «Джони Уокера» —.с этими словами он налил нам по стопочке дорогого иностранного напитка, пригубил чуть-чуть, и застонал от блаженства, — да! Вот это напиток!

Я тоже попробовал виски — и вкус этот мне понравился. Зря однако англичане разбавляют хороший напиток своим дурацким тоником — только продукт переводят, — подумалось мне. В этот момент майор снова нацарапал на бумажке: «Не нервничай. Утром на пробежке поговорим.» Я согласно кивнул головой, и мы отправились спать.

Утром, часов этак в восемь, майор, растолкав меня, начал энергично одеваться, натягивать спортивный костюм, кеды.

— Да ты что, сдурел, — изумился я, — ведь воскресенье же. Можем мы хоть чуть-чуть отоспаться?

— Будешь много спать — форму потеряешь, — деловито возразил майор, протягивая и мне спортивные штаны. Делать было нечего, пришлось подчинять, и только на улице я вспомнил — что утром мы с майором собирались все обсудить.

— Ну, давай, рассказывай, — труся рядом со мной, проговорил майор, — что там такое у тебя стряслось? Только продолжай бежать, не останавливайся, — предупредил меня он.

В темпе легкой трусцы я спокойно и обстоятельно рассказал майору все, что мне было известно, а также все, что я додумал сам: все мои выводы, а также и то неутешительное обстоятельство, что у него в квартире, скорее всего, установлен микрофон.

— Ну да, установлен, — согласился майор.

Я с удивлением посмотрел на него:

— Как, ты об этом знал?

— Давно знал, микрофон установлен в телефоне. Маленький и очень чувствительный.

— А что же ты его не вытащил?

— А зачем? Хотят слушать — пусть слушают, я лишнего не говорю, да и тебе не позволяю.

— Выходит — про нас они все с самого начал знали?

— А ты как думал?

— Ну, а что же сейчас делать?

— Прежде всего — без паники Ты ведь уже не тот пацан, которого я первый раз привел к себе в гости.

— Да, вот именно, что не тот, я сегодня знаю раз в двадцать больше, чем положено. Вообще странно что я до сих пор жив.

— Ну, давай успокоимся. Ты будешь жив до тех пор, пока ты им нужен. А нужен ты им до тех пор пока они не договорятся обо всем с твоим англичанином.

— Ты уверен?

— Абсолютно. Пока ты в игре — ты жив. Как только твоя миссия закончена — вот тут-то для тебя настанет тяжелый момент. Значит, во-первых, у нас есть время. Во-вторых, пока ситуацию контролируем мы — мы в выигрыше. Кстати, — тут майор остановился, переводя дух, — кстати, я тебе очень благодарен, что ты мне рассказал все и без утайки. И даже про своего англичанина — мне, конечно, это не слишком приятно. Но я понимаю, что на все это ты шел во многом и ради меня тоже — так ведь?

Я согласно кивнул головой.

— Ну так вот — я тебя в это втянул, я обязан тебе и помочь И самое главное — хочу чтобы ты это себе уяснил — тут не может быть никаких компромиссов, ты должен быть готов к самым крутым мерам в любой момент.

— То есть? — не понял я.

— Я имею в виду, — серьезно сказал майор, — что ты должен быть готов сбежать в любой момент, как только почувствуешь опасность.

— Сбежать? — ошалел я. — Да ведь дембель скоро, и вообще — это ж будет дезертирство, это ж трибунал.

— Тебе придется спасать свою жизнь, — сурово отрезал майор, — и тебе придется бежать далеко, возможно, даже за границу…

И только в этот момент, когда все, о чем я втайне догадывался, было произнесено майором вслух — только в этот момент я понял, что ситуация действительно серьезная, игры кончились, и начинается какой-то новый, и, может быть, очень страшный период моей жизни.

В понедельник я был вызван к полковнику и, естественно, явился к нему по всей форме, готовый рапортовать. Но он принял меня спокойно, без особой заинтересованности, как всегда пригласил посидеть на его кожаном диване и сказал:

— Ну, молодец. Знаю-знаю, справился. Другого от тебя я и не ожидал, — он самодовольно хмыкнул. Видимо мысль о том, какую власть он имеет над людьми и как ловко управляется с их судьбами, приятно грела ему душу.

— Ну, так как ты с ним договорился дальше встречаться?

Я коротенько рассказал про одежду, про бутылку виски, про то, что отказался от денег и про то, что следующая встреча назначена на субботу.

— Отлично, отлично, — бормотал полковник, — что ж, все идет по плану. А, кстати, он заинтересовался твоей службой?

— Да нет пока, товарищ полковник, у нас как-то до этого дело не дошло.

— До чего — до этого?

— Ну, до разговоров, у нас времени было в обрез.

— Ах да, конечно, — хмыкнул он, — вы же были заняты по прямому назначению. Ну и как он тебе, а, лучше, чем майор?

— Товарищ полковник, любимую женщину ни с кем не сравнивают.

— Ну ты даешь, солдат, — восхитился начальник, — это же надо — просто по гусарски заговорил. Впрочем, расслабляться еще рано. Поясняю тебе твою миссию: ты должен войти в доверие. Это, предположим, еще 2–3 встречи, а потом тебе необходимо вызвать у него интерес к покупке у нас оружия, — в этот раз полковник уже не оговаривался, что это, мол, секретная информация, подразумевалось, что я уже все понял, и в повторах не нуждаюсь. Тем самым мне как бы демонстрировалась определенная степень доверия.

— Возможно он сам чем-то заинтересуется, — продолжал полковник, — если же нет — то мы найдем способ, как к нему подкатить с этим разговором. Flo ты пока имей в виду — денег от него не берешь, рассказываешь про свою бедную мать, про то как тебе нечем ей помочь и все твои мысли — чуть-чуть подзаработать. Кстати, мать твоя гриппом переболела на той неделе — ты давно ей не писал?

Я вздрогнул — напоминание о матери, да еще с такими конкретными деталями, должно было ясно дать мне понять, что я на крючке — и, случись что, — меня будут шантажировать жизнью моей собственной матери. Вот суки! От ненависти я чуть не задохнулся — не знаю уж, каким чудом мне удалось сдержаться и не показать на лице своих эмоций. Что ж — я и так знал, что я на крючке — теперь вот придется еще и тылы прикрывать. Ну да ладно. Будет еще время подумать, а сейчас надо бы выяснить, чего они еще планируют по поводу моего дипломата.

— Ну и конечно, — продолжал свой инструктаж товарищ полковник, — конечно, нам надо что-то посущественнее, чем просто твои с ним встречи, нам нужны записи ваших разговоров и желательно — фотографии.

Я понятливо кивнул головой.

— Значит так, к следующему разу получишь от меня маленький презент — зажигалочку. Ты ею особенно-то не пользуйся, нечего ею перед глазами у шпиона махать.

— Это кто — шпион? — не выдержал я.

— А ты что думаешь — дипломат твой просто так в России ошивается? Он все штучки шпионские знает, может, и зажигалочку нашу расшифровать. Так что держи ее кармане, — он протянул мне зажигалку, с виду самую обычную, — вот на эту кнопочку нажмешь, — он показал мне кнопочку. — и все, что будет говориться в комнате — запишется. Пленка рассчитана на три часа, так что имей в виду, постарайся нужные нам разговоры: повыразительней о сексе, почетче об оружии — постарайся уложиться в это время А то у вас распорядок неправильный — вы с еб…, ну, с этого, значит, начинаете. А до разговоров, вините ли, не доходит, шалунишки, — издеваясь засмеялся он. — Ну, а с фотками — это ты подумай, и в следующий раз мне доложишь — какие есть возможности организовать там съемочку. И имей в виду — не затягивай с ним — это все не безопасно. Но и не гони лошадей Поторопишься — можешь насторожить. Короче — все вроде бы ясно. Вопросы есть?