Сергей Лукьяненко - Ночной Дозор

• Название: Ночной Дозор
• Автор: Сергей Лукьяненко
• Жанр: Фэнтези

На ночных улицах – опасно. Но речь не о преступниках и маньяках. На ночных улицах живет другая опасность – те, кто называет себя Иными. Вампиры и оборотни, колдуньи и ведьмаки. Те, кто выходит на охоту, когда садится солнце. Те, чья сила велика, с кем не справиться обычным оружием. Но по следу «ночных охотников» веками следуют другие охотники – Ночной дозор. Они сражаются с порождениями мрака и побеждают их, но при этом свято блюдут древний Договор, заключенный между Светлыми и Темными…

---

Потом я понял. Скулили собаки.

По всем квартирам, во всех домах вокруг – тихо, жалобно, бестолково жаловались своим хозяевам несчастные псы. Они видели близящееся инферно.

– Ольга, информацию о девушке. Всю.

– Светлана Назарова. Двадцать пять лет. Врач-терапевт, работает в поликлинике номер семнадцать. В поле наблюдения Ночного Дозора не попадала. В поле наблюдения Дневного Дозора не попадала. Магические способности не выявлены. Родители и младший брат живут в Братеево, контакты с ними эпизодические, в основном телефонные. Четыре подруги, проверяются, пока все чисто. Отношения с окружающими ровные, резкой неприязни не замечено.

– Врач, – задумчиво сказал я. – Ольга, а ведь это ниточка. Какой-нибудь старик или старуха… недовольные лечением. В последние годы жизни обычно происходит всплеск латентных магических способностей…

– Проверяется, – ответила Ольга. – Пока таких данных нет.

Да уж. Глупо бросаться в догадки – полдня с девушкой работали люди поумнее меня.

– Что еще?

– Группа крови – первая. Серьезных заболеваний нет, временами легкие кардиалгии. Первый сексуальный контакт в семнадцать лет, со сверстником, из любопытства. Четыре месяца была замужем, два года как разведена, с бывшим мужем отношения остались ровными. Детей нет.

– Способности мужа?

– Нулевые. У его новой жены – тоже. Проверено в первую очередь.

– Враги?

– Две недоброжелательницы на работе. Два отвергнутых поклонника по месту работы. Школьный товарищ, полгода назад пытался получить фальшивый больничный лист.

– И?

– Отказала.

– Надо же. Как у них с магией?

– Практически никак. Уровень недоброжелательности – бытовой. Магические способности у всех слабые. На такой вихрь они не способны.

– Смерть пациентов? За последнее время?

– Не было.

– Так откуда же взялось проклятие? – задал я риторический вопрос. Да, теперь понятно, почему Дозор попал в тупик.

Светлана оказалась просто-напросто паинькой. Пять врагов в двадцать пять лет – можно лишь гордиться.

Ольга промолчала.

– Надо идти, – сказал я. Обернулся – на окно, где виднелись силуэты ребят. Кто-то из охраны помахал мне рукой. – Оля, а как работал Игнат?

– Стандартно. Знакомство на улице, по варианту «неуверенный интеллигент». Кофе в баре. Разговоры. Уровень симпатии объекта быстро повышался, Игнат перешел к форсированному знакомству. Купил шампанское и ликер, они пришли сюда.

– Дальше.

– Вихрь стал расти.

– Повод?

– Никакого. Игнат ей нравился, более того, она стала испытывать сильное влечение. Но в этот момент пошел рост воронки, катастрофически быстрый. Игнат сменил три стиля поведения, добился однозначного предложения остаться на ночь, после чего воронка перешла в стадию взрывного роста. Был отозван. Воронка стабилизировалась.

– Как его отозвали?

Я уже замерз, и в ботинках чувствовалась противная сырость. И все же я еще не готов был действовать.

– «Больная мама». Звонок по сотовому, разговор, извинения, обещание позвонить завтра. Все было чисто, подозрений у объекта не возникло.

– И воронка стабилизировалась?

Ольга помолчала, видимо, связывалась с аналитиками.

– Даже несколько присела. На три сантиметра. Но это может быть обычным откатом после прекращения подпитки.

Что-то во всем этом было. Вот только я никак не мог сформулировать невнятные подозрения.

– Где ее участок, Ольга?

– Здесь, вокруг. Включая этот самый дом. К ней частенько заходят больные.

– Прекрасно. Тогда я пойду как пациент.

– Тебе требуется помощь с наложением ложной памяти?

– Справлюсь.

– Шеф одобряет, – через паузу ответила Ольга. – Работай. Твоя маска – Антон Городецкий, программист, холост, наблюдается три года, диагноз – язвенная болезнь желудка, проживает в этом же доме, квартира шестьдесят четыре. Она сейчас пустая, в случае необходимости обеспечим тыл.

– Три года я не потяну, – признался я. – Год. Максимум год.

– Хорошо.

Я посмотрел на Ольгу, она на меня – своим немигающим птичьим взглядом, в которым все же было что-то от той грязной аристократичной женщины, пившей коньяк у меня на кухне.

– Удачи, – пожелала Ольга. – Попытайся снизить воронку. Хотя бы десяток метров… тогда я рискну.

Птица взлетела, и мгновенно ушла в сумрак, куда-то в самые глубокие слои.

Вздохнув, я пошел к подъезду.

Хобот вихря заколебался, пытаясь коснуться меня. Я протянул навстречу ладони, сложив их в Ксамади, знаке отрицания.

Вихрь дрогнул и откатился. Без страха, скорее принимая правила игры. При таких размерах рвущееся инферно уже должно обрести разум, стать не тупой самонаводящейся ракетой, а скорее свирепым и опытным камикадзе. Смешно звучит – опытный камикадзе, но в отношении Тьмы этот термин оправдан. Вломившись в человеческий мир, вихрь инферно обречен погибнуть, но это не более, чем гибель одной осы из огромного роя.

– Твой час еще не настал, – сказал я. Инферно все равно не ответит, но мне хотелось это сказать.

Я прошел мимо черенка.

Вихрь казался сделанным из иссиня-черного стекла, обретшего резиновую гибкость. Внешняя поверхность его была почти неподвижна, а вот в глубине, где темная синева переходила в непроглядную тьму, угадывалось бешенное вращение.

Может быть я и не прав. Может быть, час как раз-таки настал…

Подъезд оказался даже без кодового замка, точнее – замок был, но разломанный и выпотрошенный. Нормально. Маленький привет от Тьмы.

Я уже разучился обращать внимание на ее мелкие пятнышки, замечать надписи и следы грязных подошв на стенах, битые лампочки и загаженные лифты.

Но сейчас я был на взводе.

Узнавать адрес нужды не было. Я чувствовал девушку, – вряд ли стоит отказывать ей в праве называться девушкой на основании замужества, это, скорее, категория возраста, – я знал, куда идти, я уже видел ее квартиру, точнее не видел, а воспринимал всю целиком.

Единственное, чего я не понимал – как мне убирать эту проклятую воронку…

Я остановился перед дверью, обычной, не стальной, что очень странно на первом этаже, да еще с выломанным в подъезде замком. Глубоко вздохнул, и позвонил. Одиннадцать. Поздновато, конечно.

Послышались шаги. Никакой звукоизоляции…

Глава 7

Она открыла дверь сразу.

Никакого вопроса, и в глазок не посмотрела, и цепочку не накинула. Это в Москве! Ночью! Одна в квартире! Вихрь пожирал последние остатки ее осторожности, той самой, что позволила девушке продержаться несколько дней.

Вот так обычно они и погибают, люди, на которых наложено проклятие…

А внешне Светлана пока оставалась нормальной.

Разве что тени под глазами, но мало ли, как она ночь провела.

И одета… юбка, нарядная кофточка, туфельки, словно ждала кого-то, или почти собралась уходить.

– Добрый вечер, Светлана, – сказал я, уже замечая в глазах намек на узнавание. Конечно, она смутно запомнила меня со вчерашнего дня.

И этот миг, когда она уже поняла, что мы знакомы, но еще не вспомнила, как, надо было использовать.

Я потянулся сквозь сумрак. Бережно, потому что вихрь как приклеенный висел над головой девушки, и реакция могла последовать в любую секунду. Бережно, потому что мне не хотелось обманывать.

Даже желая ей только добра.

Это интересно и смешно только в первый раз.

Потому, что если интересно будет и дальше, тебе не место в Ночном Дозоре.

Одно дело – менять моральные императивы, причем всегда в сторону добра.

Другое – вмешиваться в память. Это неизбежно, это приходится делать, это часть Договора, и сам процесс нашего входа-выхода в сумрак вызывает у окружающих секундную амнезию.

Но если однажды ты получишь удовольствие от игры с чужой памятью – тебе пора уходить.

– Добрый вечер, Антон, – ее голос слегка поплыл, когда я заставил ее вспомнить то, чего никогда не было. – У тебя что-то стряслось?

Я, кисло улыбнувшись, похлопал себя по животу.

В памяти Светланы сейчас бушевал ураган. Не такой я мастер, чтобы наложить ей сконструированную ложную память. К счастью, тут можно было дать лишь два-три намека, а дальше она обманывала себя сама. Она собирала мой образ из какого-то давнего знакомого, с которым мы были похожи внешне, другого, еще более давнего и недолгого, но симпатичного ей характером, из двух десятков пациентов моего возраста, из каких-то соседей по дому.

Я лишь легонько подталкивал процесс, подводя Светлану к целостному образу. Хороший человек… неврастеник… и впрямь часто болеет… слегка флиртует, но только слегка – очень неуверен в себе… живет в соседнем подъезде.

– Боли? – она чуть собралась. Действительно, хороший врач.