Алексей Зубко - Специальный агент преисподней

• Название: Специальный агент преисподней
• Автор: Алексей Зубко
• Издательство: Издательство Альфа-книга
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2004
• ISBN: 5-93556-341-X

Не такой встречи ждал отправленный в былинную Русь специальный агент преисподней… Едва он ступил на землю – Змей Горыныч как снег на голову свалился, в том смысле, что неожиданно, поскольку белым и пушистым его не назовешь. Очнулся агент – помятый и израненный, ничего не помнит и вдобавок почему-то начинает называть себя Бармалеем… И ждут его подвиги великие богатырские!И уж точно не надеялся на такой результат Владыка ада. Но Сатана замышляет, Судьба предполагает, а наши герои умудряются поставить все с ног на голову. А уж герои подобрались

---

– Не знаю.

– Почему он… Суккуба, что здесь происходит?!

– Зачем кричишь? – пожурил его Сварог.

– Так это… – Сатана пожал плечами, переступая с ноги на ногу. Видимо, неслабо припекает пятки освященная земля.

– Как смели вы осквернять своим присутствием храм божий?! – гневно воскликнул Георгий Победоносец, бесшумно спустившись с небес.

Обстановка накалилась до невозможности – хватит искры, чтобы разметать весь этот город по щепочке.

И тут, заливая пространство счастливым лаем, в храм ворвался щенок кавказской овчарки. Первым делом он сбил меня с ног и облобызал в нос, а потом пошел делиться своей радостью со всеми присутствующими, невзирая на лица и рыла. Оставляя на них липкие следы языка.

Увлекшись партерной борьбой, все как-то пропустили момент появления Господа.

А когда узрели, ошеломленно замолкли.

– Истинно дети малые. Побаловали, и будет.

– Вразуми, Господи! – падая на колени, взмолился отец Дормидонт.- Где истинный свет?

– В сердце.

– Но сердце хочет простить их.

– Так прости.

– Но…

– Нам пора,- сказал Сварог.- Но ответь мне на один вопрос: зачем вера в тебя приходит в потоках крови?

И ответил Господь вопросом на вопрос;

– А вашей воли люди сильно слушаются? – И сам дал ответ: – Не думаю. Скорее, наоборот, они изменяют нас, трактуют нашу волю, как нужно им… Нам же

остается любить их.

– Пошли, сестра.- Ангел-истребитель положил руку на плечо Ливии.

– Я хочу остаться с ним.

– Любимая,- прижав ее к сердцу, прошептал я.

– Но он не может пойти с нами!

– Значит, я пойду с ним.

– Даже в ад? – ядовито усмехнулся Сатана, выглянув из ниши, в которой скрывался от Господнего сияния.

– Пойду!

– Нет! – в один голос воскликнули1' ангелы и я.

– Я в своем праве,- заявил Сатана.- Она идет со мной добровольно. Ответом послужило молчание.

– Пошли же,- раскрыв портал, пригласил он.- Возлюбленная моего лучшего помощника – желанная госпожа в моем дворце.

Ливия сжала распятие и решительно сделала шаг в жадную пасть портала.

Она исчезла, лишь крестик, упав на землю, заискрил, словно новогодний бенгальский огонь. Следом заструился маркиз Амон. Остановив меня движением руки, Сатана мерзко оскалился мне в лицо:

– Тебе туда отныне хода нет.

И исчез. Оставив на полу черные отпечатки горелой резины.

ГЛАВА 24

Сведенные вместе самой судьбой

Этого позора мне не пережить…

Заявил червяк, извиваясь на крючке,

и бросился с моста в воду

– Стой! -. Рывком бросаю тело в свертывающийся портал.

Поздно.

Пролетаю сквозь опадающие на пол ледяные искры.

Вставшая на моем пути стена останавливает стремительный полет.

Подвывая, словно раненый зверь, и размазывая по подбородку кровь из прокушенной губы, поворачиваюсь, становлюсь на колени и, подняв обжигающе горячий крестик Ливии, молю богов:

– Верните ее мне.

Но вершители судеб молчат.

Печально смотрит Господь.

Теребит бороду Сварог, опустив глаза долу.

– Дедушка,- просительно берет его за руку Леля.

– Бессилен я,- признается он, не поднимая глаз.

– Может, собрать воинство? – спросил Георгий Победоносец, глядя на Создателя.- Покарать врага?

– Нет. Она пошла добровольно. Таков ее выбор. А мы не можем сейчас начинать глобальное сражение с силами тьмы. Это обречет мир на смерть. Миллиарды безвинно убиенных – это слишком большая цена.- Он поворачивается ко мне. – Смирись. И прощай. Но на прощание- запомни: что бы ты ни решил, мое благословение с тобой.

И ушел, так же незаметно; как и появился.

Следом за ним удалились Георгий Победоносец и группа из трех оперативников.

Оставшийся ангел-истребитель, задумчиво повертев в руках меч, сунул его в ножны и, взяв под локоть отца-настоятеля, удалился в исповедальню.

– Мне пора,- сообщил Сварог.- Будем ждать, внучок.

И вышел из храма.

Леля опустилась возле меня на колени и, обняв за шею, в голос разревелась.

С другого бока пристроилась Ламиира, гладя меня по голове и посапывая.

Лохматый щенок, недоуменно переводя взгляд с одного мокрого лица на другое, задрал голову и жалобно заскулил, в силу своей собачьей солидарности изливая сводам храма печаль и тоску.

Вся вина за случившееся лежит исключительно на мне. Но кто мог предположить подобный исход моего явления в храм? Я ожидал разверзшейся под ногами земли, испепеляющего пламени, ковша освященной воды в лицо и даже брезгливого взгляда девушки-ангела, которую посмел полюбить, но… в очередной раз жизнь доказала мне, что способна нанести удар, который я и вообразить не мог.

Вопроса о том, что делать дальше, в моей голове не возникло. Если никто не может мне помочь – я попытаюсь сделать все сам. Страшит не безнадежность намерений, ужасает мысль о том, что Ливия в аду.

– Ну ладно.- Утерев ладонью глаза, я решительно встал.- Мне пора.

– Ур? – насторожился овчар.

– Я с тобой,- твердо заявила Леля.

– Я тоже,- сказала, поднимаясь, Ламиира.- А куда?

– В ад.

– Даже как-то не хочется говорить, что там тебе самое место,- заметил ангел-истребитель,, подойдя ко мне и демонстрируя пустые ладони.

– Не переживай, мы сейчас покинем стены храма,- сказала блондинка, вышедшая из пены морской. По крайней мере так утверждают древнегреческие очевидцы ее появления на свет.

– Что ты собираешься делать в аду? – поинтересовался ангел.- И кстати, меня зовут Эй.

– Меня тоже так иногда зовут.

– Это имя.

– И что дальше? – не очень любезно поинтересовался я, все же не забывая, на чьей территории нахожусь.

– Как мне тебя звать: Амуром или Лелем, Асмодеем или Бармалеем?

– Что в имени тебе моем? – философски заметил я.

– Ровным счетом ничего, но нужно же как-то обращаться к тебе?

– Не нужно. Мы уже идем.- Повернувшись, я иду прочь из храма.

– Постой.-Ангел-истребитель по имени Эй кладет мне руку на плечо, пытаясь остановить.

– Убери руку! – едва сдерживаясь, рычу я.

– Не… Извини. Позволь мне следовать с тобой.

– В ад?

– Туда и обратно.

– Нет.

– Боишься удара в спину? Или считаешь, что сам справишься с Нечистым?

– Я иду не сражаться с Сатаной,- возразил я.

– Просить милости?! – сердито восклицает Эй, схватившись за рукоять меча.

Ламиира вздохнула. Уж ей-то известно, что в аду милость понятие абстрактное, а слово употребляется как ругательство…

– Сам-то ты понимаешь, о чем говоришь?

– Тогда что ты там делать собираешься?

– Уж точно не задерживаться.

– Это как?

– По большей части бегом.

– А… Марш-бросок в тыл врага. Так как называть тебя?

– А кто решил, что ты со мной пойдешь?

– Я. Так как?

– Зови Лелем,- решил я. Нужно же уважать собственные корни.- Только отныне, раз уж ты сам напросился под мое командование…

– … сам ведь напросился, и все решения принимаю я.

– Повиноваться мерзкому демону?!

От возмущения ангел покрылся пятнами, перья на его крыльях встали дыбом, а сияющий нимб начал сбоить, словно передавая морзянкой зашифрованные сообщения.

– Беспрекословно,- поддержала меня Леля.- Раз уж я прислушиваюсь к его советам…

– Когда такое было? – удивилась Ламиира.

Буду называть ее так: она, кажется, и сама привыкла к этому имени. Простенько и со вкусом. Прежнее-то слишком знаменито, и любой, услышав его, начнет сравнивать оригинал с музейными попытками отобразить ее красоту. Не хочу обижать людей искусства, но это сравнение закончится не в пользу последних. И хотя она сильно изменилась за прошедшие века, так что даже я, ее тогдашний неизменный спутник, не признал в суккубе Ламиире богиню любви и красоты Афродиту, но осталась все такой же вечно юной и прелестной.

– Решишь следовать за мной,- говорю я Эю, надеясь, что он примет единственно верное решение и вернется в свой рай,- мы будем в трактире, нужно же подкрепиться перед дальней дорогой.

На ступенях я столкнулся с благородным идальго Дон Кихотом, восседающим на пепельно-сером жеребце. Он приветственно отсалютовал мне древком копья, замерев неподвижно в позе бронзового всадника. Потрясающая монументальность – хоть тотчас на пьедестал, символом рыцарства. Не доводись мне сиживать на этих доспехах, вовек не признал бы в богатыре, чья броня сияет в солнечных лучах, субтильного романтика и воспевателя женской красоты.

– А где Добрыня Никитич?

– Твоего рогатого скакуна караулит.

– Зачем?

– Не место ему в храме божьем.

– Правильно,- согласился я.- Непотребство выйдет.

– Вот и мы так рассудили, только поди козлу твоему это разъясни.

– Он олень,- машинально поправил я.

– Я и говорю, языка человеческого не понимает, знай зубы скалит да рогами трясет.

– И где они?

– Так на нем растут…

– Олень и Добрыня,- уточнила Ламиира.