Анатолий Агарков - Семь дней Создателя

• Название: Семь дней Создателя
• Автор: Анатолий Агарков
• Жанр: Фэнтези

---

Ночь растаяла и стекла в ложбины. Утро пришло в сельву, и ударил колокол — в ту же минуту тропический лес заверещал, заухал, заахал, наполнился птичьим гомоном.

Моя миссия исполнена — всем прозрачным женщинам был дан шанс на зачатие. Наверное, они удалились. Но старейшина (вожак? лидер? президент?) оставался со мной.

Я искупался, прилёг на песок и попросил:

— Расскажите о своём народе.

Представитель стаи суперменов (и менш), нагишом кочующих по сельве, сказал:

— Вы верите в Бога и бессмертие души ибо плоть смертна. А нам не нужна вера — мы сами создали себя, и наше Божество в нас и вокруг нас.

— Мне больше по душе теория эволюционного развития жизни на Земле, и согласно ей любопытствую, как стать прозрачным?

— Исключительно силою внушения. Ваши далёкие предки придумали каменный топор, чтобы защитить себя от хищников, а мои — более миролюбивые — прятались от опасности, сливаясь цветом кожи с окружающей средой. Финал эволюции — прозрачность тела. Как и отсутствие запаха, теплоизлучения — мы не досягаемы естественным врагам.

— Ну, может быть. А как насчёт проблем голода?

— Она надумана, пришелец. И для вас тоже, поверь. Организму вполне хватает того объёма энергии и питательных веществ, которые поглощаются кожей из окружающей среды. Мы это поняли, когда перестали бегать от хищников и за добычей. Конечно, наш образ жизни покажется вам слишком пассивным. Вам с вашей суетой и заботами необходима энергетическая пища и активное питание, но болезни, которые они приносят в организм, расшатывают ваше здоровье и сокращают срок жизни.

— Бьюсь об заклад, ваши девушки сейчас карабкаются на пальмы за бананами, чтобы восполнить потраченный энергетический запас.

Он усмехнулся, мой прозрачный собеседник. Вот как я узнал, что он оценил мою шутку — общаемся-то телепатически? Удивительные создания. А, по сути — лоботрясы. Ни жилья себе строить нормального не хотят, ни пищей запастись. Хотя, ради бессмертия и я готов отказаться от котлет с макаронами.

— Расскажите о вашем бессмертии.

— Ну, это в теории: практически мы уязвимы перед насильственной смертью. Наше долголетие от замедленного, практически несуществующего обмена веществ. Он нам ни к чему в обычном образе и привычной среде обитания. Только в исключительных случаях, когда требуются дополнительное напряжение сил, энергетические затраты, мы восполняем их приёмом пищи — как это принято и среди вас — вот тогда включается механизм обмена веществ, унаследованный от наших с вами общих предков. Мы можем останавливать работу сердца: нет обмена веществ — не нужны и кровотоки.

— Постой, постой. А, девушки? Я чувствовал их пульс.

— Это скорее от волнения.

Ну, что ж приятно — комплимент как ни как.

Я Билли:

— Ты что-нибудь понял?

— А у тебя с чем сложности? Не воспринимается, не осмысливается?

— На слух — сказка. Я о другом: раз уж существуем параллельно, не можем ли мы в каких-то вопросах пересекаться? В порядке взаимообмена — они нам свои способности, мы им свои возможности.

— Есть над чем подумать. Только учти: между вами и прозрачными людьми в некоторых аспектах буквально пропасть. У них нет ни зависти, ни злости, ни тяги к власти или злату-серебру. В нашем мире таких придурков и в помине нет.

— Как нет, а с кем ты милую сейчас ведёшь беседу? Впрочем, с тобою мы ещё успеем покалякать, а вот человек, поди, торопится.

Прозрачному:

— Скажите, уважаемый, вы считаете себя совершенной расой, а мы для вас примитивны? Да и, кстати, как к вам обращаться — у вас есть имя?

— Мы не склонны к сравнениям и выводам — у каждого народа своя миссия на Земле, своя культура. К примеру, у нас нет собственных имён. Чтобы передать собеседнику информацию о третьем лице, мы просто мысленно создаём образ и бываем поняты.

— Кстати, одно дело прикосновения, другое — когда видишь. Не могли бы, уважаемый, нарисовать портреты моих возлюбленных, будущих мамаш.

И прозрачный не заставил себя долго упрашивать. Будто из памяти всплывая, стали возникать образы нагих девиц. В принципе они были все на одно лицо, как мои Никуши, и сложены одинаково, но едва уловимые различия всё-таки можно найти, если внимательнее приглядеться — у кого-то волосы не так уложены, одна улыбаются губами, другая глазами….

Видения пропали разом, не закончив панораму. Думаю, это тактичность прозрачного. Раньше, чем я, он почувствовал пробуждающееся во мне желание от вида нагих девиц, и прервал сеанс. Да и правильно.

Разговор принял другое направление.

— Учёные предсказывают: в конце концов, остынет солнце, остынет Земля, и в погоне за энергией человечество устремится в космическое пространство. Что с вами станется?

— Приспособимся к новым условиям.

— Но ведь уже сейчас вы привязаны к экватору — средние полосы, а уж заполярье тем более, вам заказаны.

— Отнюдь. И тропики имеют большой элемент дискомфортности, но мы освоились. В сельве меньше вероятность встречи с людьми вашей цивилизации.

— Скоро тропические леса вырубят, и вам негде будет ютиться.

— Что-нибудь придумаем, мы привыкли решать проблемы по мере их возникновения: наперёд загадывать — дело неблагодарное.

— Я уже придумал. Куплю для вас тропический остров, куда не посмеет ступить нога постороннего человека — живите в своё удовольствие.

— Спасибо, пришелец. Нам нечем тебя отблагодарить.

— Это не меценатство. Я проникнут заботой о своём будущем потомстве. Если эксперимент удастся, ребятишки, от меня рождённые, должны быть защищены. Ведь неизвестно, какими они явятся на свет — может, с вашими наследственными чертами, может, с моими.

— Разумно.

На этом мы расстались, договорившись встретиться.

— Как я тебе? — спросил Билли.

— Выше всяких похвал.

— Ну, тогда бы ещё денёчек роздыха.

…. Приснился сон. Никушки нежатся на солнечной полянке среди благоухающих тропических цветов. Кожа нагих тел отливает изумрудной раскраской.

— Господи, кто вас зелёнкой измазал?

Пристроился рядом, погладил восхитительное бедро Доминики (Вероники?), коснулся губами груди.

Меня отстранили.

— Алекс, ну что ты вытворяешь — ведь мы растения. Смотри, как хорошо нежиться на солнышке. Приляг, замри, наслаждайся….

— Очнись, Создатель, твои женщины в опасности.

— А? Что? Это ты, Билли? Что случилось?

Безлунная тропическая ночь. Кругом тьма тьмущая — звёзды перемигнулись в зеркале воды и не хотят светить.

— На фазенде переполох. Я слышу их переговоры. Девушки убежали в сельву. Это может быть смертельно опасно. Поторопись, Создатель….

Я взялся за мачете:

— Куда идём?

— У них нет заложниц — думаю, нет более смысла миндальничать с этим отрепьем. Вызываю вертолёт из Боготы, берём штурмом фазенду, а там видно будет.

Часа через три утробный рокот водопада порвал на куски грохот вертолёта. Луч прожектора осветил спускаемую к земле лестницу из стального троса.

Это был комиссар Интерпола с командой спецназа. Ничего, бравые ребята — вооружены, забронированы и фейсы размалёвать успели. Летим брать Додди.

Комиссар:

— Признаться, уже похоронил вас: в сельве нет звёзд, а тут голос в мобильник. Да разве можно с Додди в одиночку? Что за донкихотство?

Рад был снова оказаться в компании нормальных людей. Расчувствовался, приобнял комиссара.

— Ну-ну…. - он отечески похлопал меня по плечу.

Спецназовцы знали своё дело и экипированы были для подобной операции. Прыгали со стапятидесятиметровой высоты на резиновых растяжках, от которых избавлялись у самой земли. Палить из автоматов начинали ещё в воздухе. Скорее для острастки, потому как активно никто не сопротивлялся. Когда пилот, присмотрев площадку, посадил машину, фазенда была в наших руках. Комиссар затеял допрос пленных.

Вот что они рассказали. Додди приглянулись белые женщины, похожие, как две капли росы. Заманить их в сельву старой картой с якобы зарытым индейским кладом не составило труда. Захватили, увезли на фазенду, где поиздевался над ними всласть одуревший от преступных денег мафиози. Думал, всё ему дозволено — стоит пожелать. Да не тут-то было. Никуши выждали удобную минуту и проломили череп толстобрюху-насильнику. Бросились в бега. В погоню за ними отправились четверо охранников.

С комиссаром спустились в подвал, где в морозильной камере на заиндевелом полу лежала голая туша любвеобильного наркобарона. Не удержался и пнул его. Сволочь! Мёртвого бы в петлю сунул.

С наступлением рассвета комиссар организовал поиски беглянок и их преследователей. Часть людей отправил по следам, часть оставил на фазенде. Мне предложил место в вертолёте и поиски с воздуха.

Я к Билли:

— Что посоветуешь?

— Вооружись трофейной мобилой, перетряси телефонные номера.