Евгения Шалимова - Армский клон

• Название: Армский клон
• Автор: Евгения Шалимова
• Жанр: Научная Фантастика

Любите ли вы импрессионизм, господа? Это чудное течение в живописи, когда художник скорее говорит о настроениях, погоде, видениях, чем о реальных фактах или событиях. Оно как нельзя более подходит к ощущениям сегодняшнего дня. Потому хотелось бы в том же стиле строить своё повествование. Читатель наш досыта насладился детективами "всех времён и народов", тем более, что последнее время появилось множество очень слабых, примитивных, нередко даже безграмотных произведений. Хочется найти единомышленников, которых тоже интересовали бы вопросы, поставленные в повести, написанной зачастую в любимом импрессионистском стиле.

Очень верится в вашу снисходительность, господа.

---

Глава 4.

Константин с ума сходил от неразделённой любви. Точней, Он так думал, хотя тёплые отношения с самым дорогим на Земле Человеком всегда радовали его, утешали, помогали не приставить к виску дуло пистолета, как уже несколько раз Он пытался сделать, вернее, делал, но почему-то не доводил до конца…Несчастному Влюблённому было ясно, никогда — ни за что! — самая желанная Женщина на свете не станет физически близкой с ним. Да Он уже давно не мечтал об этом. В конце концов, тысячи Мужчин любили одну, а близки были с другой, это давно всем известно. Что делать, так устроена Жизнь…Но быть постоянно рядом, видеть. свою Возлюбленную каждую минуту, прикоснуться хотя бы изредка к руке, сидеть рядом в театре, вдыхая запах любимого Существа — что может быть лучше в этом мире? Константин снова и снова начинал строить планы того, как добиться приезда Любимой Женщины в этот Богом забытом уголок матушки Земли…

Даше казалось, она спит. Просто не может быть в нормальной человеческой жизни таких ужасов, о которых она теперь слушала, что называется, в трезвом уме и свежей памяти…

— Я украинка… Так получилось, судьба забросила сюда, на Урал, — средних лет красивая, изящная женщина чем-то неуловимо напоминала на смерть обиженного ребёнка. — Мы жили в бараке, сначала нам обещали дать жильё через месяц, потом через год, а после — вообще забыли о существовании маленькой семьи, где молодой муж пропадал на работе, а жена вела хозяйство, растила крохотную дочку и по вечерам, очень поздно, когда все уснут, мыла подъезды в соседних домах, чтобы хоть как-то поддержать семейный бюджет…А потом муж разбился. Он был лётчиком — испытателем…И тогда уже никто больше не вспоминал, что у него остались дочурка и жена…

— И как вы очутились здесь, в этой Богом забытой глубинке? — Даша не смела глаза поднять на Рассказчицу, точно сама была виновата в страшных обстоятельствах чужой жизни.

— Судьба, видно, пожалела нас. Помните крушение самолёта? Прямо на нас рухнул, на бараки полуразрушенные. Правда, никто не пострадал, все были далеко от дома — разгар рабочего дня…Вот нам и дали…коммуналку… Я в трёхкомнатной квартире живу теперь, с двумя семьями в соседях…

— Как?! Ведь по Закону давным-давно запретили селить людей в коммуналки!

— А кто их, Законы эти, у нас в России соблюдает? — горестно махнув рукой, Мученица повернулась, чтоб уйти.

— Постойте! Я все равно помогу Вам! — Даша чуть не кричала, сердце, казалось, сейчас разорвётся от невыносимой боли. — Скажите, сколько лет Вашей дочке.

— Её давно уже нет на свете. Бог прибрал, пожалел нас обеих. В бараке со всех углов дуло, вода в ведре замерзала, иней под потолком стоял всю зиму, как ни топи…Ребёнку не под силу выжить в таких условиях…

— Так что же Вы не требовали жилья?!

— Ещё как требовала! Да что толку. Сами знаете, где живём. Никому нет дела до народа, когда его так много…Подумаешь, миллион умрёт. Одним больше, одним меньше…Ещё сто тридцать девять останется…

— Миллионов?

— Ну да.

— Послушайте, надо выстроить продуманную линию поведения — пусть хотя бы сейчас Вам дадут отдельную квартиру! — Даша готова была расплакаться от ощущения беспомощности, безысходности. — Пойдёмте ко мне, здесь ветер сильный, выпьем чаю и сочиним гениальный план!

— Хорошо. Спасибо Вам. Откуда берутся такие сердобольные?

— Всё оттуда же, из России! — с радостью заключила недавняя выпускница Подземного института, где её пять лет учили не сдаваться ни при каких обстоятельствах.

— "Носики-курносики хотят" — как выяснилось, этот "изумительный" монолог уборщицы из элитного клуба звучал ещё в 2006 году, когда Валентина Толкунова была жива. То-то она, бедная, так быстро скончалась Но сейчас! Извините, этот "Серебряный дождь" проститутки Ксении Чак, который быстренько рванул на место "Эха Москвы"…нет, не могу я спокойно говорить об этих подонках…. — Даша чуть не плакала.

Натали решила вести дневник. Случившееся так напугало и поразило её, что советоваться с кем-либо Она просто не решалась, а говорить об этом хотелось. И вот уже Друг-компьютер выслушивает откровения самой таинственной Студентки-выпускницы Подземного института знаменитого города Арм.

— Знаешь, Дневник, перед пансионатом, в котором я остановилась, стоит памятник Горькому. Это огромная фигура писателя, сделанная, видимо, из гранита и покрытая золотистой краской Он такой высокий, что, когда я подошла, намереваясь сесть на скамеечку рядом и положить книги на стол, выяснилось, что моя голова оказалась чуть выше его пояса. Ну, и нормально, подумала я, так и должно быть, Горький точно издалека, из своего давно прошедшего века, надзирает за нашей жизнью и предостерегает неразумных от ошибок…

Прошло несколько дней, я выходила на прогулку постоянно, мазнув взглядом по огромному памятнику, шла в ближайший лес, общалась с ноыми знакомыми и вообще не обращала особого внимания на золотистое сооружение возле входа в пансионат. И вдруг сегодня меня кто-то будто подтолкнул к великому писателю. Я подняла глаза и ахнула: Он не просто глядел на меня, но чуть-чуть улыбался в усы и — главное! — двигался мне навстречу. Очень медленно, но двигался! Я бросила взгляд на гуляющих — никто не смотрел в мою сторону. Мне стало страшно, и в то же время ощущение защищённости охватило, будто родной отец приехал на побывку из своей бесконечной командировки на стрельбища… И я шагнула к нему, представоляешь, Дневник?! В тот же миг волна блаженства окатила меня с ног до головы, всё встало на свои места, фигура Горького по-прежнему была слегка повёрнута к востоку, и к ней уже устремлялась стайка девчушек из местной школы. Они что-то щебетали по поводу его роста и золотистой кожи, а я с ужасом думала, что схожу с ума. Что с этим делать, Дневник?!

Не успела Натали дописать строчку, Кто-то, точно губкой, стёр из её памяти напугавшее девушку происшествие, Она закрыла глаза и провалилась в беспамятство. Через час, очнувшись, Натали и думать не думала о случившемся…

Глава 5.

— Ура! Они нашлись! Олимпия, я своими ушами слышала Шендеровича! Ура! Мы победили! Олимпия, проснись, милая! Они нашлись! И Макаревич пел про тех, кто не струсил! И твой нелюбимый голубой со своей напарницей такое выдавали! А потом сказали, что это запись калоши где-то 2004 или пятого года! Ура! Мы победили!

Даша прыгала на постели совсем, как некогда Олимпия, а подружка, еле-еле раскрыв глаза, изумлённо взирала на скачущую.

Она снова ощущала редчайшее изумление: никогда ничего подобного с ней не происходило. Надо сказать, соседи вообще нередко Её изумляли: то не откроют дверь, хотя, как слышно через стенку, явно были дома, то подглядывают в глазок, а Она засекает их в самый критический момент, то ругают малышей за то, что они общаются с ней, потомственным педагогом, за которым хвостиком ходят всю жизнь не только малыши, но и вполне взрослые дяди-тёти из 10–11 классов…

На этот раз Женщина обнаружила возле своих дверей какие-то лохмотья и тут же вспомнила, что подобный хлам вдруг время от времени вылезал из-под дивана, хотя за два месяца никак не могло его так много скопиться — кроме неё никто не спал в этой квартире, а уж Она вовсе не бьётся усердно на своём лежбище — давно прошли те пылкие времена….

А ещё Госпожа вдруг осознала: давно уже никто к ней не приходит…Ну, да, домофон не работает, Люди думают, что Она на работе…Так почему же Хозяйка не платит за квартиру, за услуги по подъезду, за газ и электричество? Внешне Та производит вполне приятное впечатление — правда, до тех пор, пока разговор не касается лично её интересов.

Даша шла в банк. Он, казалось, был расположен совсем рядом: пять — десять минут ходьбы. Но весь микрорайон заливали такие лужи, что в кроссовках перейти их было просто невозможно, а на руках переносить девушку почему-то никто не спешил, хотя она была необычайно хороша и знала это, потому в Подземном институте никогда не отказывалась от подобной чести, тем более, что там это считалось вполне приемлемым способом ухаживания или просто знаком уважения, внимания.

В этот раз через дорогу, где ходят машины, Даше удалось перебраться прыжками и затяжными " сбрасываниями" собственного тела в обнаруженные более-менее неглубокие ямки и сравнительно чистые пятачки асфальта. Устав от борьбы с половодьем, Страдалица решила обратиться к двум Дамам, оживленно болтающим по дороге домой с работы, судя по времени — было около шести часов вечера.

— Скажите, пожалуйста, кому жаловаться на это море разливанное? — обратилась она к идущим навстречу, — по-моему, вы всё знаете!

Даша смотрела приветливо, в глазах плескалась добрая усмешка, и женщины охотно вступили в диалог. Быстро выяснилось, что живут они в одном доме, и Девушку тут же пригласили принять участие в, мягко говоря, травле некой Ирины, которая успела за год столько мерзостей организовать, что ни один нормальный человек больше терпеть это не намерен… Даше не сумела отказаться, но про себя решила, что эта КАМПАНИЯ — не для неё. Правда, забегая вперёд, можно сказать, что до отъезда к ней никто так и не обратился, справедливо полагая, что раз Человек собирается уехать, от него не будет много толку…