Валентин Юрьев - Отбросы

• Название: Отбросы
• Автор: Валентин Юрьев
• Жанр: Научная Фантастика

---

Сегодня, я смотрю, по случаю поломки уже крутят баталии из звёздных войн, не про любовь, знаете ли, и не про шпионов, вряд ли это случайно, новость о чужом корабле, несмотря на секретность, уже, по-видимому, просочилась по станции и отразилась на наших дежурных ведущих в телестудии и со злостью опять осознаю, что многие наши планы полетели к чертям.

Народ потихоньку набивается, многих я очень люблю, почти как родных, слава богу, здесь не армия с её жестким церемониалом, с кем-то за руку, кого-то полуобнимая, а с кем-то и в щёчку, хорошо, что побрился, умничка я какой! А вон, наконец, промелькнула бегемотичья задница нашей кормилицы, привет, Джилли, don't cry!

Здесь уютнее, чем везде на станции, висят какие-то лианы, обалдевшие от отсутствия тяжести и принимающие невероятные формы, а за них очень удобно цепляться, как Тарзану в джунглях. И освещение помягче и картины на стенах.

После военных из громоздкого цилиндра шахты для запуска баллистической ракеты кое-как удалили сплошное железо, а уже при мне повесили пластиковую драпировку. Пришлось повоевать с начальством и потрудиться.

Не ковры, конечно, зато стало гораздо приятнее, а уж особенно, когда включили большой экран, на котором изображались и кино, и панорамы пейзажа и наши новости.

Свободные граждане влетают, вращаясь телом в разных плоскостях, тут верх и низ — понятия весьма условные, но сориентировавшись по лианам и фигурам, занимают места, здороваются, получают свой паёк и присасываются к завтраку, скашивая глаза на экран, на котором сейчас страшные пауки высасывают кишки из космонавта, ломая ему кости мохнатыми лапами

Любопытно, может быть для паука космонавт — такая же дрянь, как для нас это непечёное месиво и он предпочел бы сладкую гигантскую муху со своей планеты, так нет же, гад, жуй консервы из скафандра, мучайся как мы!

Я не торопясь процеживаю через себя содержимое пакета, напоминающее по вкусу подбродившее сырое тесто, и запиваю густой серой жидкостью из бутылки, которое идентично первому с добавлением несладкого кваса. Но, как гласит старинная туристская мудрость "Все полезно, что в рот полезло". И не такое кушали!

Помню, как то в горах мы, дежурные, для экономии утреннего времени, чтобы побольше поспать, с вечера сделали бутерброды с сыром. А ночью прошел неплохой ливень, который просочился под крышку котелка, и утром наш завтрак плавал в ледяной воде, а другого уже не предвиделось. Пришлось всем кусать омерзительный хлеб из которого выдавливались в рот потоки воды. Ффу, гадость! Инструктор этого издевательства не выдержал и ушел завтракать к другой группе, в которой была горячая каша. Сейчас бы сюда такой бутерброд…Да и кашу я бы слопал! Эх, мечты!

Плохая еда здесь не впервые и жаловаться на нее некому, потому что все продукты мы делаем сами. Громадная оранжерея, большая лаборатория разведения бактерий и грибов должны были кормить небольшую армию во время атомной войны. Все это натуральное хозяйство передано нашей тюрьме вместе с первоклассным персоналом и оборудованием, да кроме того, с Земли постоянно прибывали новые ученые для работы в уникальных условиях.

Бедолаги не знали, что попав на станцию первый раз, они продавали душу дьяволу и назад уже не возвращались, слишком дорого стоила государствам станция и военные никого не оставляли в покое. Не знаю уж, какие меры были приняты, но люди на станции практически не менялись.

В отпуск — пожалуйста, в строго оговоренные места, куда приезжали и члены семьи, но удрать насовсем было невозможно, все перемещения по планете, все разговоры и даже настроения фиксировались на Земле дублером Спрута, имевшим, естественно, имя "Второй".

Зато была отменная зарплата, интересная, необременительная работа, пятьдесят дней в году — отпуск, бесплатная медицина тут же на борту, разве плохо?

Ну, настоящие-то ученые и без того рвались в это уникальное место наблюдений, они жили бы здесь и без зарплаты. Почему-то, привыкнув немного к своей должности, я стал гордиться нашим Ковчегом, уникальным и гигантским сооружением, и даже тем, что на Земле никто так ничего и узнал о нем.

Разнообразные комиссии и репортерские бригады, посещавшие тюрьмы и освещающие жизнь смертников, ни о чем не догадывались. Ну, может быть даже и догадывались, но не смогли ничего узнать конкретно.

Для этого в пустыне была организована секретная тюрьма, местонахождение которой тщательно скрывалось, хотя по сути она тоже была настоящей.

Комиссию тщательно отсортировывали. Людей ненужных просто не пропускали. Запрещалось брать с собой все виды радиоизлучающих приборов, куда попадали и мобильники и передатчики и, конечно же, спутниковые определители координат, всевозможные маячки и жучки. Их просто уничтожали на месте.

Уставших от долгого переезда людей привозили в закрытых вертолетах ночью, в режиме строжайшей секретности, спускали в гигантскую шахту в закрытых люльках и объясняли, что это и есть особая тюрьма для особых преступников. Им могли показать столовую, место для прогулки, больничный бокс, потому что они были настоящими, даже чью-нибудь камеру с менее опасными жильцами.

А потом начиналось цирковое телевизионное представление с участием звезд мирового злодейства. Главным было показать всему миру, что гуманное правительство действительно не травит убийц ядовитым газом и не давит тяжелым катком тех, кто и впрямь этого заслуживал, а предоставляет им комфортабельные камеры и все условия для пожизненного превращения в прах.

Самих зэков показывали исключительно через объектив видеокамеры, при этом никому и в голову не могло прийти, что источник стоит далеко за пределами земной атмосферы,

Какой уж тут гуманизм, мне неясно, но общественность млела, видя видеосъемку мафиозного вожака в салатовой робе, живого и невредимого и рядом охрану в парадном одеянии. И никакого оружия. Идиллия.

И что с того, что один из них убил десятки детей лично, своими руками, а другой организовал жуткий вертеп, в котором сотнями гибли те же дети от наркотиков, насилья и чьей-то похоти?

Я бы многих здесь сам с удовольствием отправил бы за борт, хоть и понимаю, что это несовременно.

Собственно ради этих встреч с репортерами и общественностью и нужна была летучая тюрьма, не будь этой необходимости, все ее недобровольные жильцы давно бы уже сгнили, а охранники и прочие работали бы по специальности, но на Земле и жили бы как люди.

Понять надувательство было невозможно или очень и очень трудно, тем более, что приезжали, в основном, неспециалисты. А, может, они тоже были "свои"?

Да не в этом дело. Тюрьма была тюрьмой, охрана была бдительна, начальник строг, в столовой пахло едой, а все клиенты оказывались живы и здоровы. Чего же еще.

Закончив свою трапезу, я, прощаясь, оглядываю зал, который мы называем столовая, хотя никаких столов, стульев и даже скамеек в нем, конечно же, нет, есть только девочки, раздатчицы пищи и сборщики пустой тары.

На экране ярко вспыхивая, сгорали космические военные катера, герои с мышцами и героини с бюстами до пупа расстреливали гигантских пауков из автоматиков, а те всё также поедали их, не запивая. Всегда я умилялся наивным картинам звёздных войн, не понимая, как это что-нибудь может гореть в косме?

Как можно мгновенно разогнаться на этих странных прозрачных мыльных пузырях и мгновенно затормозить? Как можно стрелять из автоматов в безвоздушном пространстве? И почему в громадных пауков надо стрелять из автоматиков? Чудаки! И как можно тратить миллионы долларов на съёмку такой чепухи, в реальность которой даже ребёнок не поверит, а без этой веры какое же это кино?

Питание происходит в столовой по строжайшему графику, потому что больше ста человек тут находиться одновременно не смогут. Проспал завтрак, жди обеда! А поел — выкатывайся!

Вот я и выкатываюсь.

Экраны есть в каждой камере, во всех помещениях, где могут находиться люди. Экраны сами по себе необычны. Их вообще-то и нет, трубка с лазерами производит в воздухе объемные голографические изображения, создаваемые управляемыми лазерами разного цвета. Управление, разумеется, любезно выполняет Спрут по радиоканалу.

Раньше экраны были чисто информационными и использовались для обучения и оповещения бравых русских рэйнджеров. Однако, стремление наладить уют свойственно очень многим, даже отпетым преступникам и Спрута очень быстро научили навешивать прекрасные пейзажи, причем каждому он высвечивал то, что ему хотелось, благо, памяти и быстродействия ему хватало.