Джулия Голдинг - Заклятие Химеры

• Название: Заклятие Химеры
• Автор: Джулия Голдинг
• Издательство: Росмэн
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-353-04865-7

День последней битвы настал. Конни приняла вызов Каллерво. Могучий монстр ждет ее, чтобы отомстить за все человечество. Он не останавливается ни перед чем и обрушивает на Конни всю свою силу, принимая различные обличья. Он возвышается над девочкой, пытаясь поработить ее, а вместе с ней и весь мир.

Сможет ли она спастись сама и спасти тайное Общество?

---

— Если он хочет, чтобы ты туда явилась, тем больше оснований для тебя туда не ходить, — твердо сказал Гард. Она пренебрегла броней, забыв о том, что у Гарда сейчас есть доступ к верхним слоям ее разума. — Это не шутка, Универсал. Совет вынес решение по этому поводу. Если ты выступишь против него, если пойдешь этим путем дальше, последует наказание.

— Какое наказание?

— Тебя лишат доступа к читальной комнате Универсалов. Твое обучение прекратится. Тебя даже могут на время исключить из Общества.

Конни невесело рассмеялась:

— Ох, мы ведь это уже проходили, Гард, или у всех такая короткая память?

— Да, — сказал Гард, и его голос был убийственно серьезен, — мы об этом помним. Но тогда ты была оправдана: тебя неправильно обвинили в том, что ты не могла держать под контролем. Но сейчас ты себя контролируешь. Ты уже не маленькая, Конни: ты достаточно взрослая, чтобы нести ответственность за свои действия, если нарушишь правила в этом отношении.

Она не ответила, но на этот раз не забыла поднять свой щит, чтобы он не услышал хор протестующих мыслей, забурливший у нее в голове. Если существует способ одолеть Каллерво, она должна найти его. Она не может жить с его меткой внутри до конца своих дней, боясь, что в любой момент эта пустота поглотит ее. Другим, может, этого и не видно, но эта медленная пытка изматывает ее так же неумолимо, как Каллерво измучил Ги де Шолиака столько лет назад. По правилам Общества или против них, она не собирается прекращать задавать вопросы. А за последствия она ответит, когда таковые наступят.

— Итак, продолжим? — сказал Гард. Он взял ее тетрадь и полистал. — Почему бы нам не изучить «подъемные ворота»? Кажется, это полезное средство защиты.

Конни молча кивнула.

— Тогда начнем, — сказал Гард.

10 Свечи

Осень уже подошла к концу. Листья опадали с деревьев. На улице похолодало, и выпал первый снег. Но Конни была по-прежнему решительно настроена.

— Что скажешь, Конни? — спросила Эвелина, открывая банки с краской посреди пустой комнаты для гостей.

Комнату готовили к ремонту. Она должна была в скором времени превратиться в детскую.

Конни чуть не засмеялась, когда увидела, какую зеленую краску выбрала Эвелина. Она была точно такого же оттенка, что и пустоши по весне, во время буйного цветения трав.

— Очень мило, — сказала она, возвращаясь к своему занятию — обдиранию старых обоев. — А что ты собираешься делать вон с тем? — Она указала на банки с голубой краской, которые купил Мак.

— Их купил Мак, но цвет кажется мне ужасным, — сказала Эвелина, неодобрительно сморщив нос. — Для ребенка не годится.

— Ну, не знаю, — весело сказала Конни, — красивый голубой цвет вроде бы свежий, напоминает о море.

— Но я уверена, что ребенок будет гораздо лучше себя чувствовать среди зелени, напоминающей о траве, — решительно сказала Эвелина, обмакивая кисть в свою краску и давая избытку жидкости стечь обратно в банку.

Конни поняла, что детская скоро превратится для Эвелины и Мака в новое поле семейных битв, если они не помирятся.

— Думаю, он боится, как бы ты не превратила малыша в посредника банши, если сделаешь все по-своему, — сказала Конни как можно тактичнее. — Вот почему он выдал тебе голубую краску.

— А что плохого в том, чтобы быть посредником банши? — резко спросила Эвелина.

— Ничего, — поспешно ответила Конни. — Но он хочет восстановить гармонию. Я бы не удивилась, если бы он попытался взять тебя поплавать с Кракеном, чтобы уравнять шансы.

— Странно, что ты так говоришь. — Эвелина уронила кисть в лоток для краски. — Я отказалась, конечно. Сказала ему, что уже слишком холодно для плавания, не говоря уже о том, чтобы вообще подходить близко к Кракену.

Она, казалось, погрузилась в размышления о Маке и будущем ребенке. Конни показалось, что сейчас хороший момент для того, чтобы предложить компромисс.

— Что ж, кто сказал, что комната должна быть однотонной? — спросила Конни. — Это как-то скучно! Почему бы не покрасить часть комнаты в зеленый, а часть — в голубой? Ты могла бы сделать стену пустоши и морскую стену.

— Знаешь, Конни, думаю, ты права. Но тогда тебе придется мне помочь. У меня от этого цвета начинается морская болезнь. Я буду красить зеленым.

— Договорились.

Они закончили готовить поверхности и начали красить. Конни наслаждалась мерными, успокаивающими движениями кистью вверх-вниз по стене, тем более что Эвелина рядом делала то же самое. Это было скорее похоже на обработку камней вместе с горным гномом.

— Ты что-нибудь знаешь о муже тети Сибиллы? — спросила она, вскоре опять обратившись мыслями к теме, которая занимала ее уже несколько месяцев.

Если Эвелина и была удивлена таким неожиданным началом разговора, то ничем этого не выдала.

— Ой, не так много: он погиб задолго до моего рождения.

— Разве Сибилла не говорила о нем? — не сдавалась Конни, надеясь на то, что Мак и Эвелина не заметят, если она нарисует над своими волнами чайку, чтобы контрабандой протащить в детскую напоминание о Летающих Высоко.

— Говорила, конечно. Она была очень в него влюблена, а ведь они были женаты всего шесть месяцев до его гибели.

— Как он погиб? Она рассказывала?

Эвелина отложила свою кисть.

— Я уже когда-то рассказывала тебе об этом. Его захватил Каллерво.

— Это все, что ты знаешь? — спросила Конни, притворившись, что не замечает подозрительного взгляда тетки.

— Конни, почему ты меня обо все этом расспрашиваешь?

— Я просто хочу знать. Думаю, что это может оказаться важным.

— Насколько важным? — Эвелина не торопилась возвращаться к работе. Она во все глаза смотрела на племянницу.

— Ты ведь знаешь, да? — ответила Конни, положив свою кисть на край банки и вытирая руки о старую рубашку, которую надела по такому случаю.

— Знаю о чем?

— О моем споре с Советом?

То, что Конни так долго старалась скрывать, наконец выплыло само собой.

Эвелина кивнула.

— И ты согласна с ними?

— Я согласна с тем, что ты не должна и думать о том, чтобы бросить вызов Каллерво, но…

— Но? — жадно переспросила Конни.

— Но я не думаю, что следует мешать тебе узнать все, что только можно, о том, как защищаться от него. Тебе уже приходилось сражаться с ним, и, как мне ни больно об этом говорить, вероятно, придется сделать это снова.

Конни почувствовала прилив благодарности к тете. Она жалела, что не поговорила с ней раньше. Ей не следовало забывать о том, что Эвелина первой выступила против решения Совета, когда Конни в прошлом году изгнали из Общества.

— И ты не будешь мне мешать? Не пожалуешься на меня?

Эвелина улыбнулась и снова взялась за кисть.

— Ты что, и правда думаешь, что живешь в доме, где каждый чуть что бежит в Общество трепать языком? Даже если бы я и не была согласна с тем, что ты делаешь, я никогда бы так не поступила. Я бы первым делом собрала твои вещички и отправила бы тебя к родителям. Это уберегло бы тебя от проблем.

Конни улыбнулась:

— Спасибо.

— Более того, я хочу помочь тебе. Я расскажу тебе все, что знаю о Джордже Брюэре, если это окажется полезным.

— Здорово! А что ты знаешь?

Эвелина вытащила из-под своей рабочей блузы пачку старых писем.

— Думаю, мы сегодня можем выкроить время, чтобы это обсудить. Если бы ты сама об этом не заговорила, я бы сделала. Поэтому захватила их с собой для тебя. — Она протянула Конни письма.

— Можно мне их прочитать? — спросила Конни.

— Они ждали этого шестьдесят лет — могут подождать еще чуть-чуть. Нам нужно подготовить комнату. Но ты можешь держать их у себя столько, сколько понадобится.

— Хорошо, — с неохотой сказала Конни, запихивая письма в карман.

Она вернулась к стене. Так, куда ей поместить сирену? Чтобы она летела вместе с чайкой или нарисовать на скале рядом с драконом?

Конни и Эвелина очень увлеклись настенной живописью в детской. К концу дня комната напоминала ни больше ни меньше, чем миниатюрную копию библиотеки в штаб-квартире Общества: изобилие плавающих, летающих и бегающих существ. Эвелина несколько насмешливо отнеслась к морскому пейзажу в исполнении Конни, но вот Маку он сразу понравился.

— А Кракена я оставила тебе, — ответила Конни, вручая ему кисть и банку с черной краской. — Тут есть еще место в центре.

— Правильно! — сказал Мак, закатывая рукава. — Пора увидеть за работой мастера!

— Мастера! — возмутилась Эвелина, жестом указывая на красиво нарисованный хоровод танцующих банши. — Тогда что вот это?

— Работа вдохновенного дилетанта, — с плутоватой ухмылкой ответил Мак.

Конни улизнула наверх. Письма целый день жгли ей карман. Она больше не могла ждать.

Сидя на кровати и рассеянно отколупывая с рук пятнышки краски, Конни вчитывалась в маленькую стопку писем. Большинство писем было сильно потрепанным, как будто по пути из Арктики в Англию они прошли через не одну бурю. От них шел слабый запах древесного дыма. Почерк Джорджа был таким, каким она представляла его себе: твердым и решительным, уверенно прокладывающим путь по бумаге — приковывающим к себе внимание читателя. Но только когда она добралась до последнего письма, отправленного «откуда-то из-за Полярного круга», она обнаружила нечто, что могло оправдать ее вторжение в прошлое.