Хэммонд Иннес - Белый юг

• Название: Белый юг
• Автор: Хэммонд Иннес
• Издательство: Журнал "Вокруг света"
• Жанр: Морские приключения
• Год: 1977

Китобойная плавучая база «Южный Крест» погибает в сжимающихся тисках льдов Антарктики, и 500 человек вынуждены смотреть в лицо смерти. Казалось бы, потеряны все надежды на спасение, когда спасательные суда, вынуждены вернуться на базу. Но, перед тем как китобойные станции на Южной Георгии будут закрыты на зиму, две спасательные шлюпки войдут в порт…

Рисунки Б. Доля

---

— Настал момент, которого мы ждали, — прошептал Хоу, отозвав меня в сторону.

— Если их вести в таком состоянии, — сказал я, — они разграбят все припасы. Четыре человека, пусть они даже едят вволю, все же не уничтожат весь провиант, предназначенный для сорока с лишним человек.

— Это тот случай, которого мы ждали, — настаивал Хоу. Его глубоко запавшие глаза лихорадочно блестели.

— Нет, — отрезал я и стал спускаться по уступу.

У баррикады из смерзшегося снега, обозначающей границу между двумя лагерями, стоял Бономи.

— Мне нужно поговорить с Бландом, — сказал я.

Он приложил палец к губам.

— Сначала мне надо с вами поговорить.

— Что случилось? — спросил я. Говорить с ним у меня не было желания.

— Я твердо убежден: Бланд проявляет беспокойство. Ваксдаль и Келлер начинают догадываться, кто убил Нордаля и протаранил ваше судно. Эрик велел им заткнуться. Один раз даже ударил Келлера. А сейчас сидит мрачный… Думаю, теперь ему не до сладкого сна.

— Это правда, Бономи? — строго спросил я.

— Нечего и говорить об этом, если это неправда. Говорю вам, Бланд все больше боится. Эрик все время надеялся, что айсберг вырвется из пака. Но теперь на этот счет у него уже нет никаких иллюзий. Думаю, Бланд скоро покинет лагерь. Продуктов осталось только на двадцать пять дней, а сокращать рацион он больше не осмелится.

— Идите и скажите ему, что мне нужно с ним поговорить.

Бланд поднялся ко мне по склону, я увидел, что его самоуверенность пропала. Он выглядел сытым, но глаза ввалились.

— Ну? — промолвил он, пытаясь приобрести прежнюю уверенность.

— Люди жалуются на рацион, — сказал я.

— Ну и пусть себе жалуются.

— В вашем-то лагере уж наверняка нет никакого ограничения в еде, — последовал мой упрек.

— А зачем ему быть? — сказал Бланд. — Они ведь сами сделали выбор.

— Люди становятся отчаянными, — предупредил я его. — Если вы не будете осторожны, они нападут на припасы и захватят их. Вы понимаете, что это значит, не так ли, Бланд?

Он нервно провел языком по растрескавшимся губам.

— Я пристрелю каждого, кто попытается на нас напасть. Передайте им это, Крейг. И передайте также, что если им недостает пищи, то это не моя вина.

— Они этому поверят, когда будут знать, что вы сидите на той же норме рациона, что и они, — отвечал я. — На сколько дней осталось припасов? Бономи говорит, только на двадцать пять.

— Черт побери этого ублюдка! — пробормотал Бланд. — Слишком уж много он болтает.

— Это верно, Бланд?

— Верно. Вы будете получать нынешнюю норму рациона еще двадцать пять дней. Все. Можете это передать.

Я быстро подсчитал в уме количество продуктов, которое могут уничтожить четыре человека, не ограниченные рационом, за этот период.

— Для моих людей нужно продовольствие на тридцать дней, три шлюпки и снаряжение для плавания — все это к наступлению ночи, — сказал я.

Бланд вытаращил на меня глаза, и было видно, что мой тон его испугал.

— Осторожнее, Крейг, или совсем прекратится выдача провианта.

— Если то, что я прошу, не будет сложено у этого барьера к восемнадцати ноль-ноль, не отвечаю за последствия. Это ультиматум, — добавил я и ушел.

Я рассказал людям о том, что сделал, и впервые за много дней увидел на лицах улыбки. Голодные люди кучками собирались у снежного барьера. Бланд с беспокойством наблюдал за ними. В нижнем лагере оба его помощника вместе с Бономи занялись перетаскиванием припасов. Бланд с винтовкой в руках нес охрану. Мы разрушили снежный барьер, и шлюпки, снаряжение, провизия были переправлены наверх, в лагерь.

…Миновал конец месяца, и в своем вахтенном журнале я сделал записи для того, чтобы зафиксировать течение времени. Теперь по ночам наступал период темноты, который удлинялся с ощутимой быстротой. За десять дней нам только один раз привелось увидеть проблеск солнца. По моим расчетам, мы находились примерно в 230 милях северо-восточнее того места, где покинули «Валь-4».

Все это время Хоу продолжал тайком работать над своей железкой. Каждый раз, стоило Герде или кому-нибудь из нас войти в палатку, он прятал ее и тихо лежал. Меня очень беспокоила Джуди. Она не разговаривала со мной со дня переправы на уступ. Герда говорила, что иногда, просыпаясь ночью, она слышала, как Джуди плачет и зовет отца.

— Вы должны что-то сделать, — сказала мне однажды Герда. — Если ничего не сделаете, она погибнет.

Я зашел к Джуди в палатку и попытался с нею заговорите. Она молча смотрела на меня огромными глазами и не узнавала.

В этот же день, 8 марта, над лагерем пролетел самолет. Нам нечем было подать сигнал, и с самолета полузасыпанных снегом людей не заметили. Мы свалили в кучу все, что могло гореть, и вели непрерывное наблюдение, взволнованные этим новым проблеском надежды. Двумя днями позже к югу от нас появился еще один самолет. Я поймал его в бинокль, но он был слишком далеко, чтобы мог увидеть наш дым.

Потом пошел дождь со снегом, и мы больше никогда, даже мельком, не видели поисковых самолетов. В лагере потянулись монотонные дни голода, холода, и надежда постепенно гибла.

Однажды среди ночи меня разбудил один из дозорных и сообщил, что мимо него без единого слова прошел Хоу, направляясь в нижний лагерь. Мы обнаружили его на спуске на полпути от лагеря. Хоу тихо стоял, сжимая в руке острую, как копье, железную леерную стойку.

Он позволил мне взять оружие, а когда я вел его назад, плакал. Все равно Хоу ничего не мог бы сделать: внизу я заметил движение и понял, что там поставили часового.

Шторм больше не повторялся. Но продуктов было очень мало, и люди постепенно ослабевали.

Жизнь превратилась в монотонное ожидание конца. Дозорные больше не обыскивали взором небо в поисках самолета; глазами, воспаленными от непрестанного яркого света, они вглядывались в ледяные дали, стараясь уловить хоть что-нибудь, что годилось бы в пищу. Движение айсберга во льдах постепенно замедлялось. Все стало гораздо спокойнее: казалось, над нами медленно воцаряется безмолвие смерти. Вокруг простиралась безжизненная пустыня. Горючее тоже почти подошло к концу. Без горячей пищи мы продержимся недолго.

Я понимал, что пришла пора для последней отчаянной попытки, план которой давно вынашивал. Та же мысль, очевидно, была и у Герды. На следующее утро она пришла ко мне в палатку, и я поразился, как она похудела. С нею был Хоу — тоже кожа да кости под ворохом одежды.

— Дункан, нам пора что-то делать, — сказала Герда. — Нельзя же сидеть тут сложа руки и ждать смерти.

Я кивнул.

— Мы думаем об одном и том же.

— Все, что угодно, только не умирать в бездействии. Скоро я думаю отправиться на поиски отца. — Она немного помедлила, затем продолжала: — Сейчас спокойно. Мы уже могли бы спуститься на лед. «Южный Крест», когда затонул, был от нас, наверное, милях в пятнадцати-двадцати, не больше.

— Да понимаешь ли ты, что нас отнесло почти на двести пятьдесят миль от того места, где затонул «Южный Крест»?

— Йа, йа. Но ведь и они дрейфовали. Возможно, мы их и не найдем, но попытаться нужно.

Спорить было бессмысленно: ясно, что она все уже решила.

— А Хоу? — спросил я.

Ее лицо было бесстрастным. Герда знала, что Хоу не выдержит и ей придется смотреть, как он будет умирать. Но она все-таки не дрогнула. Только тихо сказала:

— Уолтер идет со мной.

— Уолтер, — произнес я, впервые называя его по имени. — Вы же несильны физически. Какая бы ни была у вас сила воли, вы знаете, что погибнете прежде, чем доберетесь до того места, где могут находиться уцелевшие с «Южного Креста». Вы ведь знаете это, не так ли?

Хоу понял ход моих мыслей, медленно кивнул, и в выражении его лица появилась странная покорность.

— Вы считаете, что я должен проститься с Гердой здесь?

— Готовы ли вы пойти, если это даст ей шанс добраться до отца… а всем нам хоть какую-то возможность чуть подольше сохранить себе жизнь?

— Да, — произнес он едва слышно.

Я поднялся и вылез из палатки. Герда вцепилась в меня, как безумная, и умоляла сказать, что я собираюсь делать. Мне кажется, ее пугала мысль, что с нею не будет Хоу. Теперь он стал для нее источником, откуда девушка черпала силы. Я сказал: «Подожди», — и созвал к себе всех, кто еще был в силах выбраться из палаток.

— Вам известно, что пищи осталось на считанные дни? — раздался мой вопрос.

Все утвердительно кивнули.

— Сегодня утром я проверил наши запасы, — продолжал я. — При теперешнем рационе пищи хватит еще на семнадцать дней. Вот и все. После этого конец.

Люди стояли, пораженные услышанным, хотя давно знали о безнадежном положении.

— Герда Петерсен хочет попытаться найти стоянку «Южного Креста», — продолжал я. — Уйти она имеет право, если кто-то пойдет с ней.