Феликс Крес - Страж неприступных гор

• Название: Страж неприступных гор
• Автор: Феликс Крес
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-47837-8

Шернь и Алер — две потусторонние силы, для которых земные царства и их правители всего лишь средство для вечной борьбы друг с другом, — ведут последний, самый жестокий бой ради обладания миром. Единственный из людей, кто способен остановить бойню, — страж законов, бессмертный носитель знаний, замурованный когда-то в одном из подземелий бывшей громбелардской столицы. Но даже он не в силах отвести от мира угрозу гибели, если темные силы первыми успеют предъявить ему символ власти, которым стала не кто иная, как преступная княжна Ридарета, волшебница и убийца.

---

— А знаешь, и для этого тоже. Я, сынок, в самом деле тебя люблю, — неожиданно признался старик, — и чуется мне, что смех смехом, но скоро придет моя пора. Я хотел с тобой вместе походить по морям, что там говорить… Ты мне немного пригодился, а мог пригодиться и больше.

— Для чего я тебе пригодился? — недоверчиво спросил Китар.

— Для того, чтобы — как это говорится? — произвести хорошее впечатление. Слепой, видишь ли, знает, что я стар и мне на все наплевать, чтоб мне сгореть. Он не стал бы со мной разговаривать так, как с тобой. Но ты молод, тебе нужен порт в Ахелии, ты сам говорил. Слепой о том знает — ну, и вот видишь… — Броррок показал на мешочек в руках собеседника, едва не потеряв равновесия, поскольку выпустил канат, за который держался, а качало и впрямь неслабо. — В конце концов он выслушал то, что ты говорил от имени нас обоих. Так что теперь плыви, а при случае повтори ему, что я тебе только что сказал.

Китар внимательнее посмотрел на него.

— Что ты хочешь с ней сделать? С Прекрасной Риди?

Старик возмутился.

— О, посмотрите-ка на него! Я, мальчик мой, потому всегда сумею заработать, что раз уж что-то сказал, значит, сказал. Только надо слушать, что я говорю; кто не слушает, тот сам виноват. Посланники получат то, за что они заплатили. И Слепая Риди тоже. Покажу ей дом в Таланте, и пусть себе режет посланников.

— Но я слышал, что ты собираешься в могилу.

— Ну… не из-за Тюленихи же! — с сожалением сказал Броррок. — Собираюсь, потому что чувствую — мне пора. Но еще не сегодня, мальчик мой, о нет, еще не сегодня… И не из-за Слепой Риди. Видишь ли, Китар, как мне кажется, лучше всего ее прозвали имперские — Говно, прошу прощения. Какая там Прекрасная, какая Тюлениха, какая Слепая Риди? Это всего лишь, мальчик мой, плавающее в воде говно. И даже не его вина, что оно воняет.

Протянув костлявую руку, он похлопал армектанца по плечу.

— Плыви, Китар! Еще увидимся, и наверняка быстрее, сынок, чем ты думаешь. Закончу дело, найду сразу же другое, ну и, сто тысяч шлюх, мне понадобится твой кораблик! То, что я болтаю, пусть тебя не беспокоит; доживешь до ста лет, тоже будешь прощаться с каждым, будто навсегда.

— До ста лет я не доживу.

— Как хочешь. Но не помешает, если скажу, что тебе делать: пока молодой, пей побольше водки, мойся каждый день, с девицами часто не развлекайся, а то мужской силы лишишься, ешь много и жирно, ибо это придает сил. Научись наконец курить трубку; я до сих пор без трубки перед сном не ложусь. Да, и сыпь во все побольше соли, выест всякую дрянь у тебя внутри.

На борту изящной «Колыбели» имелось лишь несколько слабеньких орудий, и единственный прощальный выстрел не наделал много шума. Зато пронзительный звук глиняного свистка, с помощью которого Китар обычно отдавал команде некоторые приказы, был прекрасно слышен. Матросы, ритмично подпевая, сновали у парусов; каравелла полным ходом шла на юго-запад, гладко рассекая носом гребни волн. На «Кашалоте» махали руками и платками, желая удачи дружественному кораблю.

Измученный поездками в шлюпке Броррок не смотрел вслед мчавшемуся словно чайка паруснику. Даже если бы он и хотел, то не смог бы, поскольку в открытых дверях капитанской каюты стояла, опираясь о косяк, Слепая Риди, так что сидевший за столом капитан «Кашалота» мог в лучшем случае видеть ее задницу, на что у него не было никакого желания. Баба на корабле. Неважно, кем она была. Достаточно того, что баба.

Броррок не имел ничего против шлюх. В молодости… хе-хе! Хо-хо! Именно из-за этого ему теперь недоставало мужской силы, насчет чего он доброжелательно предостерег Китара. Но и в старости… хотя в шлюхах он вроде как и не нуждался, они ему ничем не мешали. В порту он мог одолжить денег из собственного кошелька своим парням, прогулявшим все серебро. Он знал, на что оно пошло: сперва на женщин и водку, потом уже на одну только водку, поскольку никто в здравом уме не купит за последние гроши шлюху, когда можно купить выпивку. Но выпивка полагалась морякам по праву, женщины, впрочем, тоже. Лишь бы не на корабле. Хуже того, старый капитан предпочел бы иметь пьяную команду, чем трезвую, но смешанную. Если бы ему пришлось выбирать, он не выбрал бы смешанную команду. К счастью, не приходилось.

За свою долгую и бурную жизнь старый пират — а когда-то садовник — сделал множество ценных наблюдений. Женщины были грязными, ленивыми, неопрятными. И трусливыми, что ему было лишь на пользу. Женщина, имевшая свой дом, своего мужика и стайку детворы, постоянно боялась, что скажут и подумают другие. Она стирала, мыла, убирала, готовила, лишь бы только другие подумали, что она чистая, работящая… Но стоило ей оказаться там, где не приходилось бояться «того, что скажут другие»… Броррок за свою жизнь встречал нескольких «капитанш». Когда-то на плавучем борделе — ибо кораблем его никак нельзя было назвать — ходила Пурпурная Алагера. Теперь эта красотка… Одна другой стоит. Скажешь такой: «Ну ты и смелая, отважная!..» — тогда… хо-хо! Весь день, всю ночь, и опять сначала. Но пусть бы кто попробовал спросить: «А что у тебя тут так грязно, дочка?» Обида! Позор, унижение! Грязь? Ну так это же корабль, военный парусник, не дом! Дома — другое дело, ведь что скажут люди? И мужик сразу же взял бы себе другую бабу, даже уродину, лишь бы только опрятную…

Слепая Риди оделась словно на войну; прищурив один глаз и высоко подняв бровь над другим, Броррок разглядывал кольчужную жилетку поверх толстой зеленой куртки, ниже — мужские штаны, подпоясанные кожаным ремнем, на котором висели двое окованных медью ножен. В одних лежал меч, в других — на взгляд старого пирата — оружие, называвшееся полумечом, а в других краях мечеломом. Оружие это делали как раз из сломанных мечей, формируя новое острие, а одну сторону клинка надрезая квадратными зубьями. Рукоятка оставалась прежней. Это было надежное, короткое — и потому удобное в абордажных схватках — оружие, очень опасное в умелых руках, однако его использование требовало немалой ловкости и силы; полумечи, будучи оружием отчасти временным, всегда были плохо уравновешены, и вся сила удара уходила куда-то в рукоять. Собственно, они годились исключительно для уколов — а также для того, чтобы выбить или даже сломать вражеское оружие.

Броррок не любил Слепую Риди, считая ее грязнулей и блондинкой с каштановыми волосами, но многое знал и вовсе не смеялся над ее полумечом. Его даже не удивило бы, если бы она умела им пользоваться. Собственно, почему бы и нет?

Костюм Тюленихи дополняли кожаные ремешки, стягивавшие запястья и лодыжки. Зато исчезли бесчисленные перстни и браслеты.

Риди крикнула что-то здоровяку, командовавшему пятерыми неприятного вида верзилами, которых она взяла с собой на «Кашалот». Она показала ему что-то рукой — Броррок не понял, что именно. Верзила кивнул и куда-то пошел; сквозь щель между дверным косяком и плечом Риди мало что было видно.

— Иди уж сюда, девочка, не стой в дверях, — ворчливо сказал капитан. — За Китаром мы гнаться не станем.

— Какое мне дело до Китара… Я совсем на другое смотрю.

«Кашалот» еще не снялся с якоря, но послушные командам офицеров матросы уже начали суетиться. Все вокруг блестело чистотой, палуба была отдраена почти до белизны. Если бы ветер сорвал у кого-нибудь платок с головы, потрясенные парни Броррока все сразу бросились бы за ним, убрали и проверили, не пристала ли к доскам палубы нитка.

Пошел дождь, но ветер скорее ослаб, нежели усилился. Броррок уже успел сказать Прекрасной Риди, что у него не ломит кости и буря пройдет стороной — похоже, что он не ошибся. Если бы буря действительно собиралась — она бы уже началась. А тем временем, хотя день и сделался темно-серым, с низкого неба падал лишь теплый летний дождь.

— Вот ведь недотепы! — со злостью сказала Риди. — Вообще, что ли, меня не слушали? Совсем сдурели?

— Гм… кто?

— Мои, на «Гнилом». Уже подняли якорь, но движутся на север… Нужно обойти кругом весь Шерер, чтобы добраться таким образом до Таланты.

Броррок задумался… и вдруг, опершись о стол, поднялся столь проворно, словно ему было всего семьдесят пять.

— Погоди-ка… что ты говоришь? Ну-ка, цыпа, пошла прочь от дверей!

Вытолкнув Риди, он выбрался наружу сам и заковылял к борту.

Не прерывая работы, матросы на палубе начали оглядываться на парусник Слепой Тюленихи Риди, который удалялся от них, в самом деле направляясь прямо на север.

С неба, вслед за первыми крупными каплями, хлынул ливень. Паруса под дождем будто покрылись гусиной кожей. Струи воды размыли контуры «Гнилого трупа» — но прошло совсем немного времени, и парусник снова появился на горизонте.

Наклонив голову, Слепая Риди удивленно смотрела на свой корабль. Броррок таращился на него, почесывая нос. Туда же был устремлен взгляд всей команды.