Александр Горбатов - Годы и войны

• Название: Годы и войны
• Автор: Александр Горбатов
• Жанр: Биографии и Мемуары

Аннотация издательства: От солдата царской армии до командующего армией Советских Вооруженных Сил - таков боевой путь участника первой мировой, гражданской и Великой Отечественной войн, Героя Советского Союза генерала армии А. В. Горбатова. Не просто складывалась судьба воина-коммуниста. Необоснованно репрессированный в период культа личности Сталина, он с честью прошел через все испытания, вернулся в боевой строй, и его полководческий талант в полной мере раскрылся в ходе сражений против немецко-фашистских захватчиков. О жизни и воинской службе, крутых поворотах судьбы, походах в боях, встречах с видными полководцами и военачальниками рассказывает А. В. Горбатов в своих мемуарах, которые не переиздавались с 1965 года. В это издание внесены некоторые уточнения. Для массового читателя.

Биографическая справка: Горбатов Александр Васильевич (род. 21.3.1891) в деревне Пахотино ныне Палехского района Ивановской области в семье крестьянина. Русский. Член КПСС с 1919. Участвовал в 1-й мировой войне в качестве унтер-офицера. В Советской Армии с 1918. В годы Гражданской войны командовал полком. В 1926 окончил кавалерийские командные курсы, в 1930 КУКС. На фронтах Великой Отечественной войны с июня 1941. Командир стрелковой дивизии, стрелкового корпуса, а с июня 1943 - командующий армией. За умелое руководство войсками 3-й армии (2-й Белорусский фронт) в январе-феврале 1945 при прорыве долговременной обороны противника и отражении его контрударов в ходе Восточно-Прусской операции, личное мужество генерал-полковнику Горбатову 10.4.45 присвоено звание Героя Советского Союза. После войны командовал армией, воздушно-десантными войсками, войсками военного округа. С 1955 генерал армии. С 1958 в Группе генеральных инспекторов МО СССР. Кандидат в члены ЦК КПСС в 1952-61. Депутат Верховного Совета 2-5 созывов. Награжден 3 орденами Ленина, орденом Октябрьской Революции, 4 орденами Красного Знамени, 2 орденами Суворова 1-й степени, орденом Кутузова 1-й степени, Суворова 2-й степени, Кутузова 2-й степени, 2 орденами Красной Звезды, медалями, Почетным оружием, иностранными орденами. Умер 7.12.1973. Похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве. (Герои Советского Союза. Краткий биографический словарь. Воениздат. 1987. Стр. 349)

---

"План неплохой, - подумал я, - но все-таки рассчитан на простаков".

В этой операции мы не были так ограничены в боеприпасах, как прежде. По графику командования фронта была предусмотрена артподготовка в течение ста минут; после захвата вражеского переднего края, который предполагался, по данным 48-й армии, в нескольких сотнях метров от нас, артиллерия должна была сопровождать наступающие войска огневым валом на глубину до полутора-двух километров. Но этот график был на руку противнику, и нас он не устраивал. В нашем решении мы в этот план ввели некоторые поправки. Они сводились к следующему. Атака начнется не на сотой, а на пятнадцатой минуте огневого налета артиллерии; после захвата передовой позиции огонь артиллерии переносится на передний край основной обороны и в ее глубину. За восемьдесят пять минут этого второго этапа артподготовки (из которых в последние пятнадцать минут огонь должен достигнуть наивысшей интенсивности) наши стрелковые цепи с танками должны преодолеть пространство, отделяющее передовую позицию от основной. Саперы и танки с тралами пойдут впереди атакующих. На сотой минуте артподготовки наши стрелковые части и танки должны ворваться в основную оборону противника. После этого начнется сопровождение наступающих огневым валом в глубине вражеской обороны.

Это решение было доложено командующему фронтом, но он настаивал на своем графике. Накануне операции я еще раз обратился к нему и получил раздраженный ответ: "Вы все чудите, умнее всех хотите быть". Этот ответ можно было понять как угодно, и мы решили истолковать его как согласие, правда данное с неудовольствием, на то, чтобы мы "чудили", то есть действовали по-своему.

Артподготовка началась 10 октября ровно в полдень. Пехота выскочила из траншей и вместе с танками пошла в наступление.

Взяв на себя всю ответственность за план, мы напряженно следили за продвижением наших цепей. Радостно было видеть, как танки, а за ними цепи миновали проволоку, первую траншею и продолжали наступление. После того как занята была вторая траншея, артиллерия перенесла огонь на основную оборону противника. Передовую позицию - потому что она оказалась именно лишь передовой позицией - мы захватили, потеряв всего несколько человек.

В результате первого дня наступления наши войска овладели всеми тремя траншеями на высоком берегу. Противник отошел на вторую позицию, прикрытую минными полями. Наш левый сосед, действуя по графику штаба фронта, овладел лишь передовой позицией у реки и не смог подняться на высокий берег.

В ночь на 11 октября саперы разминировали проходы, а с рассветом после короткой, но мощной артподготовки мы возобновили наступление. За этот день удалось овладеть тремя траншеями второй позиции и в ряде мест выйти к шоссе Рожин - Пултуск; на правом фланге овладели двумя фортами крепости Рожан и разрушенным мостом через Нарев. Один из полков дивизии, оставленной в обороне, форсировал реку севернее города, но был встречен сильным организованным огнем, вклиниться в оборону противника не смог и окопался в долине реки.

Несмотря на то что сопротивление не ослабевало, 12 октября мы овладели двумя траншеями третьей позиции, вышли к шоссе Рожан - Макув, а на правом фланге овладели городом и крепостью Рожан.

13-го и 14-го продвижение было лишь незначительным, а дальнейшие попытки наступать успеха не имели. За эти дни мы взяли пленных из 292-й и 102-й пехотных дивизий, 3-й танковой дивизии, 61-го полка, РГК и других вновь подошедших частей и соединений противника. Бои приобрели крайне напряженный характер; пленные говорили, что немецким войскам приказано во что бы то ни стало восстановить утраченное положение. Памятуя, как важно вовремя остановиться, я во избежание лишних потерь 15 октября приказал перейти к обороне.

В результате боев мы углубили плацдарм с шести до двадцати километров и расширили его до восемнадцати. Левый сосед также углубил и расширил свою часть плацдарма. Противник понес большие потери; правда, пленных мы захватили немного - 369 человек, но это свидетельствовало об ожесточенности сопротивления. Взяли мы 6 исправных танков и самоходных орудий, 7 бронетранспортеров, 45 орудий, 42 миномета, 89 пулеметов.

На расширенном плацдарме в короткий срок была создана глубокая оборона. Мы оборонялись здесь три месяца и использовали это время для подготовки к будущему общему наступлению, Я уже писал о том, что большое пополнение, которое мы получили в сентябре, требовало большой работы, чтобы оно органически включилось в наши части. Но времени у нас тогда было в обрез, и в боях выявилось много недостатков в подготовке новобранцев: не обстрелянные, а частью совсем не служившие еще в армии солдаты слишком болезненно реагировали на контратаки противника с танками, плохо умели использовать местность в наступлении и в обороне, недостаточно знали свое оружие, не на высоте была и дисциплина. Преодоление этих недостатков стало основной задачей наших офицеров и сержантов, тем более что мы начали получать новое пополнение, приблизительно такое же по составу.

Со второй половины октября 1944 года до 13 января 1945 года армия оборонялась на всем фронте и изучала противника. С ноября подготовка к общему наступлению начала приобретать уже вполне конкретный характер.

Противник, продолжая обороняться, совершенствовал занимаемые позиции и, используя принудительно силы местного населения, создавал новые оборонительные рубежи. Активность его в декабре возобновилась, - очевидно, он предчувствовал приближение наших действий. Поскольку разведка мелкими группами не давала ему нужных результатов, он предпринял разведку боем, но и она оказалась безуспешной. Усилилась авиационная разведка, немецкие самолеты летали днем и ночью на высотах две-три тысячи метров; по-видимому, их интересовал наш тыл, поэтому они не задерживались над передним краем, а пролетали в глубину. Участились артиллерийские налеты по местам возможного скопления наших войск.

От пленных мы узнали, что немцы широко применяют здесь подслушивание наших телефонных разговоров, используя более совершенную, чем прежде, технику. Гитлеровцам пришлось перебросить с нашего направления в район Будапешта 6-ю танковую дивизию и 4-ю кавбригаду. Чтобы ввести нас в заблуждение, они обстреливают нас из кочующих батарей, отдельных орудий и пулеметов, а по ночам имитируют вспышками огонь с ложных позиций. Наблюдение ведут непрерывное; каждые десять дней сменяют побатальонно или поротно войска на передовой, чтобы дать отдых подразделениям, провести с ними учения и влить в них пополнение. Что бы затруднить нам разминирование, противник ставит минные поля не только перед проволокой, но и между проволокой и первой траншеей, даже перед второй траншеей и перед промежуточными позициями (это было для вас не ново), применяет много сигнальных ракет и неизвлекаемых мин.

Строя в течение трех месяцев оборону, развивая ее и улучшая инженерное оборудование, мы не столько заботились о ее прочности на случай попытки противника наступать - это было маловероятно, - сколько о том, чтобы предохранить от поражения огнем наши войска, когда они сосредоточатся для решительной атаки. Наша оборона на плацдарме состояла из трех позиций (первая и вторая - по три сплошные траншеи и третья - две траншеи). На переднем крае имелись опорные пункты с усиленными взводами. Чтобы противник, обнаружив нашего наблюдателя, не мог его ночью захватить, места передовых наблюдателей часто менялись. Ежедневно назначался дежурный пулемет, который несколько раз в течение суток выпускал по три-четыре короткие очереди из указанных командиром мест между опорными пунктами.

Наблюдение из глубины было организовано, как всегда у нас, с высоких деревьев, строений или построенных вышек; наблюдатели закреплялись за определенным сектором на длительное время.

В разведку посылались только хорошо подготовленные и проинструктированные небольшие группы, проверенные старшими начальниками. За ноябрь и декабрь захвачено было поиском девять пленных.

Мы никогда не торопили полковых или дивизионных разведчиков отсылать пленных в штаб армии, а тем более в штаб фронта. Наоборот, мы поощряли стремление узнать от них немедленно после захвата как можно больше данных. Каждого пленного опрашивали начальники разведки полка, дивизии, по возможности также работник разведотдела корпуса и армии, причем тут же, в траншее против того места, где пленный был захвачен. Узнав местность, впервые увиденную им с нашей стороны, он ориентировался и отвечал на вопросы, показывал рукой, где у немцев находятся командные и наблюдательные пункты, огневые позиции, минные поля, орудия прямой наводки, границы между частями и др. Повторные его ответы сличали с первыми показаниями. Лишь после этого его посылали в штаб фронта, хотя там и бывали недовольны таким "промедлением".