Коллектив авторов - По следам древних культур

• Название: По следам древних культур
• Автор: Коллектив авторов
• Жанр: История
• Год: 1951

Археология, или история материальной культуры, — это наука, которая изучает историю человечества по вещественным остаткам его деятельности.

Ценность исследования древних орудий труда неоднократно отмечалась классиками марксизма. Ещё К. Маркс писал: «Такую же важность, как строение останков костей имеет для изучения организации исчезнувших животных видов, останки средств труда имеют для изучения исчезнувших общественно-экономических формаций… Средства труда не только мерило развития человеческой рабочей силы, но и показатель тех общественных отношений, при которых совершается труд».

Особенно большую роль играют вещественные памятники в изучении тех отдалённых эпох, когда человечество ещё не знало письменности. Для этого времени археологические памятники являются основным видом исторических источников, позволяющих не только изучить культуру и искусство, но и проследить общий ход развития исторического процесса. Однако значение археологических памятников огромно и для изучения более поздних эпох.

Классический сборник трудов по археологии.

---

Издревле Средняя Азия была страной, где рядом с культурными оседлыми районами, которые лежали оазисами по долинам рек, находились степи, где жили племена и союзы племен кочевников-скотоводов. Отношения между кочевой степью я культурными оседлыми оазисами были то мирными, а то и очень враждебными. Обе стороны экономически нуждались друг в друге. Кочевники поставляли на рынки городов и селений скот, мясо, кожи, шерсть, ковры, молочные продукты, а оседлые продавали глиняную посуду, грубые и тонкосортные ткани — шёлковые, хлопчатобумажные, шерстяные, хлеб, изделия из железа и многое другое.

Однако в Средней Азии, так же как и в других странах, где кочевники и оседлые были непосредственными соседями, в древности и раннее средневековье мирные отношения часто сменялись войнами между ними. По большей части инициатива враждебных действий исходила из среды кочевников. Став уже классовым обществом, кочевники в лице своей знати искали всякого удобного случая для набега на соседние культурные оазисы, где можно было захватить богатую добычу — скот, ткани, оружие, золото, серебро, хлеб, просо, рабов, рабынь. Грабительские набеги иногда перерастали в длительные завоевания, когда кочевники в лице своей правящей династии и поддерживавшей ее военно-кочевой знати захватывали верховную власть над определенной группой богатых оседлых оазисов.

Кочевники-тюрки

В VI–VIII веках соседями оседлых согдийцев были кочевые тюрки, которые уже тогда переходили на оседлый труд не только в долинах Чирчика, Ангрена, но и Зеравшана. Тюрки-кочевники почти со всех сторон окружали оазисы Средней Азии, Их было много в Семиречье и Кашгаре, где были сосредоточены главные силы западнотюркского каганата, в Фергане, на юге современного Таджикистана, в Вахшской долине, долине Кафиркигина, Саган-Руда (Сурхан-Дарья), по правому берегу Зеравшана, долине Кашка-Дарьи и других местах. Отдельные племена тюрков и тюркский язык существовали задолго до возникновения самого термина тюрк, который появился лишь в VI веке. Первоначальное значение этого термина не носило этнического характера. Термином этим обозначали политическое объединение племен. Как сильный союз племен тюрки появились только в середине VI века.

С тех пор этот термин прочно установился и им стали обозначать племена и народности, говорящие на языке тюркской системы. В 563–567 годы тюрки из Семиречья проникли на юг, в среднеазиатское Междуречье, и разгромили эфталитов[21] и их державу. С этих пор тюрки захватили верховную власть над оседлыми оазисами Междуречья, за исключением Хорезма.

В чём же выражалась власть тюрков над Согдом, Усрушаной, бухарской федерацией владений и другими частями Средней Азии? В том, что они собирали в лице хана западнотюркского каганата систематические дани. Своих военных отрядов во владениях согдийцев тюркские ханы не держали, гражданских правителей не посылали. Вместе с тем влияние на политическую жизнь они, несомненно, имели, старались подчинить местные согдийские династии своей политике, особенно в отношениях с Ираном и Китаем.

Характерно, что к началу VIII века, за полтора столетия, прошедшие со времени разгрома эфталитской державы, канская династия, члены которой были царями всех владений Зеравшанской долины, в значительной степени была отюрчена браками с женщинами, являвшимися близкими и дальними родственницами ханов западнотюркского каганата.

Тюркизация в языковом смысле настолько проникла в придворную среду в Бухаре и Самарканде, что мать малолетнего бухар-худата Taxшады в конце VII века, не сохранившая потомкам своего имени, известна в источниках под тюркским титулом «хатун», что значит «госпожа». Имя самаркандского афшина в начале VIII века было Тархун, что явно указывает на происхождение от тюркского титула «тархан». Тюркизация правящей династии сказалась и в Осрушане. Осрушанские афшины в VIII веке, в период арабского завоевания, происходили из династии, частично отюрченной, хотя подавляющее количество населения этой области было ираноязычным, по языку близким к согдийцам.

Тюрки-кочевники в VI–VIII веках представляли собой уже классовое общество. Основная масса рядовых кочевников-скотоводов, носившая названия «будун» или «кара-будун», была свободной. Наряду со свободными людьми были и рабы. Последние добывались войной с соседями — кочевниками и оседлыми. Господствующим классом в кочевом тюркском обществе была военная кочевая знать, обладавшая большим количеством скота и рабов. Среди этой знати выделялись главы отдельных племён и родов, носившие титул «бег» («бег-беги»).

В VII–VIII веках, в обстановке усиления военной и хозяйственной мощи кочевой родоплеменной знати, ухудшилось положение рядовых кочевников. Попадая в экономическую зависимость, они частично теряли и личную свободу, что сказывалось в зарождении особых отношений, которые лучше всего формулировать, как отношения «полупатриархальные, полуфеодальные». Что это значит? А значит то, что родо-племенные порядки ещё сохранились, однако они целиком превратились в руках кочевой знати в орудие эксплуатации рядовых кочевников и установления феодальных повинностей. Однако процесс феодализации был ещё только в самом зачаточном состоянии.

Согдийские владения в VI–VIII веках вели оживлённую торговлю между собой и с иноземными странами: Ираном и Китаем. Так, из одного Самарканда в течение 20 лет, т. е. в период между 627 и 647 годами, направлено было в Китай десять торговых посольств. Вместе с купцами в состав посольства входили люди, которым давались дипломатические поручения. Часто последние выполнялись теми же купцами. Большую роль в торговле с Китаем в качестве товара играли среднеазиатские лошади из Ферганы, Саганиан (по Саган-Руду) и Вахшской долины, а также стекло. Из Китая шли главным образом шёлковые ткани. К самаркандским караванам присоединялись и купцы из более мелких владений, лежащих в долине Зеравшана. Особое место занимал Пейкенд, богатый город, купцы которого были известны своими товарами далеко за пределами Средней Азии. В согдийской торговле с Китаем большое участие принимали и купцы-тюрки, торговавшие главным образом ханскими товарами.

Успехи согдийских купцов в торговле шелком во второй половине VI века вызвали большую тревогу в сасанидском Иране. Персидские власти, учитывая, что шелководство в самом Иране широко развилось, решили запретить согдийцам торговлю с Византией через территорию Ирана. Когда при Хосрове Ануширване в конце 60-х годов VI века в Иране появился торговый караван из Согда во главе с Маниахом[22], согдийским купцом, сасанидский царь долго не давал никакого ответа на торговые предложения, а затем закупил товары и публично сжёг их, как бы демонстративно показывая, что Иран не нуждается в шёлке из рук согдийских купцов. Согдийские купцы, поддерживаемые западнотюркским каганатом, не хотели мириться с потерей иранского рынка и пути через Иран в Византию, вследствие чего сделали вторую попытку заключить торговый договор с сасанидским правительством. Однако вторая попытка кончилась ещё большей неудачей. Почти весь караван погиб, будучи отравлен. Это была крупная неудача не только для согдийских купцов, но и западнотюркского хана. Последний предложил согдийцам завязать с Византией непосредственные торговые сношения, найдя туда обходный, минуя Иран, путь.

С этой целью западнотюркский хан Истеми направил торговое посольство во главе с тем же согдийским купцом Маниахом к византийскому императору Юстиниану II. Посольство прошло в обход Каспийского моря с севера, вышло на Северный Кавказ, пересекло Кавказский хребет и прибыло в Константинополь. Здесь посольство заключило договор с Византией, который содержал статьи не только торгового, но и политического характера. Обе стороны обязывались помогать друг другу в борьбе с Ираном. Посольство это успело выполнить свою миссию в течение 568–569 годов.

В ответ на это тюркосогдийское посольство Юстиниан II направил из Византии к западнотюркскому хану Истеми посольство во главе с Земархом. Оно прошло тем же путём, что и караван Маниаха, побывало, повидимому, в городах согдийцев и вышло в Синьцзян (восточный Туркестан), где в районе к северу от Кучи прибыло в ставку Истеми, которого византийцы именовали Дизавулом. Рассказ об этом посольстве сохранился у византийского историка Менандра. В рассказе имеются весьма интересные детали о ставке западнотюркского хана.

Сношения тюркского каганата и согдийдев с Византией не имели значительных торговых и политических последствий. Дело в том, что в конце VI века с приходом в Китае к власти суйской династии (589–671 годы) положение западнотюркского каганата сильно пошатнулось. Отношения между тюрками и китайцами изменились в корне. Экономический подъём Китая содействовал усилению его военной мощи. В происшедшем военном столкновении тюрки были сильно ослаблены и временно подчинились Китаю. Колебания в отношениях между тюрками и Китаем не могли не отражаться на положении дел в Средней Азии и прежде всего в Согде. Усиление Китая приводило к ослаблению влияния тюрков в оазисах Средней Азии, и наоборот. Во второй половине VII зека тюрки вновь потерпели ряд поражений со стороны Китая, что и привело к продвижению китайского влияния на запад. В Согде, Бухаре и долине Кашка-Дарьи — в Кеше — появились даже китайские чиновники, которые по приказу китайского императора сделали попытку установить китайские административные порядки, однако китайское деление на «префектуры» фактически было только на бумаге: китайцы были далеко, тюрки сильно ослаблены, и согдийские владения имели все основания стать вполне самостоятельными. Давно перед народами Средней Азии не было таких благоприятных условий для экономического, политического и культурного роста, как конец VII века. Однако этому естественному подъёму не суждено было осуществиться, так как на оазисы среднеазиатского Междуречья надвигалась грозная опасность в лице завоевателей арабов.