Виталий Башун - Будь здоров

• Название: Будь здоров
• Автор: Виталий Башун
• Жанр: Научная Фантастика

В этом мире самые могущественные и умелые маги — целители. Только они благодаря своей высокой чувствительности способны управлять магической энергией на таком уровне, который и не снился боевым магам. Герой романа — неизменный объект шуток одноклассников из-за своей полноватой фигуры — нежданно-негаданно поступает в Королевскую академию магических искусств учиться на мага-лекаря. Его полнота оказалась полезным качеством для избранной профессии, к тому же в нем открылись неординарные способности. Мирный и добрый человек, он зачастую вынужден применять свои способности для защиты себя и близких ему людей. Академия дала ему наставников, друзей и… любовь.

---

— Уйди, Филин. Я прошу. Уйди сейчас, ладно? — все еще не поворачиваясь, сказала Свента подушке.

Не спросила. Я ушел, осторожно прикрыв дверь за собой.

Утром я первым делом направился в канцелярию факультета сдать наши с Кламирой документы об окончании практики. Девушка-деловед равнодушно приняла у меня бумаги, прочитала, нахмурилась и, попросив подождать, вышла в соседний кабинет, на котором красовалась бронзовая табличка «Начальник канцелярии — Хлюдариан деи Карсеро». Через несколько минут она выглянула и попросила меня зайти. В кресле за монументальным письменным столом, загроможденным высокими ровными стопками папок с делами, восседал… КРЫС. Самый настоящий. Как я себе и представлял чиновников, которых величают «чернильными душами» и «канцелярскими крысами». Казалось, он был собран прямо в этом кабинете вместе с громоздкой мебелью: шкафами с делами, письменным столом и, под стать ему, креслом. Сидел он очень прямо. Вероятно, живот его, будучи под стать хозяину, такой же огромный и монументальный, просто не позволял своему владельцу наклоняться, туго упираясь в столешницу. Рядом с такой фигурой я почувствовал себя хилым и хрупким юношей, прямо зеленым от недоедания. Вот так. «Всё познается в сравнении» — давным-давно сказал один философ.

Сейчас эта фигура смотрела на меня как на корягу, попавшую в колесо телеги, до этого события ровно едущей намеченным путем.

— Что за шутки, молодой человек? — неожиданно писклявым голосом произнес монумент. — Вчера мы получили документы о том, что вы и некая Кламира погибли в пограничном конфликте. Мы срочно издаем приказ о вашем отчислении из академии и выписке из общежития в связи со смертью, подписываем его у ректора, оформляем дела в архив, а сегодня вы являетесь и предъявляете документ об окончании практики. И что прикажете мне делать? Я понимаю, что это не ваша вина в том, что обстоятельства так неудачно сложились… — вот так! Оказывается, я виноват, что не погиб! — Но на основании какого документа прикажете восстановить вас в академии и общежитии? Есть у вас бумага о том, что вы не погибли? Или хотя бы официальное письмо, подтверждающее ошибочность предыдущего документа, выданного между прочим канцелярией мэрии Сербано?

Я едва сдерживался, чтобы не наделать глупостей. Раньше, до драки на постоялом дворе, я, вероятно, не сдержался бы и дотянулся до этих жирных щек, а там будь, что будет, но сегодня я решил проявить терпение и посмотреть, что будет дальше.

— Своей властью я не могу решить ваш вопрос, поэтому мы с вами немедленно пройдем к декану, и в соответствии с его распоряжением будем оформлять ваши дела.

С этими словами он выдвинулся из-за стола и неторопливо, важно направился в сторону кабинета декана. Я последовал за ним.

В приемной дедушки Лила ничего не изменилось. Та же самая секретарша строго посмотрела на меня, узнала и, явно окончательно уверилась, что этот молодой человек, то есть я, настоящий бандит, если уже второй раз за последние полгода его дело вынужден рассматривать сам декан. Заглянув на минутку в кабинет, она пригласила нас войти.

Дедушка Лил сидел за столом и печально глядел в окно. Он не повернулся когда мы вошли, и тихо спросил.

— Что там, Дари? Что случилось такого, что ты с твоим опытом не способен решить без меня?

— Проблема вот в этом молодом человеке и некой девушке, которая с ним была на практике, — ответил крыс.

Дедушка Лил нехотя повернул голову и посмотрел на меня. Он несколько мгновений смотрел, не узнавая, потом вгляделся пристальнее, вдруг выскочил из-за стола, подбежал ко мне и схватил за плечи.

— Филлиниан! Боги! Это же Филлиниан! Живой! Филлиниан, если бы ты знал, сколько раз я себя казнил за то, что согласился отправить тебя на практику в Сербано. Сколько раз за эти кошмарные сутки…

Он так искренне радовался мне, что теплая волна ответного удовольствия мгновенно смыла все мои неприятности последних дней.

Знаете, какое это счастье дарить радость другим? Мой отец, бывало, подарит матери золотое колечко или кулон с брильянтом или экзотическое жемчужное ожерелье, а потом наслаждается, глядя, как она звонко смеется, меряет его подарок, надевает то одно платье, то другое, крутится перед зеркалом и все время спрашивает — с каким туалетом подарок лучше смотрится. В эти минуты, кажется, что он, наконец, получил тот максимум радости и счастья, ради которого тратил свой труд, время и нервы. Девушки! Умейте радоваться подаркам так, как умеет моя мать. Даже если вам подарили на день рождения удочки с набором крючков, радуйтесь так, чтобы ни у кого не возникло сомнений, будто любимое ваше занятие — рыбалка, а этот набор — ваша тайная, еще детская мечта. Завтра этот даритель, чтобы опять испытать неземное удовольствие от Вашей радости, купит вам всё, на что укажет ваш пальчик. Бывает и наоборот. Например, моя тетушка Розтерина этого делать не умела совсем. Мать как-то подарила ей новое платье на бал, а та посмотрелась в зеркала и хмуро сказала примерно следующее: «Не было платья и это не платье». Правда, уезжая, она раз двадцать гоняла служанку убедиться, что это «неплатье» хорошо упаковано и погружено вместе со всем багажом. Наверняка поэтому подарки ей дарили только тогда, когда не подарить что-то было просто нельзя. И каждый раз все мучились с выбором. То, что обругает — это было заранее известно, но, может, удастся отделаться просто пренебрежительной ухмылкой.

— Да живой я, дедушка Лил. Живой. Все в порядке. Но вот канцелярия…

— Да. Канцелярия. Так в чем дело, Дари?

— Я не знаю, на основании чего я могу восстановить в академии его и девушку. Кроме документа о прохождении практики, никаких других бумаг у него нет, — ответил начальник канцелярии.

— Но вот же он, — удивился декан, — живой и на вид вполне здоровый. Чего тебе еще?

— Его к делу не пришьешь. А мне нужен официальный документ, — настаивал крыс.

— Мне иногда кажется, Дари, что у тебя вместо сердца — папка с инструкциями. Разве документ о прохождении практики не является основанием?

— Не является, — категорически отверг это решение начальник канцелярии. — Для инстанций ничего не значит подпись знахаря против подписи заместителя мэра, которая стоит на документе о несомненной гибели этих молодых людей.

— Тогда так. Отпиши в Сербано, чтобы прислали документ об ошибочности предыдущего…

— О поспешности, — прервал его крыс.

— Что? А какая разница?

— Ошибок признавать они не будут и официального ответа мы от них, таким образом, никогда не дождемся.

— Ну, тебе виднее. Так вот. Документ о… поспешности предыдущего, а пока издай приказ о полном восстановлении Филлиниана и Кламиры на основании моего свидетельства, что они именно те за кого себя выдают. Этого будет достаточно? — крыс, молча, кивнул и, спросив разрешения удалиться, величественно направился, видимо, обратно к своему трону.

— Буквоед и зануда, каких поискать, но в делах у него идеальный порядок. Ну, а теперь, молодой человек, без обстоятельного рассказа я вас не отпущу.

Он подошел к двери и, приоткрыв ее, попросил свою демоницу предбанную принести нам горячего чая с пирожками и бутербродами. Разговор действительно обещает быть долгим.

Глава 22

Завершив свой обстоятельный рассказ, опуская некоторые подробности, и выпив с дедушкой Лилом на пару ведро горячего чая с горкой пирожков и бутербродов, я получил от него записку с распоряжением хранителю выдать мне магические книги за пятый курс и положенный комплект мантий. После чего отправился в хранилище, хранителем которого был все тот же старый хре…ычь ксоровец. Он, как ни в чем, ни бывало, злобно зыркнул на меня и проворчал.

— Ага. Ты, получается, живее всех живых. Вечно эти неотесанные егеря спешат: «Убили-убили! Вай-вай-вай, да вах-вах-вах!». Попробуй-ка эту ряху убей. Пока через жирок прорубишься — употеешь двадцать раз… Ну, чего тебе? Обещал через год зачет по самообороне принять — через год и приходи.

Я и забыл совсем с этими треволнениями о курсах самообороны и, честно говоря, в дороге подзабросил тренировки. Дедок мне напомнил о грядущих неприятностях, за что я ему был очень «благодарен».

Протянув ему записку декана, дождался, когда хранитель принесет все в ней означенное и, вспомнив историю этого старого воина, вдруг остро захотел ему помочь. Я посмотрел на него магическим зрением и увидел множественные дефекты структуры. Рана на ране. Боль на боли. Постоянные сбои в работе многих внутренних органов и желез, неправильно сросшиеся переломы, никуда негодные кровеносные сосуды и многое, многое другое. Однако и уверенность, что смогу справиться с этим, почувствовал тоже. Кроме нас в это время в хранилище никого не было, поэтому я безбоязненно спросил у хранителя.