Мэдлин Хантер - Соблазн в жемчугах

• Название: Соблазн в жемчугах
• Автор: Мэдлин Хантер
• Издательство: АСТ, Астрель, Полиграфиздат
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-17-071294-6, 978-5-271-33115-2, 978-5-4215-1787-0

Два года назад Верити Томпсон, богатая наследница и невеста графа Хоксуэлла, пропала сразу после свадьбы. Граф не может ни жениться снова, ни воспользоваться сказочным приданым исчезнувшей жены, ведь ее смерть не доказана…

Но неожиданно Верити нашлась. Правда, графа ждет жестокое разочарование: она не намерена исполнять свои супружеские обязанности, ибо была выдана замуж насильно…

Хоксуэлл заключает с Верити тайное соглашение: три поцелуя в день — и он откажется от своих супружеских прав. Наивная девушка соглашается, не подозревая, в руки какого искусителя попала…

---

— Мне на это наплевать. Я уже сказал, что им от тебя никакой пользы. Стало быть, их информация бесполезна для тебя.

— Все должно было быть не так.

— Конечно. Ты должна была выйти замуж за одного из них. Поэтому твой отец доверил тебе свой секрет.

— Совсем не обязательно за одного из них. Но отец действительно хотел, чтобы мой муж контролировал его завод.

— Он издал указ, чтобы это был Майкл, о котором ты так беспокоишься? — При всем раздражении, он запнулся на этом вопросе и со странным страхом ждал, что она ответит.

— Когда мой отец умер, мы с Майклом были детьми. Меня беспокоила Кэти, и я спросила ее о сыне. Я думала, что мой кузен мог причинить ему вред.

— А я думаю, между вами было что-то большее, и хочу знать правду. Я хочу, чтобы ты поклялась. Ты…

— Тебе нужно, чтобы я поклялась? Но разве ты достаточно веришь моему слову, чтобы поверить моей клятве?

— Не знаю, черт побери. Но мне придется с этим смириться. — Он решил спросить по-другому, чтобы она поняла, что он не просто задет за живое. — Когда Кэти увидела тебя на пороге своего дома, она была в шоке и очень огорчена.

— Нет, не огорчена. Она плакала.

— Я с тех пор много о ней думал, но все же решил, что она была опечалена. Когда вы обнялись, я видел ее лицо. Она назвала тебя своей девочкой, но теперь я думаю, что она думала не о тебе.

— О ком же…

— О своем сыне. Своем бедном, несчастном ребенке. Она думала, что эти два года он был с тобой, Верити. Она надеялась, что он уехал с тобой. Она никогда не верила, что ты умерла, а считала, что ты живешь где-то с ее сыном. Твой приезд означал, что это не так. Она поняла это в ту минуту, как открыла тебе дверь.

Она смотрела на него с недоверием, но он видел, как она прокручивает в своей голове тот момент.

— Ты тоже тогда ждала, что он убежит вместе с тобой, Верити?

Снова этот предательский ужас, давящий и животный. Слишком похожий на страх. Он ненавидел его как проявление слабости и скрывал под маской гнева.

— Когда я обнаружил, что ты жива, то все время думал, не в этом ли настоящая причина твоего бегства. Теперь, когда ты так о нем беспокоишься и пытаешься узнать о его судьбе, я пришел к другому выводу. Он не сумел к тебе присоединиться, и поэтому ты так уверена, что с ним случилось несчастье.

— Наши с Майклом отношения были совсем не такими.

— Неужели? Когда ты потихоньку уехала, чтобы встретиться с Кэти, то думала встретить там и его. Друг детства стал другом девушки. — Он вспыхнул, вспомнив о ее признании. — Тот первый поцелуй. Это был он? Черт побери! Отвечай!

Она отвела взгляд, но ее порозовевшие щеки сказали ему, что он прав. Он почувствовал еще что-то, кроме бешенства. Чувство было неожиданным. Разочарование. Такое сильное разочарование, что даже гнев не смог его затмить.

Она любила этого молодого человека и все еще любит. Она хотела выйти за него замуж. Она согласилась на другое замужество, чтобы спасти его, и сбежала, чтобы быть с ним. Ее нынешнее замужество и положение в обществе оказались частью той жизни, которой она не хотела и никогда не захочет.

Когда до него дошел истинный смысл произошедшего, он похолодел. Но она же говорила ему об этом, не так ли? Она почти все ему объяснила по пунктам и предложила способ выйти из этой ситуации. Но почему… откуда взялось это смятение, это ощущение потери?

— Я сбежала не потому, что договорилась быть с ним. Или он со мной. Клянусь. Клянусь именем своего отца. А о причинах своего бегства я уже тебе говорила. Я беспокоюсь о Майкле потому, что Бертрам пообещал причинить ему зло. А Нэнси сказала, что Бертрам вынудил Майкла уйти с завода.

— Стало быть, ты вышла замуж за меня, чтобы защитить его?

— Он сын Кэти. Он ее семья, ее кормилец. Я знаю его всю свою жизнь.

Он подошел ближе, чтобы высказать ей все, что думает, но она напряглась и отступила, чтобы расстояние между ними не уменьшалось.

Опять этот страх. Во взгляде и позе. Она снова боится его гнева.

Она не лгала, но и не говорила всей правды. Она боится его и поэтому старается все приукрасить. Ей страшно, что он может с ней сделать, если она признается, что любит этого молодого человека.

Его мучило еще одно подозрение.

— Верити, что ты имела в виду, когда говорила, что тебя заставили выйти за меня замуж, угрожая причинить вред Кэти и ее сыну?

Перемена темы смутила ее, и она не сразу ответила.

— Скажи, твой кузен бил тебя, Верити?

Она пожала плечами.

— Дети часто дерутся. А тебя не били?

— Учителя иногда били тростью, но я не жил в вечном страхе перед побоями. А ты? Когда Бертрам стал твоим опекуном?

— Я не хочу об этом говорить. Это все в далеком прошлом.

— Вот как? Когда я сейчас вошел в комнату, у тебя был вид женщины, ожидающей, что ее ударят. Я не давал тебе повода так думать.

— А как же тот человек? Ты сказал, что чуть было не…

— Я тогда был пьян. Он меня оскорбил, и он был мужчиной. Все равно это было неправильно. Я задаю тебе тот же вопрос, Верити: твой кузен когда-нибудь поднимал на тебя руку?

— Почему ты сейчас об этом спрашиваешь? Прошло много лет. Это никак с тобой не связано.

— А я считаю, что связано. Расскажи мне.

Его настойчивость огорчила ее. Она не будет на него смотреть. Ее взгляд метался из стороны в сторону, а лицо выражало гнев, страх и… презрение.

— Сам он делал это не часто, а перепоручал Нэнси. — Она потерла глаза тыльной стороной ладони. — Ее злило, что он получил лишь малую часть наследства отца. А он ненавидел меня за то, что я вообще существую. Что я могла сделать? Я не могла…

Ее душили рыдания. Закрыв глаза, она отвернулась.

— Да простит меня Бог, я хотела убить их обоих. И все еще хочу, когда вижу их. Мои страдания доставляли им удовольствие. — Ее слова прерывались всплесками рыданий. — В том доме я едва смела дышать. Я не могла позволить себе даже маленькой радости. Этот дом был мой, но меня как таковой уже не было.

Он подошел к ней и заключил в объятия. Она уже плакала навзрыд, словно обычные слезы не могли облегчить того, что творилось в ее душе.

Он держал ее, давая ей выплакаться и стараясь не представлять себе юную Верити, которая скрывает свой характер и старается оставаться незамеченной в собственном доме в надежде, что ее хотя бы сегодня не будут бить.

Наконец она успокоилась. Прежде чем отпустить, он погладил ее по голове и спросил:

— А он знал? Бертрам знал, как его жена обращается с тобой?

Она кивнула.

— Когда она пыталась заставить меня согласиться на этот брак, он протягивал ей трость.

Он поцеловал ее в макушку.

— Сейчас я должен уйти. Мы закончим этот разговор, когда я вернусь, Верити. Пожалуйста, не уезжай отсюда без меня.

Конюх еще не успел до конца расседлать его коня, так что Хоксуэлл был очень скоро готов к тому, чтобы снова пуститься в путь. Он вскочил в седло и галопом поскакал в Олдбери.

Когда он подъехал к дому на холме, уже сгущались сумерки. Слуга взял его визитку и, быстро вернувшись, провел его к хозяину.

Томпсоны сидели в своей гостиной. Точнее — в гостиной Верити. Хоксуэлл внимательно изучал их, пока они выражали свой восторг по поводу его визита, явно показавшегося им странным в столь поздний час.

— Я узнал сегодня кое-что, что повергло меня в шок, Томпсон. Надеюсь, вы сможете пролить свет на некоторые обстоятельства. — Он сел, отложив в сторону шляп и хлыст.

— Сочту за честь ответить на любой ваш вопрос, сэр.

— Сегодня я узнал от Верити, что ваша жена, пытаясь убедить ее принять мое предложение, много раз била ее тростью, а вы не только не останавливали ее, но даже поощряли.

Нэнси побледнела.

— Она не могла так сказать. Это низко.

— Вы хотите сказать, что это ложь?

— Ей просто нравилось быть своевольной и упрямой, лорд Хоксуэлл. По-настоящему у нее не было возражений против свадьбы. Да и какая молодая леди возражала бы?

— Вы все еще не сказали, была ли это ложь, миссис Томпсон. Били вы ее тростью или не били, когда она жила под защитой вашего мужа?

— Только когда она не слушалась.

— Когда она, например, не хотела подчиниться вашему приказу выйти за меня замуж?

Наступила пауза.

В разговор вступил Бертрам. Его тяжелые веки поднялись, взгляд был злобным.

— Послушайте, лорд Хоксуэлл, — брызгая слюной начал он, — мне не нравится, как…

— Миссис Томпсон, будет лучше, если вы оставите нас с вашим мужем наедине.

Подняв голову, Нэнси с высокомерным видом повернулась и покинула гостиную.

Бертрам засунул большие пальцы за жилет и выпятил грудь.

— Мне не нравится ваш поздний приезд и то, как вы разговариваете с моей женой, сэр.

— Я просто задал ей пару вопросов, которые меня сейчас волнуют.

— Вам не кажется, что уже немного поздно беспокоиться о том, что побудило мою кузину согласиться на брак с вами? Тогда вас это не слишком заботило. Почему же сейчас так беспокоит?