Кирилл Клерон - Вампиры в Москве

• Название: Вампиры в Москве
• Автор: Кирилл Клерон
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2000
• ISBN: 5-88283-021-4

Хроника похождений, год 1991. Социально-мистическая фантасмагория.

---

(— ну, здравствуй… давненько не виделись, не очень ли тебя в дороге растрясло, милый дворецкий?)

На голове Эмиля виднелись явственные и глубокие следы пыток, но, возможно, они появились уже после смерти. Джелу хорошо знал, как Раду мечтает именно о мучительной кончине для своего кровника, мог и изобразить:

— Ну и как тебе удалось? Он ведь такой осторожный.

— Проще простого, на осторожности и попался. Вернулся в Плоешти, разыскал Эмиля. Он опять сидел в своем ресторане и с хрустом уплетал жирную индюшку в сухарях, хлестал пиво из жбана и аж крякал от удовольствия. Ты не поверишь, как раздобрел. Тут-то уже щеки слегка впали: — Джелу показал на отрезанную голову: — а так, словно две пышные плюшки.

— Ты не томи, о деле рассказывай.

— Ну, говорю, плохи твои дела, очень плохи. Раду все знает, идет по следу, уже почти настиг. И собирается тебя разодрать крюками. Но я знаю, как его обмануть. Возьми побольше денег и поехали, встретимся с одним важным человеком. Эмиль, как услышал о тебе и о крюках, чуть не поперхнулся. В общем, достал он из кубышки денег, сел ко мне в карету, я и завез в лес. А когда он все понял, начал плакать и умолять о пощаде. Ничтожество. Откупиться пытался, все отдать обещал.

Ах, увидеть бы своими глазами… Ну да чего жалеть — возмездие осуществилось:

— Молодец. И какую хочешь награду?

Джелу безразлично пожал плечами:

— Думаю, тебе решать. По крайней мере, я старался.

— А хочешь владеть этим поместьем?

— Ты шутишь? Оно стоит кучу денег.

— Я привлекаю слишком много внимания. Меня зовут на какие-то вечеринки и маскарады и уже просто подозрительно отказываться. Все документы на владение оформлю на тебя, но некоторое время поживу здесь, пока не выгорит одно деликатной дельце, в котором потребуется твоя помощь. Ты согласен?

Конечно, Джелу был согласен. Он уже далеко не такой молодой и задиристый, каким начинал работать на семейство Цепеша. Для него время шло столь же быстро, как и для остальных людей и, кажется, наступала пора подумать о спокойном будущем вдали от мест, где была известна его плохая репутация.

Джелу оказался куда более общительным, чем Раду, и объяснил всем интересующимся, что прежний владелец виллы уехал в солнечную Грецию лечить радикулит, не выдержав местной сырости. Это объяснение вполне устроило. Джелу старательно ходил на все приемы, куда был зван, но влиться в светскую жизнь Рима не особенно и удавалось — мешали и посредственный итальянский и специфическое воспитание, точнее, его полное отсутствие. Приглашения становились все реже, но Джелу тому не сильно огорчался. Нужны ему эти болтливые макаронники, хорошо еще, что отстали!

БРАТЬЯ УБИЙЦЫ

Вечерами Раду иногда один, а иногда в компании с Джелу посещает кабаки в центральной части Рима. Особенно много их понатыкано в районе площади Венеции и Капитолия, почти на каждом шагу — из одной двери выйдешь, а рядом призывно открыта другая. И при этом несметном количестве, их хозяева не внакладе — желающие пропустить стаканчик каберне или пино, а то и чего покрепче — местной водки граппы, никогда не переводятся. Далековато, конечно, от Ардженто, но подобные заведения на окраинах исключаются. Там преимущественно собираются завсегдатаи, которые играют в карты и пьют кофе из крохотных чашечек. Там каждый новый посетитель вызывает нездоровый интерес, особенно если избегает спиртного. В центре же Рима крутится просто нескончаемый людской водоворот, народ постоянно меняется и гораздо сложнее примелькаться. Там так удобно познакомиться с какой-нибудь проституткой или пьяницей, заманить их в укромное место, выпить кровь, а тело выбросить в Тибр! Опять таки, именно в кабаки стекаются многочисленные городские слухи — и политика, и светские дрязги и, конечно же, криминал. А от скуки приходится интересоваться даже людскими новостями.

В разговорах на криминальную тему лидируют жестокие и кровавые грабители, прямо-таки затерроризировавшие южные и юго-западные окраины столицы. Они нападают и на повозки молочников, и на кареты вельмож, и на почтовые экипажи, их не смущают ни солдаты охраны, ни дети. Свидетелей набегов никогда не остается, ибо их всех без исключения убивают, причем у каждого убитого отрезается мизинец левой руки — своего рода опознавательный знак бандитов. Их так и прозвали — Кровавые мизинцы. Большинство посетителей увеселительных заведений сходится во мнении, что это орудует одна из шаек беглых крестьян, в последнее время наводнивших центр Италии. Бегущие от остатков крепостной зависимости, общего упадка сельского хозяйства и беспросветной нищеты, они часто сбиваются в банды. Впрочем, из-за плохой организации труда эти банды недолговечны. На втором-третьем преступлении новоявленных разбойников ловят и жестоко казнят.

Именно последнее обстоятельство заставляет сомневаться в крестьянском происхождении Кровавых мизинцев. Разбойничают они уже больше года, а пока ни единой зацепки, ни одного следа за все время преступного промысла. После налета, как сквозь землю проваливаются. Вдобавок, эта склонность к эффектам!

По всем рынкам и толкучкам Рима шныряют сыщики и добровольные мстители, но ничто из похищенного пока не всплывает. Сам Папа, прослышав о таких откровенных безобразиях в границах своего государства, обещает щедро наградить любого, кто поможет в поимке злодеев. Владельцы ломбардов и скупщики краденного ужасно бояться ненароком заиметь что-либо их тех вещей. Свежа история, как у одного старьевщика заметили серебряный портсигар, вроде принадлежавший ранее убитому торговцу фруктами. И хотя дряхлый старьевщик мало напоминал жуткого убийцу, ему изрядно бока намяли, пока все прояснилось. А разве он виноват, что подобные портсигары серийно производятся на серебряной фабрике в Пьермонте?!

В поисках преступников оставалось полагаться только на счастливую случайность и она не подвела, скрупулезно отсчитав положенное число жертв и решив на этом завязать свою кровавую жатву:

Во время очередного налета на повозку молочника, спасся один смышленый мальчуган, который сначала незаметно спал между здоровенными бидонами, а потом, когда началась передряга спрятался под повозкой. Пока два разбойника потрошили и кромсали его отца с помощником, он отвязал тяжелую повозку, вскочил на коня и помчался прочь. Его не догнали.

Бандиты, как обычно, прятали лица под черными масками, но зоркий мальчишка умудрился опознать коня одного из них. Совершенно обычный, этот конь ему запомнился тем, что пребольно лягнул на заднем дворе дворца братьев Кастильо, куда они с отцом привозили молоко и масло. Этот рыжий в пятнах жеребец свободно разгуливал по пыльному двору и уже, тяжело дыша и раздувая ноздри, собирался было забраться на кобылицу молочника, у которой как раз началась течка. Мальчишка и начал кнутом отгонять коня, вот он и лягнул со злости.

Мрачные и грубые создания, Кастильо тем не менее принадлежали к довольно знатному и древнему аристократическому роду. Зацепка казалась минимальный и мало правдоподобной — ну зачем нужны столь богатым людям все эти табакерки, кожаные ремни с металлическими бляшками, вышитые бисером кошельки с мелочью, маленькие крестики?! Все говорило в пользу того, что мальчишке со страху померещилось или просто он изрядный выдумщик, но уж больно уверенно он давал показания римским жандармам. Вдобавок, ходили слухи, что Кастильо уехали из Сицилии не по своей воле, а спасаясь от наказания за какие-то серьезные преступления. Когда жандармы явились в их дворец, братья сначала вели себя крайне невозмутимо, потом начали возмущаться произволом властей. Чем дальше продвигался обыск, тем больше они беспокоились и, как оказалось, не напрасно.

В глубоком подвале обнаружились неопровержимые доказательства их разбойной деятельности — многое из похищенного валялось там, без разбора сваленное в кучи. Одежда большей частью сгнила или поедена молью, посуда и наручные часы разбиты, кое над чем успешно поработали крысы. Видимо, сами трофеи Кастильо совершенно не интересовали и они просто симулировали ограбление. Им просто нравилось убивать.

Одну из стен подвала «украшали» два ожерелья из высохших мизинцев. Всего их насчитали 63 — именно стольких сгубили лихоимцы за свою карьеру, именно столько невинных записали на свой кровавый счет. Впрочем, столь жуткие языческие амулеты вполне мирно содействовал в их сознании и на их шеях с образками святого агнца, освященных самим Папой.

Допрос братьев сопровождался пытками, но они, собственно говоря, ничего и не скрывали. Другое дело, что ничего вразумительного по поводу странного ритуала с отрезанием пальцев не сообщили. Кроме того, что перед каждым новым выездом на дело на несколько минут одевали на шею эти ожерелья, как обереги. Братья признались, что убивали ради удовольствия, а грабили для отвода глаз. Они ни в чем не раскаивались и отдавали себя на милость всевышнего.