Лиза Клейпас - Приди ко мне, любовь

• Название: Приди ко мне, любовь
• Автор: Лиза Клейпас
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2002
• ISBN: 5-17-016062-3

Морозным вечером 1868 года молодой журналист-южанин Хит Рэйн бросился в прорубь, спасая очаровательную северянку Люси Кэлдуэлл. Вслед за признательностью в сердце девушки вошла и любовь к благородному незнакомцу. Но между Хитом и Люси встала память о недавней Гражданской войне, разделившей южан и северян стеною ненависти. Однако любовь смягчает ожесточенные души. Люди живут ожиданием любви, и она помогает им обрести счастье…

---

– Да, сэр.

– Дерзайте, Бартлет. Постарайтесь задать мэру побольше каверзных вопросов, потому что за десятью процентами идут пятнадцать, потом двадцать и так далее…

* * *

Новый дом четы Рэйн был почти готов, набран полный штат прислуги, включая кучера, повара, двух горничных и привратника. У миссис Рэйн появилось много свободного времени. Одна дама, с которой Люси познакомилась в магазине, пригласила ее в Клуб новоанглийских женщин, проводивший по пятницам лекции и совместные ленчи. Чтобы как-то развлечь себя, Люси завела множество новых знакомств и стала посещать общественные собрания и салонные дискуссии. О как они отличались от тех клубных заседаний, на которых она присутствовала в Конкорде! В салонах Бостона и словом не упоминалось о модных нарядах, мелких городских скандалах и любовных похождениях. Местные светские дамы предпочитали обсуждать вопросы политики, литературы, слушать лекции известных политиков и деятелей просвещения. Но самое главное – они спорили! Конечно, вежливо, но спорили – о преимуществах и недостатках, о будущих переменах. Люси с восхищением внимала всему: как выступал иностранный государственный деятель, как спорили два заслуженных профессора из Гарварда.

Люси жадно впитывала в себя новые сведения и свежие идеи. А в какой восторг приходила она, когда в разговоре с мужем ей удавалось блеснуть пониманием той или иной ситуации. Велико было удивление Хита, когда он слышал от жены ту информацию, которую его газета, да и другие тоже, находили подчас с большим трудом. Изредка на ужин к Рэйнам приезжал Дэймон, особенно если ему и Хиту приходилось допоздна задерживаться в редакции. Первый раз после такого ночного визита Люси бурно возмущалась, убеждая Хита, что ей вовсе не нравится принимать незваного гостя в неподходящем домашнем виде, с ненакрытым столом. Причина недовольства, впрочем, объяснялась чрезвычайно просто: хозяйку не устраивала компания Дэймона. Но Рэйн возражал Люси, что, дескать, у Редмонда нет столь прелестной и очаровательной супруги, как у него, а посему, пропустив обед или ужин в родном доме, ему оставалось либо ужинать одному в ресторане, либо ложиться спать голодным. Последний довод прозвучал необычайно убедительно, вызвав у Люси сочувствие и стыд за предвзятое отношение к бедняге Редмонду и нежелание принимать его в своем доме. Неприязнь к Дэймону хотя и сохранилась, но теперь хозяйка дома прилагала усилия не выказывать ее.

Впрочем, противоречивая натура Люси Рэйн отметила, что редкие ужины с голодным потомком известной фамилии были ей не столь неприятны, как первый обед в ресторане Паркера. Постепенно Дэймон привык к непосредственной и живой манере общения между супругами, смирился с неподдельным интересом Люси к газетному делу и как-то незаметно стал другом семьи. Когда он пересказывал свежие городские новости, Люси часто хохотала до слез, настолько тонкими юмористическими и ироническими комментариями сопровождались эти рассказы. Дэймон теперь чувствовал себя менее скованно и настороженно в разговорах с Люси, улыбка все чаще и чаще освещала его красивое, холеное лицо. И уже не раз Люси замечала, что когда она рассказывала о новостях, услышанных на лекциях или в клубах, то черные как уголь глаза Редмонда задерживались на ней. Этот внимательный, порой чересчур пристальный взгляд приводил ее в крайнее смущение. Несмотря на богатое наследство и известное имя, Дэймон производил на нее впечатление человека без дома, семьи. Для нее он был одинок, как и Хит во времена, предшествующие их свадьбе. Представление о полном, даже беззащитном одиночестве этого человека пробудило в Люси неосознанное робкое сочувствие и повышенное внимание. Как ни странно, это отношение нашло встречный отклик в сердце Дэймона: он стал заметно мягче относиться к жене своего компаньона.

Исключительно благодаря положению Дэймона, его влиянию (хотя он сам и не прилагал к этому особых усилий и не захотел принять благодарности от Люси) Рэйны были приглашены на званый вечер, который устраивался в честь выборов нового уполномоченного представителя города. Неписаное светское правило гласило, что получить подобное приглашение могли только те, кто прожил в Бостоне не менее года, – новичкам решительно отказывали в этой «привилегии». За этой честью, подтвержденной красиво оформленными карточками, гонялась добрая половина города, а Дэймон просто привез их однажды к ужину во внутреннем кармане пиджака и передал Люси, когда они садились за стол.

– О, мистер Редмонд, – только и смогла выговорить Люси, с восхищением взглянув на благодетеля, и в изумлении принялась рассматривать приглашения. – Как это мило с вашей стороны, как это… Я даже не подозревала, что такое возможно! Как вам это удалось?

– На самом деле, миссис Рэйн, я преследовал лишь собственную выгоду, – заметил Дэймон, как всегда безразлично пожимая плечами. – У меня богатый опыт участия в подобных мероприятиях, и я прекрасно знаю, что, кроме скуки, этот вечер ничего не обещает. Поэтому я решил, что нам втроем будет легче пережить однообразие ситуации.

Люси насмешливо взглянула на Хита и отдала ему билеты.

– Следует ли нам принимать подарок, который вручается с явным умыслом? – спросила она мужа, и в ответ ехидные искорки вспыхнули в его глазах.

– Не знаю как ты, милочка, а я не привык смотреть в зубы дареному коню.

* * *

Первый выход в бостонский свет был событием чрезвычайной важности для Люси и требовал значительного времени для подготовки вечернего туалета, прически, сотни прочих крупных и мелких вещей, без которых настоящая женщина не ступит и шагу за порог собственного дома, не то что появится на публике. В жертву предстоящему вечеру миссис Рэйн принесла даже ставшие традиционными для нее пятничные лекции в Клубе новоанглийских женщин. С помощью служанки Люси вымыла волосы и ополоснула их лимонным соком, разбавленным водой. Далее в ход были пущены бесчисленные шпильки, с помощью которых прекрасные волосы Люси были уложены в модную прическу: букли, а сзади, по спине и шее, – длинные свободные локоны. Роскошное платье из черного парчового атласа, расшитого золотыми и серебряными листьями, могло довести до обморока самую взыскательную великосветскую модницу. Безусловно, невозможно забыть о глубоком декольте, оно заманчиво открывало нежные плечи и томительные округлости прелестных форм хозяйки. Талию, стянутую тугой шнуровкой, подчеркивал широкий расшитый пояс, а плавная линия бедер неожиданно обозначалась мелкими сборками на юбке. По самым скромным оценкам этот туалет можно было определить как умопомрачительный. Разглядывая себя в зеркале, Люси пригладила указательным пальчиком черные брови, немного покусала губы, дабы придать им алый цвет.

– Не стоит беспокоиться. Об этом позабочусь я, – за спиной Люси раздался голос Хита.

Она обернулась и не смогла удержать восхищенной улыбки. Рэйн выглядел потрясающе: строгое сочетание белого с черным костюма еще более усиливало поразительный бирюзовый оттенок его глаз и золотистый, как у древних греков, цвет волос.

– Позаботишься о чем?

Хит, не отвечая, подошел к Люси, положил руки на обнаженные плечи, склонил голову и одарил жену столь страстным и глубоким поцелуем, что она, задыхаясь и смеясь, оттолкнула его, с трудом переводя дыхание.

– Хит! Если бы я нуждалась в такой помощи, то обязательно попросила бы тебя об этом.

Поспешно Люси повернулась к зеркалу, ругая себя за то, что с такой легкостью позволила провести себя. Щеки ее пылали, а губы и в самом деле стали припухшими и ярко-красными.

– А я-то думал, ты действительно хочешь немного подрумяниться.

– Хочу. Но я вовсе не желаю выглядеть так, словно только что выползла из постели, проведя целую ночь напролет в любовных утехах.

Рэйн хмыкнул, встал позади нее и приобнял руками за талию.

– Если бы у меня было время… – задумчиво начал он.

– Знаю я тебя, знаю, – перебила мужа Люси, хлопая его по рукам с нарочитым возмущением, и потянулась за пудреницей. – Мне нужно еще пять минут, чтобы завершить все это.

С игривой послушностью Хит уселся на золоченый, до смешного миниатюрный стульчик и, лениво вытянув ноги, стал наблюдать за ней.

– Тебе, что, совсем нечем заняться? – поинтересовалась Люси, чуть помедлив, и снова принялась расчесывать один из упрямых локонов. – Ты похож сейчас на ленивого кота.

Хит молчал. Люси повернула голову, слегка прищурила глаза и посмотрела на мужа долгим оценивающим взглядом.

– Сегодня ты особенно красив, – в голосе ее слышалась нескрываемая нежность.

Улыбнувшись, Хит встал и отошел к окну, будто смутился под ее испытующим взором.

«Такой импозантный, элегантный, просто невероятно», – подумала она, еще раз взглянула на него и снова обратилась к зеркалу. И в то самое мгновение, когда мысль о его неестественной красоте еще не покинула Люси, шрам на виске Хита напомнил ей, что под ангельской внешностью скрывается далекий от совершенства образ. Шрам служил видимым знаком того, что когда-то этот человек вынес такие страдания, которые сейчас было жутко представить. В той прошлой жизни он окружил себя непробиваемой стеной, чтобы защититься от напастей извне. Нынче необходимость в этой стене вроде бы и не существовала, но он, однако, не желал разрушать ее. Порой Люси казалось, что Хит даже в самые интимные минуты, принадлежа ей телом, душой пытается удержаться на определенной дистанции. «Господи, если бы он нашел в себе силы и мужество довериться мне, стать более открытым. Если бы он намекнул, что я нужна ему не только для развлечения и физической близости, а для чего-то большего…»