Лана Тихомирова - Тау

• Название: Тау
• Автор: Лана Тихомирова
• Жанр: Фэнтези

---

— Очень любопытная легенда.

— Это не легенда, — возмутился кот, — это исторический факт.

— Ой, простите, я не знала.

— Вообще странно, что Создатель мира, знает о созданном крайне мало.

— Это как раз нормально. Мужчины, которые причастны к рождению детей, о своих детях до старости могут не знать и, ничего, живут же как-то.

— Это не одно и то же.

— Не знаю, Эток, не знаю. У меня все таки до конца идея о том, что я кого-то создала не совсем укладывается в голове. Просто потому, что всего этого я не создавала. Отдельные улицы, площади, общее настроение. Я создала, скажем так, предрасположенность. Развивалось все само. Но между мной и Тау есть связь. Я здесь и чувствую себя лучше, гораздо лучше.

— Я рад за вас, госпожа. Вам действительно феноменально повезло. А вот там слева жемчужина Пратки — Королевский дворец. У нас королевы не рождаются, а появляются в детской спальне дворца, когда предыдущей королеве останется жить не более семи лет. За это время старая королева обучит новую правильно править этой землей. Вся наша жизнь держится на том, что нами правит королева. Если королева пропадет, наступит хаос. Мой хозяин любил королеву.

— Это была романтическая история? — просто чтобы поддержать разговор, спросила я.

— Я бы не сказал. История скорее печальная. Но мой бывший хозяин, как истинный великодушный господин, отказался от ее любви, чтобы не обрекать королеву на участь обычной женщины.

— Мило. А я думала, что ардоги не такие чувствительные.

— Они разные, госпожа. Вот там справа и еще немного левее два дворца: резиденции президента и премьер-министра. Они идентичны. Единственное различие, золотой петушок, флюгер на крыше резиденции президента. Из-за этого флюгера судебная тяжба дилтся уже многие годы. Когда строились эти резиденции, президент и пемьер-министр соревновались, кто сможет отстроить дом больше и красивее. Это чуть было не привело к разушению Пратки. Тогда королева издала указ и повелела: отстоить одинаковые дома для президента и премьер-министра. Когда дома были построены, пезидент и премьер-министр закатили шикарный праздник для жителей Пратки и сами перепились до невминяемости. А когда возвращались домой, перепутали их и жен. Конфуз был огромный, поэтому королева повелела на доме президента установить флюгер. Премьер-министр много раз приходил к королеве с просьбой установить на его доме такой же, но она не разрешила. Теперь президент и премьер-министр судятся.

Я приходила к выводу, что Вселенная частично права. Жители в лицах: Гая, Михаса и их жен, Тамареска и этого милого кота-архиепископа были сами по себе хороши, но властьимущие у них, судя по всему, клинические идиоты… Ладно, хорошо: все властьимущие всегда клинические идиоты в любом из миров!

— Вот там у нас рынок, — сказал кот указывая лапой в даль, где, как драже или монпансье, рассыпались разноцветные палаточки.

— Там самые свежие овощи и рыба в вашем распоряжении.

— А вы и овощи едите?

— Я понимаю, что для кота это необычно. Я не сказал бы, что я в восторге от этого, но я архиепископ, а это ко многому обязывает, — ответил кот, — Идемте, нам пора! Час отданный нам на то, чтобы осмотреть Пратку с той высоты, с которой ее видят птицы, истек почти. Нам надо бы поторопиться: еще спускаться вниз, а заставлять ждать друзей не хорошо.

— Хотите, я вас отнесу вниз на руках?

— Эм, простите, но я боюсь, что это будет не вежливо.

— А что невежливого-то? Я сама предложила, да и быстрее так будет!

Эток забрался мне на руки и мы достаточно быстро спустились вниз, нас уже ждали друзья.

— Эток, скотина. Госпожа еще не успела освоиться, а ты уже на руках сидишь, это не вежливо! — разразился гневной тирадой Тамареск. Эток посмотрел на меня скептически: "Я же говорил!" и спрыгнул с моих рук.

Весь оставшийся день мы гуляли большой компанией по узким маленьким улочкам, нигде меня не оставляла навязчивая странная и приятная мелодия звона железных подошв и камней. Меня не покидало чувство радости и счастья. Можно сказать, что за всю свою жизнь я не была такой доброй, и уж точно мне никогда так ни нравилось мое такое состояние. Мне было по-настоящему хорошо. Я где-то вычитала, про чувство "Правильно", теперь я знала, что это.

Правильно, это когда в огромном парке дорожки засыпаны прозрачно-белесым речным песком. Правильно, это когда, в ветвях деревьев поют какие-то птицы. Правильно, это когда, можно прислониться с стене дома не с солнечной стороны и почувствовать тепло.

Правда, сначала меня очень напугали жуки. Их было не много, но поверьте мне: мокрица размером с Мерседес "брабус" — это вам не тест Роршаха, в смысле, не самое простое испытание для психики. Мокрицы были, пожалуй, самыми малыми формами местной насекомой фауны, были еще гусеницы, размером с икарус с гармошкой, и черви. О, черви!

Мы выходили из парка, когда Михас велел всем остановиться. Мы встали и из-под земли, задрожавшей, как при землетрясении, показалась огромная кишка. Кишка была чуть-чуть морщинистая, кожистая. Из нее спокойно вышли люди, некоторые прохожие зашли, после чего кишки убралась под землю.

— Что это было? — трясясь спрашивала я.

— Червь.

Гениально! А то я не поняла!

— Что в нем делали люди? — уточнила я.

Меня слегка покачивало, Тамаеск взял меня за плечи и усадил на ближайшую скамейку.

— Это долгая история, — начал он, — Недалеко от ФОЛМиТа раньше жил Черный колдун.

— Я знаю, я его придумала, и черные земли тоже.

— Эти земли уже не черные, — подолжил Гай, — Там теперь живет Уш — древний бог, тьма там почти рассеяна, земли принадлежат ФОЛМиТу. Не так давно, меньше года назад, выяснилось, что там водятся гигантские насекомые. Умельцы смогли их приручить и возить в их подкожных мешках людей.

— Это безопасно? — спросила я.

— Абсолютно, — авторитетно заверил Михас, — особенно если жук не голоден. Если он голоден, он может пустить пищеварительный сок в подкожную область, в природе они хранят там запасы еды. Но для человека это не страшно.

— Стоп! А мы это ловить будем???? МЫ НА ЭТОМ БУДЕМ ПУТЕШЕСТВОВАТЬ?! — я сорвалась на панику. Паникую я всегда одинаково: подтягиваю колени к подбородку и смотю в даль, молча.

— Ну, да, — нашелся первым Тамареск.

— Госпожа, милая вы наша, не беспокойтесь, — Эток (вот, что значит КОТ), как-то незаметно подлез под руку и учал на груди, — не беспокойтесь.

— В любом случае, лучший способ избавиться от боязни высоты, это залезть на эмпайр стэйт билдинг, — сказала я, поднимаясь.

— Что, простите? — не понял пытливый Михас.

— Я говорю: пойдемте прокатимся на ваших жуках, — я выдавила из себя улыбку.

— Вас всю трясет, в таком состоянии нельзя кататься, — протестовала Таура, — Жук может разволноваться и исторгнуть вас.

Я покатилась со смеху:

— Нет, быть "исторгнутой" я не хочу! Тогда идемте к реке, мосты меня всегда успокаивают.

— Тут есть прекрасный мост недалеко, — расплылся в улыбке Гай, — Мост разбитое сердце. Есть городская примета, что если, загадать за час до заката желание, то личная жизнь пойдет на подъем.

— А если я загадаю миллион монет, или большой дом? — спросла я.

— Не знаю, — пожал плечами Гай, — но личная жизнь все равно пойдет в гору.

— До заката час двадцать, идти тут минут пять. Успеем на мосту постоять, — сказал Михас.

— А тебе, чудесник, вообще туда нельзя! — изрек Гай.

— Это еще почему?!

— Где ты будешь брать столько денег для своей семьи. Если каждый год будешь плодить по тройне?!

— Найду. Прокомить я их всегда смогу, — улыбнулся Михас и сотворил каждому по мороженому.

Мост был шикарен. Поражала даже не ширина и не тонкая легкость кованой ограды, а особый рисунок мостовой. Мелкие красные камушки выложены были мозаикой, разбитые сердца бисером раскатились по мосту.

— Какая прелесть! Я не смогла бы придумать лучше! — воскликнула я.

Мы стояли на мосту лицом на закатное червонно-золотое солнце, чувствовалось что мы части соместного целого. Мне нравилось находится среди этих людей, на этом мосту, это было хорошо и правильно. Рыба плескалась в реке, радуя нас золотыми боками. Как-то внезапно для себя я заметила, что стою на мосту одна, все куда-то делись. Я оглянулась и увидела слева от себя Тамареска. Он еще не знал, что все остальные нас бросили.

В лучах закатного солнца он стал похож на льва. Темные волосы приобрели рыжеватый оттенок, на губах играла какая-то улыбка, то ли радостная, то ли просто умироворенная. Он почувствовал мой взгляд и обернулся, с минуту смотрел на меня, потом подошел и сказал:

— Если бы я был художник, то вместо вашего портрета, я нарисовал бы наше Солнце.

Комплемент я оценила, он был вполне в моем вкусе, расценивать его можно было как хочешь.