Лана Тихомирова - Гладиатор, Маленький Лев и Капитан

• Название: Гладиатор, Маленький Лев и Капитан
• Автор: Лана Тихомирова
• Жанр: Фэнтези

Случилась революция и мир разделился пополам. Часть досталась женщинам часть мужчинам. О любви, в мире лишенном ее, о нежности моря и ласковом предательстве. О том, что только любовь может сотворить настоящую женщину и настоящего мужчину.

---

Я никогда не была любителем музыки и понимала в ней мало, но когда я слушала что-либо, перед глазами сразу всплывали образы. Яркие или тусклые, в зависимости от исполнения. А там, в кают-компании, когда я сидела на полу перед патефоном, мне явственно представились льды. Большие ледяные глыбы, блестящие под слабым желтоватым солнцем. Часть откалывалась от большой льдины, падала с грохотом литавр вниз и разбивалась или потом становилась айсбергом. Но вот приходила ночь (и один вальс сменился другим) и над зыбким очертанием тех льдов показалось северное синие. Я тоже никогда не видела его, но такой яркой была картинка в голове. И лед, и снег заиграли, послушно отражая разноцветье.

— О, это ты!

Я вздрогнула и ледяные торосы пропали. Капитан сел со мной рядом на пол.

— Тысячу лет уже не включал его. Нравится?

— Да. Я такие штуки только на картинах видела, а он рабочий.

— Мне повезло. Отдали просто так. Причем вместе с пластинками. Сейчас винила нигде не найти, так что я владелец многих сокровищ, — улыбнулся он, — Это Штраус — король вальса. Я когда-то специально выучился танцевать вальс, только чтобы лучше чувствовать музыку. Вот так сидеть и слушать это не дело. Любая музыка, только если это действительно она, должна сопровождаться движением. Пальцы ли это во время игры, или все твое тело во время танца, не важно. Понять музыку ты можешь, только если увязнешь в ней хорошенько по уши, по самую макушку, дашь ей управлять твоими руками и ногами.

— Ну, песни можно и просто понять. Послушать слова, да и все.

— А что есть слова без песни?

— Стихи.

— Ты поймешь только половину. Песня сложнее вальса, ее правда можно понять по словам, но это будет лишь половина песни. Музыка. Ею надо проникнуться. Слова слушай ушами, а музыку, наверное, ее стоит слушать сердцем.

Я снова уставилась на патефон, но перед глазами не было уже никаких картин. Капитан стал и переставил иглу патефона в другое место. Снова зазвучал вальс, с которого все началось.

— Вот о чем этот вальс? — спросил он, — Ты уже послушала его.

— О льдах.

Капитан удивленно посмотрел на меня.

— Ты видела когда-нибудь льды?

— Нет. Но благодаря этому вальсу теперь смогла представить, как это может выглядеть.

— Вальс не может быть о льде. Хотя мысль интересная. Давай, поднимайся, — Капитан подал мне свою широкую руку. Я встала.

— Вот так. Держи спину прямо, не сутулься, — Капитан положил мне руку на спину, а мою руку себе на плечо, — Так теперь бери мою руку. Вот так, чтобы лежала. Просто свободно. Да расслабь ты руки! Как будто боишься. Я же тебя не съем, веришь, что не съем?

Он улыбнулся и в упор на меня посмотрел.

— Верю.

— Расслабься.

— Не могу. Спина напряжена, а руки расслабить не получится.

Капитан хитро улыбнулся.

— Так, теперь ноги. Я буду вести, естественно. Шаг назад, вот так, теперь сюда, и сюда.

Мы медленно кружили, совершенно не попадая в музыку.

— Ты все больше напрягаешься. Что-то не так? — встревожился Капитан.

— Я боюсь в ногах запутаться. Итак, все ноги отдавила вам.

— Ничего. Ты музыку слушай!

Я стала смотреть на ноги и сосредоточенно слушать музыку.

— Нет, не так. Ты все время напрягаешься. Ты так музыку никогда не почувствуешь. И на ноги не смотри.

— А куда смотреть.

— Да хоть на меня. Не самое страшное зрелище на свете.

Я улыбнулась и посмотрела на Капитана. Он улыбался мне одними серо-зелеными глазами и шепнул:

— А теперь расслабь руки, пусть просто как хотят, лежат.

Я выдохнула. И слегка расслабила руки, но они снова напряглись. Я вдохнула и выдохнула еще раз. Руки расслабились сами собой. И тут музыка ударила мне в голову. Ноги начинали путаться только тогда, когда я думала о них и смотрела вниз.

— Смотри на меня, слушай музыку, — повторял Капитан.

Вальс сменялся вальсом, мы танцевали очень долго, когда я почувствовала руку Капитана на своей спине. И как спокойно и уверенно он держит мою руку, какое большое и сильное у него плечо. Ощущения эти хлынули таким мощным потоком, что у меня закружилась голова. Меня качнуло. Я почувствовала, как гибко и ловко он отреагировал, как напряглись руки, он удержал меня на ногах.

— Ты в порядке, Аиша? — спросил он.

— Да.

— Кажется, достаточно на сегодня, — сказал он и не стал отпускать меня. Я вдохнула его запах: немного рыбы и соленого ветра.

— Садись, — он усадил меня на стул, — все в порядке?

— Да.

Я посмотрела поверх него. На палубе, спиной к морю, стоял Максимус и улыбался.

Глава 24. Штиль

Наши взгляды сошлись. Несмотря на улыбку, глаза хозяина были холодны и, в некотором роде, отражали беспечность. Он был спокоен, выдержан, как никогда в его взгляде читался ум, начитанность, образованность, опыт… Все, что угодно, кроме человечности. На бледном лице ярко выделялись черные брови, из-за голубой рубашки глаза Максимуса загорелись ярче, он похож был больше на мертвеца или духа, чем на живого человека. Он пригладил рукой курчавые волосы и продолжал смотреть на меня круглыми глазами, не мигая.

В душе у меня все перевернулось. Мысль созрела, но ей не хватало толчка, чтобы, наконец, упасть прямо ко мне в руки. Я начала о чем-то догадываться. Этот взгляд говорил мне что-то, и это неразборчивое бормотание нравилось мне все меньше.

— Аиша? — прикосновение Капитана меня пробудило. Я снова посмотрела на него и не сразу узнала. Он нахмурился, — там что-то есть?

Он сделал движение, чтобы обернуться, но я удержала его:

— Все в порядке. Просто помутилось в глазах.

— Бывает. Вальс сложен тем, что приходится много кружиться. Проводить тебя в каюту?

Я прикинула, что сейчас не самый лучший момент, чтобы в темноте встречать Максимуса, тем более, если мы сейчас столкнемся у выхода с ним. Я бросила быстрый взгляд в окно, на палубе было пусто. Все же не стоит мне идти одной до каюты. Я чувствовала пока дойду до каюты — скончаюсь от страха. Только что согревшаяся душа, была выморожена до основания появлением хозяина.

— Аиша, ты слышишь меня?

— Да, простите. Я что-то неважно себя чувствую. Проводите меня, пожалуйста.

Капитан обнял меня одной рукой за плечи и поднял. Я ощущала его тепло, и в этом тепле было безопасно и очень уютно. Мы медленно шли до моей каюты.

— Будет штиль. Надо потом сходить отдать команду, чтобы приготовили судно, в штиль рыба хорошо идет. Пусть не такая дорогая, но раз уж мы в море, глупо было бы уходить без улова.

— А мы остановимся, чтобы порыбачить?

— Нет. Все просто. На тихом ходу спустим поглубже мелкую сеть и все, что попадется наше. Варварский способ. Но здесь рыба тупая, что твой валенок, нечего перед ней изгаляться.

— Мы пришли.

— Да. Спасибо за танец, Аиша. Я давно не практиковался, надеюсь, тебе понравилось.

— О, спасибо. Вы простите, за оттоптанные ноги…

Палец Капитана легко коснулся моих губ. Он поднял брови и слегка улыбнулся.

— Ты учишься, а потому не пори всякую ересь, — тихо сказал он, — Если что зови, рядом с тумбочкой есть кнопка, дежурный матрос тебе ответит, если надо вызовет доктора.

— Надеюсь, что не понадобится.

— Я тоже надеюсь, — Капитан открыл мне дверь, но руку не отпускал, — Но… спокойной ночи, наверное.

— Спокойной ночи.

Я вошла в каюту и заперла дверь. Не зажигая света, переоделась и подошла к иллюминатору, чтобы взглянуть в последний раз на ночное море. Гладь воды была тихой, луна серебрила дорожку по черной глади. Окно выходило на палубу. Неподалеку стоял Капитан и смотрел на воду, в руке его то и дело загорался красненький огонек сигареты. Я долго смотрела на его согбенную фигуру. На мгновение вспомнила, как он настойчиво и мягко держал себя в танце, как чуть подрагивала его рука на моем плече, пока мы шли сюда, и запах, рыбы и соли, от его волос. Тряхнув головой, я с силой сбросила наваждение, и неимоверным усилием заставила себя лечь в постель. За дверью послышались удаляющиеся шаги.

Разбушевавшееся сердце не давало мне уснуть, посылая мозгу то одно воспоминание, то другое. Где же моя твердость, где моя непреклонность? Кажется, удалось открыть для него сердце, коснуться легко его сердца. Зачем тогда так волноваться?

Я прикрыла глаза и увидела под веками холодный, отрезвляющий, немигающий взгляд Максимуса. "Надо быть осторожнее" — сказала я себе. Кто знает, может эти двое просто разыгрывают партию, чтобы… А зачем им это все, кстати? Совратить Аишу? Не похоже. Капитан, он же может запросто… Но он обещал и себе, и Мисхоре, что не сделает, ни одну женщину больше несчастной. Я чувствую — он уважает меня, в первую очередь, как личность, пусть такую непутевую, которую вечно спасать приходится. Но я не верю, чтобы человек с такими добрыми глазами был способен на подлость.