Михаил Шкаровский - Крест и свастика. Нацистская Германия и Православная Церковь

• Название: Крест и свастика. Нацистская Германия и Православная Церковь
• Автор: Михаил Шкаровский
• Издательство: Вече
• Жанр: История
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-9533-2083-2

Книга доктора исторических наук, ведущего научного сотрудника Центрального государственного архива Санкт-Петербурга М.В. Шкаровского посвящена сложной и малоизученной теме: Русская Православная Церковь на оккупированных территориях во время Второй мировой войны. Как свидетельствуют многочисленные архивные документы, ни одна из частей или юрисдикций Русской Церкви не стала сотрудничать с нацистами. Нацистским ведомствам даже не удалось полностью подчинить и сделать своим послушным орудием православную епархию на территории Германии. Не произошел также ожидавшийся руководителями Третьего рейха раскол Русской Православной Церкви.

---

Уже 5 ноября 1939 г. члены Украинского комитета в Холме писали рейхсминистру Розенбергу об угнетении православных поляками и подчеркивали: «Слава богу, что Польша разрушена по высшей воле фюрера. Наши жертвы и страдания окончены, и мы принадлежим сейчас к крупнейшей мировой культурной державе»[189]. А 17 ноября 10 украинских общественных деятелей обратились с письмом к Франку: «Мы просим возвратить нам отобранные польским правительством еще стоящие православные церкви, в первую очередь собор в Холме… и также похищенное поляками церковное имущество, здания и др. Разрушенные польским правительством церкви мы хотим восстановить снова»[190].

Наиболее четкую форму подобные просьбы нашли в обращении Украинского национального объединения в Германии к министру иностранных дел Риббентропу от 18 марта 1940 г. В нем говорилось, что украинцы безусловно требуют признания права на самостоятельную Украинскую национальную автокефальную Церковь и ее образования. Это означает: «1) Во главе Церкви в качестве митрополита должен стоять национально ориентированный и пользующийся уважением во всех слоях украинского населения украинец профессор д-р Иван Огиенко… 2) Епископами должны быть назначены национально ориентированные и уважаемые украинцы. 3) Священники и церковный персонал в городах и селах должен состоять из национально ориентированных украинцев. 4) Вместо прежних русских обрядов и языка должны быть введены украинские обряды и язык. 5) Церковь должна управляться украинцами. 6) Конфискованные поляками православные церкви и церковное имущество должны быть возвращены Украинской автокефальной Церкви»[191].

Правда, не все украинские общественные деятели были настроены против архиеп. Серафима. Например, гетман Скоропадский в своей «Докладной записке о состоянии Греческо-Православной Церкви в Великой Германии и необходимых изменениях в ее организации» от 20 декабря 1939 г. считал, что пост митр. Дионисия должен занять архиеп. Серафим, которому прежде необходимо освободиться от юрисдикции Синода в Сремских Карловцах. Два известных представителя украинской общественности в Варшаве — профессор Кубиович и профессор священник Мартин Волков в январе 1940 г. также заявили, что православные украинцы согласны с Серафимом[192].

Но «тон задавали» не они, а политические радикалы, прежде всего деятели образованного из униатов Украинского вспомогательного комитета при генерал-губернаторе в Кракове. Этот комитет предложил Франку двух православных кандидатов во епископы, которые уже проявляли особенное расположение к униатам: профессора И. Огиенко и архимандрита Палладия (Выдыбида-Руденко). В прошлом Огиенко был министром по делам религий, а Выдыбида-Руденко — заместителем министра финансов в правительстве Петлюры[193].

Постепенно стали появляться жалобы и протесты по поводу практической деятельности архиеп. Серафима. Например, в анонимном письме украинского осведомителя из Варшавы от 8 февраля 1940 г., поступившем во внешнеполитическую службу НСДАП, говорилось: «Архиепископ Серафим получил от генерал-губернатора предписание, что Церковь полностью подчиняется Серафиму, правда с ограничением, что митрополит Анастасий не имеет права вмешиваться в дела Православной Церкви Генерал-губернаторства». Но архиеп. Серафим будто бы окружил себя исключительно русскими священниками, назначил на вакантные места православных священников из бывшей польской армии и т. д. В другом письме того же информатора от 11 февраля сообщалось: «Высказано пожелание, чтобы Владыка распустил Митрополичий Совет (чисто российский) и перенес свою резиденцию в Холм. Владыка против этого сопротивляется… Русские все поголовно за ликвидацию автокефалии, которой они никогда не признавали»[194].

В активную борьбу с архиепископом включились также намеченные украинские кандидаты во епископы, прежде всего И. Огиенко. 29 марта он написал во внешнеполитическую службу НСДАП, что архиеп. Серафим вместе с Украинским комитетом в Варшаве якобы собирается назначить русского из-за границы в качестве епископа в Холм, а руководитель церковного отдела в русском германском комитете Фабрициус высказал Гауггу в РКМ негативное мнение о кандидатуре Огиенко[195].

Обвинения, направленные против архиепископа, в подавляющей части были лишены оснований. Управление приходами в Генерал-губернаторстве архиеп. Серафим всегда считал вынужденным и временным, неоднократно ставил вопрос о своем отказе от этих полномочий. До выезда из СССР в 1930 г. он в течение многих лет вел миссионерскую работу на Украине, относился к ее жителям очень благожелательно и в своей переписке подчеркивал, что он «как прежде, так и теперь и в будущем готов учитывать стремления украинцев». Неприятие у архиеп. Серафима вызывало вмешательство в вопросы церковного урегулирования украинских политических организаций. В его письме весной 1940 г. в Синод РПЦЗ подчеркивалось: «Я убежден, что все вопросы уже были бы урегулированы, если бы речь шла о соглашении между мною и чисто церковными украинскими организациями и кругами. К сожалению, в дело включились также нецерковные организации и создали серьезные препятствия на этом пути»[196].

Явно несправедливым было обвинение архиепископа в назначении на вакантные места священников бывшей польской армии. Архиеп. Серафим действительно спасал их из лагерей военнопленных, но назначил на прежнее место — в русскую церковь в Познани (которая не принадлежала к Генерал-губернаторству) только одного такого священника — Ивана Богачева[197]. Полностью отсутствуют сведения и о планах архиепископа назначить русского епископа в Холм. Нет оснований сомневаться, что это была выдумка Огиенко. Во многом благодаря ходатайствам архиеп. Серафима перед различными германскими инстанциями на территории бывшей Польши было восстановлено свыше 75 церквей, отобранных ранее у православных, и начал восстанавливаться ликвидированный поляками Турковицкий женский монастырь. Особенное значение имело возвращение собора в Холме, который являлся национальной святыней украинского населения Холмщины и Подляшья. Поэтому Франк решил осуществить его возвращение православным с максимально возможным пропагандистским эффектом. Накануне дня рождения Гитлера — 19 апреля 1940 г. — генерал-губернатор объявил о передаче собора украинцам. Торжественный акт этой передачи состоялся через месяц — 19 мая[198].

В то же время Франк все более и более «делал ставку» на украинских националистов, что неизбежно осложняло положение архиеп. Серафима. Хорошо передает общую ситуацию в Генерал-губернаторстве весной 1940 г. статья «Гитлер и Украина» в газете «Последние новости»: «Украинская национальность объявлена привилегированной на территории, занятой немцами… Эксплуатируя антипольские и антиеврейские настроения в украинской среде, германские чиновники пользуются украинскими „наводчиками“ для уничтожения поляков и евреев… Пользуясь услугами украинцев для расправы с поляками и евреями, германские власти в то же время создают исподволь „украинский национальный плацдарм“ для будущего движения на Восток… Украинцам возвращаются православные храмы, отобранные поляками. Огромное впечатление произвело, между прочим, возвращение кафедрального собора в Холме, на „русское“ течение в церковной жизни немцы смотрят косо. Под их непосредственным покровительством развивается деятельность конкурирующего „Церковного совета Холмщины и Подляшья“, стремящегося к украинизации православия… Весь остаток прежней „Малопольши“ объявлен официально украинской землей… Здесь восстановлен украинский желто-голубой флаг, и все управление передано украинцам. Создана украинская полиция, на которую местное население смотрит, как на „кадры будущей украинской армии“»[199].

Вследствие такой ситуации архиеп. Серафим 29 апреля обратился в РКМ с резким по тону письмом, копию которого он одновременно отправил Франку. Архиепископ признавал невозможным для себя продолжение управления Варшавской епархией и просил разрешить передать его митр. Дионисию или одному из других епископов. Архиеп. Серафим отмечал: «…митрополит Дионисий через мое посредничество обращался в рейхсминистерство церковных дел с просьбой разрешить ему вновь принять на себя управление Варшавской епархией».

Следует указать, что митрополит уже в письме архиеп. Серафиму от 19 февраля 1940 г., вскоре после освобождения из-под домашнего ареста, высказал желание о возвращении церковного руководства в свои руки. Он утверждал, что его отставка не была добровольной[200].

В письме от 29 апреля архиеп. Серафим подробно обосновал причины своего отказа от управления: «Моя последняя поездка в Холмщину убедила меня в том, что принудительная сплошная украинизация богослужения в Холмщине не всюду приветствуется и охотно принимается верующими. Я опасаюсь даже вредных последствий ее, за которые я не могу нести ответственности. Все также многократные просьбы устранить влияние различных украинских комитетов, в которых главные роли играют католики, остаются без желательного результата….В то время как Холмский церковный совет назначает, перемещает и увольняет настоятелей приходов, не спросясь никого (а также и меня), мне даны указания не производить никаких перемен в личном составе клира без согласия Управления генерал-губернатора. Все это, как и некоторые другие обстоятельства, привели меня к убеждению, что я не пользуюсь необходимым доверием со стороны Управления генерал-губернатора»[201].