Оксана Панкеева - Первый день весны (Судьба короля - 2)

• Название: Первый день весны (Судьба короля - 2)
• Автор: Оксана Панкеева
• Жанр: Научная Фантастика

- А кого? Элмара нельзя брать ни в коем случае, он четырех драконов убил, вдруг у них к нему претензии. Мэтр мне тут же запретит рисковать моим бесценным здоровьем. Тебя я взять не рискну, я не знаю, как драконы отреагируют на эльфа, вдруг им это не понравится. А больше я никого взять не могу, потому что это очень секретное дело. Так что, мы отправимся с Жаком, а ты не переживай. У тебя впереди еще, по меньшей мере, триста лет полноценной и интересной жизни, и драконов ты еще увидишь. А вот Жак - вряд ли. ...

---

Она была странная, это верно. Чудная и непонятная, неправильная и ненормальная, как все, в ком есть Огонь. Смешная и нескладная в своем заляпанном соусом платье, которое действительно не шло к ее походке и жестам, ее манере двигаться и манере говорить. И в ней по-прежнему ощущалось что-то чужое и непонятное, а это было для него привлекательным и заманчивым во все времена. Да, она была некрасивая, нескладная и где-то даже неуклюжая, но она ему нравилась. Ее живые зеленые глаза, ее косички цвета спелой пшеницы и ее неуловимая чуждость. И еще - ее Огонь.

А еще ее манера драться. Правильная и тактически верная. Во всяком случае, с данной противницей. Отделалась испорченной прической и парой царапин, а противнице перепало неплохо. Так ей и надо. Будет думать, прежде чем говорить. Почему-то любой мужчина - если он мужчина, конечно, а не мешок с дерьмом - знает, что за каждое слово нужно отвечать, только тогда оно имеет вес. А у женщин все запросто - захотела, и ляпнула, и никакого ответа за свои слова держать не обязана. Потому и не уважают мужчины женскую болтовню и пустые сплетни. Если они мужчины, конечно. Но в данном конкретном случае все получилось очень славно. Ему даже понравилось. Если уж ты, цыпочка, считаешь, что твоя коллега - стиральная доска, на которую может позариться только изголодавшийся по бабам мистралиец, так уж будь добра, докажи, что имеешь право говорить это вслух. А если тебе сразу вдруг приспичило спрятаться за спину своего младшего писаря, так засунь язык себе в... туда, в общем, и не рассуждай, что у Ольги заскоки от хронического недотраху. А то ведь нечего делать - вытащить тебя из-за спины твоего перепуганного кавалера, который в глаза-то посмотреть боится, не то, что возражать, тоже, мужчина называется... Вытащить за шиворот и бросить в круг, как положено у порядочных людей, и доказывай, что твоя соперница под гоблина готова лечь, как ты утверждаешь. И еще пальнуть в потолок из пистолета, чтобы никто не подходил и не смел мешать. И давай, детка. А если тебя хватает только на то, чтобы вцепиться сопернице в волосы, а потом и те выпустить из рук и пускать сопли в три ручья, пока тебя месят кулаками, так опять же - засунь свой язык... и так далее. И скажи спасибо, что вышибала достаточно быстро освободился и подошел, а то бы тебе попало куда больше. Ольга рассвирепела не на шутку, а женщины в гневе бывают опасны...

- Да что же это за вечер сволочной выдался! - матерился вышибала, провожая взглядом зареванную девицу. - уже и бабы начали! Ольга, ты что, совсем охренела? Только вашего бабского бокса мне тут не хватало!

- Не ругайся, Дик, - примирительно попросила Ольга, довольная донельзя. - Мы уже уходим.

- Уходите поскорее! Я имел в одно место такую работу! Что за дела, мать твою!.. - закончить свою речь он не успел, так как ему опять пришлось бежать наводить порядок.

Кантор помог Ольге надеть плащ и они, наконец, покинули этот злосчастный трактир.

- Чего ты улыбаешься? - спросила девушка, на ходу расправляя пострадавшие косички и пряча их под капюшон.

- У тебя глаза горят, как у кошки, - еще шире улыбнулся Кантор. - Так любишь подраться?

- Элмар это называет "высокое вдохновение битвы", - тоже улыбнулась Ольга. - А король над ним смеется.

- Не знаю, может, у принца Элмара оно и высокое, - засмеялся Кантор, Но ты бы видела, как вы выглядели со стороны. Обхохотаться можно.

- Я понимаю, у вас это происходит серьезнее, - согласилась Ольга. Поэтому тебе и смешно.

- У нас это действительно серьезнее. Если бы мне сказал такое не заколдованный человек, побитой мордой он бы не отделался. У нас за слова принято отвечать. Если кому-то хочется обозвать товарища чем-нибудь оскорбительным, то он должен быть готов тут же выйти с ним в круг на ножах и доказать, что имеет право говорить то, что думает.

- Страсти какие! - уважительно, но без особого одобрения прокомментировала девушка. - А ты выходил?

- Разумеется. И неоднократно. Ни разу не колеблясь. Зато теперь мне никто не смеет говорить в глаза всякие гадости, вроде того, что сказал Ромеро. Кстати, чтобы тебя не мучило любопытство, это неправда.

- Я знаю, - просто ответила она. - Мне Азиль говорила. Вернее, не мне, а королю, но при мне.

- Королю? - Кантор слегка опешил. - По какому поводу?

- Он спросил, правда ли это, а она сказала, что нет.

"Ох, Азиль, дитя ты бестолковое, язык у тебя как был в семь локтей длиною, так и остался... Что ж ты еще наговорила про меня его величеству и всем присутствующим?"

- А что она еще говорила?

- Много чего. Она в тебя заглянула и рассказала, что она увидела.

- Понятно. Спасибо, Азиль, спасибо, милая... Ольга, ты уж не расспрашивай меня об этом и не проси истолковать. Это все... не для обсуждения. Лучше... расскажи что-нибудь о себе. Я бы сам рассказал, но мне нельзя.

- Ладно, - охотно согласилась девушка. - Давай, расскажу, как я сюда попала.

- Расскажи лучше сначала, - попросил он. - Как ты жила в своем мире.

Она рассказывала, а он слушал и думал о том, как мало отличаются люди друг от друга. Такую же историю могла рассказать любая студентка и этого мира - те же лекции, преподаватели, экзамены и развеселые студенческие попойки с песнями, танцами, беседами и последующим расползанием парочками. Ах, молодость, молодость, беззаботное время...

Они еще поговорили о лингвистическом феномене, который Ольга пыталась исследовать, но без особого успеха. А потом они пришли.

- Заходи, - сказала Ольга, отпирая дверь, - Только не пугайся, у меня тут беспорядок... У нас тут была вечеринка...

Кантор смело вошел и понял, что его представления о беспорядке скудны и лишены фантазии. Заставленный грязной посудой и заваленный объедками стол выглядел примерно так же, как и их собственный стол в их хижине наутро после того, как Рико где-то украл ведро спирта. Но на этом сходство кончалось. Тем более что стол-то они утром прибрали, пока Амарго не увидел, хотя и чуть не подрались, решая, кому убирать, и Торо предложил бросить жребий. А на этом столике пили явно не вчера, поскольку кости и огрызки успели основательно усохнуть. Кроме маленького столика в комнате имелся еще большой письменный стол, заваленный книгами, окурками, чашками, бумагами и... кгм... женским бельем. К счастью, чистым, но от такой разновидности беспорядка Кантор давно успел отвыкнуть и тут же почувствовал себя... скажем так, не совсем уверенно.

Ольга переполошено метнулась к столу, сгребла белье в охапку, прихватив попутно несколько листов бумаги, и поспешно затолкала в шкаф.

- Садись, - сказал она, убирая с кресла утюг и несколько книг. - Я сейчас быстренько все приберу. Вот тебе тапочки.

Кантор переобулся в тапочки, которые были велики ему размера на четыре и принадлежали, видимо, его высочеству Элмару или еще кому-то таких же ненормальных размеров, и оглядел комнату подробнее. То, что он увидел, мгновенно заставило его забыть про живописный беспорядок. На стене висел "Танец огня" Ферро. Подлинник. Тот самый.

- Нравится? - спросила Ольга, быстро набрасывая покрывало на кровать и сгребая со стола посуду. - Король сказал, что это подлинник.

- Да, это подлинник, - согласился Кантор, вглядываясь в парня на портрете. - А где ты его взяла?

- Купила по случаю на рынке, - отозвалась Ольга уже из кухни. - За один золотой.

За один золотой... бывает же! Какими судьбами он оказался в Ортане? Карлос его продал? Или его украли? Или подарил кому-то еще? Или просто Карлоса тоже посадили, а картину конфисковали и выбросили, поскольку портрет государственного преступника все равно никуда не повесишь...

Кантор снова посмотрел на красавца барда, изображенного в полуобороте среди прозрачных языков пламени. Красивый ты был парень, Эль Драко... Симпатичная мордашка, безукоризненная фигура, дракон этот твой разноцветный... И было у тебя две руки, для которых равны были женщина и гитара. И был у тебя Огонь такой силы, что легко был виден любому - он всегда горел в твоих глазах. И был у тебя волшебный голос, который прославил тебя и сделал богатым... Славный ты был парень, Эль Драко, спору нет. Жаль, что ты все-таки умер, что бы там не говорили по этому поводу прекрасная Азиль, его величество Шеллар и эта смешная девочка с косичками. Очень жаль. Но ничего тут не поделаешь. Умер, и все тут. Иначе не явился бы ты на зов бестолкового некроманта в таком виде, что перепугал бедную девушку до полусмерти. Будь ты живой, ты и выглядел бы, как живой. Сказать ей об этом? Или не стоит? Да нет, пожалуй, и так было сказано достаточно...

Вернулась Ольга, вытерла столик и поставила на него шкатулку и коробку с кристаллами.

- Что тебе поставить?

- Что угодно, - сказал он, занимая кресло и доставая сигары. - Только, если тебе не трудно, пропой мне вслух слова. Своим голосом, чтобы я мог понять. Тексты мне тоже интересны.

- Но у меня слуха нет.

- Как сможешь.

На удивление безголосые барды были в Ольгином мире. Просто поразительно, насколько безголосые. Но песни у них были удивительные и зачастую совершенно непонятные. Приходилось вырываться из плена завораживающего ритма и задавать вопросы. И если назначение телефона было понятно с трех слов, то кто такой дьявол он не мог понять минут пятнадцать.