Жан Грав - Будущее общество

• Название: Будущее общество
• Автор: Жан Грав
• Издательство: Либроком
• Жанр: Философия
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-397-00354-4

Автор настоящей книги Жан Грав — один из самых известных французских анархистов конца XIX начала XX веков. В данной работе он доходчиво, просто, ясно и ярко излагает основы как анархистской критики старого мира, так и анархо-коммунистической альтернативы последнему; приходит к выводу о неизбежности социальной революции и описывает отношение к ней разных политических сил; рисует широкую картину анархистской утопии — будущего общества.

Книга будет интересна не только профессиональным историкам, философам и политологам, но и широкому кругу неравнодушных читателей.

---

Когда люди будут поставлены в условия, обеспечивающие полное физическое и моральное их развитие, они не захотят быть обскурантами и оставлять свое потомство в невежестве, в особенности, если приобретение познаний явится залогом превосходства человека над другими на пути к достижению счастья в жизни.

Централизовать обучение — это значит остановить развитие, и применение к нему принудительного режима равносильно совершенному его уничтожению. Для свободного развития человечества необходимо, чтобы воспитание ребенка было предоставлено индивидуальной инициативе.

Каждый из нас рождается с разнообразными способностями, которые развиваются постольку, поскольку нам дана возможность упражнять их, а это возможно только при системе полной свободы. В воспитании мы не признаем режима, который предписывал бы „надлежащий” путь, и в этом отношении людям должен быть предоставлен свободный выбор. Как бы широко ни была задумана в теории система обучения, основанная на власти, на практике она приводит к угнетению детей и извращению их дарований.

Тем, кто в будущем обществе посвятит себя воспитанию детей, не прийдется приступать к делу с заранее намеченной программой; они должны будут прежде всего изучать характеры своих воспитанников и отличать их дарования, чтобы способствовать развитию таковых в видах проложения им дороги в жизни.

Роль их будет состоять в том, чтобы вызывать вопросы учеников, об'яснять то, что им кажется неясным, и отнюдь не нагружать их головы фактами, которые затем они пересказывают без всякого понимания.

Если мышление современного человека извращено, если его ум переполнен предрассудками и нелепыми суждениями, от которых он не может отрешиться, то в этом виновата централистическая система обучения, придуманная Государством и Церковью, которую не могло побороть воспитание, получаемое дома, в семье, ибо сами родители не свободны от тех же предрассудков и нелепых суждений.

Если бы, по ниспровержении Государства и Церкви, кто-либо из родителей вздумал воспитывать своих детей в прежнем духе, то это было бы невозможно в силу хода вещей.

Жажда знания врождена в человеке; в будущем обществе появятся группы людей, задающихся целью облегчить желающим изучение специальных отраслей науки, и так как всякий человек, убежденный в правильности своей идеи, является прозелитом ея, то такие группы не будут ограничиваться изучением данного предмета, а будут стараться пропагандировать конечные выводы изучения. Таким образом создастся бесконечное множество таких групп для каждой отрасли знания, и заранее можно предвидеть, какое грандиозное возникнет умственное движение, и какой широкий обмен мыслей получится в результате его.

Кроме того, взаимные отношения между людьми будут гораздо шире и интимнее, чем в современном обществе; все, что изо дня в день будет происходить перед глазами ребенка, и о чем он ежедневно будет слышать, не позволит ему подпасть под абсолютное влияние родителей и наставников, и он пойдет только за тем, в ком увидит действительную симпатию и доброжелательность к себе, а тот, кто действительно любит ребенка, жертвует собою ради доставления ему всех средств, необходимых для его развития.

Все, что нужно для приобретения познаний, ребенок найдет, в случае отказа родителей, в окружающей его среде, и больше того, если бы родители захотели навязать ему свою власть, и он от этого чувствовал себя несчастным, ему легко будет оставить родителей и отдать себя под покровительство лиц, более ему симпатичных.

Родители лишены будут возможности прибегнуть к содействию полиции, чтобы вернуть его, ибо он их собственность в силу современных законов, но в будущем обществе он будет свободен.

Нам, может быть, возразят, что все-таки встретятся случаи, когда родители, вследствие отсутствия каких-либо узаконений, извратят ум или даже развратят своих детей.

Мы ответим, что упразднение власти не уничтожит солидарности, но напротив разовьет ее. В современном обществе, несмотря на наличность власти, факты несправедливости многочисленны, и очень часто невозможно постороннее вмешательство из-за различных осложнений, с которыми связана судебная процедура, хотя всякий такой факт вызывает всеобщее негодование. В будущем обществе, обидчики не будут находить защиты в рутинном законе, и легко будет дать им понять, что право сильнейшего — это палка о двух концах.

Людям будет предоставлена свобода развивать солидарность во всех направлениях, и они сумеют при помощи пропагандирования нашей системы обучения побороть нелепые тенденции умственно ограниченных родителей. И неужели из-за того, что ничтожному числу глупых людей хочется итти против здравого смысла, должен быть навязан всему человечеству какой-то институт, который уже потому будет анти-освободительный и анти-прогрессивный, что будет возведен в закон.

Современные последователи Мальтуса доказывают, что количество с'естных продуктов не прямо пропорционально количеству народонаселения, и что если половые отношения не будут регламентированы никаким общественным договором; если родители не будут обязаны воспитывать свое потомство, то дети размножатся, как кролики, и люди, будучи слишком многочисленны, вынуждены будут необходимостью возобновить между собою войны. По словам этих пророков возвратятся на землю времена дикого состояния и людоедства.

Мы уже видели, что в настоящее время имеется столько же земли необработанной, сколько возделанной, и каждый день изобретаются новые способы получить самый больший урожай на минимальном пространстве земли; в Китае, например, при самых примитивных средствах обработки земли прокармливается народонаселение, большее чем во всей Европе, и недостаток орудий земледелия пополняется неусыпным трудом над землею и беспрерывным ее удобрением. При помощи усовершенствованных орудий, а также знания свойств почвы, химии растений и искусственных удобрений может быть достигнуто очень многое. Следовательно, для человечества открыто огромное пространство, и ему нечего опасаться переполнения мира детьми. Кроме того, муки деторождения и неудобства, связанные с беременностью, всегда будут служить сдерживающими стимулами, не говоря о том, что остается открытым вопрос: не уменьшается ли плодовитость какой-либо расы, или рода, по мере большого развития их интеллекта? Предоставим новым поколениям устранить затруднения, которые они встретят, и будущее наверно укажет им, как это сделать. Мы с нашим узким умственным кругозором не можем быть пророками.

ГЛАВА XXIV. Искусство и художники.

„Коммунистическое общество — это смерть искусства” — восклицают некоторые художники, видящие в литературе, живописи, ваянии, музыке, театре и проч. только средство нажить деньги. Определяя „ценность” художественного произведения размером той денежной суммы, какую можно за него получить, они воображают, что необходимо существование „аристократии”, умеющей их ценить, и боятся мысли, что она может исчезнуть, и их „искусство” перестанет приносить им награды, комфорт, ордена и академические титулы.

Другие из них считают себя независимыми, потому что они-де „ненавидят все мещанское”; в сущности они, сами того не подозревая, такие же реакционеры, как и предыдущие, ибо они сторонники теории: „искусство для искусства”, и проповедуют, что книги, картины, статуи прежде всего должны не быть тенденциозными. Художник не должен иметь иного убеждения, кроме „искусства”. Красота художественного произведения обуславливается рисунком, колоритом, построением фразы, созвучием слов. Этого для художника достаточно, и он в особенности должен избегать вложить в произведение свои мысли о современности и будущем обществе, ибо художник должен довлеть самому себе.

Тот, кто осмеливается утверждать, что кроме удовольствия для глаз и слуха, художественное произведение должно давать пищу для ума того, кто читает, смотрит или слушает, оскорбляет искусство, и говорить, что художественное произведение может служить идеалу, как средство пропаганды, значит опорочить его.

Такие „непримиримые” доказывают, что искусство слишком возвышенно, чтобы быть понятым толпою, и что хотеть его сделать ей понятным равносильно обезчещению его.

Мы не говорим, что искусство должно быть приспособлено к уровню вкусов толпы, ибо это означало бы калечить мысль и форму, что представляет позорное деяние, которого тщательно должен избегать уважающий себя художник. Унижаться до лести низменным вкусам толпы также позорно, как проституировать мысль ради привлечения покупателей. Но можно стараться сделать мысль понятной, устранить нарочно придумываемые неясности и употреблять удобопонятный способ изложения для того, чтобы реагировать на самых непонятливых суб'ектов и вызвать в их мозгах ряд впечатлений, дозволяющий им понять хоть одну какую-либо часть художественного произведения. Полагаем, что таково назначение искусства, и что гораздо легче витать мыслью в небесах, оставаясь непонятным для других, чем быть точным и ясным и сохранять при этом вполне безупречную форму.