Свен Хассель - Трибунал

• Название: Трибунал
• Автор: Свен Хассель
• Издательство: Вече
• Жанр: О войне
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-9533-4445-6

Что только не происходит со Свеном и era верными боевыми товарищами из немецкого танкового штрафного полка на полях Второй мировой войны!

В начале 1944 года судьба забрасывает их в Карелию, в снега и холод бескрайней тундры. И, как всегда, немецких штрафников поджидает калейдоскоп странных ситуаций — от расстрела своего бывшего полкового командира до братания с завсегдатаями советского сельского шалмана «Красный ангел».

Причудливы лики войны!…

---

Вспыхивает прожектор. Луч света ползет по снегу, то и дело останавливаясь. Описывает широкий полукруг, потом вдруг поворачивает обратно и останавливается, едва не дойдя до меня. Парализованный страхом, я вжимаюсь в снег и жду смертоносной пулеметной очереди. Часовые ободряюще перекликаются. Мы знаем, каково им. Караульная служба в темноте страшна для всех. Когда часового убивают на посту, это происходит так быстро, что он ничего не успевает почувствовать.

Последнюю часть пути мы ползем, и, несмотря на тяжелое снаряжение, быстро минуем линию обороны. Не раздается ни единого предательского звяканья металла о металл, способного предупредить часовых.

Один грузовик за другим выезжают из больших деревянных ворот замаскированного под лес лагеря. Ненадолго вспыхивают полевые фонарики, когда охранники из НКВД проверяют у водителей документы. Никто не может попасть сюда без разрешения высокого начальства.

— Иван настороже, — напряженно шепчет Порта. — Русские не доверяют даже своим солдатам!

— И неудивительно, — отвечает Грегор. — Принюхайся. Здесь, должно быть, миллионы литров бензина.

— Да, хватит на еще одну Тридцатилетнюю войну[110], если не больше, — шепчет охваченный ужасом Малыш.

— Влево или вправо запускать нам эти реактивные снаряды? — нервно спрашивает Порта.

— Вправо, — уверенно отвечает Малыш. — Только я забыл, поворачивать диск сперва на пять или на девять! Но должен раздаться щелчок, иначе снаряд взорвется!

Неожиданно мы все начинаем сомневаться. Малыш с обычным оптимизмом предлагает попробовать и посмотреть, что получится. Тогда взорвется только каждый второй снаряд.

— Черт возьми, не верти эту штуку! — предупреждаю я в ужасе, когда Малыш собирается повернуть диск. — Мы все можем взлететь на воздух!

— Если взлетим, будем надеяться, что дома зажгут посадочные огни, — фаталистически усмехается Порта.

Старик подползает к нам из-за большой кучи снарядных гильз.

— Что вы здесь копаетесь, черт возьми? — недовольно ворчит он. — Первая и четвертая группы уже поставили свои снаряды на боевой взвод!

— Наводить их влево или вправо? — спрашивает Порта, протягивая снаряд Старику.

— Господи, смилуйся над нами, — стонет в отчаянии Старик. — Влево, недотепы! Иван умер бы со смеху, если б мог сейчас вас видеть!

— Ну так крикни ему, — предлагает Порта. — Тогда война будет окончена и мы войдем в историю как секретное оружие Адольфа!

— Поворачивать на пять? — спрашивает Малыш, держа руку на диске.

— Не сейчас, ходячий ты сортир, — шипит Старик, ударив его по пальцам. — Сперва установите и наведите снаряды! Что ты хочешь взрывать здесь?

— Грузовики, — радостно отвечает Малыш. — Их здесь множество.

— Тихо ты! — рычит Старик. — И к черту машины. Эти снаряды предназначены для дальних целей. Ты, кажется, ничего не понял из того, что я объяснял! Сперва мы поражаем реактивными снарядами дальние цели, потом вы закладываете бомбы Льюиса и радиоуправляемые мины в указанном квадрате. Это может сделать даже болван. Ради бога, постарайся слушать, когда я говорю, что требуется. Когда выйдешь на большое открытое пространство, где стоят поезда, будь начеку. Русские заложили там сигнальные мины с натяжными проволоками. Проволок не касайся! Даже не дыши на них! Если они сработают, в небо взлетят ракеты и весь этот чертов лагерь противника будет освещен, как днем!

— Кончай нервничать, — успокаивает его Порта. — Мы можем снять шкуру со вши так, что она даже не заметит!

— Я был в еврейской школе карманников на Реепербане, — хвастает Малыш. — Могу снять тряпки с горла шлюхи, и она ничего не почувствует!

— До какой дурости ты можешь дойти! — сердито ворчит Старик и исчезает снова.

Пререкаясь, мы доходим до места, где нужно разместить пусковые установки. Собираем их. Огневое основание кажется примитивным, напоминает недоделанный упаковочный ящик. Непохоже оно только на огневую базу.

В нижней части одного из алюминиевых рельсов три колесика с тускло светящейся шкалой. Они служат для установки стартового положения.

Малыш устанавливает на место 520-миллиметровую трубу, я привинчиваю боеголовку.

Порта подсоединяет странного вида провода, выглядят они так, словно вынуты из пружинного матраца.

— Думаешь, эта штука сработает? — с сомнением спрашивает Малыш. — Я бы предпочел пулемет.

— Сработает, — уверенно говорит Порта, прикрывая рукой показатель уровня спирта.

— Шестая группа готова, — негромко сообщаю я по рации.

— Оставайтесь возле установок, пока снаряды не вылетят! — приказывает Старик. Они с Хайде лежат среди куч стреляных гильз, принимая от групп донесения о готовности.

— Повернуть диски до цифры пять, — приказывает Старик, внимательно глядя в зеленый ящик.

Малыш бежит к своему снаряду, словно боится, что кто-то из нас опередит его.

— Влево или вправо? — спрашивает он.

— Влево, болван! — раздраженно рычит Старик.

— Взрыв будет таким, что бабушка дьявола подскочит от испуга, — радостно улыбается Малыш и поворачивает диск до пятерки.

Установка слегка содрогается, раздается шипение, словно в коробке одновременно вспыхнули все спички. Снаряды бесшумно вылетают из стволов и летят в ночи, словно призрачные летучие мыши. Никаких дульных вспышек. Никакого хвостового пламени. Их полет точно управляется приборами в зеленом ящике.

Несколько снарядов падают на отдаленном складе нефтепродуктов. Другие пристают к складам боеприпасов и к мастерским на территории третьего лагеря. Через пять часов они взорвутся с невообразимой силой.

Мы быстро уничтожаем пусковые рельсы и установки. Старик нажимает белую кнопку в продолговатом ящике. Тут же раздается бульканье. Едкие пары жгут горло и нёбо, когда там разливается из маленьких ампул кислота, уничтожающая конденсаторы, катушки и блоки. Замечательный образец инженерного искусства, аппарат, какого нет больше ни в одной армии, уничтожен за несколько секунд. Странного вида антенны, похожие на матрацные пружины, мы разрезаем на мелкие кусочки и широко разбрасываем.

— Теперь бомбы Льюиса, — раздается из рации шепот Старика. — В вашем распоряжении час. Ни секунды больше!

Мы по одному бежим по широкой, хорошо укатанной дороге, ведущей в глубь громадного склада нефтепродуктов и боеприпасов. Воздух дрожит от шума моторов и раздающихся в ночи хриплых, гортанных приказов.

Несколько раз мы проходим так близко от русских часовых, что явственно слышим их дыхание.

— Чувствуешь запах бензина? — шепотом спрашивает Порта. — Какое местечко для пиромана!

— Иван Вонючкович обделается со страху, — утробно бормочет Малыш.

Мы едва не натыкаемся на проволочное заграждение шести метров в высоту.

Малыш достает кусачки.

— Будем надеяться, что в проволоке нет тока, — замечает он и подносит их к первой нити.

— Если есть, узнаешь, что представляет собой электрический стул, — сухо отвечает Порта.

— Пошел ты! — рычит Малыш, перекусывая проволоку, будто хлопчатобумажную нитку. Сила у него сверхчеловеческая.

— Господи, — восклицает Порта, когда мы оказываемся в окружении громадных штабелей бочек с бензином. — Не думал, что в мире существует столько бензина! — Постукивает по нескольким. — Порожние нам взрывать ни к чему, так ведь? — продолжает он.

Малыш наполнил свою зажигалку и собирается закурить.

— Тебя, должно быть, бешеная обезьяна укусила в задницу, — бранит его Порта. — Мы все взлетим к чертовой матери, если начнешь сыпать здесь искрами!

Напрягая все чувства, мы медленно идем среди громадных штабелей бочек и ящиков. Углубившись в лагерь, мы сворачиваем налево и идем по широкой, уходящей вдаль соединительной дороге.

Порта останавливается так внезапно, что я натыкаюсь на него.

— Иван, — шепчет он еле слышно.

Словно по команде мы достаем из карманов проволочные удавки.

В нашу сторону идут двое русских солдат в длинных шинелях. Разговаривают друг с другом.

— …б твою мать! — громко смеется один из них.

Малыш раздраженно вскидывает голову и поднимает удавку. Порта предостерегающе поднимает руку. Лучше дать им пройти.

Зайдя за угол, мы готовим первую бомбу Льюиса. Ставим взрыватели замедленного действия сроком на четыре часа. Малыш беззаботно надкусывает ампулы и выплевывает осколки в снег, будто окурки. Если одна из них окажется с трещиной, это верная смерть. Концентрированная кислота прожжет человека насквозь. Малыш не сознает опасности. Только выплевывает стекляшки и начисто обмывает язык водкой.

— Пресвятая Дева! — восклицает он, пока мы стоим, глядя на гору снарядов. — И Адольф хочет уверить нас, что песенка ивана спета! У Германии никогда не было столько боеприпасов!

— Осторожно, — предупреждает Порта, когда мы устанавливаем прилипающие бомбы. — Ради бога, не сгибайте эту треклятую чеку! Если все это взорвется, пока мы в лагере, то окажемся на Потсдамерплатц с таким грохотом, что уже не сможем зайти в «Хитрую собаку» пропустить стаканчик!