Андрей Басирин - Убить Ланселота

• Название: Убить Ланселота
• Автор: Андрей Басирин
• Издательство: АРМАДА: «Издательство Альфа-книга»
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2006
• ISBN: 5-93556-727-Х

Таинственные записи появляются в дневнике Хоакина Истессо, разбойничьего капитана. Судя по почерку, он оставляет их сам. Но как? Когда? Зачем? Одна тайна тянет за собой другую, и чтобы разгадать их, разбойник отправляется в путь. Хоакину предстоит узнать многое. Куда исчезают кометы из пророчеств? В чем суть бунтарства? И почему, наконец, невозможно убить Ланселота?

---

– А чей это дворец? – Хоакин кивнул в сторону пурпурных шпилей за оградой.

– Это? Это Бахамотова Пустошь – обитель шарлатана. Ну бывай, бывай с богом. Не задерживай.

Хоакин спрыгнул на мостовую, приняв от Хроана чайник и мешок с пожитками. Пора было осмотреться на новом месте.

Утро выдалось ясным, свежим, словно яблоко на ветке. В дворцовом саду журчали фонтаны, и мельчайшая водяная взвесь оседала на лице. Пели птицы. Где-то в далеком далеке звенел колокол. Каждый оттенок, каждая линия ощущались четко, так, словно Хоакин рассматривал мир через увеличительное стекло.

Вдоль ограды вышагивал молодец в бело-алом камзоле, гербовом плаще и берете с золотой оливковой ветвью. Став так, чтобы его все видели, он упер руку в бок и возвестил:

– Граждане великого Циркона! Слушайте и не говорите, что не слышали!

Проходившая мимо кухарка с пустой корзинкой на локте замедлила шаг. Седоусый франт в колете Цвета морской волны остановился за плечом Хоакина.

– Шарлатан Фью Фероче восходит на трон! – выкрикивал герольд. – Благословение и радость ждут землю Тримегистийскую!

Люди все прибывали и прибывали. Собралась небольшая толпа.

– …Скоро, скоро вы узнаете вкус свободы! Пророчества гласят: зверь великий Бахамот будет повержен великим героем. Власть чудищ слабеет в миг смены королей. Смельчаки, рыцари, герои! Его магичество зовет вас: поднимите меч в защиту древних тримегистийских традиций. Пусть благородство победит зло!

Герольд раскачивался, словно надутый бычий пузырь на палке.

– Сотни возов тянутся к столице. Окорока, зерно, пряности, ткани. Люди отдают последнее, чтобы прокормить ненасытного зверя. Из храма выписали жертвенную деву Летицию Ляменто. Кто спасет ее из пасти чудища? – Голос его, патетически задрожал, – Шарлатан ищет вас, герои! Граждане великого Циркона! Слушайте и не говорите, что не слышали!

Все интересное закончилось, герольд пошел на второй круг. Хоакин вытолкался из толпы и отправился к воротам дворца.

Там его ждал сюрприз.

– Стой, назад! – Мордастый караульный направил алебарду в грудь Хоакина. – Кто таков? Отвечай.

– Хоакин Деревудский. – Стрелок нетерпеливо переступил с ноги на ногу. – По приглашению его магичества.

– Не велено пускать. Пшел вон, босяк!

Одно из двух: либо шарлатан еще не вернулся, либо забыл о своем обещании. Истессо решил потянуть время.

– Я-то пойду. Но, ребята, если шарлатан узнает, вас разжалуют в свинопасы.

Алебардиста угрозы не испугали. Он угрожающе вскинул оружие. За решеткой загремело, послышался кашель, и хрипатый голос спросил:

– Кто там, Джервез? Кого дьявол принес?

– Прощелыга очередной, господин прево. Льстится на шарлатановы денежки: чудище, мол, убивать пришел. Любуйтесь на него!

– Гони в шею. Или нет. Пусть покажет письмо рекомендательное от господина бургомистра.

О письме Истессо слышал впервые, но напустил на себя высокомерный вид:

– Да, у меня есть такое письмо, вы угадали. Но оно осталось в гостинице, где я остановился.

Джервез вытер пот со лба:

– Приноси. Тогда пропустим без вопросов.

Он высморкался, кинул косой Взгляд на решетку и сообщил:

– Да уж, парень. Господин Гури Гил-Ллиу – хват, но нам чета. Небось у него-то все схвачено: с бургомистром сюсь-пусь, с сенешалем Циркона – пась-пась. И письма он с собой носит, не забывает.

– Гури Гил-Ллиу? Кто это?

– Охотник на чудищ. Слышал, поди? Будет драться с Бахамотом. На самом деле у них все путем… Подряд на ланселотничанье за большие дублоны куплен. Только тсс! Это секрет.

– Ланселотничанье?

– Ну. Ты что, из лесу вышел?… А ну проваливай, прощелыга!

Больше у дворца делать было нечего. Близилась коронация, и у придворных без Хоакина хватало хлопот. Стоило подумать о ночлеге. В переулке мелькнула карста Золотого Облучка, и стрелок побежал за ней.

Карета остановилась у постоялого двора. Вывеску над входом украшали жизнерадостные пятачки. Свиньи в мажеских халатах, свиньи с ретортами и колбами в копытцах, свиньи с волшебными посохами. Подворье носило название «Свинцовая чушка».

В дверях стоял сам хозяин заведения. Завидев Хроана. он всплеснул руками:

– Ах, господи! Клянусь семью ключами Агриппы, это карета госпожи Летиции. Добро, добро пожаловать!

Хроан выпятил грудь. Не слезая с козел, он жестом подозвал хозяина «Чушки». Начались переговоры. Брови трактирщика задвигались энергично вверх-вниз.

– Да… да… Винус – истинный рубедо… алхимическая трансформация. Все в лучших традициях, не сомневайтесь.

– Как тогда? – сурово спросил Золотой Облучок. Хозяин прижал руки к груди. Сам вид его говорил: у «Свинцовой чушки» есть лучшие традиции второго и даже третьего сорта, но госпожу Летицию примут по высшему разряду.

Хоакин огляделся. Утренняя меланхолия покинула город, и дневная суета вступила в свои права.

Постоялый двор бурлил.

«Пророчество! Пророчество! Пророчество!» – неслось над конюшней, кухнями и общим залом. Постояльцев лихорадило. Суматоха в «Свинцовой чушке» была частью общего настроения, овладевшего городом.

– Эй, уважаемый! – Хок схватил хозяина за плечо. Тот досадливо мотнул головой. «Устраивайся, как хочешь, – говорил его взгляд. – Не до тебя нынче. Есть гости поважнее».

– Хоакин, пойдем. Я найду место, – сказала Маггара.

В общем зале яблоку негде было упасть, но фея знала, что делать. Она вспорхнула на плечо толстяку в шапке, похожей на переспелый баклажан. Фея и здоровяк обменялись несколькими словами. Пузан побледнел и бросился вон из «Чушки». В дверях он столкнулся с Хроаном; варвар завертелся, словно юла.

– Эй, стой-куда-плати! – взвился на дыбы трактирщик. – Держи его! Хватай!

Поднялась суматоха. Кто-то улюлюкал, кто-то порывался ловить баклажанщика. Хоакин уселся и ногой запихнул чайник под стол.

– Что ты ему сказала, Маггара?

– Так, пустяки. Он принял меня за свою зубную фею.

– Зубную фею?

– Ага. Помнишь поверье? Дети оставляют под подушкой выпавшие молочные зубы. А утром находят вместо них монетки. Я сказала, что если он сейчас же не уберется из трактира, то завтра найдет под подушкой целых двенадцать денье.

Возле стола возникла веснушчатая длиннолицая прислужница. Она требовательно уставилась на Хоакина:

– Что господиин будиит заказывайт?

Ударения девица расставляла в самых неожиданных местах. Судя по всему, она была родом из Доннельфама. Хоакин подкинул на ладони монеты.

– Это у вас меню на доске? Прочтите первую строчку. Что-то длинновато для дежурного блюда.

Служанка почему-то обиделась:

– Ви есть большой шутниик, господиин, йа? Ви есть, заигрывайт? Там написано: «Алый леф есть немножко ам-ам крылатый телленок в белый тфорец с золотый окошшками».

– И что это значит?

– Это значиит яишница. Алее помидоор унд телятинка.

…В прежней жизни Горацио Кантабиле преуспевал как алхимик и отравитель. Короли и шарлатаны частенько к нему захаживали… Кто за «аква кантабили-фана», кто за противоядием. Иногда просто занять денег.

Имя Горацио стало частью легенды. Впечатлительные дамы при цирконском дворе описывали взгляд Кантабиле как «пламенеющий», «жгучий» и «пронзающий». Его считали вестником смерти, надменным и таинственным.

Все это так и не так.

Горацио был близорук. Он обладал никудышной памятью на лица и имена, путал собеседников, забывал дни рождения. А еще – самолюбие не давало ему покоя. Больше всего на свете Горацио боялся прослыть посмешищем.

Известно, что молчание алхимика – это золото. Горацио научился принимать таинственный вид и глубокомысленно помалкивать. Это помогало. К тридцати четырем годам алхимик обзавелся скверной репутацией, его боялись и ненавидели.

Судьбу отравителя Кантабиле переменила случайность. Шарлатан приказал приготовить яд, идеально сочетающийся с соусом для спагетти. Чтобы понять, как это сделать, Горацио предстояло научиться готовить.

– Вымой руки, – сказал повар новому ученику, – и дуй к плите. Да не вздумай какую-нибудь отраву сварганить.

Душу Кантабиле наполнил священный трепет.

– Слушаюсь! – отвечал он. – Будет исполнено!

Ночь, проведенная на дворцовой кухне, оказалась роковой; Знаменитый отравитель навсегда ушел из алхимии. В Цирконе же открылся новый трактир – «Свинцовая чушка».

Алхимические традиции не отпускали Кантабиле. Все блюда готовились в алхимической печи атаноре. На кухне мензурок и колб было больше, чем сковородок и шумовок; зал украшали гравюры, изображавшие Усекновение Главы, Философа с Флягой и Драка Трехголового; под потолком висело чучело крокодила; по углам стояли ступки и тигли. И уж конечно же не обходилось без ртути и сулемы.

…Скрипнула ступенька. Горацио просунул голову в кухню: