Анатолий Шишко - Конец здравого смысла

• Название: Конец здравого смысла
• Автор: Анатолий Шишко
• Издательство: Издательство: Шарк
• Жанр: Юмористическая проза
• Год: 1993

Роман издавался в 1993 году, в сборнике: «Конец здравого смысла: Русская авантюрная сатира».

От издателя:

Лучшие образцы русской авантюрно-сатирической прозы — психологический детектив Пантелеймона Романова, веселая фантасмагория Анатолия Шишко, пародийный роман Сергея Заяицкого — впервые за полвека возвращаются к читателю. Блеск искрометного юмора в гармоничном слиянии с напряженным сюжетом — отличительная черта произведений, включенных в сборник.

---

Анатолий ШИШКО КОНЕЦ ЗДРАВОГО СМЫСЛА

Фантастический роман-памфлет

Когда-то «здравый смысл» английского буржуа пользовался незыблемым авторитетом. Этот патентованный здравый смысл служил не только предметом обывательского потребления, отечественного и международного, но соблазнял даже кое-кого из философов. Он был тем прикрытием, под которым строилась хищническая политика британского империализма, создавалось экономическое господство Англии — «на морях» и в колониях.

Непочтительная история в последнее время откровенно и решительно развенчивает «здравый смысл» обросшего традициями, до сих пор такого уверенного в себе, спокойного и уравновешенного капиталистического класса Англии, вскрывая и показывая миру всю нездоровую бессмыслицу его нынешних исторических устремлений. Сатирический роман А. Шишко заостряет ощущение этого явственно всеми воспринимаемого конца здравого смысла буржуазной Англии, внося ряд забавных необычайностей и неожиданных положений в цитадель английских традиций и английской «высокой политики» — в придворные сферы. Автор умело пользуется приемом фантастики, чтобы в утопических узорах ближайшего будущего развернуть и показать читателю преломленными в сатирическом зеркале черты близкой и знакомой нам современности, и дает галерею лиц, которые без труда будут узнаны всякими, кто внимательно следит за текущими событиями.

Автор как будто только скользит по поверхности, как будто только смеется. В действительности удар его бьет метче. Острие сатиры скользит по ткани, тронутой разложением.

Вот почему, даже без большого нажима, оно проникает глубоко и вскрывает достаточно ясно смысл процесса, современниками которого мы являемся.

Роман Анатолия Шишко «Конец здравого смысла» представляет значительный интерес. Это очень остроумное приключение, перенесенное в близкое будущее.

А. Луначарский

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ МАСТЕРСКАЯ БЕЗУМИЯ

Глава первая

Представьте себе улицу Парижа вечером 17 июля 19… года.

Непрерывный гул воздушных дорог, шипение, треск, грохот.

Ослепительные электрические шары заливают белым светом прозрачную паутину крыш над городом.

Париж под стеклянным колпаком. Люди приспособились не зависеть от погоды, а луна и звезды не волнуют даже поэтов.

Сквозь толщу сводов лучи солнца не доходят до первых этажей. Оно заменено газом, магнитными прожекторами, в виде огромных юпитеров, расставленных на перекрестках.

Программа дня делового француза не может быть прервана совершенно нелепым, в сущности, дождем. Там, в провинции для посевов — это необходимо, но горожанин вспоминает о виноградниках не иначе, как беря бутылку в руки, а зелень полей, лесов — можно встретить на открытках или в искусственно орошаемых парках.

Последние партии галош и зонтиков прямо с разорившихся фабрик были доставлены в музей Клюни, как оригинальный пережиток варварства. Осмотр с 10 до 4… Там же случайно сохранившаяся лошадь. На плас д'Опера громкоговоритель поет арию из Кармен. Волнующаяся масса человеческих голов напряженно следит за тореадором, распластывающим быка на радиоэкране.

К одобрительному рокоту любопытных примешивается вопль женщины, повисшей на балконе десятиэтажного дома.

Возможно, что она оступилась при посадке в аэробиль, или, нанятая кем-нибудь другим, воздушная машина улетела, не обратив внимания на сигналы.

Улицы настолько загружены экипажами различных типов и конструкций, что деловые люди предпочитают пробегать эту площадь на колесах, привинченных к подошвам ботинок.

Высчитано, что гражданин с вокзала Сен-Лазарь до центра должен проехать в автомобиле не менее двух суток, если он не желает воспользоваться воздушным такси.

Но последнее рискованно, так как авиоэкипажей в одном Париже насчитывается около полумиллиона. При беспрестанном движении в ограниченном пространстве авиопуть грозит частыми катастрофами. Издалека, своеобразным тихим рокотом дают о себе знать аэропоезда дальнего летания. Приближаясь к станции, они ревут как стадо бизонов, пронзая друг друга световыми и звуковыми сигналами. Эти поезда имеют специальные площадки над сводами и в городскую жизнь не вмешиваются.

Но любители природных красот горизонта напрасно рассчитывают насладиться ими с аэропоездов, потому что небо, отчужденное у господа бога, принадлежит фирмам, рекламирующим товары. Места строго разграничены. Так, например, пониже Венеры, но гораздо ярче горит плакат:

ЖЕНЩИНЫ, ПОЛЬЗУЙТЕСЬ

ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ПУДРОЙ

«Аромат Звезды»!

А рядом с Большой Медведицей помещается анонс о сигарах «Восторг». Конкурирующие фирмы распланировали все, стоящие внимания, созвездия, и столкновения бывают только в экстренных случаях, например в периоды лунных затмений.

Каждому предпринимателю очень важно использовать какое бы ни было затмение в собственных выгодах.

В прошлом году луну перекупил округ Сены, и на черном фоне затмения красовалось:

Голосуйте за радикала

ЖАНА ЛАРМУАНЬЕ!

Правда, депутату удалось вместе с черной полоской вползти в парламент, но в следующий раз затмение, судя по газетам, куплено автомобильным королем Фордом.

При конкуренции и платежеспособности американского финансового капитала тресты и синдикаты комбинируются, распадаются, возникают снова.

Фирма мазей от чесотки совершенно спокойно предлагает средства для ращения ресниц.

И на естественное негодование покупателя отвечает:

— Очень жаль, но вы поздно пришли. С трех часов мы уже торгуем авиомотоциклетками.

— Не сбивайте с толку покупателей, Пьер! — перебивает старший приказчик. — Двадцать минут тому назад мы с домом и штатом перешли в трест противогазных масок… Не угодно ли?

Наивный провинциал попробует вступить в спор, пока его не вытолкают с криком:

— Не мешайтесь. Сейчас здесь открывается магазин гуттаперчевых изделий.

Несчастный человек, выброшенный в суету, сразу даже не поймет, за что он пострадал, и горе ему, если он растеряется. Любая машина сжует его, словно зернышко, и, не говоря уже о царстве небесном, вряд ли он попадет в хронику происшествий.

* * *

Такая неприятность только что произошла с молодым человеком в стоптанных, удивительно шлепающих ботинках.

Он, как шарик рулетки, выскочил из магазина и закружился на движущемся тротуаре.

По миловидной привычке нагибать голову, обнажая упористую, бычью шею, в молодом субъекте угадывался англичанин, человек знающий свое место в жизни, но погибший в лабиринте дверей.

Уличные зеркала сразу в десяти видах отразили его искаженное лицо. Прожекторы высекли пламя из его рыжих волос. Пот градом катился с тупого, каменного подбородка, и весь он, угловатый и резкий, походил на бабочку, трепетавшую крыльями пиджака.

Площадка, где очутился молодой человек, — это бывшая рю Риволи, улица торговли, взметнувшаяся в коммерческом азарте на десять пылающих этажей ввысь.

Каждый этаж — коридоры раздвижных пассажей.

Справа и слева, то вблизи, то где-то под алебастровым потолком зияли рекламы.

В гранях зеркал неожиданно загорались плакаты.

Англичанин вдруг увидел, что он находится в галантерейном отделе.

Тысячи чулок, клубки лент кружились в непрерывном вихре. Едва он успел очнуться — виденье исчезло. Последние образцы, сверкнув ажурной пяткой чулка, растаяли в шелках, льющихся свежим, речным потоком с перил второго этажа магазина.

Синие, розовые шелка шуршали, падая кусками, изгибаясь на прилавках. Сотни ножниц стальными молниями кромсали розовое тело шелка, и белые пакетики разбегались по рукам в толпе.

Минута оцепенения, — и молодой человек наткнулся на группу манекенов, дрыгающих ногами в новых брюках.

Сверху сыпались листовки:

Мойтесь мылом Фламмера!

Патентованные перья Гусса!

— Укрепляйте кожу, — подхватывал громкоговоритель, и англичанин, схватившись за голову, метался от одной стены к другой, не имея сил оторваться от светящихся квадратиков на полу с надписями, рисунками, пока не попал в кабинет директора.

Расплывшийся мистер в клетчатом костюме звонил по телефону, принимал радиодепешу и что-то выкрикивал в трубку рупора.

В позе обелиска англичанин стоял минуту, две, три, — директор не обращал внимания.

— Я желаю работать, — заявил молодой человек.

— К черту! — бросил директор.

— Я оттуда, сам дьявол послал меня к вам. Дайте работы.

Толстяк, накричавшись всласть, бросил трубку и, закинув ноги на стол, взял сигару.

— Алло, хорошо сказано! Что вы можете?