Борис Садовской - Морозные узоры: Стихотворения и письма

• Название: Морозные узоры: Стихотворения и письма
• Автор: Борис Садовской
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-91673-027-4

Борис Садовской (1881-1952) — заметная фигура в истории литературы Серебряного века. До революции у него вышло 12 книг — поэзии, прозы, критических и полемических статей, исследовательских работ о русских поэтах. После 20-х гг. писательская судьба покрыта завесой. От расправы его уберегло забвение: никто не подозревал, что поэт жив.

Настоящее издание включает в себя более 400 стихотворения, публикуются несобранные и неизданные стихи из частных архивов и дореволюционной периодики. Большой интерес представляют страницы биографии Садовского, впервые воссозданные на материале архива О.Г Шереметевой.

В электронной версии дополнительно присутствуют стихотворения по непонятным причинам не вошедшие в  данное бумажное издание. Они взяты из книги: Борис Садовской. Стихотворения, рассказы в стихах, пьесы и монологи. СПб.: Академический проект, 2001 - 398 с. (Новая Библиотека поэта. Малая серия).  

---

САМАРА

Раскаленный пыльный город
Скучный и пустой.
Мокрый липнет к шее ворот,
Жжет фуражку зной.

Там, за острой колокольней,
Призраком седым
Еле брезжит берег дольний,
Пароходный дым.

Там в тумане мутно-сером,
Близится заря.
Вознеслась над тощим сквером
Статуя Царя.

Продают клубнику, вишни,
Вафли, лимонад;
Я, проезжий, точно лишний,
Пробираюсь в сад.

Здесь над Волгою киоски,
Рев военных труб,
Шум толпы, с купален всплески,
Клены, липа, дуб.

1907

"В дождливо-сумеречный день..."

В дождливо-сумеречный день,
Когда в тумане меркнут лица,
Когда и жить и думать лень,
Брожу по улицам столицы.
Голубовато-серый дым
Развесил бледные волокна,
Туманом призрачно-седым
Слезятся слепнущие окна.
Голубовато-серый дым
Окутал башен силуэты,
Кресты церквей плывут над ним.
Бульвары сумраком одеты,
Тускнеют вывесок слова,
Прохожих гаснут очертанья.
И, как намокшая трава,
Моя душа таит рыданья.

1905 <31 августа, Москва>

НА БУЛЬВАРЕ

Покинув грязный тротуар,
Меж звонких конок легким бегом
Спешу на праздничный бульвар,
Блестящий первым, юным снегом.

Вчера, угрюм, как нетопырь,
Я здесь бродил, потупя взгляды.
Был скучен серый монастырь
И туч тоскливые громады.

И там, где, озаряя грязь,
Рой фонарей ей глянец придал,
Стоял, задумчиво склонясь,
Спиной ко мне чугунный идол.

Сегодня блеском жемчугов
В морозно-искристом закате
На льдистом небе облаков
Сияют пурпурные рати.

Крестами радостно горя,
В красе внезапной перемены
Передо мной монастыря
Белеют розовые стены.

А впереди, где яркий газ
Нескромных пар объятья выдал,
Стал, многодумно наклоняясь,
Спиной ко мне чугунный идол.

1905 <1 ноября. Москва>

"Ночь серебряная длится..."

Ночь серебряная длится.
Снег пылится под луной.
Сердцу любо насладиться
Тишиной.

Я по улице морозной
Тенью грёзной прохожу,
Замираю в грусти слезной
И гляжу.

Вижу белые ворота.
Ветви белые клоня,
С кленов иней сыплет кто-то
На меня.

Сыплет белые сережки.
Вижу: лунных взоров грусть
Отражается в окошке.
Пусть.

Я влюбленный, утомленный,
Близость гибели забыв,
Созерцаю умиленно,
И счастлив.

Пусть! Что будет, совершится,
Что придет, предрешено.
Ночь серебряная длится.
Всё равно.

1908

МОРОЗНЫЕ УЗОРЫ

<Н. Г. Машковцеву>

Серебристые, резные
Снег-узоры на стекле.
То пушистые, сквозные
Чайки перья вырезные
Распластали в белой мгле.

Как воздушны эти крылья
На сияющем окне!
Но недвижны их усилья:
Истомясь тоской бессилья,
Стынут чайки в белом сне.

Будто звездные осколки
Мерзнут в искрах голубых.
Уж не чайки это: елки –
Ткут морозные иголки,
Ткут узор ветвей седых.

Меркнет. В сумеречной ласке
На лазоревом стекле,
Сквозь узоры белой сказки,
Как глаза в прорезах маски,
Звезды светятся во мгле.

1911 <28 декабря. Нижний Новгород>

ТАНЦОВЩИЦА

Твои виски полузакрыты
Рядами черных завитков,
Озарены твои ланиты
Блестящим жемчугом зубов.

Тонка, легка, как стебель гибкий,
Как острый блещущий стилет,
Застыла ты, сверкнув улыбкой,
При щёлке мерных кастаньет.

И вот, внимая струнам знойным,
Заслыша бубна гулкий стук,
Ты в танце пламенном и стройном
Обходишь яркий полукруг.

То, простирая вдаль объятья,
Улыбкой сдерживая страсть,
Ты, разбросав гирляндой платья,
Зовешь к ногам твоим припасть.

То, утомясь, ты замираешь,
Вскрывая веер у плеча,
То снова бурею взлетаешь,
Пурпурный шелк одежд влача.

Вот с блеском взора легче лани
Припала на колено ты,
Приемля гул рукоплесканий,
Восторги, клики и цветы.

1906 <16 августа. Москва>

"Знакомый ресторанный гул..."

Знакомый ресторанный гул,
Гирлянды ламп и скрипок говор.
Лакей, сгибаясь, ставит стул,
Промчался в кухню белый повар.

Гляжу, как прыгают смычки
В руках малиновых испанцев,
Как ярких люстр огни-крючки
Дрожат под хохот модных танцев.

Растрёпан, галстук на боку,
Смеёшься ты, мой друг влюблённый.
Вот золотого коньяку
Сжёг горло мне металл топлёный.

Под вальс припомнились на миг
Реки далёкие извивы,
Вечерний лес, орлиный крик,
К ручью склонившиеся ивы.

Зачем ко мне вернулись вспять
И манят плакать детства зори?
Зачем в слезах гляжусь опять
В его лазоревое море?

Ах, если б вновь! Очнулся я,
Рукой дрожащей мну фуражку,
Уж кофе медная струя
Бежит в фарфоровую чашку.

Пора! Ещё на миг ожив,
Стою один в тоске бесплодной
И скоро, смутно-молчалив,
Лечу в санях, как труп холодный.

1907<13 октября. Москва>

ПЬЯНИЦА

Не смог я жизнью овладеть
И счастье сжег в разгуле диком,
Вот почему, не в силах петь,
Зову любовь звериным криком.

Зову и недвижим сижу,
Вертепа хмурый завсегдатай.
Глазами мутными гляжу
На мир мой вещий и заклятый.

Всё те же винные пары.
И полусознанным обманом
Они до утренней поры
Дают зажить болящим ранам.

Уйду ль, вернусь ли, всё равно,
На синем небе блещет Веста,
Но сердцу ты чужда давно,
Моя любовь, моя невеста.

1907 <19 октября. Москва>

ЧАСТУШКА

<С. М. Городецкому>

Милый мой пошел в солдаты.
Никому я не скажу,
Вышью ему полотенце,
На дорогу положу.

Брякнут ножницы в приеме,
Милому забреют лоб.
Видно, мне вечор недаром
Перешел дорогу поп.

Нету, нету пистолету
Убить серу уточку.
Милый мой собрался в город.
Погоди минуточку!

Как рябину я ломала,
На сучок пытала влезть,
Сверху милому кричала:
Приходи рябину есть!

Неужели ты увянешь,
Роза распрекрасная?
Неужель ты выйдешь замуж,
Девчонка несчастная?

Плывет лебедь по воде,
Речка быстротечная.
Неужель разлука наша
Будет вековечная?

1911 <9 марта. Нижний Новгород>

МАСЛЕНИЦА

Пьяные жалкие лица,
Горькие вопли похмелья,
Грузных саней вереницы.
Скучно людское веселье!

Скучно веселье людское,
Страшны безумные песни.
Прочь, торжество городское!
Сердце, воскресни, воскресни!

Медные всплыли удары,
Час покаяния близко.
Жду искупительной кары,
Кланяюсь вечеру низко.

В бездну вечернюю падай,
Невыносимое ныне!
Завтра мне будет отрадой
В снах безотрадной пустыни.

Завтра поверю я чуду.
Новым обманутый пленом,
Завтра склоняться я буду
К милым устам и коленам.

1912

МАЛЬЧИК В КОНКЕ