Мастер Чэнь - Любимая мартышка дома Тан

• Название: Любимая мартышка дома Тан
• Автор: Мастер Чэнь
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2006
• ISBN: ISBN 5-98695-025-9

Описанная в романе Мастера Чэня жизнь Маниаха (кстати, происходящего из семьи Роксаны – жены Александра Великого) из Самарканда, купца – повелителя торговой империи, контролировавшей Великий Шёлковый Путь из Китая в Европу, и одновременно разведчика, скорее, главы тайной службы Согдианы – это, безусловно, танец со смертью и страхом. «Танец смерти прост и страшен…» – почти правильно, но простым это фандангорыцарей плаща (учитывая местную специфику, точнее будет сказать – халата), кинжала и арбалета выглядит только после развязки. Заговор некромантов против императора Поднебесной, контрзаговор премьер-министра, восстание опального полководца, измена начальника имперской разведслужбы… это только часть того, с чем нашему герою приходится справляться.

Ведь его главная цель – хранить свой дом, рукотворный цветущий оазис в песках, «Землю Воды» – Согдиану, от вторжения и нашествия воинственных соседей – а соседи у неё не из приятных: «воины Пророка», хоть и расколотые на сторонников Омейядов и Аббасидов (не без трудов самого Маниаха – об этом во второй книге серии), но отнюдь не потерявшие агрессивности, орды кагана хазар Великой Степи, булгарское царство, жадно тянущееся к праву контроля за Шёлковым Путём, легионы императора Константинополя, только что получившие первое в истории ОМП – «тёмный огонь», да и сам Китай, планирующий Великий Поход на Запад («маленькая победоносная война» для решения внутренних проблем Поднебесной)…

---

Да и вообще весь цирк с Западного рынка исчез, погрузился в повозки и уехал зарабатывать деньги то ли в Лоян, то ли ещё подальше.

В общем, полный тупик.

Зато в наших руках с каждым днём оказывалось все больше информации о странных ритуалах, которые проводились по ночам неизвестными людьми на нескольких императорских могилах. И вот это было уже чрезвычайно интересно.

Чаще всего говорили о том, что какие-то довольно высокопоставленные люди хотят поднять из-под земли армию из десяти тысяч глиняных солдат первого императора, жившего почти тысячу лет назад. Поднять – и двинуть в бой, использовать в своих, никому не понятных целях.

Но эта информация казалась нам бессмысленной, потому что хотя могила первого императора династии Цинь где-то существовала, то место её не было известно никому. Она просто затерялась в череде войн и явления все новых династий. Ведь и сама столица за прошедшие века несколько раз поменяла местоположение, оставаясь, правда, все в той же долине, где она располагалась и сегодня, и под каким холмом погребены самые древние из императоров, сегодня никто уже не знал. И всё же об этой пропавшей могиле рассказывали странные вещи – в основном, шёпотом.

Говорили, что найти её можно по страшному тухлому запаху, идущему из-под земли. Император якобы умер во время инспекции какой-то дальней провинции, и опасавшиеся смуты чиновники втайне повезли его тело обратно, а чтобы ни у кого не вызывал вопросов начинавший просачиваться из экипажа запах, они навалили туда рыбы. Вонь с тех пор не ослабела, надо просто найти правильное место в холмах, окружавших столицу.

Сказка о десяти тысячах глиняных воинов, ждущих под землёй приказа повелителя мёртвых, была не единственной. Говорили также, что на потерявшемся пути к гробу страшного первого императора, живьём закапывавшего в землю тех, кто слишком внимательно читал труды Учителя Куна, разлиты реки жидкого металла, от которого поднимаются испарения, и испарения эти смертельны.

Говорили, что наглеца, идущего по тёмным подземным коридорам к этому гробу, может поразить стрела из арбалета, тетива которого в каменных руках подземного воина натянута тысячу лет назад.

Слышал я рассказы и о других курганах, других ритуалах, причём наиболее распространёнными и внятными оказались рассказы о вполне реальной могиле-усыпальнице той самой, уже известной нам по докладу Вана, императрицы У, расположенной в двух часах езды от столицы.

Посланные туда Юкуком люди привезли очень странные новости: на могилу, представлявшую собой громадный холм, за последние месяцы несколько раз приходили какие-то люди, читали там заклинания и жгли благовония. Всё это было бы вполне нормально, если бы не происходило иной раз по ночам, причём жившие неподалёку служащие во время этих посещений запирались в своих хижинах и боялись показать оттуда нос.

Вроде бы, какое дело нашему самаркандскому торговому дому до некромантских забав местных чиновников и книжных людей?

Но всё, что мне оставалось на тот момент,– это действовать методом «палки в муравейник». Ведь если ты не можешь проникнуть в муравейник, то всегда можно просто разворошить его палкой и ждать, пока трудолюбивые муравьи вынесут из него все самое ценное. Ты не теряешь ничего, в убытке только муравьи. Я знал немало владык, которые использовали этот метод против соседних царств, которые их чем-то не устраивали.

– Сангак, что если нам размяться? – предложил я.– Это лучше, чем сидеть и ждать, пока к тебе подошлют очередного убийцу.

– Размяться никогда не мешает, но зачем? – резонно спросил он.

– Собираются и делают что-то явно противозаконное люди, которые, возможно, имеют отношение к нашим делам. Мы нападаем на них, в переполохе берём одного – двух в плен и задаём вопросы,– объяснил я.– Они ещё спасибо нам скажут, что мы сохраним их тайны. Если ничего интересного не узнаем – что ж, ничего не приобрели, ничего не потеряли. В любом случае не вредно завести новые интересные знакомства среди людей, которым есть что скрывать.

– Как вам угодно, хозяин, – без особого энтузиазма отозвался он.– Что же, мы просто так нападём на людей, жгущих благовония на могилах? Ответ я продумывал уже дня три:

– Ну, почему же просто так. В империи есть судьи, которые должны защищать честных торговцев, подвергшихся козням колдунов и некромантов. При этом честные торговцы не только могут, но и обязаны помочь властям в их работе. Конечно, попробуй докажи, что колдуны чем-то нам навредили. Но колдовство всё же запрещено, так что мы на стороне закона. Нам скажут спасибо.

Естественно, я не собирался идти к судье сам, более того, я был намерен во время всей операции держаться на заднем плане и прикидываться одним из слуг. Жалобщиком выступил якобы независимый от моего торгового дома согдийский купец, некто Чийус, который в любом случае уже готовился отбыть с караваном домой.

И – что меня заинтересовало, – по словам Чийуса, судья Сяо абсолютно не удивился его жалобе, напротив, он вымолвил что-то вроде «они опять за своё!». И без малейших колебаний принял на веру день-точнее, ночь, – очередного странного ритуала на могиле императрицы: запуганные служащие сказали Юкуку, что гости обещали появиться там через два дня, привезя с собой курения и всё необходимое. Мне оставалось только надеяться, что информация окажется верной и именно в эту ночь на могиле будет что посмотреть.

Юкуку я приказал остаться дома. Он воспринял это философски, как и всё, что было связано с его почтенными годами, но хитро посмотрел на меня своими водянистыми глазами и спросил:

– Что, плохо?

Я отлично понял, о чём он, и пожал плечами:

– Безделье – опасная штука.

Речь, конечно, шла не обо мне, у меня хватало дел – я мог заняться закупкой шёлковой пряжи или, на худой конец, того крестьянского шелка, которым здесь платили налоги. Он стоил сущие гроши. Но в ткацких мастерских Бизанта его распускали на нити, а нити использовали для создания новых тканей, в том числе, может быть, и тех, что свешивались до зелёного мраморного пола из-под гигантского, невообразимого купола главного храма на вершине горы над чистым синим морем. Того купола, который будто свисал с неба на невидимых цепях и вызывал восторженные слезы тех, кто видел его впервые.

Итак, у меня-то дела были. Но заставлять простых ребят Сангака, раздосадованных смертью своих товарищей в моём доме, сидеть и ждать неизвестно чего – это была не лучшая идея. Срочно требовались маленькая встряска и победа, неважно над кем.

А вдобавок в ситуации, когда под подозрением оставались практически все мои люди – и они это знали, – мне было полезно лишний раз показать им, что моя жизнь не только в их руках. Вот почему шестеро всадников на скромных осликах поджидали нас на пустой, быстро темнеющей дороге среди длинного ряда тополей, по которой катил возок судьи Сяо, а за ним – наша неторопливая кавалькада во главе с изображавшим из себя главного Чийусом.

Шестеро на осликах обменялись улыбками с людьми Сангака, и у тех глаза полезли на лоб. Потому что все новоприбывшие были невысокими человечками одинакового роста и возраста, не очень молодыми, но никоим образом не старыми. Крепкими, подвижными, с похожими, как у братьев, и одинаково добродушными лицами. А ещё в их внешности было что-то вызывающее мгновенное уважение. Если не страх.

У каждого к седлу был приторочен толстый бамбуковый зонтик, очень странно выглядевший летним вечером, совершенно не предвещавшим дождя.

– Давненько я не видел «невидимок», – шёпотом сказал мне Сангак.

Я молчал, рассматривая завидневшуюся на горизонте могилу императрицы.

«Невидимки», двигаясь грациозно, как речные коты, мгновенно скрылись из виду в зелени за нашими спинами, как только мы начали подниматься на окутанный тьмой холм.

А дальше произошло нечто очень странное: из сизо-серого, уже по-настоящему ночного сумрака вдруг нам навстречу по земле беззвучно понеслись, как бешеные, такие же сизо-серые тени. Одна чуть не задела мою ногу и исчезла в кустах.

– Крысы,– прошептал кто-то у меня за плечом.

– Нет,– отозвался голос Сангака.– Это… просто кошки. Много кошек. Они чего-то испугались. Что здесь творится, в самом-то деле?

Вот тут-то висевшая среди туманной равнины внизу, у подножия холма, странная душная тишина прервалась глухим гулом, и холм начал уплывать у нас из-под ног. Судья Сяо к этому моменту уже шествовал по центру поднимавшейся к вершине аллеи, между двух смутно темневших по обе её стороны рядов толстоногих каменных животных: верблюдов, коней, носорогов, страусов…

Дальше виднелись очертания угрюмых каменных воинов с огромными головами в старинных шлемах до плеч.

Вновь вздрогнула земля, и верхняя часть тела одного воина с тупым гулким звуком обрушилась вниз, перегородив судье и его стражникам дорогу.

Судья упал на одно колено, стражники бросились поднимать его.