Пэлем Вудхауз - Том 9. Лорд Бискертон и другие

• Название: Том 9. Лорд Бискертон и другие
• Автор: Пэлем Вудхауз
• Издательство: Остожье
• Жанр: Классическая проза
• Год: 2001
• ISBN: 5-94297-008-4

В этой книге мы вновь встречаемся с новыми героями П.Г. Вудхауза в романах, ранее не публиковавшихся.

---

У человека, бродящего по Нью-Йорку в розысках полисмена Малкэхи, работы невпроворот, как и у человека, разыскивающего Гаррити. Ну а уж тому, кто разыскивает обоих, скучать не приходится ни минутки. Мечась взад-вперед по городу и расспрашивая всех встречных стражей порядка, Сигсби исходил много миль. Регулировщик на Таймс-сквер подсказал, что рядом с Могилой Гранта стоит один Малкэхи, а несколько Гаррити обретаются на Колумбус-серкл и Ирвинг плейс. Малкэхи-у-могилы, выразив сожаление, порекомендовал навестить Малкэхи со 125-й стрит или — на выбор — еще одного на Третьей авеню и 16-й стрит. Гаррити на Колумбус-серкл с большой похвалой отозвался о Гаррити рядом с Баттери, а Гаррити на Ирвинг плейс ничуть не усомнился, что его кузен в Бронксе вполне отвечает цели розысков. Когда часы пробили пять, Уоддингтон пришел к однозначному заключению — если мир хочет стать лучше, чище, ему следует проредить несметные ряды Малкэхи и подправить их качество. В 5.30, вернувшись из Бронкса, он всей душой проголосовал бы за любую поправку к Конституции, пожелай Конгресс ее ввести, о полнейшем запрете всех Гаррити на территории США. А точнехонько в 6.00 вдруг проникся непоколебимой убежденностью, что имя разыскиваемого полисмена и вовсе Мэрфи.

В эту минуту Уоддингтон шагал по Мэдисон-сквер, только что обежав 14-ю стрит в поисках еще одного Малкэхи, но теперь им так глубоко завладела новая идея, что он просеменил к скамейке и, свалившись на нее, тяжело застонал. Момент был переломный; Уоддингтон решил бросить все и отправляться домой. У него болела голова, ныли ноги, онемел зад. Первый прекрасный, безоглядный порыв, с каким он бросился на поиски, засох на корню. Если и был человек в Нью-Йорке, абсолютно не способный расхаживать по городу в поисках Мэрфи, то человеком этим был Сигсби Уоддингтон. Кое-как доковыляв до вокзала Пенсильвания, он ближайшим поездом отправился домой — и вот он приближается к концу пути.

Дом показался ему каким-то слишком тихим; хотя, конечно, так и должно быть. Венчание состоялось уже давным-давно, счастливая пара отбыла на медовый месяц. Давным-давно ушел и последний гость, теперь под этой мирной крышей осталась только миссис Уоддингтон, наверняка оттачивающая разъяренные фразы в уединении будуара — то отбросит раскаленное прилагательное, заменяя его еще более ядовитым, только что всплывшим на ум; то решит, что словечко «червь» слишком уж ласково, и кинется разыскивать в словаре что-нибудь похлеще. Уоддингтон приостановился на крыльце, думая о том, не сбежать ли в поисках уединения в сарайчик для инструментов.

Возобладали намерения более мужественные. К тому же в сарайчике выпить нечего, а его страждущая душа буквально жаждала выпивки. Он переступил порог и резко подскочил, когда от телефона отделилась темная фигура.

— У-ух! — произнес он.

— Сэр? — вопросила фигура.

Ему стало легче — слава Богу, не жена! Это Феррис; а именно Феррис в данный момент ему и требовался, потому что только Феррис мог проворнее всех его напоить.

— Тш-ш! — прошипел Сигсби. — Есть тут кто?

— Сэр?

— Где миссис Уоддингтон?

— В будуаре, сэр.

На это Сигсби и рассчитывал.

— А в библиотеке кто-нибудь есть?

— Нет, сэр, никого.

— Тогда принесите туда выпивку, Феррис, и никому ни словечка!

— Слушаюсь, сэр.

С трудом волоча ноги, Уоддингтон доплелся до библиотеки и бросился на большой мягкий диван. Потекли блаженные, покойные минуты, а скоро послышалось музыкальное треньканье. Вошел Феррис с подносом.

— Вы не дали точных инструкций, сэр, — сказал дворецкий. — Поэтому, действуя по собственной инициативе, я принес вам виски с содовой.

Говорил он холодно, потому что не одобрял Уоддингтона. Но тот не мог анализировать оттенки его интонаций. Он схватился за графинчик, глаза его увлажнились благодарностью.

— Феррис, вы — молодец!

— Спасибо, сэр.

— Вам бы жить на Западе, где мужчины — это мужчины! Дворецкий морозно шевельнул бровью.

— Все, сэр?

— Да. Но не уходите, Феррис. Расскажите-ка мне обо всем.

— По какому именно пункту, сэр, желаете получить информацию?

— Расскажите, как прошло венчание. Я не мог присутствовать. Дело, понимаете, и очень важное. В Нью-Йорке. Потому не мог присутствовать. Очень оно важное.

— Вот как, сэр?

— Чрезвычайной, понимаете, важности. И в Нью-Йорке. Невозможно пренебречь. Ну, так как венчание? Все нормально?

— Не совсем, сэр.

— Как это?

— Венчание, сэр, не состоялось.

Уоддингтон напряженно выпрямился. Что за ерунду бормочет дворецкий? А уж когда совсем не хочется слушать дворецких, бормочущих ерунду, так это после утомительного рыскания по Нью-Йорку в розысках не то Малкэхи, не то Гаррити.

— Как это — не состоялось?

— Так, сэр.

— Почему же?

— В последний момент возникла закавыка.

— Только не говорите, что и этот священник вывихнул лодыжку!

— Нет, сэр. Священник находился в отменном состоянии. Помеха возникла из-за молодой женщины. Она ворвалась в комнату, где собрались гости, и устроила скандал.

Глаза у Сигсби выпучились.

— Расскажите-ка мне все.

Дворецкий вперил загадочный взгляд в стену напротив.

— Сам я при этой сцене не присутствовал, сэр. Но один из младших слуг — он случайно оказался у открытой двери — уведомил меня о подробностях происшествия. Вот как все случилось, сэр. Когда все намеревались отправиться в церковь, через стеклянные двери с лужайки вбежала молодая женщина и, остановившись у порога, закричала: «Джордж! Джордж! Почему ты покинул меня? Ты не принадлежишь этой девушке! Ты принадлежишь мне!» Обращалась она, как я понял, к мистеру Финчу.

Глаза у Сигсби вытаращились уже и опасно. Хлопни его сейчас кто резко по плечу, они бы выскочили из орбит.

— Вот так номер! А потом что?

— Как передавал мне слуга, поднялась суматоха. Жених совсем растерялся и очень жарко протестовал. Миссис Уоддингтон клялась, что нечто подобное она предвидела с самого начала. Мисс Уоддингтон, как я понимаю, очень расстроилась. Гости пребывали в немалом замешательстве.

— И я их не виню.

— Да, сэр.

— А потом?

— Молодую женщину стали расспрашивать, но она совсем разнервничалась, только вопила, как передавал мне слуга, и заламывала руки. Потом, неверным шагом дойдя до стола с подарками, упала на него в обморок, однако, почти сразу же очнувшись, с криками: «Воздуха! Задыхаюсь!» — вылетела в стеклянные двери. Насколько я знаю, сэр, после этого ее никто больше не видел.

— А что же случилось потом?

— Миссис Уоддингтон отказалась дать разрешение на свадьбу. Гости вернулись в Нью-Йорк. Мистер Финч, что-то бормоча — слов слуге расслышать толком не удалось, — уехал тоже. А миссис Уоддингтон уединилась в будуаре с мисс Уоддингтон. Очень, сэр, неприятное происшествие. Такого ни за что не могло бы произойти в Брэнгмарли Холле.

Не хотелось бы этого писать, но факт остается фактом: Сигсби почувствовал облегчение. Он не думал о разбитой любви и не испытывал жалости к несчастной девушке, сыгравшей главную роль в трагедии. Сильнее всего тронуло его то, что он все-таки не влип. Возможно даже, его отсутствие прошло незамеченным. Значит, жена ругаться не будет.

Потом сквозь облегчение пробилась некая мысль.

— Хм. А как выглядела та девушка? Которая с лужайки вбежала?

— Судя по описанию, сэр, невысокая, вполне грациозная. У нее, простите, вздернутый носик и черные глаза.

— О, Господи! — Уоддингтон спрыгнул с дивана и, несмотря на гудящие от боли ноги, резво ринулся через холл. Вбежав в столовую, он включил свет и метнулся к столу с подарками. На первый взгляд, все они лежали на месте. Но второй взгляд открыл, что подозрения его обоснованны.

Исчез футляр с ожерельем.

ГЛАВА XIII

Один из наиболее благотворных даров, каким обладает человек, — это его способность усматривать светлую сторону в любой беде. До настоящего момента Сигсби этим даром не пользовался. Однако, возможно, в силу того что он только что ублажил душу целебной выпивкой, он вдруг с прозрачной четкостью понял: а ведь исчезновение фальшивого ожерелья — это для него, пожалуй, самое лучшее.

Он не собирался разрешать молодой помощнице, чтобы она использовала ожерелье в своих целях, но раз уж так случилось, из-за чего, собственно, мучиться? Главное — ожерелье исчезло. Если смотреть в корень — произошло именно то, что и было его целью с самого начала.

Сейчас, когда суматоха улеглась, при нем остались триста долларов наличными, и, следовательно, он сумеет, если все-таки разыщет того полисмена, а полисмен случайно еще не прослышал про новость…

На этом месте раздумья Уоддингтона внезапно прервались, и он испустил пронзительный крик. Перед его глазами огненными буквами начерталось одно слово: «ГАЛЛАХЕР».