Пэлем Вудхауз - Том 9. Лорд Бискертон и другие

• Название: Том 9. Лорд Бискертон и другие
• Автор: Пэлем Вудхауз
• Издательство: Остожье
• Жанр: Классическая проза
• Год: 2001
• ISBN: 5-94297-008-4

В этой книге мы вновь встречаемся с новыми героями П.Г. Вудхауза в романах, ранее не публиковавшихся.

---

— Как не произойти, ежели ты там работал, — язвительно заметил мистер Фрисби.

— Я тут ни при чем, — обиделся мистер Хоук. — Я знать ничего не знал. Но кто-то кому-то что-то шепнул, а Мостин и Кон оказались за бортом. В первый день акции взлетели на шестьдесят пунктов, а Мостин и Кон смотрели на это безобразие и ничего не могли поделать и обвиняли друг друга. Они прогорели вчистую. И нам грозит то же самое, если мы не примем меры заранее. Надо выгнать этого парня, Пат.

— Не смей называть меня Патом, — сказал мистер Фрисби. — Какой смысл выгонять его?

— Ну надо что-то делать.

— А он объяснил, почему стоял за дверью?

— Сплел историю про то, будто вы позвонили.

— Гм, — хмыкнул мистер Фрисби. — Ну ладно, прощай.

— Может, мне подождать?

— Не вижу никакого смысла. Ступай прочь и не возвращайся, покуда не позовут.

— Все-таки у меня душа не на месте.

— Твоя душа и не может быть на месте.

Некоторое время Т. Патерсон Фрисби сидел, медленно раскачиваясь в кресле. Он думал не о Берри. Паника партнера не родила в нем никакого беспокойства. Его волновала только мысль о том, что в мире, где, как говорили, всегда есть место подвигу, не нашлось человека, который взял бы на себя труд линчевать Дж. Б. Хоука. Это, надо сказать, вопиющая небрежность.

Почти двадцать минут провел он в раздумьях о мистере Хоуке. В конце этого периода времени, когда мысль откристаллизовалась и воплотилась, как было в обычае мистера Фрисби, в слова, он взял манжету и начертал:

«ДЖ. Б. ХОУК —…».

В минуты сильных страстей почерк может изменить человеку. Так вышло и на этот раз. Так что мы никогда не узнаем, что собирался написать мистер Фрисби.

ГЛАВА IX

1

Полный провал миссии брата Джорджа в Вэлли Филдс убедил леди Веру Мейс в истинности старинной поговорки, гласящей, что, если хочешь сделать хорошо, делай сам. Хоть и неохотно, поскольку и без того у нее забот хватало, несколько дней спустя леди Вера села на поезд в 6.34 и у врат «Мирной заводи» встретила племянника, лорда Бискертона, который как раз из них выходил. Еще мгновение, и они бы разминулись.

Если бы так случилось, Бискертону повезло бы. Внезапное появление совершенно нежеланной тетушки подействовало на него, как призрак Банко в известный момент подействовал на Макбета.

— Боже милостивый! — воскликнул он. — Какими судьбами тебя сюда занесло?

— У меня к тебе разговор, Годфри.

— Это невозможно, — запротестовал Бисквит. — Я не готов к откровениям.

Его чувства можно было понять. Он направлялся в Кастлвуд за мисс Вэлентайн, чтобы повести ее в «Бижу Палас» на углу Роксбур-роуд и Миртл-авеню — место встречи сливок общества Вэлли Филдс. Поскольку он знал, что делает это исключительно из жалости к одинокой крошке, чужой в чужом для нее мире и лишенной всяких удовольствий, то менее всего ему хотелось, чтобы ему помешали в этом любопытные глаза близкой родственницы.

— Я занят, — сказал он. — Масса дел. Куча встреч. Я в кино иду.

— То, что я собираюсь тебе сказать, гораздо важнее любого кино.

— Но не этого. Будет фильм об испанском луке. Чрезвычайно познавательный, с прелестной музыкальной темой.

— Я задержу тебя всего на несколько минут. У меня в 7.10 обратный поезд. Я вечером обедаю с леди Корсторфайн у «Марио».

— А! — с облегчением выдохнул Бисквит, — Тогда другое Дело. Я провожу тебя на станцию.

Он поспешил увести ее за угол, на асфальтовую дорожку, которая вела подальше от его дома. Только когда Малберри-гроув скрылся из виду, Бисквит перевел дух.

— Как тебе удалось пронюхать, где я поселился? — спросил он. — Где у нас утечка информации?

— Отец был у тебя и выведал у Веннера.

— Все ясно. Как он поживает, кстати? В добром здравии? По-прежнему подворовывает молоко у кошки и стреляет бычки на улице?

— Его здоровье и финансы в обычном состоянии.

— Бедняга! — сочувственно произнес Бисквит. — Странно, до чего же всем в нашей семье не везет на деньги.

— Он говорит, что надеется сдать Эджелинг мистеру Фрисби. Хорошо бы. Но я здесь не за тем, чтобы обсуждать твоего папашу. Я хочу поговорить об Энн.

— Да ну? О старушке Энн? Как она?

— Очень хорошо.

— Заражает тебя своей искрящейся молодостью? Вечеринки, рауты, обеды?

— Когда я уезжала, она отвечала на поздравительные письма. Так мне показалось.

— Показалось? У вас что — секреты друг от друга?

— Очень может быть, — ответила леди Вера, — что она писала друзьям, что поздравления не нужны, ибо она расторгает помолвку.

У Бисквита отвалилась челюсть.

— Чего-чего?

— Где ты набрался таких вульгарных оборотов?

— А? Ой, — спохватился Бисквит, — это у соседа. Он… гм… из Америки. Из очень уважаемой семьи. Это выражение означает удивление и недоверие. Так с чего вдруг Энн заявлять, что она расторгает помолвку?

— С того, что она действительно намеревается ее расторгнуть. Бисквит во все глаза смотрел на тетку.

— Что за чушь! Она хочет дать мне отставку?

— Да.

— То есть пинка под зад?

— Да.

— С какой стати?

Леди Вера принялась излагать текст, который вчерне подготовила по пути.

— Твой отец и я серьезно обеспокоены, Годфри. Мы оба считаем, что ты делаешь огромную ошибку, скрываясь в этой глуши.

— Но мне пришлось. Разве папаша не объяснил тебе? Меня загнали в угол. Целая стая голодных волков гналась по моему следу. Я, как заяц, бросился в холодный поток, чтобы укрыться от погони. Мне носа нельзя было высунуть из дома, без того чтобы не услышать улюлюканье и крики «ату его!».

— Все это мне известно, — нетерпеливо прервала его леди Вера. — Разумеется, твое появление в окружном суде было бы роковым для семьи. Но зачем понадобилось врать Энн, будто ты заболел свинкой?

— Приятель посоветовал. Видишь ли, надо было как-то объяснить внезапное исчезновение с горизонта такой популярной фигуры, как молодой лорд Бискертон. Не мог же я пропасть, словно в воду канул.

Леди Вера не фыркнула в ответ, потому что была женщина воспитанная. Но некий звук, похожий на фырканье, она издала.

— Идиотская увертка. Настолько глупая, что я могла отнести ее только на счет твоей изобретательности.

— Зачем же так грубо, — уязвленно ответил Бисквит. — Мне показалось, что это как раз очень ловко придумано. Свинка — болезнь заразная, так что Энн не затеяла бы меня навестить, чтобы поправлять подушки и обнаружить, к своему удивлению, нетронутую постель. Если уж это не замечательная идея, тетя Вера, то, должен признаться, я просто не знаю, чем тебе можно угодить.

— Но ведь свинка! Сказать такое Энн — девушке утонченной и романтичной!

— Какая тут связь?

— Побойся Бога, Годфри!

— Замечательное название для мюзикла! — с энтузиазмом подхватил Бисквит. — Так и видишь афишу где-нибудь… Но я тебя перебил, — спохватился он, заметив на лице собеседницы признаки недовольства.

— Я собиралась сказать тебе следующее. Я считаю — и твой отец разделяет мое мнение, — что Энн приняла твое предложение не подумав. Поэтому все может измениться под влиянием самой пустяковой причины. А ты сознательно поставил себя в такое положение, что при мысли о тебе она сразу вообразит раздутую, как арбуз, мордуленцию.

— То есть ты полагаешь, — недоверчиво переспросил Бисквит, — что такая милая девушка, как Энн, может поддаться…

— Свинка — это просто нечто немыслимое!

— Что ж, — с горечью сказал Бисквит, — если таково женское сердце, остается только констатировать: вот вам и прекрасный пол! Именно так: вот вам и прекрасный пол!

— И вдобавок ко всему, у меня есть основания подозревать, что Энн встретила мужчину, который произвел на нее сильное впечатление.

Бисквит во второй раз открыл рот. Это была сногсшибательная новость.

— Не может быть!

— Может. Она очень странно себя ведет.

— И что же мне делать?

— Ты должен вернуться.

— Я не могу.

— Можешь. Ты должен вернуться в город и сказать Энн, что никакой свинки у тебя нет. А в оправдание своего отсутствия можешь сказать, что срочно уехал в Париж. Мы все обсудили с твоим отцом, и он согласился, что неплохо будет и в самом деле съездить в Париж. Я оплачу расходы. Вероятно, я осилю и расходы Энн. Поезжайте на недельку-другую, Энн там понравится.

— Вот уж нет! — горячо запротестовал Бисквит. — Я терпеть не могу Париж. Ненавижу этот город. Там полным-полно народу и все болтают по-французски, от которого меня тошнит. Ужасно манерный язык.

— Лучше говорить по-французски, чем по-дурацки.

— И вообще, мне хочется остаться здесь.

Леди Вера испытующе посмотрела на племянника.

— Почему? Что за странное влечение к этому необыкновенному месту?