Анатолий Радов - Язычник: Там ещё есть надежда [СИ]

• Название: Язычник: Там ещё есть надежда [СИ]
• Автор: Анатолий Радов
• Издательство: Журнал «Самиздат»
• Жанр: Фэнтези

Год четырнадцатый от гибели великого русского князя Светослава Храброго. Запах будущей распри исходит от одежд странных людей, появившихся на Руси, кровь грядущего передела льётся вместе с их мутными речами. Несут они чужеродную веру, искажают древние знания. Сами Боги вовлечены в эту смутную игру. И под силу ли простому человеку из двадцать первого века повлиять на ход истории? Даже подумать смешно… но разве не по этому случаю говорит русская мудрость: поживём — увидим…

* * *

Версия с СИ от 02.03.2011

---

— Замылим так, — недовольно буркнул в ухо ведьмак.

Вечеслав ничего не ответил. Он и сам прекрасно это знал, но он так же знал, что если делать всё как надо, то к концу этой конной прогулочки он на ногах стоять не сможет. А десять вёрст по над рекой желательно преодолеть за сегодня. Так его уже утомило и это палящее солнце, и суховей, бросающий пыль в лицо, и как ни странно вид вокруг, все эти луга стелящиеся до горизонта во всех направлениях, что ему больше всего сейчас хотелось оказаться под крышей, в четырёх стенах, выпить кружку воды и завалиться спать. И желательно на мягкие перины. Должны же у них тут такие быть.

Минут через сорок справа стали появляться сначала редкие деревья, а вскоре потянулся густой лес, от которого повеяло спасительной прохладой и запахло грибной сыростью. Вкусно запахло, будоража внутренности. Вечеслав уже в который раз облизал пересохшие губы, и стал внимательно посматривать по сторонам. Может хоть болотце какое, или лужа. Невмоготу уже жажда, как кусок каленого железа по горлу елозит.

Перестук копыт, смешиваясь с пением лесных птиц, напомнил трансовые композиции, которых в компе у Вечеслава было забито гигов тридцать, и он ухмыльнувшись, отвлёкся на это инструментальное чудо природы, на какое-то время забыв о жажде напрочь. Но лес через минут двадцать закончился, и снова полетела пыль в лицо, и не пахло уже грибами, и не тянуло прохладой, и не играли природные Ван Дайки и Тиесты. Только прямая дорожка посреди иссохших лугов.

Спустя какое-то время впереди снова нарисовался невысокий холм, и дорога полого пошла вверх. И вдруг Вечеслав снова почувствовал прохладу и сырость. Он бросил удивленный взгляд назад, но леса уже было и не разглядеть в колышущемся мареве.

— Стой! — почти в лицо бросил ведьмак, и Вечеслав от неожиданности резко натянул поводья.

Гнедая словно в стену воткнулась, и Вечеслава по-инерции рвануло вперёд. В спину воткнулся ведьмак и тут же весело рассмеялся.

— Ну, вот и прошли, аки пардус, — сквозь смех проговорил он и ловко соскочил на землю.

Вечеслав спешился осторожно, памятуя о ногах. Смешно было бы сейчас плюхнуться задницей на пыльную дорогу.

— За этим холмом Ока, — ведьмак указал рукою вперёд. — Слышишь, как влагой несёт?

А-а, так вот оно откуда. Вечеслав пару раз кивнул с серьёзным видом. Это он знал. У них как-то во время наводнения, от разлившейся реки так потянуло прохладой и сыростью, что в радиусе километра температура упала на два градуса. И так и держалась, пока вода не спала. А в обычном своём виде, речушка была так себе, не особо широкая и мелковатая, и дальше метров ста своё присутствие никак не обнаруживала. Даже по самим берегам редкие деревья стояли какие-то вялые, поникшие. И с тех пор он даже завидовал тем, кто живёт у больших рек, где огромные объёмы воды создают вокруг себя свой определённый, насыщенный влагой и прохладой микроклимат.

Несмотря на подъём, ноги понесли веселее, в предчувствии утоления уже порядком надоевшей жажды. Гнедая видимо тоже почувствовала реку, и едва не убегала вперёд, отчего приходилось осаживать её, дёргая за поводья.

— У нас река небольшая — стал рассказывать Вечеслав, идущему рядом ведьмаку — В некоторых местах, где русло шире, можно по перекатам вброд пройти. И рыбы почти нету. Блин, всегда завидовал тем, кто у хороших рек живёт, или у моря, например. А у нас, ни природы нихрена, ни лесов, ничего вообще. И мне кажется, что это именно из-за отсутствия нормальной, полноводной реки.

— А ты думаешь, почему мы русинами зовёмся? — спросил вдруг ведьмак.

— В смысле? — не понял Вечеслав резкого перехода темы.

— А в том самом. Русины, потому что всегда возле русел рек селимся.

— Ты серьёзно? — удивился Вечеслав. — А я всегда думал, потому что волосы русые.

— Ты когда-нибудь про чернинов слышал? Или про рыжинов? Кто ж по цвету волос называться будет? — ведьмах усмехнулся. — Не серьёзно даже как-то. И где это тебе такую ерунду в голову всунули?

— А хрен его знает. Как бы все говорят, а так…

Вечеслав замолк и замер на месте. С вершины холма открылся вид на реку, и от красоты пейзажа он и позабыл, о чём хотел сказать. Да и нутро всё сжалось в предвкушении при виде такого количества воды.

Река была шире его родной раза в три. Вода отражала небеса, и потому была с ним одного цвета, и прохлада… такая прохлада тянула от неё, что Вечеслав невольно рассмеялся. Такой смех у него случался, когда жена слишком долго готовила какое-нибудь изысканное блюдо, аромат окутывал всю квартиру, но нужно было ждать. И от этого «щекочущего» ожидания его невольно разбирало нервными смешками.

Теперь было то же самое. Вот она, вода, да всё ж ещё дойти нужно.

— Чего встал? — весело прокричал ведьмак, обернувшись. — Решил от жажды помереть? Ну, как хочешь.

— Да какой помереть. Я щас полреки выпью, — ответил Вечеслав, и так стартанул вперёд, что уже через минуту обогнал ведьмака и оставил его позади.

Но красота открывшегося вида всё ещё продолжала его завораживать, поэтому он хоть и быстро шагал, но успевал с интересом вертеть головой то в одну, то в другую сторону. Справа, примерно в трёхстах метрах начинался большой лес, который почти вплотную доходил до воды. Такой же лес был и слева, но он отстоял от реки метров на тридцать, словно специально оставляя широкую просеку. Река в том направлении плавно изгибалась влево, и её голубая, сверкающая бликами полоса скрывалась за густой стеной деревьев. Облака справа, которые он приметил ещё до бузы с Чернобожьими, успели разрастись и слегка потемнеть, и на общей картине сильно контрастировали с безмятежностью внизу, отчего выглядели грозно. Здесь же, внизу, всё было мирно и ласкало глаз. Лишь изредка по водной глади пробегала полоса дрожи от налетавшего тёплого ветерка. Над самой гладью Вечеслав с удивлением увидел четырёх белых птиц, сильно напоминавших чаек. Тех самых, которые на морских курортах важно прохаживаются между лежащими на песочке отдыхающими в поисках чего-нибудь вкусненького. Но так то у моря, а здесь видеть чаек для Вечеслава было удивительным.

Уже у воды ведьмак забрал поводья, объяснив, что лошадь разгорячена, и ей надо дать остыть, и Вечеслав, посочувствовав гнедой, присел на корточки. Первые три пригоршни он выпил, почти не заметив, и только с четвёртой разгорячённое горло стало потихоньку остужаться.

— Может, скупаемся? — весело спросил он, обернувшись, и не дожидаясь ответа, стал расстегивать ремень.

— Я не буду, — ответил ведьмак. Он снова вытирал лошадь майкой, силой удерживая её на месте за поводья. Гнедая явно рвалась к воде, но ведьмак был непреклонен.

— Ну, как хочешь.

Быстро оглядевшись по сторонам, мало ли, Вечеслав сбросил с себя всю одежду и с разбегу бросился в воду. Тело с благодарностью приняло речную прохладу, сразу же вернулась бодрость и он погрёб кролем от берега.

— Смотри коркодил уд откусит! — весело крикнул вслед ведьмак.

— А?! — крикнул в ответ Вечеслав — Не слышу!

— Давай недолго говорю! — прокричал ведьмак, и бросив, снова ставшую мокрой майку на траву, подвёл гнедую к воде. Та жадно потянулась мордой и стала торопливо глотать, словно боясь, что её могут в любой миг лишить этого удовольствия.

Пока Вечеслав обсыхал после купания, ведьмак скормил гнедой остатки овса. Солнце уже катилось вниз, и теперь висело посредине между зенитом и горизонтом.

— Надо поспешать, — проговорил ведьмак.

— Ты хоть пил? — спросил Вечеслав.

— Пил, конечно. Пока ты бултыхался, как утак в луже, — ведьмак поднял майку и расстелил её на седле. — После захода солнца ворота в веси прикрывают, и придётся нам опять под открытым небом куковать. Кто нас ночью чужих пустит?

— Блин, я уже так устал от этого открытого неба, — Вечеслав недовольно скривился и принялся натягивать одежду. — Мне бы в хату. Тут же хаты?

— В основном полуземлянки.

— Хм. И чего, как в них?

— Нормально. Давай побыстрей, ещё десять вёрст пилить.

— Слушай, до сих пор въехать не могу, — Вечеслав запрыгал на одной ноге, пытаясь попасть другою в штанину, — Почему именно я сюда попал? Не, ну в смысле, пробежал бы ты мимо…

— Такая твоя доля, — перебил ведьмак, и Вечеслав мельком взглянул на него, может прикалывается? Но лицо ведьмака было серьёзным.

— Я не верю во всё это, — надев рубашку, Вечеслав стал крутить в руках свитер. — Может ну его? Положу на седло.

— Рубаху тогда тоже навыпуск оставь, и поверх опоясай, как свитер. Неохота мне каждому встречному поперечному объяснять кто ты и чего это ты так вырядился. А насчёт доли ты прав, каждый сам куёт свою судьбу. В народе правда по другому считают, что если Доля[*] тебя не любит, то тут уже ничего не поделаешь. Но он же — народ этот — бывает живёт себе, живёт недолей, терпит, а потом вдруг возьмёт в руки топоры да рогатины, да на долю её и выправит.