Джеймс Гарднер - Пламя и Пыль

• Название: Пламя и Пыль
• Автор: Джеймс Гарднер
• Жанр: Фэнтези

Сигил, Город Дверей. Центр Планов, населенный множеством разнообразных жизненных форм, слетевшихся сюда со всех концов бесконечной мультивселенной. Бритлин Кэвендиш, сенсат Общества Чувств, получает задание от главы фракции участвовать в расследовании цепи террористических актов в составе специальной группы…

---

Всякий раз, когда мы ударялись об очередной пролет, Ясмин болезненно охала. Она упала на меня так, что при каждом столкновении мои колени втыкались ей прямо в солнечное сплетение. На полпути вниз ее тело обмякло — видимо, я вышиб из нее весь дух. Я отчаянно вцепился в Ясмин, стараясь ее не выпустить — безумная скачка на разваливающейся лестнице чревата кучей шишек и синяков, но если нас выкинет внутрь горящего здания, мы точно будем записаны в Книгу Мертвых.

Наконец, падение прекратилось, и мы распластались на вершине бесформенной груды лестничных пролетов. Однако, мы по-прежнему оставались на уровне второго этажа, а здание грозило обрушиться в любую секунду. Поэтому я подхватил Ясмин и бросился к фронтальной стене, в которой зияла большая дыра — несколько трухлявых досок выбило взрывом. Доски усеяли пол обломками, они были слишком гнилые, чтобы загореться даже от флегистола. Но по краям дыра все-таки занялась, и пламя уже разгоралось, жадно глотая свежий воздух с улицы. Меня это не остановило. Я прижал Ясмин к груди и прыгнул прямо в пролом.

До земли было всего десять футов — падение болезненное, но едва ли смертельное, если, конечно, правильно приземлиться. Уже в воздухе я подумал, что с взрослой женщиной на руках правильно приземлиться мне не удастся. Все что я мог сделать, это оградить ее голову от удара о мостовую… но вдруг оказалось, что мы упали на что-то более мягкое, чем я ожидал. Мягче, чем горящее дерево, и мягче, чем булыжная мостовая.

Это была рука, левая рука гиганта, точнее, его кисть, оторванная взрывом. Мы приземлились, уютно свернувшись в мертвой ладони, как голубки в гнездышке. Зеленовато-желтая кожа гиганта стала обугленно-черной, и запах виски смешивался с запахом хорошо прожаренного мяса.

Повсюду были разбросаны дымящиеся останки; одни принадлежали гиганту, другие — Сборщикам, тащившим его в Мортуарий. Удивительно, но мой желудок отреагировал на это зрелище более сдержанно, чем на аналогичное в Городском Суде. Этому, видимо, способствовало то, что за исключением руки, другие части тел опознать было невозможно.

Ясмин шумно вздохнула и откатилась к обгорелому пальцу гиганта. Каким-то образом ей удалось сохранить мой рисунок, правда, теперь он был сильно измят. Бросив взгляд на портрет, она машинально попыталась его разгладить.

— Не переживай, — сказал я. — Ты в порядке?

— Жива — по милости Энтропии, — простонала она. — А как остальные?

Я обернулся в сторону нашего дома. Тот как будто ждал этого момента, чтобы тут же сложиться в аккуратную дымящуюся груду дерева. Соседние здания тоже пострадали от взрыва. Кренясь друг к другу и словно пытаясь заполнить брешь, оставшуюся после гибели их собрата, они один за другим последовали его примеру, присоединившись к тлеющим обломкам.

Все это заняло не более пяти секунд.

— Бритлин… — прошептала Ясмин.

— Уна и Уизл должны были успеть, — вымолвил я, не отрывая взгляда от останков домов. — Но бедный Иезекия, он ведь остался на седьмом…

— Эй, — послышался голос Иезекии позади нас. — Что вы там делаете в этой руке?

С гримасой на лице я обернулся к нему.

— Ты телепортировался оттуда?

— Ну да. Если бы вы чуть-чуть подождали, я бы и вас захватил.

— Мы не ищем простых путей, — выдавил я. — Мы предпочли спуститься более захватывающим способом.

— Эх вы, Сенсаты! — рассмеялся он и по-дружески хлопнул меня по плечу. — Идем, я отведу вас к остальным.

Ясмин попыталась достать его ножом в спину, но я ее вовремя остановил.

* * *

Уна и Уизл нашли убежище позади одной из самых крепких построек близ Мортуария, мраморного святилища, внутри которого находился Монумент Веков. Фактол Скалл воздвиг этот монумент, дабы с его помощью содрать еще немного золота с тупых богачей, позволяя им платить за привилегию высечь свои имена на огромном каменном обелиске, который был призван "сохранить их славу на все времена". Заглянув в арку святилища, я увидел, что от взрыва обелиск повалился и лежит на земле, расколовшись на три части.

— Мои соболезнования, — посочувствовал я Уизлу.

— Почему? — удивленно моргнул гном. — Воистину, сегодняшний день обернулся праздником для всех Упокоенных — ведь столько душ обрело Последний Покой.

— Как и для Хранителей Рока, — поддержала его Ясмин. — Только это было слишком шумно и бесцеремонно. Лучше когда все разрушается само по себе. Хотя… — Она окинула взглядом разбитый монумент, развалившиеся дома, разбросанные повсюду обгоревшие останки. — Рвануло, конечно, здорово.

Я тоже оглядел следы разрушений. Столь прискорбная и пустая трата жизней… однако, как Сенсат, я не мог не признать, что взрыв мне в целом понравился. Кто сказал, что между разными фракциями нет ничего общего?

— Если мы закончили свои восторги по поводу этого массового убийства, — гневно сказала Уна, — то, может быть, вспомним, что у нас есть одно дело?

— Разумеется, уважаемая Законница, — ответил Уизл, вежливо поклонившись. — Какие у вас предложения?

— Кто-нибудь видел, как эти поганые пни подорвали бомбу? — спросила Уна.

— Скорее всего, с расстояния, горящей стрелой, — предположил я, — хотя они могли использовать свои жезлы, как тогда в Суде.

— Нужно обыскать окрестности и найти место, откуда хорошо простреливается главный вход в Мортуарий. Уизл, Иезекия?

Гном в очередной раз поклонился, Иезекия тоже, но у него это вышло на редкость забавно. Через мгновение они оба бежали в сторону главного входа в здание. Я заметил, что даже Иезекия старается быть настороже, держась поближе к укрытиям.

— Остальные — к заднему входу, — продолжила Уна. — Будем надеяться, что враг не успел еще скрыться.

— Я послал туда брата Кирипао как раз перед взрывом, — сказал я.

— Отлично, — кивнула она. — Нужно найти его.

Мы поспешили в обход Мортуария, стараясь оставаться под защитой примыкающих к нему строений. Ясмин шла рядом со мной, по-прежнему держа в руке помятый рисунок. Спустя некоторое время она тихо спросила:

— Зачем нам идти к заднему входу? Я думала, мы должны пронаблюдать за нападением, а потом выследить преступников.

— Нападение на Городской Суд было прикрытием для грабителей, — объяснил я. — Фактолы считают, что все атаки совершались лишь для отвода глаз; и сейчас мы идем проверить, не хотят ли воры снова сбежать.

— Но как отличить их от остальных? — удивилась она. — За утро внутрь вошло как минимум три процессии. Стоило им услышать такой сильный взрыв у главных ворот, как все они наверняка бросились к другому выходу.

— Будем смотреть в оба и надеяться на лучшее, — ответила Уна, удостоив меня многозначительного взгляда. Она по-прежнему пыталась сохранить в тайне информацию о гит'янки и гитзерае, хотя и не понятно, с какой целью. Может, Законникам нравится знать то, чего не знают другие?

* * *

Кирипао скрывался за углом самой крайней пристройки. Когда мы к нему подошли, он вежливо склонил голову и прошептал:

— Из этих ворот выбежало очень много народа, но я не нашел ни в ком ничего необычного. Я имел вольность произнести заклинание обнаружения магии, но ничего существенного у сбежавших не оказалось.

Интересно, каким он видит магический свет, который от нас исходит. Посох Уны, наверное, ярко сияет, а доспех Ясмин излучает жар. Что до меня, то в кармане я хранил светящийся камень, а про рапиру и говорить нечего; учитывая, сколько отец заплатил за наложенные на нее чары, в глазах Кирипао она должна сверкать, словно задница птицы феникс.

— Кэвендиш! — прошипела Уна прямо мне в ухо. — Не стой как столб. Ищи в толпе знакомые лица.

Я выглянул за угол и увидел десятка два жителей города, столпившихся посреди улицы. Большинство из них участвовали в похоронах и носили одежды соответствующего представлениям о трауре той или иной культуры цвета: черного, белого и реже кроваво-красного. Горстка Упокоенных в серых мантиях пыталась успокоить толпу. "Нет никаких причин для волнения", — донеслось до меня в тот момент, когда дым от горящих домов застлал купол Мортуария.

Разношерстная толпа была обычной для Сигила: люди, бариавры, тифлинги, даже один гитзерай. Правда им оказалась женщина, невысокого для ее расы роста, ничуть не похожая на вора, которого я видел в Суде.

— А-а, — прошептал брат Кирипао. — Вот это уже интересно.

Он указал на группу, появившуюся из Мортуария. Все пятеро носили мантии Упокоенных, лица скрывались под низко надвинутыми капюшонами.

— Чувствуешь магию? — спросил я. Кирипао кивнул.

— Пятеро против четверых, — пробормотала Уна. — Если они разбегутся, у нас возникнут проблемы. Значит так… я беру на себя первого, Кирипао — второго, Ясмин — тебе третий. Если последние двое разделятся, Кэвендиш, решай сам, за кем идти.