Николай Трублаини - «Лахтак». Глубинный путь

• Название: «Лахтак». Глубинный путь
• Автор: Николай Трублаини
• Издательство: Детская литература
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1960

…Как много трудностей пришлось преодолеть экипажу «Лахтака» прежде чем они смогли с честью завершить свою экспедицию! Отважные исследователи неуклонно шли к своей цели, героически борясь с происками врагов и мужественно преодолевая стихийные бедствия. Командой «Лахтака» на ее трудном пути руководил штурман Кар. Образ этого мужественного патриота, волевого, гуманного и скромного, — несомненная удача автора…

Основное ядро действующих лиц романа «Глубинный путь» — пламенные советские патриоты, люди большого размаха, умеющие мечтать и претворять свои высокие мечты в реальные дела. Инженеры Макаренко, Самборский, доктор Барабаш, академик Саклатвала — все они живые люди, способные на глубокие чувства…

СОДЕРЖАНИЕ:

«Лахтак». (1935) Роман. Перевод Бориса Слуцкого

Глубинный путь. (1948) Роман. Перевод М.Фресиной

Рисунки А. Лурье

---

Удивлялся Кар и тому, как на острове могли развести такие большие костры. По-видимому, там нашлось немало плавника. Хотя странно, что он так быстро разгорелся. Особенно его удивляло, что пламя иногда взметалось вверх, словно в него подбрасывали сухой соломы.

Из темноты послышался шум, и вскоре на льдине у костра показались моряки. Нарты шли пустыми. Незнакомца, который не приходил в сознание, Павлюк нес на руках, как ребенка. Богатырская сила позволяла ему без труда нести человека весом не менее шестидесяти пяти — семидесяти килограммов. Кочегар взял его на руки, потому что ехать на нартах было не совсем спокойно.

Неизвестного внесли в кубрик и положили на койку. Запара, который немного разбирался в медицине, открыл ему рот и влил несколько граммов спирта. Потом с помощью моряков раздел его. На теле оказалось несколько ран. Запара смазал их йодом, положил ваты и перевязал бинтами.

Выяснив, что неизвестный вывихнул правую ногу и левую руку, гидролог начал их вправлять. Он сделал это так ловко, что ему могли бы позавидовать немало опытных врачей-специалистов.

Не прошло и сорока минут, как неизвестный, весь в бинтах, лежал на койке под присмотром кочегара Ковягина.

Вскоре у больного повысилась температура и начался бред. Он выговорил несколько слов, которые никто не понял. Это был иностранец. Но он говорил не по-английски, не по-немецки, не по-французски. Кар знал английский и немецкий языки, Запара — французский, но они не понимали иностранца.

Устроив больного, решили связаться с берегом. Кару очень хотелось сходить туда самому, но он считал, что ему ни в коем случае нельзя бросать пароход. После гибели капитана он дал себе слово, что во время этого вынужденного плавания будет покидать «Лахтак» только в самом крайнем случае.

И, хотя он надеялся, что люди с берега придут сами, он все-таки решил послать туда разведку — Лейте и охотника. Первого он посылал как своего помощника, опытного человека и знатока английского языка, наиболее распространенного языка среди моряков всех наций, а Вершомета — как самого выдержанного и опытного среди моряков, охотника-полярника. Каждый из моряков хотел бы пойти с Лейте и Вершометом, но Кар больше никому не позволил.

Степе тоже очень хотелось пойти на остров, хоть он и чувствовал усталость. Но он понимал, что запрет Кара носил категорический характер. Впрочем, юнга попросил позволить ему провожать разведчиков хотя бы двадцать — двадцать пять минут и вернуться, если они никого не встретят.

— Хорошо, — согласился Кар. — Но пойдешь ты не один. С тобой пойдет и… Котовай.

Степа думал, что Кар назовет Павлюка. Все присутствующие думали то же самое. Этот великан более всех подходил в спутники мальчику. Наверное, в первый момент у Кара было намерение назвать Павлюка, но он передумал. Лейте и Запара поняли его.

— Лейте, — сказал Кар, — у вас есть часы. Через пятнадцать минут матрос и юнга должны возвратиться назад. Они помогут вам нести ружья и мешки с припасами. Когда дойдете до острова и установите контакт с теми людьми, дайте нам сигнал. Один из огней перенесите вправо. Узнайте, что это за люди, в каком они положении. Можете сказать им, как мы сюда попали. Немедля же возвращайтесь назад.

— Есть! — ответил Лейте.

Как только разведывательная партия двинулась в путь, три огня погасли. Зато четвертый разгорелся еще ярче.

Вершомет и юнга почти забыли об усталости, хоть они и много ходили в этот день. Любопытство подгоняло их. Это было очень естественно. Остававшиеся на пароходе провожали их с завистью.

Едва исчезли очертания парохода — а они исчезли буквально через две минуты, потому что костер на льду был бессилен победить тьму, — неровность льда дала себя знать разведчикам. Котовай упал. Вершомет помог ему подняться.

— Я рад, что на острове мы встретим людей, — спеша вперед, сказал Степа. — Досадно только, что остров этот, по-видимому, уже имеет название, а мне очень нравится то, которое мы ему дали.

— Ничего, сынок, это не страшно. Есть острова, которые имеют по нескольку названий, — ответил Степе Лейте. — Например, я слышал, что остров Врангеля назывался Новой Колумбией, островом Пловера, островом Келлета, островом Давыдова.

Вокруг них неподвижно лежала темнота. Казалось, что они плыли в ней. Два огонька — один спереди, а другой сзади — нарушали своим светом эту темноту ночи.

Внезапно впереди послышался шорох, и перед разведчиками появились две фигуры на лыжах.

Послышался незнакомый голос:

— Гу даг!26

Глава XVI

Коренастый человек среднего роста, стоя на лыжах перед Лейте, протянул ему руку и что-то сказал на непонятном языке.

— Привет! Привет! — поздоровались разведчики с «Лахтака».

— Мы очень спешили, чтобы встретиться с вами, — сказал Вершомет.

Коренастый человек опять что-то сказал.

Другой стоял около него молча.

Так же молча стоял первое время и Лейте. Он прислушивался к языку и не понимал его. Ясно, что это не англичанин. Но это еще не значит, что он не знает английского языка. И старый моряк обратился к незнакомцу по-английски:

— Мы советские моряки. Во льдах стоит наш пароход. Кто вы?

Незнакомец сразу же перешел на английский язык.

— Я капитан Олаф Ларсен, норвежец. Моя шхуна «Исбёрн» погибла, раздавленная льдами. Экипаж выбрался на этот остров.

— От имени капитана «Лахтака» — так называется наш пароход, — пояснил Лейте, — и всего экипажа прошу пожаловать к нам. До парохода всего пятнадцать минут ходьбы.

Его товарищ кашлянул, словно присоединяясь к разговору.

Все шестеро моряков двинулись к пароходу.

По дороге норвежец расспрашивал, давно ли они во льдах, что за пароход «Лахтак», сколько на нем людей. Лейте отвечал кратко, потому что идти на лыжах в темноте было трудно.

— Оскар Петрович, — обратился к Лейте Степа, — спросите их, как называется этот остров.

Лейте исполнил просьбу юнги и через минуту ответил:

— Они не знают, как он называется, потому что у них нет карты этой части моря. Но они называют его островом Полярной Ночи.

— Оскар Петрович, — вновь заговорил юнга, — разрешите мне опередить вас хоть на две-три минуты и известить товарищей о нашей встрече.

— Хорошо, беги вместе с Котоваем, — позволил боцман, который был рад случаю известить Кара хоть на несколько минут раньше. — Скажите: норвежцы. Неразговорчивые. Один знает английский. Шхуна погибла. Экипаж зимует.

Юнга и матрос поспешили обогнать остальных лыжников. Это легко удалось, потому что Лейте и Вершомет двигались медленно, а норвежцы шли в ногу с ними.

Они опередили своих гостей почти на пять минут.

Степа подробно доложил Кару о разведке, и Кар приказал приготовить ужин и все необходимое для встречи нежданных гостей.

Но вот из темноты вынырнули Лейте, Вершомет и норвежцы.

— Ура! — приветствовали гостей моряки с «Лахтака».

Кар отрекомендовался, пожал гостям руки и пригласил их на пароход.

Норвежцы ответили на приветствие и что-то сказали друг другу. Ларсен представил Кару своего спутника, ледового лоцмана Ландруппа.

— Мы, видимо, нашли одного из ваших товарищей, — сказал Кар Ларсену и рассказал о человеке, упавшем с тороса.

— О! Эльгар! Это наш матрос-охотник Эрик. Он ходил охотиться. Когда луна зашла, мы разожгли огонь, чтобы помочь ему вернуться назад. Он говорил вам о нас?

— Нет. Он лежит без сознания. Помощь ему уже оказана.

Норвежцы сразу же пошли к товарищу. Как раз в это время раненый открыл глаза и пришел в сознание. Капитан Ларсен сказал ему несколько слов по-норвежски.

Ларсен обернулся к Кару:

— Матрос очень признателен своим спасителям. Он просит перенести его в наш лагерь на острове.

Услышав это, Запара стал решительно возражать:

— При его состоянии это невозможно. Ему нужно по крайней мере неделю пролежать неподвижно здесь, у нас. А может быть, и больше. Спросите, — обратился гидролог к Кару, — есть ли у них доктор. Если есть, пусть поскорей приходит сюда.

Ларсен ответил, что доктора у них нет, и согласился оставить матроса на пароходе.

За чаем норвежец кратко познакомил Кара со своей историей. Лейте переводил рассказ норвежца товарищам.

Шхуна «Исбёрн» два года назад вышла из Норвегии в Полярное море промышлять морского зверя. Пройдя мимо южных берегов Земли Франца-Иосифа, «Исбёрн» попал в Карское море. Ларсену удалось пройти далеко на север, но вскоре шхуну затерло льдами. Это произошло северо-восточнее острова Шмидта. Целый год бедных мореплавателей не выпускали льды. В конце следующего лета во льду появилось много расщелин и полыней. Шхуне удалось воспользоваться расщелинами, и она двинулась на юго-восток, чтобы пройти к берегам Азиатского материка. Но вскоре начались морозы, и шхуна снова остановилась в непреодолимых для нее льдах. Она начала дрейфовать. Поздней осенью морские течения занесли ее вместе со льдами к берегам этого острова, и здесь льды раздавили шхуну. Экипаж в составе двенадцати человек высадился на острове. В северо-западной части острова они устроили лагерь, построив небольшой дом и поставив палатки. Им удалось спасти провиант и одежду, а также шлюпку. Теперь они ожидали лета, чтобы пешком или в шлюпке двинуться на юг.