Николай Иванов - День за три

• Название: День за три
• Автор: Николай Иванов
• Жанр: О войне

---

Километр двести. Подъем вроде стал менее крутым. Дай-то бог…

Так что Дима Камбур прав: Юля замечательный человек. Но ее поведение – это не только шелуха и макияж. Это еще и неверие в него, Костю. А может, и пренебрежение. Что ж, он дал повод. Но как доказать ей обратное? Что сделать, чтобы она поверила в него? Любит же он ее, любит!

И, несмотря ни на что, он надеялся, что Юля приедет в Термез на его выход. Надеялся, потому что знал, как со всего Союза летят, едут к солдатам и офицерам жены, матери, невесты. Хотелось: может, простится? Может, что-то шевельнется в душе?

Нет, чуда не произошло, Юля осталась самой собой. Так что все, что якобы происходило между ними в Термезе, – это все придумано, это игра воображения, это всего лишь желание. Юркина мать была, приказ комбата был, про Юлю же все – сказка. Он много подобных сказок сочинял – с такими мельчайшими подробностями, что впору было поверить: а может, эта все-таки было? И там, на Саланге, когда ругался е майором – это рвались у него из груди боль и обида от неприезда Юли. Юрка Карин – тот да, тот защищал машину, он же – очередную придуманную легенду.

Километр сто.

Да, кстати, Димка где-то тоже здесь, в Афгане. Говорят, по второму разу и чуть ли уже не капитан. Как же все-таки долго длится эта война, если столько людей через нее перемололось. А Димка – да, он из таких, что будет здесь.

Ровно километр.

“Бэтр” скрылся за поворотом. Ну же, ну, что молчишь?

– Седьмой! – словно услышав мольбы старшего колонны, позвала разведка, – Впереди разрушена насыпь.

Вот оно!

– Всем – приготовиться к бою! – сначала отдал команду Верховодов, а потом уже додумал: “Вот она, ловушка”.

Впереди стал “Урал” Угрюмова, нажал на тормоз Семен, уже взявший в руки автомат. Автомат был и в руках Верховодова, хотя, хоть убей, он не помнил, когда взял его с сиденья. Удивляло другое: если “духи” сделали пробку, то почему до сих пор не стре shy;ляют? Или знают, что деться им все равно некуда? О, игра сильного с беззащитным…

– Не проедем, Седьмой, – напомнила о себе разведка, ожидая дальнейших указаний.

Старший лейтенант выпрыгнул из кабины, пригибаясь, побежал вперед. У первого “Урала” его уже поджидал эмгэбэшник, и они вдвоем, словно на тренировке – прикрывая друг друга, добежали до бронетранспортера.

Узенькое полотно дороги, протиснутое между скальным выступом и довольно-таки внушительным обрывом, было обрушено почти до середины.

“Здесь не “виточку” тащить, а караван верблюдов, и то одногорбых”, – подумал Верховодов и вспомнил всадника на белом скакуне.

VII

Иван Заявка оказался высоким, плечистым и, что сразу отметил Рокотов, – побритым. И второе бросилось в глаза: его не втолкнули в камеру, а впустили. Мгновенно последовало и третье: к сержанту ни Олег, ни Асламбек не бросились, да и сам он не прошел в камеру, а сел на корточки около двери. Между пленниками с приходом Рокотова не начинались, а продолжались какие-то свои отношения, и прапорщик, принявший душой Баранчикова и Асламбека, тут же восстал против сержанта. Для этого у него еще не было повода, Заявка только вошел и сел – но именно потому, что он вошел, и вошел побритым, и сам сел – и это после разговора с главарем, это уже говорило о многом.

– А между прочим, нас ищут и не собираются бросать, – вроде бы ни к кому не обращаясь, вдруг проговори сапер. – Вот, человек только что от наших.

Он не успел еще договорить, а Заявка уже встрепенулся, впервые пристально посмотрел на Рокотова, и тот не понял: надежда или раскаяние мелькнули у него во взгляде. Надежда – ясно на что, а раскаяние? Неужели он уже что-то пообещал Изатулле? На всякий случай, как при разговоре с Асламбеком, прапорщик утвердительно кивнул.

– Но когда, когда? – Заявка простер руки. Асламбек тоже вопросительно перевел взгляд на прапорщика.

– Место здесь очень неприметное, с вертолета, например, не увидишь, – начал Рокотов. – Единственная зацепка – дорога. Если обратят внимание на дорогу…

– Так это если обратят! – крикнул сержант. Безнадежно махнул рукой и вновь сел у двери. – А я все-таки по-прежнему убежден, что главное для нас – вырваться отсюда, из банды. В Канаду, Англию, Бразилию – но отсюда, а там видно будет. Потом мы наверняка сможем связаться с нашими.

Асламбек опять вопросительно посмотрел на Олега, и Рокотов понял, что этот разговор идет у них давно.

– А цену тебе назвали за переезд? – прищурившись, спросил Заявку сапер.

– Да какая цена?! – взорвался тот. – Что они с меня возьмут? Фамилию комдива или где стоит наш полк? Так об этом они лучше нас знают.

– А все-таки? – продолжал вприщур глядеть Олег.

– Ноль целых хрен десятых, – огрызнулся Заявка. – Если бы я согласился, думаешь, вернулся бы сюда? И вообще, надоело, что ты здесь свои права качаешь.

– А ты посиди с мое, – повысил голос и сапер.

– Ребята, ребята, – поднялся, встал между спорившими Асламбек. – Успокойтесь.

– Нет, ему надоело, вы посмотрите! Ты с мое посиди, с мое, гнида! Я же тебя на корню вижу. Ты уже не наш, ты если еще не продался сегодня, то продашься завтра. Да я тебя своими руками… – Олег пошел на сержанта.

– Стоять! – вдруг неожиданно даже для себя заорал Рокотов – Смирно!

Нелепей команды в этой ситуации не придумаешь, но какая же великая сила в армейском приказе. Не то что Олег и Заявка – даже Асламбек вытянул руки по швам и замер, подняв подбородок. Однако Рокотов не знал, что делать дальше, и первым его нерешительность уловил сержант. Он хмыкнул и, замазывая свою исполнительность, на этот раз даже не сел, а прилег у двери. Отошел к окну и Олег. Постучал пальцами по камням, выпуская раздражение. Потом подпрыгнул, ухватился за решетки, подтянулся к свету.

– Что там? – спросил Асламбек.

– Как всегда – воля. – Олег спрыгнул на иол. – У Изатуллы опять гость, все тот же белый скакун привязан у дверей дома. Куда-то “аисты” направились, с ними еще человек двадцать. Машина подошла к складу, значит, опять оружие приперли. Здесь у Изатуллы склад с оружием. – Олег, усаживаясь, пригласил сесть рядом Рокотова, и теперь по ходу дела рассказывал и объяснял, что видел и знал. – Ну, и как всегда, учат Витюню молиться. Сволота, килька болотная…

Замолчал, и несколько минут в камере была тишина.

– А можно, я гляну? – показал на окно Рокотов.

– Смотри, – Олег подвинулся, освобождая место. – Только чтобы “духи” не видели.

Рокотов тоже увидел привязанную к столбу у дома лошадь, машину, остановившуюся у входа невиденной раньше им пещеры, Витюню. Но только он не молился, а плакал. Затравленно озираясь, он на коленях отползал от мятежника, который показывал ему десантный берет.

– Что там? – первым вновь не выдержал Аслам shy;бек.

Руки устали, и Рокотов спрыгнул вниз.

– Витюне берет показывают, а он плачет.

– Это у них коронка, без этого они и дня не проживут, – грустно усмехнулся Олег. – Витюня плачет в двух случаях: во сне – он ведь с нами ночью спит, и когда бьют. Его “духи” приучили: сначала надевали на него нашу десантную форму, а потом били. У него что-то типа рефлекса и выработалось: только тельняшку или берет покажут, он сразу метаться начинает, а дай волю – рвет форму руками, зубами. Месяца два назад корреспондент какой-то иностранный приезжал, очень нравилось ему это снимать… Тихо! – вдруг попросил он, прислушиваясь.

К домику кто-то подходил, и Рокотов подивился слуху сапера.

– Хромоножка, – определил Олег. Асламбек, услышав это, непроизвольно подался в угол, даже Заявка отсел от дверей. – Правая рука Изатуллы, – пояснил Баранчиков прапорщику, – Значит, потащат кого-то на допрос.

Рокотов вместе со всеми уставился на дверь. Непонятное волнение овладело им, а может, так теперь и должно быть перед вызовом к главарю, и к этому надо привыкнуть?

То, что вызовут именно его, Рокотов почему-то даже не сомневался. И когда на пороге возник небольшого росточка, заросший до самых глаз душман, прапорщик встал. Хромоножка согласно прикрыл глаза и вышел.

“Вот и вся отсрочка, вот и вся”, – пронеслось в голове у Рокотова

Сзади подошел Олег, легонько толкнул плечом; удачи. Только какая здесь может быть удача?

Прапорщик сделал шаг к выходу. Взгляд зацепился за щель над дверью, куда Олег запрятал железку Но что можно сделать ею? Перерезать себе вены? Но к этому он не был готов. Цыпленок – тог да, тот бы перерезал, Димка герой от начала до конца, а он, Ро shy;котов, обыкновенный человек, он даже боится боли и хочет жить. А Изатулла сейчас потребует ответа. Самое страшное – это участь Витюни. И еще бы без змей. Все ползущее и шипящее – противно и мерзко…

“Неужели конец? Нет-нет, главарю нет никакого смысла взять его и вот так, запросто, убить Олега вон полгода держат..”

Рокотов оглянулся. Асламбек смотрел на него печально, Заявка отводил взгляд, Олег… Олег тоже смотрел в это время на тайник. Встретившись взглядом с Рокотовым, опустил взгляд.