Валентин Иванов - В карстовых пещерах

• Название: В карстовых пещерах
• Автор: Валентин Иванов
• Издательство: Трудрезервиздат
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1952

---

Валентин Дмитриевич Иванов В карстовых пещерах

ГЛАВА ПЕРВАЯ

НЕТ СЛУЧАЙНОСТИ
1

Километров через двадцать-тридцать от впадения Дёмы вниз по течению Белой правый берег поднимается почти отвесной стеной на большую высоту. С реки виден открывающийся после спада половодья плоский бережок с пешеходной тропинкой. Сверху же нависает круча. В ней речной срез обнажил слой глины, темного плотного песка, суглинка и массивные отложения грязно-белого известняка.

Кое-где на обрыве зацепились маленькие храбрые кустики. Но нет доступа туда ни человеку, ни зверю. И в полнейшей безопасности здесь обильно гнездятся серо-черные поколения галок и стрижей.

Низкий пойменный левый берег Белой изрыт старыми руслами и веснами покрывается разливом. Половодье доверху наливает частые озера, обрамленные ивняком, и, уходя, обнажает жирную почву, которая подернется частой сетью глубоких трещин после первых же дней жаркого башкирского лета.

Если вам придется совершить поездку на пароходе Москва-Уфа, поднимитесь на высокий правый берег. Он богат толстым слоем плодородной черной почвы. Но не ищите сосен, елей или пихт. Здесь властвует чернолесье и главный его представитель – кряжистый, твердый, долговечный дуб. Он поднимается над всеми другими деревьями – вязами, березами, липами.

Однако же дуб у нас не в редкость. Рельеф – вот в чем основная особенность ландшафта здешних мест. С высокого берега к реке идут частые овраги. Вещь обычная? Нет. Видно сразу, что эти овраги не вырыты текучими весенними и дождевыми водами.

Толст дерновый покров скатов и дна. Под ним тот же чернозем, что и наверху. Овраги заросли лесом, они полны старых дубов и дряхлых вязов. Но по тальвегам не текут ручьи.

Еще одну особенность имеет ландшафт высокого берега. На нем много круглых впадин правильной формы. Они похожи на громадные воронки с поросшими травой крутыми скатами. Иногда в воронках все лето стоит вода. Кое-где впадины так часты, что трудно ходить, и земледелию нечего делать.

На дне сухой воронки иногда удается рассмотреть, если раздвинуть руками дикие травы, и трещины между ними. Явно, что сюда и уходит вода. Народ называет этот ход воды в землю понорой. Есть выражение – зверь покорился, то есть лиса или барсук ушли под землю, в нору. Здесь же норится вода.

Значит, вода создала особенности здешнего ландшафта? Да, только она работала не сверху, а снизу.

В те дальние времена, когда Уральский горный хребет только начинал появляться на свет, древние моря уже откладывали толщи раковин – панцирей первых моллюсков. Время отпрессовывало раковины в мощные отложения известнякового камня.

Развивающиеся горы толчками гнули отложения. Отложения слоились, нарастали сверху, закрывались песками и глинами, трескались, и в них беспрерывно и настойчиво работала вода. Входя в самые тонкие толщины, вода растворяла и размывала известняк.

Растения не могли остановить воду. Она опускалась в разрыхленной их корнями почве, и сами корни служили ее целям. Проходя в трещинах, вода шла вперед и вниз. Сверху вода разрабатывала воронки, а внизу прорывала русла, собираясь в подземные многоводные реки. Иногда крыши пещер не выдерживали давления лежащих выше массивов и проседали.

Таково происхождение особенностей ландшафта берегов Белой.

Воздействие воды на растворимые в ней горные породы и вносимые этим изменения в земную поверхность называются карстом.

Кое-где на берегах Белой пробиваются родники. Что делается глубже, мало известно. Не случайно, а за цвет подкрашенной известняками воды, река получила свое имя. Работа же вод продолжается, не останавливаясь ни на минуту. Карст живет и развивается.

2

– Таков общий закон. Карст растет, как и все остальное в мире. Но периоды, наблюдаемые нами в жизни земной коры, весьма велики по сравнению, например, с периодами жизни общества. Поэтому… впрочем, прошу вас продолжать.

И начальник отдела геологического института Алферов поставил локти на стол, оперся на кулаки подбородком, отчего его плечи поднялись и воротник пиджака почти касался ушей. Алферов смотрел через сильные стекла очков прямо в переносицу сидевшему перед ним молодому человеку. Тот рылся в очень толстой папке с бумагами и, найдя нужное, начал читать. Через несколько минут Алферов вновь перебил его:

– Я полагаю, вам больше нет надобности дополнять. Я вас понял. Вы не располагаете сколько-нибудь характерными и интересными данными. Права на вывод не может быть ни у вас, ни у меня. Я разумею, на основании ваших весьма многословных, но малоконкретных данных. Прошу вас немного подождать. Сейчас зайдет один наш товарищ. А меня извините. Я тем временем своим делом займусь.

Молодой человек встал и отошел к окну. Он смотрел в окно, вернее, делал вид, что смотрит. За окном кружились снежные хлопья, и освещенный яркими фонарями двор вряд ли мог быть интересным. Молодой человек искоса поглядывал на Алферова.

Тот быстро вычислял что-то на счетной линейке и записывал в таблицу многозначные цифры.

Посетитель испытывал досаду и раздражение против Алферова.

Молодой человек занимался в проектном тресте обработкой предварительных данных по изысканиям для строек, но не смог ответить на большую часть вопросов, предложенных ему этим ворчливым геологом. Консультация превратилась в экзамен с неудовлетворительной оценкой. Посетитель думал: "Черт бы подрал и этого Алферова и проклятый карст. Нельзя же знать все на свете. Мало ли что проходили в институте, всего не запомнишь".

Он вышел из комнаты, подошел к большому зеркалу в коридоре и посмотрел на себя. Пробор в светлой шевелюре, широкий темный пиджак, выглаженные брюки, платок в карманчике пиджака, блестящие ботинки… Ему доставило удовольствие увидеть себя в зеркале.

Сидевшая неподалеку пожилая уборщица с иронией посматривала на молодого человека, охорашивающегося перед зеркалом.

Дверь в коридор приоткрылась и послышался голос Алферова.

Он позвал:

– Товарищ… э-э… Новгородцев! Прошу!

Новгородцев вернулся в комнату. Около стола Алферова стоял невысокий молодой человек. Алферов сказал:

– Прошу познакомиться. Мой сотрудник, Андрей Андреевич…

Пожимая Новгородцеву руку и глядя ему в глаза, молодой человек отрекомендовался:

– Карнаухов.

На длинном худом лице Карнаухова отражался живой интерес к теме разговора. Очевидно, между Алферовым и Карнауховым уже была достигнута какая-то общая точка зрения. Алферов продолжал говорить, обращаясь то к одному, то к другому из сидевших перед его столом молодых людей:

– Районы западного предуралья вообще обладают мощными известняковыми отложениями с явлениями карста в них. Само по себе это не мешает ни освоению этих районов, ни размещению в них промышленности. В данном случае на территории крупного строительства обнаружены пустоты в грунте. Больше ничего неизвестно, – Алферов сделал длинную паузу и посмотрел на переносицу Новгородцева. А Карнаухов внезапно вспомнил слышанную им в детстве легенду о глубоких пещерах на берегах Белой и людях, бежавших от преследования через подземные проходы. Голос начальника отдела вернул Карнаухова к действительности. Алферов продолжал: – Да. Нам больше ничего неизвестно. На строительной площадке сейчас, зимой, ведут очень энергично разведку грунтов и бурение. Прихожу к заключению, что дело у них весьма срочное. Надо помочь. Тут товарищ Новгородцев просил дать заключение о грунтах на основании доставленных им материалов. Однако в этих материалах нет ничего основательного. И никакое заключение отвлеченно от конкретной действительности невозможно. Положительно невозможно, товарищ Новгородцев! Итак… Вам, Андрей Андреевич, придется выехать на место. Возьмите с собой Царева. Вас же, товарищ Новгородцев, прошу обеспечить одновременный выезд представителя вашей проектной организации. И с полномочиями. Все вопросы, касающиеся грунтов, должны быть разрешены на месте в окончательной форме! Вы согласны с этим, товарищ Новгородцев?

Хотя дело приняло совсем другой оборот, чем предполагал представитель проектного треста, но аргументов для возражения он не нашел и был вынужден, дать свое согласие.

3

Андрей Андреевич Карнаухов шел по коридору института, держа под руку своего друга Царева и говорил ему:

– Западноуральский карст у нас в плане не записан. Но Алферову пришлось взять это дело в свои руки. Что же касается этого Новгородцева, то, понимаешь ли, довольно неприятный тип. Пытался получить ответственное заключение о грунтах заглазно, по бумажкам! Видно сразу, что относится к делу формально. Из тех, что со школьной скамьи сразу садятся за письменный стол и занимаются бумажным производством. И бумаги-то он подобрать как следует не сумел!